Император

В Моне он был уверен, как говорится, на все сто, а вот в её помощниках и помощницах нет. Но мысль поручить Лешику или Нечаю вычислить болтуна или болтушку Олег отбросил, во-первых, это всё никакой злонамеренности не несло, а во-вторых, он не исключал, что сливом такой информации занимаются многие среди его обслуги.

Иногда он, ради забавы, в последний момент требовал себе другой костюм и наблюдал вытянувшиеся от разочарования лица светских щеголей.

– Государь, я думаю, пусть лучше он вам доложит, – вполголоса произнёс Бор, кивнув на Агрия.

Среди толпы встречавших императора и королеву находились начальник разведки и главный комендант с женой. На ступенях у входа Олег приметил и Клейна с Иреттой.

Судя по успокоившемуся состоянию коменданта, оправдание появлению в Пскове галлюциногенных грибов он нашёл.

– Твоя служба к этому как-то причастна? – поинтересовался Олег у Агрия.

– Я доложу, – кивнул тот.

Иретта, урождённая баронета Дениз, дочь полковника Асера, ставшая теперь графиней, получив титул ри Легин вместе со своим мужем Клейном, когда-то была хромоножкой, над которой насмешничали за глаза жестокосердные благородные сверстники и сверстницы.

После исцеления Иретта превратилась в одну из первых красавиц Винора, но жёсткий характер, выработанный с детства, заставлял её не доверять в этой жизни никому, кроме родителей, мужа и императора с его сестрой Улей Саарон, подаривших ей здоровье, а вместе со здоровьем и счастье.

– Спасибо, государь, за приглашение, – улыбнулась она, когда Олег с Клеменией поднялись по ступенькам сквозь строй имперской знати, среди которой затесалась и пара иноземных послов, сумевших каким-то образом разжиться билетами на премьеру нового музыкального спектакля. – Ещё ни разу не была в императорской ложе.

– А ты думаешь, я, что ли, был? – хмыкнул Олег, обнимая прилюдно новоиспечённую графиню и слыша за спиной пронёсшийся завистливый шумок. – Привет, Ира. Совсем во дворце не появляешься. Аль не мил тебе стал?

– Кого во дворце императора никогда нельзя увидеть, так это самого императора. Все об этом знают.

– Ну, ты-то не все, Иретта. Так что приходи с мужем, когда мы обедаем вместе. Скрасишь наше скучное общество, – добавил Олег и уже Клейну показал на мелькнувшего в толпе генерала Кашицу, начальника инженерного управления армии. – Ты Армину насчёт выделения денег на брандеры говорил? Нужно ускорить их строительство. Так что скажи, чтобы денег не зажимал. Это мой приказ.

Его неизменный и незаменимый имперский министр налогов и финансов Армин всё же был приведён Олегом в чувство и прямые приказы обсуждать уже давно не осмеливался. Единственное, на что этого скупердяя хватало, так это тяжело вздыхать и жалобно, с укоризной смотреть на своего государя.

Клемения с интересом осматривалась, внимательно прислушивалась к разговорам своего сюзерена, но, судя по её виду, мало что понимала.

Зато театр, который, как пока было известно только одному императору, начинается с вешалки, произвёл на королеву Винора впечатление, как и всё задуманное и осуществлённое Олегом.

Кара, имперский министр образования и культуры, встречала императора с гостьей в фойе. Племянница Гортензии лично инспектировала готовность труппы к премьере.

– Всем очень понравится, – выразила она своё убеждение, когда они обменялись приветствиями. – Пожалуй, «Женитьба Фигаро» будет этим летом лучшей постановкой.

– Там разве было что-то интересное? – удивилась Клемения. – Говорят, что Фигаро просто нашёл себе очередную молодку среди многочисленных нищих княжон из горных княжеств.

– Это не тот Фигаро, – объяснил ей Олег. – Мало, что ли, тебе попадалось людей с совпадающими именами? Король Адистинии тут совсем ни при чём. Это музыкальная пьеса по мотивам произведения Бомарше. Жил такой талантливый человек очень далеко отсюда. Я случайно эту историю услышал и, что запомнил, рассказал Каре и её сценаристам.

