Ротана

– Где-то тут я видел дерево, – Виктор достал из рюкзака многоцелевой армейский нож с пилой на верхней кромке и вернулся к выходу. – Ага, вот оно.

Ломая сухие ветки, а где-то подпиливая и снова ломая, набрал целую охапку. Минут через десять в центре пещеры возник маленький костер. Постепенно разгораясь, он охватил толстые ветки, поставленные в виде шалаша, и удовлетворенно затрещал. В пещере сразу стало светлее. Подогрев мясные консервы Виктор поужинал и, подсев ближе к огню, развернул карту…

***

Весь поход начался с утра 16 июля одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Встав, как всегда, в шесть утра, Виктор умылся, позавтракал вчерашней печеной картошкой и вернулся в складной домик.

– Жень, Женька, – шепотом позвал он. – Морозова, слышишь!?

– Слышу, – пробормотала, зевая, девушка. – Витька, тебе не надоело чуть свет…уахх…тебя уже нет до вечера или до ночи…

– Мне не надоело, – прошептал Виктор. – Скажешь ребятам, что пошел в Северную долину. Вернусь вечером или утром, как получится. Поняла?

– Терсин, отвяжись, дай поспать, – пробормотала, зевая, Женька и повернулась на другой бок.

– Ну ты поняла? – еще раз спросил Виктор.

– Поняла, – четко проговорила Женя, приоткрыв один глаз. – Принесешь мне кусочек, понял?

– Два не хочешь? – закидывая рюкзак на спину язвительно ответил Виктор.

– Хочу…

– Я пошел.

– Ага, бывай, кладоискатель, – яростно зевая, пробормотала девушка и закрыла глаза.

Виктор, не ответив на бормотание, осторожно задвинул двери складного домика. Метрах в девятистах к западу высилась игла Черной Скалы. Прикинув, сколько потребуется времени обогнуть Черную Скалу плюс пройти восемь километров через Юпшарский каньон, место красивое и необычное, Виктор двинулся в путь. Юпшарский каньон, конечно, посещают много туристов, все-таки группа не совсем уж оторвалась от цивилизации. Каньон "Каменный мешок" возник из-за землетрясения много тысяч лет назад. Именно тогда скала раскололась на протяжении около 8 км. Высота скал составляет около 400 метров, а между ними в месте, которое называется "Юпшарские ворота", расстояние всего около 20 метров. Солнечный свет практически не проникает в каньон. Здесь всегда сквозит. Влажность высокая, поэтому стены покрыты мхами и плющом. Немного дальше Юпшарских ворот расположен красивый водопад "Мужские слезы". Возле каньона лежит огромный обломок скалы, который носит романтическое название "Камень поцелуев", а дальше озеро Рица, дача Сталина и разные водопады.

Тщательно исследовав три километра, найдя несколько интересных камней, в том числе прекрасную друзу аметистов и пару камней малахита Виктор пришел к выбранной стоянке. Вообще-то в Абхазии можно найти много интересных камней: халькопирит, пирит, пирротин, сфалерит, арсенопирит, малахит, касситерит, вольфрамит, молибденит, арсенопирит, сфалерит и прочее. Задумчиво посмотрев на солнце, Виктор решил вернуться назад. Когда же до базы оставалось шесть километров, на горы упал туман. Возникли проблемы с прямой видимостью. Тут еще послышался странный гул-зуд, как будто летит рой пчел или как будто стоишь под опорами высоковольтной линии. Одновременно на вершинах гор возникли мелкие голубые искры – верный признак приближающейся грозы. Минут через десять упали первые капли.

Виктор свернул вправо ближе к скале. У старого высохшего дерева, упавшего на землю, он заметил какую-то расщелину, какие он видел, идя вдоль Юшпарского ущелья. Нагнувшись, он на коленях прополз сквозь эту щель внутрь…

***

Свернув карту, Виктор решил исследовать доставшиеся ему хоромы. Сунув в костер сук, потолще, Виктор достал из рюкзака фонарик и пошел по пещере вглубь. С виду пещера была не очень большой, но неожиданно коридор свернул резко вправо. Здесь пещера резко расширялась, ее дальний край терялся в темноте. От потолка по наклонной стене бежал ручеек и образовывал на полу не большую заводь.

