Стрела Метаморфа

– Я готов понести любое наказание, Мирант, – Илларий почувствовал свою вину. Он действительно не остался с девушкой. Возможно, он бы тоже умер, но приказ был – оставаться с принцессой до конца, и он нарушил этот приказ.

– Ты отстранен от службы на три месяца, – голосом, лишенным эмоции, проговорил Мирант, – можешь быть свободен.

Маркс, Руфус и близнецы – все чувствовали вину из-за Габи. В конечном счете, никто не предложил альтернативного варианта, а Габриэлла отдала им всю свою магию, и теперь они здесь, а ее больше нет.

– Мирант, мне жаль, но это был единственный способ выйти из лабиринта. Габриэлла своим поступком спасла всех адептов Темной империи, – заключил Марк.

– Это был не единственный способ. Габриэлла сильный метаморф. Если она не смогла ничего придумать, значит, магия была на нуле, а значит это и твоя вина тоже, Маркус.

– Мне жаль, – Маркусу нечего было сказать эльфу, а потом он вспомнил, – Габриэлла написала тебе прощальное письмо, перед тем как…– Марк протянул эльфу листок бумаги и откланялся. Многие уцелевшие вампиры стали подходить к Марку и называли его императором. Марк обязан был взойти на престол и изменить жизнь в империи вампиров.

Саманта продолжала плакать. Она была обижена на Маркуса и теперь держалась поближе к эльфу. Марк прочитал ее мысли. «Может оно и к лучшему» – решил для себя вампир.

– Мирант, позаботься о Саманте. Я вынужден заняться делами империи, или точнее тем, что от нее осталось.

– Я позабочусь, за это не волнуйся, – каждое слово давалось Миранту с большим трудом.

– Илларий, до временной отставки ты обязан довести дело до конца, а именно: все адепты академии должны быть доставлены в Темную империю. Под твою ответственность.

Илларий кивнул и стал организовывать многочисленных учеников. Всех, кроме Саманты. Девушку крепко держал за руку Мирант и уверенно шел в направлении, где не так давно он оставил своего коня.

– Мирант, Габи – она взяла многие испытания на себя. Она не позволила никому из нас погибнуть. Мне так жаль. Я не знаю, как теперь жить без нее.

– Саманта, была война. Тебе нужно смириться с этим, ну а я скоро тоже покину этот мир, и мы с Габи встретимся.

От этих слов Саманта стала плакать еще сильнее.

– Мирант, ну как же это?

– Она моя пара, а ты знаешь, если пара погибает, покровитель долго не протянет.

Когда император Высших эльфов сравнялся с Мирантом, он просто молчал. Тэррион был менталистом, и все понял. Кристиан тоже встревожено приблизился, но по лицу Миранта понял, что Габи больше нет. Мира, когда узнала о смерти дочери, налетела на Миранта с кулаками.

– Это ты виноват, что Габи погибла!!! Погибла моя малышка Габи!!! Доченька!!! – Мира не могла успокоиться. Она плакала не переставая, а Кристиан пытался утешить свою жену. Агния и Мелисса спрыгнули со своих лошадей и тоже не смогли сдержать слез. Все вдруг осознали, что Габи была настоящим солнышком в их семье: живая, активная, но совершенно несчастная. Она отдала свою жизнь, пожертвовала собой, и теперь покоилась под руинами лабиринта. Так считали все, кто выжил в этой войне.

Мирант выдержал все: упреки Миры, осуждающие взгляды Кристиана и Мелиссы. Всё равно больнее, чем сейчас, ему уже не будет. Никто уже не сможет сделать хуже. Он мечтал о смерти. «Четыре недели ничто, я скоро буду с тобой, Габи. Прости меня, девочка моя. Если бы можно было все вернуть, я никогда не стал бы приближаться к Темной империи, чтобы не привязывать тебя к себе».

Мирант прислонился к дереву и опустился на холодные камни.

Саманта села рядом с ним на траву, и они долго сидели в тишине. Для обоих это была невосполнимая утрата. Мирант покрутил в руках клочок бумаги – прощальное письмо Габриэллы, и раскрыл его.

