Нескучные рассказы из нашего городка

Руслан поднял глаза от схемы и спросил Мишу:

– Ну это все понятно, а делать-то нам что? Как с собакой быть? Или ты думаешь, что она ничего не услышит или подумает, что это воробьи резвятся? – участливо спросил он.

– Не перебивай, – как можно строже сказал Миша, окончательно войдя в роль генералиссимуса. – Если бы все было так просто, мы давно уже съели бы эту алычу.

– Только при этом помыли бы ее тщательно под краном дома, – пытаясь таким образом предупредить возможную в будущем катастрофу, подметил Андрей.

Не обращая внимания на реплику Андрея, Миша продолжил:

– Вот поэтому мы поступим, как профессиональные разведчики.

– Ух ты! – потирая руки, произнес Родион.

– Когда дед уйдет, – продолжал излагать детали плана Миша, – вернее, уедет на своем велосипеде, останется одна собака, которую нам нужно будет отвлечь. Для этого ты, Родик, возьмешь мяч и будешь пасовать по забору. Собака, как всегда, будет за забором орать, то есть лаять, и не услышит, как мы с другой стороны будем перелазить через забор. А когда мы перелезем, то быстро перебежим к дереву и залезем на него. Соберем алычу, спустимся и также перелезем через забор обратно. И все – алыча наша.

Миша гордо поднял голову и посмотрел на друзей, ожидая одобрения. Но все продолжали смотреть на импровизированную схему и что-то прикидывать в уме. Первым отозвался Руслан.

– В целом план хороший. Но есть пара вопросов, – и он поднял руку, как будто Миша был учителем, а он учеником. И сразу продолжил: – Допустим, собаку мы отвлечем и перелезем, и даже заберемся на дерево. А если ей надоест гавкать, и она начнет бегать по двору и увидит нас. Как же мы тогда слезем с дерева? И потом, где гарантия, что дед не вернется, пока мы будем тырить, то есть экспроприировать, алычу?

Все вопросительно посмотрели на Мишу. Он молчал. Видимо, искал брешь в своем непоколебимом плане.

– Ну, – неуверенно начал он, – надо Родиону сильно бить по забору мячом, бегать перед ним, передразнивать лай собаки. Собака-то невменяемая, обязательно будет бегать и лаять. А что касается возвращения деда, то здесь возможно всякое.

Тут проявил свой недюжинный организаторский талант Андрей. Этому способствовало то, что он жутко не хотел лезть на дерево, во-первых, потому что боялся, во-вторых, не мог лазать хорошо из-за лишнего веса. А в-третьих, ему становилось муторно при упоминании алычи, и что ее нужно будет есть.

– Я предлагаю, – начал Андрей – проследить за дедом. Он же на велосипеде ездит, и у меня есть велик. Когда он поедет, я потихоньку поеду за ним и буду следить. А если он развернется, то я быстро прилечу к вам и предупрежу.

Такая идея спасала план Миши, и он поддержал ее, оставаясь при этом стойко убежденным в безупречности разработанного изначально плана, повлиять на исключительность которого не могут даже небольшие корректировки. С таким предложением согласились и все остальные. Решение было принято. До начала наступления оставалось не более ночи и того периода времени, пока дед не уйдет из дома.

***

В назначенный день партизаны, вооружившись пустыми полиэтиленовыми пакетами, взяв с собой футбольный мяч и велосипед, расположились на бордюре под деревом недалеко от заветного двора и стали ждать ухода деда. От волнения Андрей постоянно грыз арахис, коим запасся на три дня вперед. Его велосипед лежал рядом и был готов в любой момент ретивым конем под управлением умелого наездника понестись по прериям. Руслан перешнуровывал кроссовки, чтобы они плотнее сидели на ноге и не подвели в нужный момент. Это были его счастливые кроссовки, он в них на отлично сдал экзамен по физкультуре в этом учебном году. Родион мычал под нос какую-то мелодию, видимо, продолжал упражняться в гаммах, но вместо инструмента использовал голосовые связки. Миша, чувствовавший на себе весь груз ответственности, ничего не делал и пристально смотрел на калитку.

