Фантом. Новая эпоха

– А, здравствуйте Павел Иванович, в триста вторую. – Я старался отвечать ему так лаконично, как только мог, потому-как он был очень придирчивым человеком, и цеплялся буквально за каждое услышанное слово, прям не человек, а заноза в заднице!

– А зачем вам туда надо? Вы, молодой человек, должны прямо сейчас сидеть и штудировать материалы по моему предмету! Надеюсь вы помните, какой сегодня день? – Нет, ну что за человек?

– Конечно Павел Иванович, я помню, сегодня, вы принимаете зачет. – Ответил я с натянутой на лицо фальшивой улыбкой.

– Вот и замечательно, и я очень надеюсь на то, что вы подготовились к моему предмету, ибо поблажек я никому не дам! – Поднял он свой указательный палец вверх, и немного потряс им над головой.

– Думаю, я готов к зачету, не волнуйтесь Павел Иванович, я все повторил еще с самого утра. – Когда же он отстанет от меня.

– Волноваться нужно ни мне, а вам, уважаемый Андрей Борисович! Если вы завалите мой предмет, то я вам гарантирую, пересдавать вы его будете очень и очень долго, а если так и не сможете, то не успеете и предлога вымолвить, как вылетите из института, как пробка из-под бутылки шампанского! – Провоцирует на конфликт гад, подумал я, но поддаваться на провокацию не стоит, он и так на меня зуб точит, а если я что-нибудь съязвлю в ответ, то он потом от меня вообще не отстанет.

Личная неприязнь Павла Ивановича ко мне, была из-за моего приемного отца. Когда-то, он тоже учился в этом институте, и по велению судьбы, Павел Иванович, был у него преподавателем высшей математики. Судя по рассказам отца, он был тем еще сорванцом. И вот однажды, Павел Иванович поставил отцу неуд, хотя он, как он сам рассказывал мне, был прекрасно подготовлен к его предмету. Просто у учителей был план-задание, по которому некоторые из учеников, должны были завалить экзамен и ходить на пересдачу. К несчастью для моего отца, это бремя выпало на его голову, именно его, чисто специально завалил дополнительными вопросами Павел Иванович. Как итог, отец завалил экзамен. Но он был слишком горд, и поэтому решил отомстить обидчику чего бы ему этого не стоило. Не для кого не секрет, что у Павла Ивановича очень сильно был развит комплекс неполноценности из-за его раннего облысения. Ведь кто его знал раньше, когда он был чуть моложе, говорили, что он обладал просто потрясающей шевелюрой, и все коллеги женского пола, желали его в мужья. Но как только, он на веке потерял свои роскошные локоны, дамам он стал неинтересен, да и сам он, так сказать сдал позиции. Отрастил нелепую бороду, появился лишний вес, осунулся, в общем из завидного жениха, превратился в никому ненужного, закомплексованного неудачника. И чтобы, хоть как-то облегчить себе страдания, и вернуться в прежнее русло, он купил себе парик, отдаленно напоминающий его настоящие волосы. И вот однажды, в минуты покоя, он беззаботно сидел в столовой за учительским столом. Как раз, только что закончилась вторая пара, и у всех учителей и учеников был обед. Мой приемный отец подумал, что сейчас как раз, тот самый, подходящий момент для осуществления его мести. Он одел на себя кофту с капюшоном, и подкрался к Павлу Ивановичу сзади. Все, что произошло дальше, заставило всех учителей впасть в безмолвие от удивления, а учеников хохотать диким, неистовым смехом. Отец подбежал к нему, и сдернул парик с его головы, выставив всем напоказ блестящую лысину Павла Ивановича. И как будто этого было мало, начал еще и вопить во все горло: – Лысая башка, дай пирожка! – Павел Иванович был обескуражен таким поведением. Он был унижен и сломлен. Он так тщательно скрывал свою лысину за париком, что все уже и забыли, что она у него есть, а мой приемный отец, заставил всех вспомнить об этом, да еще и сделал это таким радикальным способом. Хоть отец и закрылся капюшоном, чтобы его никто не узнал, Павел Иванович все же знал, что это именно он стоит за всем этим. Тем же вечером, мой отец уже сидел в кабинете у директора, где Павел Иванович требовал немедленного исключения отца из института. Но эти требования, так и не были выполнены, так как ни у кого просто не было доказательств того, что этот проступок совершил именно он. С тех самых пор, фамилия Лавровых, до боли засела в ушах Павла Ивановича, и он, судя по всему считает теперь своим долгом, выместить свои обиды за прошлые грехи моего отца на мне. А теперь, вернемся к тому моменту, где мне посчастливилось встретиться с ним в коридоре:

– Я полностью с вами согласен. А теперь, с вашего позволения, я пойду готовиться к зачету.