– Наш император очень скромный, государыня, – улыбнулась Кара. – На самом деле он на моих глазах сочинял и сюжет, и музыку.

– Не сочинял, а вспоминал. Не вводи в заблуждение мою гостью.

– Ты знаешь, графиня, – Клемения взяла Кару под руку, – почему-то тебе я больше верю. Хоть, наверное, и нельзя так говорить при нашем сюзерене.

Музыкальную пьесу Бомарше в редакции Олега сам император-соавтор посмотрел ещё во время генеральной репетиции и сейчас, оставив Клемению и приглашённых в императорскую ложу своих соратников с жёнами смотреть и наслаждаться как происходящим на сцене, так и завистливыми взглядами зрителей, незаметно, только шепнув пару слов на ушко королеве Винора, удалился в одну из гостевых комнат для продолжения беседы с Агрием.

Вот распорядиться организовать в театре буфет Олег пока не успел. Но Кара, заранее предупреждённая императором, всё организовала как нужно.

– Ты понял уже, что наши планы не меняются, а корректируются, – сказал Олег, когда Агрий закончил рассказывать обо всём увиденном в Хадонской империи и о последовавшем после беседы с императрицей разговоре с маркизом ни Ловеном и секретарём имперского совета престарелым герцогом ре Жуазом. – Я сейчас даже думаю, что сами Семеро нам подсказали лучший вариант. Порт Растина – это именно то, что нам нужно. А помеха в виде того, что тамошний диктатор Кай Шитор лёг под Парсанское царство с материка Валания, будет нас только стимулировать действовать умнее, тоньше и быстрее. Кстати, Агрий, с сегодняшнего дня все силы бросай на растинское направление. Я понимаю, что Синезия, Нерчир, Дорвинг, Руанск с Линерией и разные прочие шведы, как и стоящий за всей этой кодлой Оросс, не успокаиваются. Но зубы открыто показывать боятся, а с остальным пусть Нечай разбирается.

– Синезия выбыла из игры пока, – вставил фразу Агрий. – Я просто не успел вам ещё доложить. Тот престарелый принц Джеб, которому вы дали денег, сумел поднять мятеж на юго-западе республики. Помимо западных владетелей, его неожиданно поддержали кавалерийские полки, которых синезийские власти вроде бы собирались расформировывать, а пока глупо не платили им денег.

– Да? Тогда ещё лучше.

Если честно, Олег успел уже и забыть про вечного скитальца шестидесяти двух лет от роду, наследника свергнутой династии, которому он прошлым летом, доведя Армина чуть не до разрыва сердца, дал приличную сумму денег. И надо же, инвестиция, оказывается, начала окупаться.

– О чём ты мне ещё забыл доложить? Что там с наркотой, кстати?

– Унтилон, один из моих заместителей, отвечающий за юг, сообщил, что в свите посла королевства Отан, прибывшего в Псков три декады назад, есть наш агент. У него, правда, слабость. Молодой виконт подсел на галлюциногенные грибы, собственно, мои люди на этом его и подловили…

– Слушай, я же вроде бы говорил не связываться с наркоманами? – поморщился император. – Не потому, что это аморально, хотя это и в самом деле гадко, а потому, что наркоман легко переметнётся и сдаст твоих людей ещё быстрее, чем сдал интересы своего короля.

– Да я понимаю, государь, и своим ребятам я за этот случай уже высказал всё. Но уж больно удачно он пристроился, когда жил там, в Отане. Виконт приходится родственником королеве и допущен ко многим секретам. И с ним очень аккуратно работали. Всё, как вы учили. Через одного из глаторских купцов, который думает, что действует в интересах растинцев.

Наркоманов Олег не любил искренне. Как и тех, кто эту отраву толкает. Ещё будучи школьником старших классов он своими глазами видел, во что превратился один из его одноклассников, подсевший сначала на курение анаши, а потом и на таблетки экстази. Даже у своего младшего брата отобрал деньги, которые были выданы родителями на оплату школьных завтраков.