Мимо ходили люди – знакомые и незнакомые. Каждый неспешно следовал по своим делам, и им не было дела до мальчишек. Подумаешь, сидят себе. А они не просто сидели, они были участниками важной, практически военной операции.

Вот в сторону моря с полотенцами, наброшенными на плечи, с комплектами ласт и масок, громко что-то обсуждая и смеясь, шли несколько мальчишек с соседней улицы. С ними у наших героев было вечное соперничество, потому что страсть как не нравилось, что эти чужаки ходят на море и обратно по их улице, по той территории, которая по праву рождения принадлежит им. А потому никому не позволено тут ходить без разрешения. Пусть идут в обход, если надо. Но кроме взаимного обзывания на расстоянии других боестолкновений не возникало. Тем более что на районе они играли вместе: вместе играли в казаки-разбойники, в футбол улица на улицу и в прочие игры. А в данный момент на демонстративный проход соседских мальчишек особого внимания никто не обратил. Переглянулись, перекинулись парой фраз, и они пошли дальше.

Время шло, а дед как назло никуда не спешил. С момента начала операции прошло уже не менее двух часов, а ее активной фазы все не наступало. В ребятах начинало теплиться разочарование, и появлялось все меньше уверенности в успехе задуманной кампании.

Андрей уже дожевал все свои запасы арахиса и начинал испытывать жажду, часто облизывая губы, отчего его сознание больше занимала проблема поиска источника воды, нежели ответственная миссия под названием «слежка». Руслан, во весь рост растянувшись на газоне с пожухлой травой и закинув руки за голову, ушел в состояние дремоты. Родион достал свой небольшой перочинный нож и, сидя на корточках, бросал его разными способами в очерченный на земле квадрат, стараясь как можно эффектнее поглубже вогнать клинок ножа в землю. А лицо Миши становилось все смурнее и смурнее, но он продолжал наблюдать.

Однако, как говорится, кто ищет, тот всегда найдет. А поскольку наши ребята в некотором роде искали справедливости, такой шанс им представился. Ненавистная калитка отворилась и из нее показалось колесо велосипеда, затем часть рамы и наконец весь велосипед, толкаемый дедом. Прислонив велосипед к забору, он развернулся к калитке, запер ее на ключ, а после оседлал велосипед и направился в противоположную от мальчишек сторону. Ему вдогонку пролаяла известная своей нехорошей репутацией собака, но быстро утихла. И вот режим ожидания переключился на режим активных действий, предусмотренных планом операции.

– Давай, Андрюха! – скомандовал Миша. – Гони за дедом, а мы с Русиком помчим на другую сторону, а ты, Родион, готовься отвлекать собаку.

Потерянный в своих мыслях Андрей суетливо начал поднимать лежавший рядом велосипед и также суетливо начал бежать в ту сторону, куда поехал дед, при этом толкать велосипед рядом с собой.

– Дурень! – крикнул Родион. – Сядь на велосипед, чего ты бежишь?!

Андрей остановился, замерев на пару секунд и посмотрев на Родиона. Потом хлопнул ладонью себя по лбу, словно открытие сделал, и вскочил на велосипед. Но слежка не терпит суеты, а потому неряшливо запрыгнув на седло, отяжелевший от трех пачек съеденного арахиса, Андрей в спешке не совладал с равновесием и всем своим весом рухнулся на землю, потянув за собой железного коня. Сказать откровенно, в определенный момент операция была поставлена под угрозу. Но сколь плохо иметь лишний вес, столь для данной ситуации хорошо было то, что излишняя прослойка жира Пирожка смягчила удар. Было не столько больно, сколько обидно… Положительным моментом было и то, что велосипед упал на Андрея, а не наоборот. В противном случае с большой долей вероятности по велосипеду нужно было бы справлять панихиду. Следует отдать должное объекту земного притяжения в лице Андрея: он быстро встал, поднял велосипед, сел на него и умчался выполнять стоящую перед ним боевую задачу.