– Вот и хорошо! Имейте в виду, буду спрашивать вас как следует. – Он напоследок еще раз погрозил мне своим указательным пальцем, и после этого скрылся с глаз, смешавшись в толпе учеников.

– Эх, а ведь еще и на зачет к нему идти, вот же незадача! – Сказал я в пустоту.

– С кем ты разговариваешь? – Послышался сзади, уже знакомый голос.

– О, привет. Да так, мысли вслух. – Прекрасная незнакомка первая нашла меня, видно этот профессор меня совсем заболтал.

– Ты чем-то взволнован, все в порядке? – Поинтересовалась она у меня.

– А, да так, мелочи, не обращай внимания. Просто довелось с учителем высшей математики пересечься, мы с ним не совсем как-бы ладим. Да еще и на зачет к нему сегодня идти. – Поделился я с ней своими переживаниями.

– Да не парься ты, зачет, это не смертельно! – Она улыбнулась, и от ее улыбки мне сразу же стало легче.

– Да, ты права. – Улыбнулся я в ответ.

– Ты вроде что-то про местный кафетерий говорил, ну так веди.

Через две-три минуты, мы уже сидели за столом в кафетерии, взяв себе кофе и свежеиспеченных булочек с корицей, для поддержания теплой задушевной беседы. Сначала я, как и обещал, рассказал ей про местную жизнь в стенах этого учебного заведения. Коротко поведал ей об учителях, территориальной расположенности кабинетов, в общем о том, о чем следовало бы знать каждому студенту. Она молча слушала, внимая каждому слову, и лишь изредка отвлекалась на глоток горячего кофе и теплые булочки. Когда я уже вкратце рассказал практически обо всем, она неожиданно перебила меня:

– Прости, что перебиваю. Вся эта информация конечно очень полезна для меня, но давай поговорим о чем-нибудь другом?

– Конечно, о чем бы ты хотела поговорить? – О чем-то другом, я пока не был готов разговаривать. Я никогда не пользовался излишним вниманием у девушек, и поэтому был очень застенчив при разговорах с ними.

– Ну, к примеру, о нашей родине, Бравославле, на какой улице ты рос и все в этом духе. – Ей практически удалось застать меня врасплох.

– Ну, родился я на улице, ой, не в том смысле, что прям на улице… – Ну все, Остапа понесло, подумал я.

– Ха-ха-ха-ха, а ты забавный! – Она засмеялась заразительным смехом, от которого я тоже начал сотрясаться от смеха.

– Да, неловко получилось. Мы жили по главной улице нашего города, на Богдана-Ермолова, в шестьдесят пятом доме. – После этих слов, ее смех резко прекратился, и она начала внимательно всматриваться в черты моего лица, а после этого произнесла:

– Не может быть! Неужели это и в правду ты! Андрей, Кузнецов Андрей?! – Она неожиданно напомнила мне мою старую фамилию. По ощущению я чувствовал себя так, словно меня только что посетил призрак прошлого.

– Ам, да! – Я не знал, что еще ответить, но глядя на ее реакцию, она была в еще большем шоке.

– Поверить не могу, это и в правду ты! Одуреть можно! Прости, прости меня за мою бурную реакцию, но просто встретиться через столько лет, вот так, здесь, Господи, это невероятно! – От своего нескрываемого удивления и восторга, она прикрыла лицо руками.

– Извини пожалуйста, но к сожалению, я никак не могу вспомнить кто же ты? – Она-то меня узнала, но вот кто же она такая? Ведь она мне так и не представилась.

– Да, понимаю, ты мог забыть меня за столько лет, но раньше мы с тобой очень хорошо общались. – Она подмигнула мне и сделала небольшой глоток своего кофе.

– Быть может, я смогу что-либо вспомнить, если ты хотя бы назовешь мне свое имя?

– Ах да, какая же я глупая и невоспитанная девушка! – Она игриво надула щеки и скрестила руки на груди.

– Ну и? – Вот он, момент истины, я наконец-то узнаю ее имя, о котором гадал целых две пары занятий, да и к тому же, это может что-либо прояснить в моей голове о том, откуда она меня знает.

– Я слышала ужасную историю, о том, что стало с твоими родителями. Прости, пожалуйста, что ворошу прошлое, но именно в тот день, мы виделись с тобой в последний раз. – После этих слов, ко мне пришло осознание того, кто же сидел напротив меня.

