Украинская трагедия. Технологии сведения с ума

«Элитка» побежала потому, что была убеждена – в России рухнут и экономика, и хозяйство, и государственная власть. Трудные времена лучше переждать в тихой гавани – и все ломанулись к своим предусмотрительно организованным шале, квартирам, виллам, пентхаусам, отелям и студиям. Туда, куда заблаговременно перевезли близких, родных, партнеров по бизнесу, главных бухгалтеров, особых порученцев и личных помощников.

Нельзя сказать, что «элитка» испугалась внезапно, как забавно пытались представить Ивана У. «испуганным патриотом». Нет, она системно вывозила капиталы и организовывала убежища за пределами России. «Элитка» на протяжении многих лет системно готовилась к краху России и ждала какого-то особого сигнала. Похоже, в конце февраля 2022 года этот сигнал прозвучал, и «элитка», словно по команде «Газы!», оперативно применила противогазы, схватила документы и эвакуировалась.

Что это за сигнал и почему он распространяется выборочно? Есть ли некое кодовое слово? Ответить на эти вопросы и объяснить, что произошло с «элиткой», можно, лишь разобравшись с таким комплексным понятием, как «когнитивная война».

Принцип № 3. Пропаганда, информационно-психологическое воздействие и когнитивная война

Каждый из нас является не только потребителем, но и переносчиком и распространителем информации. Поэтому в XXI веке важен не только традиционный односторонний сигнал традиционных СМИ (телевидение, радио, газеты, информагентства), но и двусторонний, который предполагает обратную связь либо хотя бы ее имитацию. Возможность оставить комментарий, выразить эмоцию, переслать, репостнуть, процитировать – такое восприятие информации требует хотя бы минимального действия. В нашем случае важно, что это содействие.

На этом социальном желании содействия и построен феномен СМК (средств массовой коммуникации), кардинально отличающихся от СМИ. Так появляются блогеры и иные сетевые ЛОМы[1 - Лидеры общественного мнения.], которые не столько информируют аудиторию, сколько настраивают ее на свою волну: развлекают, объясняют, разговаривают.

Открывая возможности СМК, пользователь одновременно сам открывается для манипуляций. На этом построены информационно-психологические спецоперации, которые давно стали штатными мероприятиями стран НАТО. Провокация паники в соцсетях, запись видеообращений от имени фальшивых жителей или родственников, массовое «минирование» зданий, спам-рассылки – таков арсенал ЦИПСО (центров информационно-психологических операций), созданных на Украине еще в 2004 году. Подобные центры работают в Эстонии, Латвии, Литве и Польше.

Сейчас в аналитических центрах НАТО разрабатывают концепцию когнитивной войны, которая представляется следующим уровнем войны информационной. Принципы когнитивной войны основаны на том, что человеческий мозг настолько перегружен информацией, что не способен отличить ложь от истины. Это заставляет медиапотребителя ориентироваться не на информацию, а на эмоции, связанные с ее получением. Учителю нравится слушать политические новости как школьный урок, а футбольный болельщик хотел бы видеть в политике матч. В итоге современный человек становится зависим от мнения ЛОМов, которым доверяет.

Долговременное нахождение в таком информационном пространстве вводит человека в состояние «взрослого подростка» – эмоционально неуравновешенной личности, склонной к истерикам, категоричным суждениям и выяснению отношений.

Задача когнитивной войны – вводить в состояние «взрослого подростка»/«малолетнего дебила»© и поддерживать в нем все новых и новых граждан. Как только в обществе созреет критическая масса «взрослых подростков», оно будет открыто для массовых паник, «майданов» и «болотных».

Концепция когнитивной войны предполагает, что она ведется на постоянной основе и до тех пор, пока не будет подорвана обороноспособность противника с помощью раскола между обществом и государством. Ее конечная цель – провоцирование гражданской войны, когда противник сам себя уничтожает.

Итак, наши бледнолицые братья вышли на следующий уровень понимания информационного воздействия. Они уже говорят не об информационных, а о когнитивных войнах как о комплексном явлении. Разобраться с феноменом когнитивных войн я планирую в отдельной книге. Здесь лишь назову ее главную технологию – погрузить общество в состояние, в котором оно не способно принимать рациональные решения, а руководствуется общим эмоциональным фоном. Таким обществом легко манипулировать. Можно вызвать панику, радость, страх – базовые эмоции. Как это делается? Эффект достигается посредством манипуляций с базовыми потребностями, наиболее понятно схематизированными в пирамиде Маслоу.

Безопасность – одна из базовых потребностей человека, поэтому если он почувствует, что ему что-то угрожает, то неизбежно впадет в тревогу или даже панику. Когда в обществе создана критическая масса «взрослых подростков», эмоциональная реакция может захлестнуть все общество. Сотня «малолетних дебилов»© может загнать в состояние паники 100-тысячный город. А если эта сотня даже и не знает, что является чужим медиаснарядом когнитивной войны? Репостнул провокационный ролик с кровавыми подробностями – стал узелком в сети распространения слухов. Где-то через сто репостов его увидела 80-летняя старушка, чья психика не выдержала. Поздравляю, ты – соучастник убийства, хотя формально невиновен. Но с точки зрения совести как минимум соучастник, наравне с еще сотней таких же «взрослых подростков», ради острой эмоции побежавших делиться со всем миром «шедевром».