Как только Миша и Руслан бегом направились на место своего десантирования, Родион, то ли от радости, то ли от волнения, так зарядил по мячу, что тот подлетел выше кроны акации, под которой до этого было лежбище юных партизан, затем, направившись по баллистической траектории вниз, звонким шлепком ударился о землю недалеко от вражеского забора и с таким же резким отскоком… перелетел через забор и обрушился на ту самую собачку, которая по условиям операции должна быть деморализована действиями Родиона.

Вероятно, от неожиданности и от высшей степени хамства, проявленного со стороны неведомых ей существ, собака закатила такую истошную тираду из лая и, ощущая себя полноправной хозяйкой положения, поджав огрызок, выполнявший функцию хвоста… дала стремительного деру на другую сторону двора, где и должны были происходить основные события операции по продразверстке.

Осознавая масштаб проблемы, боясь быть заклейменным позором и всеобщим презрением, Родион начал быстро пытаться сообразить, как поступить в сложившейся ситуации. Подпрыгивая, он пытался увидеть, где находится эта злосчастная собака, но низкий рост и высокий забор ему этого сделать не позволили. Тогда он снял босоножек с ноги и начал колотить им по забору и звать собаку, осыпая ее проклятьями и бегая туда-сюда вдоль забора. Но все было тщетно. Собака, подвергнувшись столь беспринципному и унизительному нападению, заняла глухую оборону под поленьями, сложенными на задней части двора. Так было ей спокойнее и чуть менее страшно. И эта ситуация могла обернуться крахом для основной ударной группы, состоящей из Миши и Руслана. Предвидя не очень радужную перспективу, Родион зачем-то помчался в сторону дома.

***

Тем временем Миша и Руслан проникли на территорию заброшенного склада, граничащего с тыльной стороной забора деда. Там, как и ожидалось, вразброс валялись ржавые металлические бочки из-под каких-то жидкостей, старые доски, битая кафельная плитка и еще какой-то хлам. Подойдя к одной из бочек, ребята стали ее подкатывать аккуратно к забору, чтобы использовать как подставку и легко дотянуться до кромки забора.

– Что-то не слышно лая собаки, – настороженно сказал Миша, первым залезая на бочку и прислушиваясь.

– Верно, не слышно – подтвердил Руслан, с недоумением посмотрев снизу на Мишу.

Миша слез с бочки и обратился к Руслану:

– Надо узнать, что случилось. Сгоняй к Аккордеону, а я пока еще раз тут осмотрюсь.

– Ладно, – отреагировал Руслан и побежал выполнять ответственное поручение.

Тем временем Миша, преисполненный желанием во что бы то ни стало исполнить священную миссию, решил начать самостоятельное продвижение к цели, полагая, что с секунды на секунду ребята увлекут собаку актом футбольного экзерсиса. Оттолкнувшись от бочки, он подпрыгнул, вытянул руки и кончиками пальцев рук схватился за кромку забора. Бочка от толчка ног при этом откатилась от забора. Повисев пару секунд на пальцах, Миша начал искать какой-либо выступ или углубление в заборе (благо он был из ракушечника), что ему вскоре удалось. Зафиксировав носок кроссовка в углублении забора, он подобно скалолазу стал подталкивать себя кверху, после чего смог увереннее схватиться сначала одной ладонью, а потом обеими ладонями за кромку забора и подтянуться на руках, закинув при этом ногу на забор. Физическая подготовка его не подвела, и вот Миша уже на правах победителя занял свой пьедестал, то есть забор.