– Татьяна?! – Я не мог в это поверить! Это же была Танюша, та самая девочка из нашей компании. В тот роковой день, когда папа попал в аварию, и вся моя жизнь полетела под откос, судьба обрушила свой гнев не только на меня одного. Тот ужасный пес, который разорвал ей лицо, стоп, а где же ужасные шрамы? Но Татьяна уже все поняла, и не дала мне озвучить своего вопроса.

– Да, это я. Понимаю, ты меня сразу не узнал, да и вообще, наверное, думал, что после того случая я стала той еще уродиной. Но как видишь, та дам! – Она подвела свои руки к своему прекрасному лицу, заострив мое внимание на нем. – Медицина не стоит на месте.

Мы продолжили беседу, и я уже нисколечко не стеснялся ее, ведь это была та самая Татьяна, с которой мы вместе строили шалаши на деревьях и играли в казаки-разбойники совместно с остальными ребятами. Нашу милую беседу прервал звонок на урок. Но мы с ней договорились встретиться после занятий, для того, чтобы и дальше продолжить наш задушевный диалог. И пожелав друг другу удачи, мы в спешке направились по своим аудиториям.

Глава 20

Битва разума

Я бежал сломя голову позабыв обо всем на свете. В данный момент времени, единственное что я мог чувствовать, был страх. Как же я мог допустить такое? Это было довольно значительное упущение. Все плыло перед глазами, того и дело мимо меня мелькали силуэты различных предметов, но смотреть по сторонам я не мог, на это уже совсем не было времени. Вот она, заветная цель, еще каких-то пару метров и я на месте, надеюсь лишь на одно, что я прибыл не слишком поздно.

– Андрей Борисович Лавров, вы опоздали! – Повышенным тоном обратился ко мне Павел Иванович.

– П-простите меня, Павел Иванович, виноват. – Я стоял в дверном проеме держась за бок. Мой вид оставлял желать лучшего, ведь я несся на зачет сломя голову.

– Простите! И это все, что вы можете мне пояснить?! – Хотя он и был в ярости, я знал, что где-то, в самых тайных уголках его души он торжествует от того, что я провинился перед ним, что дает ему право мучать меня в свое удовольствие.

– Я встретил свою очень давнюю знакомую, и совсем потерял счет времени, фух! – Я не стал ходить вокруг да около и сказал ему все как есть, давая себе время на то, чтобы отдышаться.

– Знакомую?! Значит вместо того, чтобы повторять правила и готовиться к зачету по моему предмету, вы, просто прохлаждались со своей подругой? Я все правильно понял?! – Ну и козел же ты, подумал я про себя, но ответил совершенно другое.

– Я готовился, честно, просто поймите, так уж вышло. Извините меня еще раз, пожалуйста! – Я ожидал, что он выгонит меня вон из класса, назначив дату пересдачи зачетов, но он поступил более жестоко.

– Готовился, говоришь, ну что ж, хех, посмотрим. Присядь-ка пока на заднюю парту. – Я подошел к его столу и потянулся за одним из билетов с вопросами, но он аккуратно отодвинул мою руку в сторону.

– Ан, нет, нет, нет, нет, нее, руки прочь! Вас Андрей Борисович, я буду опрашивать в индивидуальном порядке, после того, как все ученики сдадут зачеты. А пока, как я вам и говорил, присядьте на заднюю парту. Сидите и повторяйте! – Он говорил шепотом, как змея, было видно, что он злорадствует.

– Но разве так можно?! – Попытался я возразить.

– Можно Андрюша, можно. Говоришь, готовился, вот мы сейчас попозже это и выясним. – Кажется, я рискую повторить историю своего приемного отца, подумал я. – А теперь сядьте, немедленно! – Рявкнул он, после чего я пошел и сел за последнюю парту.

Я сидел на «Камчатке», так называлась самая дальняя парта в классе, сидел и размышлял о событиях прошлого. Татьяна поспособствовала открытию у меня старых душевных ран, но я также понимал, что прошлого назад не воротишь, да еще и этот экзамен. И тут, не с того, не с сего, мою голову посетило еще одно воспоминание, не связанное ни с Татьяной, ни с экзаменами. Это было несколько лет назад, когда я еще жил со своими приемными родителями. Было лето, и поэтому мой наставник, находившийся в роли моего учителя Александра Александровича, навещал меня не так часто. Он приходил к нам в дом раз в неделю, якобы для того, чтобы закрепить знания, чтобы я ничего не забыл. Знали бы мои родители о том, какие знания дает мне этот обычный с виду учитель. И вот однажды, он как обычно пришел к нам, но все было не как прежде, я это сразу понял, так как после того, как мы поднялись в мою комнату, мы не стали переноситься в отдельное измерение для тренировок, а остались в комнате, для того, чтобы поговорить со мной о чем-то важном.