– Класс, – сказал Виктор. – Вода есть. – Набрав в ладонь, он ее попробовал. – Свежак.

Снял фляжку и наполнил ее чистой водой. Прошел еще вглубь помахал фонарем справа налево.

«Ладно», – подумал. – «Завтра с утра поисследуем».

Виктор вернулся к костру, который начал затухать и подбросил ветвей, сложив из крест на крест, потом завернулся в спальный мешок и уснул. Ночь прошла спокойно, никто не кусался и не будил по пустякам.

Утром, едва проснувшись, Виктор посмотрел в сторону выхода, но его не было.

«Не понял», – подумал он, и, выбравшись из мешка, подошел к стене. Она была чуть теплая и шероховатая. – «Че за фигня? Обвал? Да ну, не похоже. Я сплю чутко – ничего не трясло, а землетрясений здесь не бывает»

Постояв, он пошел собирать рюкзак. Истериком он никогда не был и всегда отличался благоразумием. Если кому-то начинало трясти нервы, он просто переключался на нейтралку, и все, становилось спокойно и безразлично, надо только отгонять соответствующие негативные мысли. Научился он этому не так давно, но это хорошо помогало в стрессовых ситуациях. И с нервами все было хорошо и со здоровьем.

Собрав спальник и разворошив угли, нашел все еще тлеющую деревяшку и раздул огонь, дрова еще были. Прямо в костер поставил котелок, налил туда воды и вывалил вскрытую рыбную консерву. Из полиэтиленового мешка достал остатки вчерашней слегка мятой картошки и раскрошил в будущий суп. Минут через 10 достал ложку и помешал варево, попробовал. Хо, можно есть. Подцепил оставшейся веткой и вытащил котелок.

– Хорошо пошла, – облизывая ложку, сказал Виктор. Запил суп водой из фляжки. Помыл котелок и собрал рюкзак.

– Ну, ладно, посмотрим, что там, в соседней пещере. Может выход найдем, – встал.

Виктор включил фонарик и пошел в другую пещеру, в которой вчера был. Подошел к вчерашнему ручейку, попил воды, долил во фляжку и пошел вдоль стены, освещая дорогу. Метров через десять стена повернула влево и глаза наткнулись на черный провал в полу. Виктор нагнулся и направил луч фонаря вниз. В глаза ударил блеск сотен разноцветных кристаллов.

– Фига себе, – вырвалось у него. – Шо за Хозяйка Медной горы тут постаралась? Вроде не Урал, а Абхазия.

Камни были кроваво-красные, зеленые, бирюзовые, сочно-синие, розовые, фиолетовые, желтые, радужно-переливчатые как ограненные алмазы. Вперемешку лежали почти круглые многогранные камни, граненые под ромб пластины. Длинные стержни с тысячами микро-граней, отражали свет как мини-радуги. Чуть сбоку вниз вели ступени.

Нижняя пещера представляла из себя огромный зал, уходящий полого вниз. Виктор это ясно видел. Когда луч фонаря случайно повернутый туда выхватил искрящиеся груды драгоценных кристаллов. Среди камней различных оттенков попадались длинные прозрачные стержни шестиугольной формы. Взяв его в руки Виктор, попробовал поцарапать стекло фонаря и да, осталась царапина.

– Да ну, не бывает таких алмазов! Такой длины и формы! Бред. Неужели искусственные? Пришельцы что ли оставили? А они значит лежат и ждут, когда на них набредут люди.

Виктор мечтал, что-нибудь этакое изобрести, например лучевой скорчер как в фантастике. Но современная наука не умеет создавать алмазы такой длины. Все конечно не унести, но несколько стержней… три или пять или десять… фокусировочные линзы…

«В Японии изобрели телевизор объемного изображения, где это изображение создается специальной лазерной пушкой. Телевизор называется «Харинул». Цена только бешеная, целых тысяча двести рублей. Ну ничего, Сашка сказал, что видел новинку – плоский телевизор объемного изображения на микросхемах и кристаллах в виде экрана толщиной пять сантиметров. Просто вешается на стену и все. Может даже на комнатной антенне работать. Принимает аналоговый сигнал, трансформирует в цифровой и лазер через специальные линзы строит изображение на экране в объемном виде. Там экран двуслойный, а между ними какой-то газ, где изображение и строится. Сашка сказал, что длина экрана сто двадцать сантиметров. А если купить специальную антенну, то сигнал можно принимать через спутник, аж целых двадцать пять каналов. Правда и цена почти как машина «Жигули», шесть с половиной тысяч рублей. Если десяток кристаллов сдать в милицию как клад, то можно купить…»

Виктор встряхнул рюкзак. Тяжеловато стало.