С забора открывался вид на придомовую территорию и заднюю сторону дома. У забора, правее от Миши, были навалены дрова (наверное, их использовал дед для растопки печи зимой), накрытые не то брезентом, не то клеенкой. Лежали какие-то железяки, посажены несколько кустов роз. А вот слева, между боковым забором и домом, росло то самое алычовое дерево, которое поигрывало зелеными листьями и потрясывало алычой, как детской погремушкой. Под ним россыпью лежали опавшие ягоды алычи и листва. До мечты было подать рукой.

***

Конечно, иметь велосипед и быть хорошим велосипедистом не одно и то же. Особенно если в тебе плотный завтрак, приправленный знатным количеством питательного арахиса. Да еще жажда. Поэтому Андрею в этот момент было очень нелегко крутить педали и думать о деле, когда перед тобой маячит образ холодного родника ну или запотевшей охлажденной газировки. Все эти мысли создавали легкую пелену мечтательности, отрывающей преследователя от реальности. А реальность была такова, что деду были абсолютно не интересны желания Андрея, и потому он ехал целенаправленно и достаточно быстро в непонятно каком направлении.

А значит, и Андрею приходилось возвращать себя в мир реальных дел, и он возвращался, бурча себе под нос мантру: «вот закончу следить, приду домой открою холодильник, а там холодный квас, который вчера поставила охлаждаться бабушка. И буду пить, пить, пить и…». И он увидел бочку с квасом, таким золотистым и вкусным, который наливала тетенька в белом халате дяденьке в красной футболке. И он одним глотком опустошал бокал, вытирая тыльной стороной ладони образовавшиеся над верхней губой усы из квасной пены, щелкая языком и удовлетворенно улыбаясь.

И так манила Андрея эта гастрономическая картина, что он не мог оторвать взгляд от нее, и в самый момент, когда взгляд его продолжал быть устремленным в сторону счастливого усача, на его славном пути откуда-то возник фонарный столб. И, конечно, случилось то, что определяется сюжетной линией драматической истории: удар, лязг металла рамы велосипеда, падение велосипедиста, ссадина на колене и локте, согнутое колесо и… скрывшийся от преследования дед.

***

– Да где же он? – ворчал Родион, шаря в сарае отца, находящемся во дворе дома, в поисках мяча, который, как ему казалось, должен был непременно быть здесь.

Но мяч находиться и не думал, тем более что еще год назад, когда отец Родиона наводил масштабную уборку в сарае, мяч, в силу его непредставительного вида был торжественно отправлен в мусорку вместе с другими отслужившими свою службу вещами, занимавшими и так ограниченное место. После безуспешного поиска мяча, который по задумке Родиона должен стать заменой того, который вверг в нечеловеческий, а точнее в несобачий ужас собаку соседа, он, измазанный пылью и еще непонятно чем, вылетел во двор и пытался сообразить, как же ему поступить в ситуации, требующей скорейшего исправления такого позорного промаха.

И в момент поиска сокровенного ответа он увидел ленно развалившуюся на старом пне и прибывающую в дремотной неге уличную кошку. Тут-то в голове Родиона созрел очень даже нетипичный, но, как ему казалось, действенный план. Он со скоростью звука забежал домой, на ходу пытаясь скинуть босоножки, поддевая носком правого левый, а тут еще этот палас, при входе вечно сминающийся. Поэтому, скинув одну босоножку, не желая терять ни секунды, на одной босой ноге он поскакал в сторону кухни. Его мама стояла, прислонившись к дверному проему, что-то помешивала в кастрюле и с улыбкой наблюдала за манипуляциями сына.

– Что, сынок, в туалет? – заботливо спросила она.

– Нет, – спешно отозвался Родион, продолжая изображать одноногого кенгуру, – в холодильник!

Отворив дверцу холодильника, Родион несколько секунд внимательно изучал его содержимое.

– Ма-а-ам! – крикнул он. – А где сосиски?!