Комментарий Д. Ю. Пучкова

Дальше получается, что ты замкнут в некоем информационном пузыре, где тебе нравится, а тебя там через все отверстия накачивают, накачивают и накачивают. А самое главное – мозгом обыватель предельно слаб, он не выдерживает вот этого информационного потока. У него психика не выдерживает этого дикого потока информации, мозг не выдерживает и тупо ломается. Дальше он впадает в полную истероидность и непрерывное верещание; ему мерещатся какие-то мегапобеды, какие-то суперразгромы.

Четыре медиаконтура современного человека

Для достижения вышеописанного эффекта человека надо погрузить в иллюзию. На самом деле когнитивные войны – это помещение каждого человека в ту самую матрицу, только информационную. За счет чего это работает? За счет иллюзии информационной реальности. Практически у каждого современного человека есть вторая идентичность – информационно-социальная. В 90 % случаев она привязана к смартфону, где хранятся и персональные данные, и деньги, и переписка с друзьями, и даже сведения о хобби и увлечениях. У кого-то несколько информационно-социальных идентичностей, а у кого-то – одна, но привязанная к нескольким гаджетам. После того как наши бабушки освоили мессенджеры в смартфонах, можно считать, что эпоха доминирования телевизора у данной целевой аудитории закончилась.

Итак, современный человек живет в четырех медиаизмерениях, откуда черпает и одновременно распространяет информацию. Остались считаные единицы личностей, способных молча читать ленту политического «Телеграма» и ни с кем ее не обсуждать.

Объемы информации, имеющиеся сегодня в свободном доступе у каждого, превышают те объемы, которые могли получать наши родители, в сотни, если не в тысячи раз. Всего 30 лет назад в библиотеке записывались в очередь, чтобы взять на две недели «Трех мушкетеров». Теперь этот текст есть в свободном доступе, но его никто не читает.

Свободный рынок не означает появление свободного потребителя. Пример информационной гонки XXI века показал прямую зависимость между ростом вычислительных возможностей, падением общего уровня образования и утратой целых квалификаций. Несмотря на развитие строительных технологий, не факт, что в наше время живут архитекторы и мастеровые, способные построить новый Исаакиевский собор или Большой театр. Технологии вроде развиваются, а наши дома все больше похожи на инсулы – жилища римских плебеев.

Аналогичным образом обстоят дела с медиапотоками и информационным воздействием – оно уже избыточно для современного человека. Тем, кто интересуется данной темой, рекомендую книгу Евгении Стуловой «Четыре всадника информационного Апокалипсиса».

Рядовой гражданин каждый день пропускает через себя такой объем информации, который 10 лет назад пропускал профессиональный новостной редактор. В таком потоке не может существовать ни один любитель, поэтому вокруг человека формируется четыре медиаконтура: два в физической и два в медиареальности.

Физическая реальность

Контур 1, «личный», – родные и близкие, друзья, с которыми все обсуждаешь максимально откровенно.

Контур 2, «социальный», – рабочий коллектив, клубы по интересам, хобби и т. д.

Медиареальность

Контур 3, «традиционный», – классические СМИ (ТВ, радио, информагентства, газеты).

Контур 4, «коммуникационный», – СМК, социальные сети и мессенджеры.

Как человек делает выводы о том, что происходит в мире? По следующему принципу: что ему сообщают СМИ, о чем пишут в соцсетях и что он слышит от своего так называемого круга общения. Круг общения даже самого общительного человека – сотня человек. Если говорить про соцсети, то больше сотни новостных лент тоже не прочитаешь – это физически невозможно.

У среднестатистического человека круг общения – 20–30 человек, круг семьи – 3–7 человек, а самое массовое хобби редко охватывает больше дюжины людей. Итого в физической реальности в среднем 30–50 человек, с которыми мы можем обсудить важные новости и чье мнение способно на нас повлиять.

И когда одновременно во всех четырех медиаконтурах на человека обрушивается один и тот же когнитивный удар, его просто сбивает с ног, мышление коротит, а мозг плавится. Он начинает воспринимать информацию в черно-белой гамме. И самое главное – поддаваться эмоциональным порывам.

Когда тебя на работе все спросили: «Как там наши, опять не взяли Киев?» и «Не слышал, что там Навальный[2 - Иноагент, внесен в список террористов и экстремистов.]?». Затем невзятым Киевом и здоровьем Навального поинтересовался партнер, когда вы говорили по телефону, а после напомнил телевыпуск новостей за обедом. Стоя в вечерних пробках вы слушали по радио модного политолога, который доказывал, что лучший выход для России – обменять Навального на Киев. За семейным ужином разговор, естественно, зашел сами знаете о каком городе и человеке. Добавьте к этому вечерний звонок мамы, которой подруга прислала «ужасный ролик, где черт знает что творится под Киевом, а у Навального вообще СПИД – он его от негров в Америке подцепил». Финалом дня будет сообщение от одноклассника: «Ты это видел?» – с видосом, просмотренным 10 раз и обсужденным с мамой 15 раз.