Поэтому Олег легко поддался уговорам Бора, Нечая и Клейна и отменил своё распоряжение, касавшееся единственного способа приведения в исполнение смертных приговоров, выносимых имперскими судами, в виде повешения. Отдельным циркуляром было определено использовать колы для казни наркоторговцев. А тем, кто попадался с употреблением, грозило десять лет каторги.

Но вот в отношении подданных других государств никаких правил и законов пока не существовало. Только сейчас впервые, в беседе со своим главным разведчиком, Олег вдруг обнаружил прореху в выстраиваемой им системе законодательства.

– Ладно, Агрий, в войне все средства хороши, а поскольку твоё ведомство, считаем, всё время на передовой, то претензии снимаю. Только раз уж взялись за такое гнусное дело, как доставлять в мою столицу наркоту, хоть и иноземцу, то попадаться не следует. Это-то понятно?

– Понятно, государь. Но ведь попались-то людям Нечая как раз потому, что действовали чужими руками. Парочку зеенодских искателей приключений привлекли. Через них вышли на аргонских торговцев грибками. Только что теперь с виконтом-то делать? У него ведь скоро точно ломка начнётся.

– А что хотите, то и делайте, – не скрывая злорадства, посоветовал Олег. – Или ты считаешь, что твой император будет ещё голову себе мучить проблемами вашего агента-наркоши?

К Агрию Олег относился хорошо. Как и остальные его соратники, тот смог заслужить его доверие прежде всего своей искренней преданностью и старанием. Но лишний раз преподать подчинённым урок более разумного и взвешенного подхода к делу Олег никогда себе не отказывал.

– Скоро у меня встреча с послом Фларгии, – сказал Олег, когда они обсудили все вопросы по предстоящей работе в растинском направлении. – Пришли мне завтра того, кто у тебя этим направлением ведает. О чём будет просить король Дейрим, я уже примерно представляю, но хотелось бы больше знать о реальном положении дел в его королевстве.

– Думаете предложить ему союз?

– Не знаю ещё, – честно ответил император. – Может, союз, а может, и вовсе наоборот. Как обстоятельства сложатся. Ну всё. Пора возвращаться к моей гостье. Главное – это валанийские маги и валанийский флот. Точнее, парсанские – всё же царство, как я слышал, лишь жалкий ошмёток, хоть и крупный, бывшей крупнейшей империи того материка. Про Растин, кажется, я уже ничего нового от тебя не услышу, а вот с этими понаехавшими мне бы хотелось разобраться более подробно. И найдите мне всех выживших растинских противников нынешнего диктатора, если, конечно, они не сильно далеко.

– В Кринскую империю сбежали в основном. Но мы поищем, государь. Может, кто-то и поближе найдётся.

Выйдя из комнаты, где у них происходила беседа, генерал уехал в свою резиденцию – ему было не до развлечений. У Олега, понятно, дел было намного больше, но развлечения тоже входили в его сферу деятельности. Так уж получалось.

– Ну как? – шепотом спросил он у Клемении, вернувшись в ложу незадолго до окончания спектакля. – Нравится?

Королева даже вздрогнула. Она так была увлечена происходящим на сцене, что не заметила возвращения своего сюзерена.

– Это просто восхитительно, Олег! – Клемения, попрощавшись с ри Брогами и ри Легинами, остановилась перед распахнутой дверцей кареты. – Нет, что хочешь со мной делай, а из Пскова я не уеду!

– Ты давай садись в карету, «псковитянка», – поторопил её Олег. – Разберёмся, кто у нас где жить будет. Забыла, что ли, кто у нас тут начальник?

Эмоции средневековой молодой женщины Олег прекрасно понимал. Даже ему, бывшему жителю двадцать первого века Земли, построенный им город внушал схожие чувства. Происходящее же с местными людьми, попадавшими в Псков даже не в первый раз, иначе как культурным шоком не назовёшь.