Снежинка в огне

– Ты один из сынов тьмы. Владимир младший. Я должна убить тебя, и тогда отец примет меня на светлую сторону.

– Да, только в доказательство потребует мою голову.

– Фу, как ужасно. Зачем ему твоя голова?

– А ты не знаешь? Головы темных шпионов периодически украшают пики двора Лучезарного, там есть четыре самых длинных, и ждут эти пики наши с братьями головы. Ты была бы безумно счастлива, окажись наши головы там? Спокойно бы по утрам выходила подышать свежим воздухом на террасу, а видела при этом мою полуразложившуюся от времени голову?

– Какие ужасные вещи ты говоришь. Отец не такой, ты специально на него наговариваешь, он добрый.

– Снежана, тебе основательно промыли мозги, и это печально, но я не оставляю надежду, что ты переосмыслишь действительность.

– Можно подумать, ваши темные светлых не казнят.

– Случается, но я проверяю каждого на наличие пары. Я не сторонник оставлять ведьм и демониц, а также вампирочек, без мужей, и тут уже выбор приговоренного имеет место быть. Светлый сам решает, умереть или остаться здесь и служить мне, при этом он получает шанс завести семью. Конечно, вероятность, что пара выживет – процентов шестьдесят примерно. Вот поэтому мы и должны пожениться, чтобы пары огня и льда не погибали после того как проявится метка, а точнее один из пары. Тот, что не является доминантом или, как мы привыкли говорить, альфой.

– Но у меня есть шанс умереть после того как метка проявится.

– Я знаю. Но я постараюсь сделать так, чтобы этого не случилось.

– Постараешься? Как-то не обнадеживает, Демид, – взгляд голубых глаз практически готов был превратить меня в ледяное изваяние. Кожа белая, нежная и такая прохладная, волосы водопадом оттенка платинового блондина струились по спине. От них исходил приятный цветочный аромат, и хотелось к ним прикоснуться. Сущность внутри меня желала близости с ней, ее касания, даже самые легкие прикосновения подошли бы, но мы продолжали просто смотреть друг на друга.

Неожиданно предостерегающе заржали лошади, и карета остановилась. Я насторожился. В круговороте последних событий совершенно забыл о диких волках сакрах. Сакры готовы раздробить кости своей жертвы в секунды. Огромные серые твари, осложняющие жизнь светлым, находящимся на темной стороне, так как волков привлекал их запах.

Снежинка, вероятно, тоже является лакомым кусочком для них, и им плевать кто я, и что она пара самого князя Пламени. Приличная стая собралась, я насчитал двадцать особей, и они явно не имели намерения отступить и остаться без добычи.

– Оставайся в карете, – бросил я через плечо и вышел. Вечерело, и сейчас мое зрение стало особенно четким, ночью оно будет еще лучше. Кучер пытался отбиться кнутом и обреченно посмотрел на меня.

– В карету, Оскарион, – парень спрыгнул и успел прошмыгнуть в спасительный экипаж, а я тут же накрыл лошадей и карету защитным куполом с помощью магии. Да, внутри будет немного душно, для Снежинки в особенности, но это все же лучше, чем быть съеденной заживо.

Я призвал сущность и трансформировался: стал выше, сильнее, кожа теперь была почти коричневой. Хвост, рога, крылья. О да, не самое приятное зрелище для Снежинки. Многие светлые девушки, после увиденного, в обморок падали. Я при них никогда не трансформировался полностью как сейчас, достаточно призвать сущность лишь частично, чтобы заставить их бояться. На секунду встретился с взглядом Снежинки, но страха не почувствовал, она смотрела на меня с неподдельным любопытством.

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Укус на плече, и я хватаю сакра за шею, хруст его позвоночника, предсмертное отчаянное поскуливание сменилось характерным бульканьем в пасти, и я отбросил его. Еще один. Ощущал, что и моей плоти тоже досталось, нога пострадала сильнее всего, но потом я призвал пламя и начал заживо поджаривать сакров взглядом. Все бы ничего, но я заметил, что приближаются еще желающие полакомиться моей противоположной.

– Нет, вы что издеваетесь? Я ее сам еще не попробовал. Столько желающих на мое мороженое. Оно под куполом скоро растает, и есть нечего будет, – снова призвал пламя и опять испепелял обитателей леса. Их популяция не пострадает, они отлично размножаются в дикой природе, и я без особого зазрения совести поджаривал хвостатых тварей.

Отключил чувство боли и теперь стал подобно подопечным Некраса: плоть раздирали, но боли я не чувствовал. Не очень люблю ее испытывать и поэтому просто отключаю. Раны потом излечат целители, у демонов отличная регенерация, даже лучше чем у чистокровных вампиров.

Когда меня плотным кольцом окружили, заметил краем глаза, что моя Снежинка выбралась из кареты.

– Снежана, назад!!!

Она упрямо помотала головой.

– Убью за твое упрямство, только до замка доберемся, – слова мои проигнорировала. Ей что, не страшно? Вот же дерзкая противоположная мне досталась. Я выругался про себя, и, раскидывая лесных тварей, метнулся к ней, а она, выставив руки вперед, заморозила пару сакров.

Не сговариваясь, мы встали спиной друг к другу, и она помогла мне справляться с нападающими животными. В какой-то момент, когда наша магия подугасла, я заметил, что до обитателей леса дошло, что одна ледяная дива не стоит жизней еще одной сотни сородичей, и неожиданно главарь стаи огласил лес оглушительным воем. Все как один, сакры повернули свои морды в сторону темного леса и бросились прочь. Уже почти стемнело, когда, наконец, все стихло.