Когнитивный удар наносится через все возможные коммуникационные каналы современного человека. По большому счету, мы имеем дело со старой доброй паникой. Однако в XXI веке мозг человека сильно изменился. Вернее, не сам мозг, а его способность отделять истину от лжи. Мышление не справляется с обработкой информации и отключает рациональное восприятие. Запускается эмоциональное восприятие информации по совершенно иным критериям: человек ориентируется на то, какую эмоцию приносит ему та или иная информация.

Критерий подлинности информации подменяется иными критериями.

Например, если во всех четырех медиаконтурах наносится один и тот же когнитивный удар, человек начинает вибрировать. Эта вибрация – желание распространять информацию, переубеждать и поучать всех вокруг. Человеку некомфортно под когнитивными ударами, и он хочет, чтобы как можно больше людей испытали его состояние. Это странное состояние, которое часто описывают участники «майданов», – желание прыгать от радости с незнакомыми людьми, а затем всем подряд пересказывать ободряющую новость, которая уже завтра окажется никчемным слухом.

Определение: социальные вибрации

Социальные вибрации – состояние общества, в котором количество жертв когнитивной войны достигло критической отметки и начало влиять на все общество.

Итак, человек начинает вибрировать, действуя хаотически, высказывая банальщину или откровенную ересь, и постоянно со всеми спорит, желая затянуть в свое коммуникационное поле. Он хочет поделиться своим состоянием.

Когда в обществе одновременно вибрирует значительная часть сограждан, это влияет на все социальные группы. Начинаются социальные вибрации, влияющие уже практически на всех. Как только в офисе появляется истерик, он даже в одиночку может задавать тон. А когда в офисе 20–30 % сотрудников – жертвы когнитивных войн, рано или поздно они заразят истерикой весь коллектив.

Именно так происходило в Киеве в 2004 и 2014 годах, в Минске – в 2020-м и на Болотной площади в Москве – в 2011 году. В зоне поражения когнитивных войн находится креативная, шоу-культурная и медиапрослойка Москвы и Петербурга, а также офисный креаклиат, равномерно размазанный по стране. Соответственно, социальные вибрации «лучших людей» именно так повлияли на жителей столиц и офисных работников в феврале-марте 2022 года. Кто-то в панике покупал доллары по курсу 90 рублей, кто-то спешно релоцировался в Грузию, Чехию, Казахстан.

Важная составляющая когнитивных войн – то, что после поражения человек превращается (часто сам того не зная и не понимая) в маленькое когнитивное оружие. Необъяснимое желание кого-то переубедить, постоянный скроллинг ленты «Телеграма», бесконечные репосты и пересылка всем знакомым.

Замечали у себя такое поведение? Поздравляю, вас не только ранило на когнитивной войне – вы превратились в когнитивную бомбу и еще многим навредите своими истериками, гневом или подозрениями.

Эмоциональные качели «зрада – перемога»

Украинский кризис привнес в российский политический язык иронические понятия «зрада» (предательство) и «перемога» (победа). Они означают крайне эмоциональную радость от любой, даже незначительной новости. Чаще всего «перемога» существует в виде заявления, обещания, прогноза, предположения или слуха. Ее цель – приносить эмоциональное удовлетворение от ожидания грядущих побед.

* * *

«Зрада» – это состояние, в которое попадает общество, встречаясь с реальностью, кардинально отличающейся от виртуальных «перемог». Состояние «зрады» не бывает абсолютным, потому что сменяется желанием новых «перемог». Реальность быстро забывается, и человек снова концентрируется на желанных «перемогах».

Итак, пребывая в состоянии то «перемоги», то «зрады», человек начинает качаться на эмоциональных качелях. Мысли бегают: «Всё, наши уже идут, наступают, всем – наступать. Почему не наступают?» Человек начинает истерично перебирать «Телеграм» – каналы, смотрит одни и те же видео, читает одни и те же новости. Ну где? Кажется, что он в компьютерной игре: еще чуть-чуть – и наша взяла. Ему хочется быстрее, больше видео…

Так человек становится эмоциональным наркоманом. Требуется все более сильная эмоция, видео с погибшими уже не цепляют.

Качаясь на эмоциональных качелях «зрада – перемога», многие испытывают удовольствие от осмысленности жизни. Такое эмоциональное вовлечение производит неизгладимое впечатление на людей с нехваткой общения или страдающих от одиночества. Бабушка печет пирожки для «внучков с Майдана». Студентка-отличница влюблена в залихватского сотника, и они вместе разливают «коктейли Молотова». Крестьянин все бросил и пошел искать счастья в Киев, после чего его сначала раздели на морозе, а потом дали мандат депутата Верховной рады.

Эмоциональные качели становятся самоцелью для человека, неспособного ставить себе цели. И многие бросаются в этот эмоциональный омут с головой, становясь не просто жертвой когнитивной войны, а ее участником.