С Фимой по жизни. Часть 2. Попутчики

– Не знаю, это же ничья? Значит, никому приз и не достанется, – предположила горничная.

– А можно поучаствовать в вашем тотализаторе? – загорелась я.

Горничная напряглась, поняв, что сболтнула лишнего.

– Не бойтесь, я могила, только ничьей не бывает, кто-то должен выиграть. А то какой смысл? Предлагаю внести третий вариант: если и не удерёт, но из них никого не выберет, выигрыш пустить на утешительный приз старушкам. А то не честно получается: он – будет купаться в их внимании, пользоваться симпатией, а они при бубновом интересе останутся?

Горничная поспешила уйти.

Мы отправились на пляж. Всё было на высшем уровне. Пляж – чудесный, река – чистая и прохладная, навесы, и концерт лёгкой музыки из прикреплённого на берёзе динамика. Выяснилась ещё одна деталь, мы с Ольгой оказались заядлыми волейболистками.  Сами знаете, на любой пляж обязательно придёт кто-нибудь с мячом и тут же (если нет сетки) образуется круг.  Роза заняла позу вяленого сухарика на лежаке, методично осматривая всех проходящих мужчин.  Мы с Олькой с наслаждением били по мячу, в перерывах между заплывами. День прошёл незаметно

За ужином, поняли, что переборщили с солнцем. Слегка подгоревшие организмы, требовали намазать их сметаной, что мы незамедлительно сделали. Танцы сегодня, решено было пропустить. Но тут выяснилось, что танцплощадка располагалась прямо перед нашим окном, и мы могли наблюдать за происходящим, не присутствуя в гуще событий.

А происходило там вот что. Дамы и кавалеры всех возрастов и комплекций танцевали вальсы и кадрили, несмотря на ревматизм и прожитые годы. Там были все. Николай Иванович, как лорд Байрон стоял, невозмутимо прислонившись к забору, скрестив на груди руки и глядя куда-то в ночь

Три его спутницы тоже не отставали. Теперь мы знали, как их зовут. Клавдия Яковлевна – интеллигентная дама в далёком прошлом солистка филармонии, а в более близком – заведующая заводской лабораторией. Валентина Ивановна – всю жизнь просидела за стойкой администратора в одной из городских гостиниц. Серафима Казимировна – бывшая воспитательница детского сада. Конечно, все они уже давно на заслуженном отдыхе.  И не важно, что кожа на руках выглядывает из-под рукава вторым рядом кружев, а тени и пудра плохо ложатся на морщины, туфли на невысоком каблуке приносят нестерпимую боль, а покрытые лаком седины не выглядят гривой роскошных волос. Важно, что при этом они не перестали быть женщинами.

Через открытое окно мы даже слышали разговоры. Ведущий объявил белый танец, кавалеры замерли, а дамы приготовились к захвату крепостей. С первыми звуками музыки Клавдия Яковлевна решительно направилась к главной цели. Пройдя через всю площадку, она в ожидании остановилась перед ним. Он смотрел сквозь неё. Куда девалась недавняя галантность?  Потом глубоко вздохнув и оглянувшись назад, Николай Иванович всё-таки принял приглашение. Дама пыталась изо всех сил увлечь своего кавалера, но, увы, он как будто не танцевал, а выполнял скучную и   надоевшую работу. Видимо, отчаявшаяся женщина, видя всю тщетность своей попытки, сказала что-то, в результате чего директор техникума, резко остановился. И надо было в этот момент замолчать динамику, в неожиданной тишине все отчётливо услышали голос Николая Ивановича:

– Прекратите меня преследовать, недоразумение, произошедшее между нами три года назад, причём вами же спровоцированное, не даёт вам права мешать мне жить! Имейте гордость, в конце концов!

Клавдия Яковлевна стояла посреди танцплощадки, растерянная и униженная. На помощь ей бросился один из давешних кавалеров, одновременно с вновь зазвучавшей музыкой он подхватил бедную женщину и, как мог, закружил её в танце, ничего не говоря.

А Николай Иванович, видимо, очень собой довольный, покинул танцпол с гордо поднятой головой.

Вот тут, во мне и зародилось стойкое отторжение этого человека, которое потом только росло и крепло.

***

Распорядок следующего дня, мало чем отличался от предыдущего. Разве что, липучее внимание престарелого принца в сторону Ольги утроилось, и он навязался пойти с нами на пляж.

Мы уже играли в волейбол, когда он притащился. Костюмы, конечно, скрашивали урон, нанесённый его фигуре вредной едой и прожитыми годами. Но сюда он явился в майке и трениках, а они только усилили «эффект». Отчего-то брючная резинка располагалась не ближе к талии, а на уровне груди. Наличие округлого брюшка превращало его в беременного старичка. А если учесть, что играли мы в компании молодых ребят, приехавших из города, то его ставки неминуемо падали. Выглядела мизансцена так: в центре мы, и активные молодые люди; немного в стороне суетящийся Николай Иванович, пытающийся выдернуть Ольгу и нашей компании; за ним, в тени группа преследующих его старушек со своими  кавалерами и замыкала всю эту колонну Роза на лежаке, с интересом наблюдавшая за всеми.