Вид у меня был, скажу я вам, не очень. Плоть демонической сущности изранена, и я думал, Снежинка в обморок упадет от такого зрелища, а она коснулась раны на плече.

– Ужас какой. Как они тебя отделали. Тебе больно? До кареты сможешь дойти? Давай помогу, – и она предложила мне свое плечо. Удивила, не то слово. Я понял, что противоположная это больше чем невеста: она то, что тебе нужно. Прохлада ее кожи дарила облегчение. Когда я верну свою человеческую сущность, боль будет адской, но оставаться дольше в подобном виде тоже не стоит, да и в карете я не помещусь – крылья не влезут.

Пока шли до экипажа, обратился, и теперь боль практически оглушала. Вздохнул, выдохнул, смотреть на свое кровоточащие раны не хотел.

Снежинку зацепить не дал, и, конечно, не помоги она мне при этом, то зацепили бы. Она замораживала своей магией так же быстро, как я испепелял их тела. Сейчас вокруг экипажа валялись трупы лесных обитателей, которых постигла разная участь: обугленные тела вперемешку с ледяными статуями, застывшими в разных позах. Оскарион выбрался из кареты и принялся осматривать лошадей.

До замка еще дня два пути, и теперь я уверен, что мы доберемся без приключений. Куда уж больше?

– Демид, миленький, тебе больно, да? Положи голову мне на колени, так будет чуть легче.

Она сказала «миленький»? Я не ослышался? Ради такого стоило сразиться с дикими тварями пламенного леса.

– Жить буду… – почти шепотом отозвался я.

– Ты знаешь, а я совершенно не могу терпеть боль. Такая трусиха.

– Ну, ты же девчонка, – не знал, что еще ответить. Честно говоря, к диалогам я не готов и понимаю, что должен держаться. Раны пульсировали, болели, и покачивания кареты доставляли дополнительные страдания. Волосы противно липли. Кровь начала сворачиваться, пошел процесс восстановления, при котором стало больнее, а лихорадка выжигала меня изнутри.

– Ты весь горишь, Демид. Тебе нужно выпить парацетамол и немедленно.

– Ничего, это нормально, – отозвался я, но не уверен, что сказал вслух. Сейчас сбеги она, и я не смогу ее догнать. Хотелось дать ей подсказку, чтобы воспользовалась моей слабостью, но она оставалась рядом. Другая бы светлая сбежала, сверкая пятками, а эта дива нет. Она переживает за меня, я чувствую.

– Я все вещи оставила в доме мамы Анны, мне даже помочь тебе нечем.

Ее прохладная рука была так приятна, и, казалось, даже становилось легче. Время потянулось. Помню короткие остановки, когда давали отдых лошадям, и для перекуса. Провизия была, и я иногда, открывая глаза, видел, как она ест и немного кривится. К такой пище она не привыкла, вероятно, но она явно хотела жить и держалась. Потерял счет времени, находясь в бреду.

Наконец карета снова остановилась, и я услышал голоса. По ощущениям понял, что мы въехали на территорию моего замка. Ну, вот и все, а в следующий момент я отключился…

Глава 7. Новая хозяйка Пламенного замка.

Снежана

Мне вдруг показалось, что Демид не дышит. Нет, вот смерти его я не хотела. Еще когда он мне про головы, которые на пики насаживают, рассказал, я ужаснулась, а теперь поняла, да, я не хочу быть с ним, но осознавать, что он мертв, никак не желала.

Выглянула из кареты и заметила мужчину, идущего к нам навстречу, а за ним еще двое. У всех черные камзолы и нашивки справа от груди в виде языков пламени.

– Помогите, пожалуйста. Демида ранили, на нас напали волки, – быстро проговорила я, акцентируя внимания демонов на проблеме, а не на себе, а то мало ли, какие у них тут ритуалы приветственные. Уж явно не хлебом и солью принято гостей привечать.

– Сакры? Вы Снежана Лучезарная? – только сейчас поняла, что вообще-то я не Снегирева, здесь Эквилибро, и я Лучезарная. Увы, теперь не учитель, а, вероятно, невеста Демида, и лучше уж мне согласиться, так как помощи ждать неоткуда, а в темнице сыро и очень некомфортно.

В Эквилибро я жила ещё совсем малышкой, но ничего не помню. Пересвет – моя семья, и только. Мы часто перемещались в разные миры и вот в последнее время обосновались в мире Земном. Такие жертвы и все напрасно. Сейчас мне кажется, что мир вокруг меня рушится, но мне нужно как-то приспосабливаться и выживать теперь на темной стороне родного мира. Никогда здесь не была и, конечно, помимо страха присутствовало ещё любопытство. Честно говоря, я представляла темные пещеры, бесов с рогами и огромный кипящий котел, а во главе Дистарис, весь такой могучий, с трезубцем в руках и с голым торсом. Все же оказалась довольно обыденно и вовсе не страшно.

– Да, именно так. Вы знаете, я не очень разбираюсь в местных породах диких волков, – отозвалась я, а Демида уже несли в сторону замка. Мой новый дом едва ли уступал по размерам дворцу: высокие башни, открытые длинные террасы где-то в районе третьего этаже, окна заделаны красно-желтой мозаикой. Скорее всего, внутри мрачновато, но сейчас это неважно.

– Вас не зацепило? – уточнил один из стражников.

– Похоже, нет. Демид взял весь удар на себя. А можно узнать Ваше имя?

На меня посмотрели как-то странно, я словно удивляла его.