«Ладно, пару кристаллов возьму Женьке в коллекцию», – ложа внутрь еще пять разных видов. – «Ну ты, жадина, Витька, готов целый фургон нагрузить» – и тут же возражая себе. – «Нуу, я же для скорчера и для коллекции».

«А в милицию, кто хочет сдать?»

«Я хочу сдать. Но ты же Витька понимаешь, что я все равно заявление напишу, чтобы сюда ученые приехали разбираться…»

Для человека капиталистического мира наивно, для советского – норма.

Внезапно огромное поле камней, лежащее перед ним, взметнулось вверх и потом упало вниз, накрыв с головой. Стало светло как днем. Ребристые кристаллы камней расплылись и сомкнулись гладкой сферой гигантского яйца. По стенам его за змеились мерцающие разноцветные нити, заплясали слепящие красные зигзаги. При прикосновении к стене между ладонью и стеной плясали колющие искры электрических разрядов. Немного погодя началась пульсация стен, они то сжимались, то расплывались, резко изменяя цвет. Вокруг Виктора возникло туманное облако. Сдавило виски и тело стало тяжелым, будто на плечи положили пару мешков с песком. Казалось, это длилось вечность, тяжесть давила под разными углами из стен яйца. Потом Виктора пронзили сотни огненных нитей и тяжесть исчезла. Яйцо стремительно развернулось и исчезло, оставив человека посреди огромного светлого зала. Шагах в десяти впереди висело зеленоватое яйцо. Иногда в его глубине вспыхивали и переливались желтые и красные огоньки. Чуть поодаль полукругом над яйцом висели странные предметы похожие на гроздья винограда. Стены зала становились то прозрачными, то зеркальными, в которых отражались миллионы маленьких Викторов. Верх зала терялся в белесой дымке, лишь смутно угадывалась какая-то решетчатая, ребристая конструкция, покрытая тягучими оранжевыми сгустками как бы жидкости, которая мелко дрожала. У стен так же, как зеленоватое яйцо, висели голубые вогнутые полусферы.

Оглядев весь, зал Виктор снова перенес взгляд на яйцо. Как бы повинуясь чьему-то требовательному приказу, зеленоватое яйцо деформировалось, очертания его расплылись, появились отростки, постоянно меняющие свою форму. Наконец все замерло. Вместо яйца перед Виктором висело ребристое тело, напоминающее вогнутую полусферу, переломленную по середине. На верхней зеркальной панели мерцали всполохи разноцветных огней.

«Похоже на пульт». – подумал Виктор.

Посреди пульта поблескивали граненые серебристые острия пронизывающие оранжевые сгустки похожего на кисель вещества. Изредка вспыхивала и пульсировала упорядоченными толчками голубоватая вязь тумана. «Виноградные гроздья» налились ослепительным белым светом. Вогнутые полусферы вокруг пульта тоже были подвергнуты превращению – на их месте с бешеной скоростью вращались черные диски. Решетчатая конструкция в верхней части зала исчезла, уступив место аспидно-черному куполу с миллиардами разноцветных точек-звезд, развернутых спиралей галактик.

Повинуясь, чьему-то властному незримому приказу Виктор подошел к пульту и опустился в пустоту перед ним. Не видимая упругая среда охватила тело, качнулась и вознесла его над пультом. Он ощутил, что получил власть над пультом, над черными вращающимися дисками, почувствовал, что может охватить руками всю планету, увидеть любое место, проникнуть в холодный космос и во времени, как в прошлое, так и в будущее.

Виктор ощутил чей-то вздох. Не услышал, а именно ощутил, в себе, в своем сознании.

– Ну, здравствуй, человек. – фраза была произнесена на русском языке и раздалась не из зала, а откуда-то из глубин мозга.

– Я долго ждал этого часа, но люди боялись меня.

– Кто ты!? – непроизвольно крикнул Виктор и повторил про себя. – Кто ты?