«Мирант, здравствуй! Если ты читаешь это письмо, то, скорее всего, меня уже нет. Я многое хотела тебе сказать, но времени мало, и скажу самое главное. Я люблю тебя. Люблю так, что сердце замирает. Когда мне плохо, я вспоминаю твои глаза. Когда мне было холодно, я вспоминала твои теплые объятия, и твое горячее дыхание. Только оно способно согреть меня. Прошу, не рви себе сердце. А Илларий молодец. Он спас мне жизнь и не раз. Я сделала то, что подсказало мне сердце. Я хотела жить, но знала, что не суждено. Все раньше считали меня какой-то не такой, неправильной. Я живая ошибка этого мира, а, как известно, ошибки нужно исправлять, и мир, наш прекрасный мир Манистеры, согласен с этим. Времени мало, а пишу я быстро, ты знаешь. Мирант, прости за все, что я сделала не так. Я так часто ошибалась, что жизни бы не хватило, чтобы все исправить, а еще у нас должен был родиться малыш. Наверное, маленький эльф. Такой же красивый и светлый, как ты. Прости, что его не будет. Я узнала о том, что беременна слишком поздно, будучи уже в лабиринте. Пора прощаться, мой прекрасный эльф. Не скучай, мой любимый, и прошу, не делай глупостей, я знаю, ты тоже умеешь совершать безрассудные поступки. Ты должен быть сильным. Прощай навсегда, Мирант».

Это письмо добило Миранта, он хотел умереть. Оставаясь живым, Мирант умер внутри. «Габи, ты видимо забыла, что я тоже погибну. Желаешь, чтобы со мной все было в порядке… Ты всегда сначала делала, а потом думала. Это мне не надо было тебя оставлять». Саманта продолжала всхлипывать, ради нее эльф держался.

– Саманта, поднимайся, трава и камни холодные. Император сказал, порталы заработали, нам пора возвращаться. Твоя мать очень плохо себя чувствует.

Девушка поднялась и эльф, раскрыв портал, переместился к Рудникам Гномов.

***

Мирант посмотрел вокруг. Гномы восстанавливали свои дома, и он глубоко вздохнул и отправился к дому целителя. Он постучал массивным кольцом, и на пороге показался Саливан.

– Девочка моя, – Саливан кинулся обнимать свою дочь, и Грета тоже, услышав голос Саманты, сама спустилась вниз.

– Саманта, доченька!! – Все трое обнялись.

– Мирант, проходите, поужинайте с нами. Мы вам так благодарны.

– Меня не за что благодарить, вашу дочь спасла Габриэлла.

– Мама, Габриэлла погибла, – Саманта снова заплакала. Саливан тяжело вздохнул. Он относился к Габи, как к дочери.

– Я хочу вернуться в свой замок. Отец ждет моего возвращения.

– Мирант, загляни ко мне в комнату, ты ранен. Я помогу, – растерянно отозвался целитель.

Эльф заметил, что его камзол в некоторых местах был изрезан мечом, и раны кровоточили.

– Хорошо, спасибо, Саливан.

Целитель молча делал свою работу, а Мирант смотрел куда-то в потолок, и его мысли были мрачнее тучи.

– Все в порядке, твои раны скоро заживут.

– Мне нет до них никакого дела, Саливан, но спасибо, и разрешите откланяться. Мои душевные раны Вы залечить не в состоянии.

Целитель кивнул, а Мирант направился к двери и вышел. Когда он порталом вернулся к своему замку, Самир встретил сына молча. Он понимал, что даже слова сейчас для сына приносит адскую боль. Самир знал, что Габи не выжила, а значит, и его сыну осталось жить недолго.

– Отец, я поднимусь к себе, – голосом, лишенным эмоций, проговорил убитый горем эльф.

Мирант зашел в свою комнату, в которой все напоминало о Габриэлле. Одежда, ноутбук, и надпись маркером на стене. «Мирант – предатель». Он решил ее оставить в память о своей любимой.

***

Начались самые тяжелые дни в жизни эльфа. День за днем он проживал свою жизнь. Еда казалась безвкусной, тренировки в гарнизоне стали обыденными, а сны без сновидений. Минул месяц. Мирант никого не хотел видеть, но и смерть не наступала. Да и само состояние Миранта не менялось. Он не худел и не болел. Да, он был в жесткой депрессии, но продолжал жить, и у Самира появилось подозрение, что с сыном что-то не то и обратился к прорицательнице Александре.

В один из дней Рамир прибыл вместе с Александрой к своему многострадальному другу.

– Мирант, смотрю, ты все так же убит горем, – Рамир подошел к окну, а Аля приблизилась к Миранту и взяла его за руку. Ее прекрасные глаза дарили покой. Голос напоминал звуки чистейшего родника в лесу.

– Идем со мной, Мирант, мне кое-что нужно проверить, – она заглянула ему в глаза и увидела в них только желание поскорее покинуть этот мир.

– Что ты хочешь проверить, Аля? Я не желаю участвовать в каких-то экспериментах.

– Ну же, не упрямься, иди со мной, – Аля силой потянула Миранта за руку, заставляя подняться. Александра воссоздала шар-сферу, взяла руки эльфа и приложила их к шару. Девушка долго что-то шептала, а потом стала задумчивой, нахмурилась и приложила свои ладони к вискам.

– Все очень, очень странно, Мирант, – Александра стала вышагивать по комнате, подбирая слова.