Пришло время заплыва, мы кинулись в воду,  тут выяснилась ещё одна неприятность для директора техникума – он не умел плавать. То есть в воде предмет его обожания оказался для него вообще не досягаем. Он метался взад-вперёд по берегу, как мама курица, пасущая своих деток утят.  Вдоволь нанырявшись, мы выползли на  берег и снова взялись бить по мячу.

Терпение ухажёра лопнуло, и он решился высказать свои претензии Ольге:

– Олечка, отдохните хоть немного. Ну, что за радость бить по этому мячу?

Ольга, видимо, не хотела его обидеть и начала подыскивать подходящие выражения, но я, в силу молодости и нарастающей   внутренней неприязни, не стала этого делать:

– Если бы вы, Николай Иванович, умели, хотя бы, бить по мячу, вы бы поняли нашу радость.

Он так на меня посмотрел, что я ощутила счастье того, что не являюсь студенткой его техникума, иначе он меня бы немедленно  отчислил с волчьим билетом.

– Николай Иванович,– раздался сзади вкрадчивый голос Валентины Ивановны,– пойдёмте к нам, а то вы всё на солнце, в нашем возрасте это вредно. Вон вы как покраснели, пойдёмте у меня есть морс в термосе, куда уж нам гнаться за молодёжью.

И тут, вся накопившаяся в нём злость: на меня, на солнце, на неумение плавать, на молодых людей с их треклятым мячом и на всё остальное, вылилась на бедную Валентину Ивановну. Воспроизвести  дословно всю его речь не берусь, но смысл визгливого монолога заключался в том, что нечего лезть старым клячам туда, куда их не просят.

Валентина Ивановна, не стала дожидаться финала тирады, а уже на середине её развернулась и присоединилась к своей компании.

Хозяин мяча, невысокий, крепкий загорелый парень, по имени Володя, спросил меня:

– Что это, Олькин отец так разоряется?

Мы с Ольгой засмеялись в ответ и решили не усугублять ситуацию ещё больше. Поблагодарили за игру, сказали, что уже взрослые девочки, чтобы отдыхать без родителей.  Видимо, всё происходящее, и мольбы Николая Ивановича притянули огромные тучи, начал погромыхивать гром и поблескивать молния.

Дождя ждать не стали, и быстренько  двинулись к дому.

***

Слякоть рассопливилась не на шутку, дождь перешел в ливень. Вечером, ничего не оставалось кроме кино. В фойе перед началом сеанса, к нам подошёл Володя. Мы встречались на пляже, поэтому в верхней одежде не сразу его узнали. Он, жил здесь неподалёку и потому часто бывал в пансионате. По его вниманию к Ольге сразу стало понятно, что и он на неё запал. Но, женщины, на то и созданы, чтобы усложнить жизнь мужчин. Всем хорош был парень Володя, вот только ростом не вышел. Думаю не надо объяснять, что девушки волейболистки, редко бывают среднего роста. Мы с Ольгой гораздо выше метра шестидесяти.  Поэтому при всей молодости и привлекательности у Володи практически не было шансов.

Но тут нарисовался неуёмный директор техникума. Весь при параде, густо пахнущий парфюмом и с корзиночкой клубники в руках.

– Олечка, смотрите какая прелесть, это вам. Пойдёмте, я занял нам места.

Думаю не надо объяснять, что нас с Розой он совсем не имел в виду.  Мы не расстроились, зал был огромный, и мест хватило всем.

– Оль, ну, на фига тебе этот гриб, хоть и с техникумом в придачу? – откровенно не понимала я, когда мы укладывались спать.

– Не знаю. У меня никогда ещё не было такого взрослого поклонника, – объяснила она, – Он так интересно,  ухаживает.

– Ничего интересного,– резюмировала Роза,– Ему годиков-то о-го-го сколько, ты, что думала он тебя сразу в «нумера» потащит? Нет, у пожилых мужиков с постельными  сценами не так всё просто.

Ольга задумалась.

– Слушай, уж лучше Володю выбери. Или спасателя с пляжа, – не унималась я.

– Это какой спасатель, загорелый такой, мускулистый? – уточнила Роза.

– Да, его Аркадий Николаевич зовут, я видела, там табличка на будке висела,– доложила я.

– Ну, ему тоже уже за пятьдесят, – капризничала Ольга.

– И что, да он и твой директор техникума, небо и земля, несмотря на то, что почти ровесники, – сладко облизнулась Роза.

– Нет, он лысый совсем, – продолжала привередничать Ольга.

– Ё, моё! Тебе что за него замуж выходить, тебе здоровье надо поддержать и чтоб отпуск прошел не впустую! – подытожила опытная  Роза,– Если б этот спасатель на меня внимания обратил, уж  меня бы его лысина не смутила.

Уже засыпая,  я сказала:

– А клубника, кстати, вкусная была. Хоть какая польза от твоего директора.

Следующие два дня были близнецами первого. Активные атаки стареющего ловеласа, Ольгина неопределённость, наш с Розой ропот. В массовке: заинтересованные старушки с кавалерами, местный спортсмен Володя с несбыточной мечтой об Ольге, и спасатель Аркадий Николаевич, всегда остававшийся в тени.

Половина моего отпуска уже прошла, дожди зарядили не на шутку. И я подумывала о преждевременном отъезде. Решила: если в ближайшие два дня ничего не изменится, то отчалю.