Формула счастья и 187 доступных удовольствий

Перл 9. Универсальная формула счастья работает для всех и всегда, так как все люди одинаковы и разницы в эмоциональных состояниях людей почти не существует. Многое из того, что испытывается человеком, – это то, что, как он думает, он испытывает в одиночку, и что никто другой так не чувствует, но на самом деле это гораздо более распространено, чем ему кажется. Разделение эмоционального состояние человека на определенные, идущие друг за другом периоды позволяет развиваться интеллектуально. И эти периоды у всех людей абсолютно соответственны. Ощущение счастья возникает только в процессе перехода из одного периода в следующий. С приходом нового периода в жизни мир этим человеком начинает восприниматься все более ясно и правильно.

3. ВЕНИН МАКСИМУМ СЧАСТЬЯ

Вениамин добавил в измеряемые параметры своего тела – уровень счастья. Измерять он его решил раз в месяц, подобно индексу массы тела. Свой индивидуальный максимум он рассчитал по воспоминаниям о своем первом зарубежном отпуске. Те десять дней в июне вместили в себя многое: наслаждение, связанное с настоящим путешествием, влюбленность и любовное свидание. Просчитав весь месяц, включая поездку, в сумме у него получилось 324.

27–летний Вениамин никогда раньше не состоял в отношениях с девушками. Но, как и все молодые люди, он многократно, но, к сожалению, безответно влюблялся. Череда разочарований, неудач в отношениях, которые даже не успели начаться, сделали его еще более требовательным, нетерпимым и не склонным к авантюрам. А с таким настроем трудно найти что-то интересное. В тот отпуск на Кипре ему повезло: «интересное» само его нашло. Запредельно повезло. До блаженства. До головокружительной эйфории.

Жаркий день в начале лета в Лимасоле. Густой воздух, пропитанный южным солнцем, солью и йодом. Сине-зеленая поверхность моря. Расслабленные люди на пляжах, наполненные воздухом отдыха. Долгие, томные дни, насыщенные абсолютным бездельем и яркие, бурные ночи, которые они проводили в этом приятном месте. Для полного счастья отдыхающим не хватало удовольствия от купания. Морская вода в это время года была прохладная. Купались в море только русские, спортсмены и местные «моржи». По утрам пляжи были практически безлюдными, что было на руку Вениамину, который всё еще стеснялся своего полного тела. В тот день он при помощи разрезанной наполовину 5–литровой пластиковой бутыли ловил морских ежей. Вытащив на пляж самого большого из них, он с интересом стал рассматривать этого уродца и не заметил подошедшую к нему девушку.

– Я тоже люблю купаться и рассматривать в маске рыб и подводных гадов… Меня Нина зовут, – представилась она и протянула ему руку.

Чуть ниже среднего роста, точеная фигура и немного смуглая от загара кожа. Золотистое сияние пшеничных волос усиливало привлекательность словно нарисованного лица с веснушками на чуть вздернутом носу. Огромные зеленовато–серые глаза, отороченные густыми темными ресницами без грамма косметики. Сама естество и юность. Он застыл от её красоты и совсем не мог пошевелиться. Хорошо, что он успел надеть тёмные очки и она не увидела, как его глаза повылазили из орбит. Мимолетная, как разряд молнии, пронеслась в голове мысль: «Что интересно она во мне нашла? Наверняка она подошла ко мне, приняв за кого-то другого». В общении с незнакомыми людьми Вениамин был всегда молчалив и застенчив. Он несмело протянул ей руку в ответ, внутренне напрягшись. Возможно поэтому рукопожатие было совсем невесомое. Их пальцы едва соприкоснулись. Он молчал, слегка напуганный ею, чтобы заговорить первым.

– Пойдёте купаться? – спросила она.

– Я только что вышел из воды. Она сегодня немного прохладная, впрочем как и вчера. Меня кстати Вениамином зовут.

Нина улыбнулась и ответила:

– Приятно познакомится с тобой Вениамин.

– Спасибо. И мне тоже Нина.

Она стала рассматривать ежа. Он пересказал ей то, о чем недавно узнал о них в интернете. Предупредил, что здесь их так много, что греки даже ведут борьбу с ними. Но безуспешно. Запросто можно наступить на одного из них и поранить ногу. Оценив твердость игл, Нина согласилась:

– Да, опасные гады. Говорят у них вкусная икра.

– Не знаю… Если надо, то вдвоем можно за час поймать десятка два… Один ловит… Другой, рядом, складывает улов, например, в пакет. Могу также узнать как и с чем их есть.

– Да. Нет. Это я так, к слову, сказала. Я и не собиралась их есть.

– Я, честно говоря, тоже,—Вениамин облегченно выдохнул, избавившись от давящей перспективы думать над дегустацией ёжиков. – Мне здесь больше нравится то, что кукурузу и редиску киприоты заправляют нежным сливочным маслом.

– Редис с маслом, не пробывала. Ой, я кажется опаздываю на завтрак, приду сюда после четырех. Вы придете?

– Да.., приду, – польщенный Вениамин даже слегка расхрабрился: – После моря приглашаю попробовать местное мезе. Тут недалеко есть симпатичный ресторанчик, – но тут же и ужаснулся:«Зачем сказал?.. Сейчас она меня пошлет! Так тебе и надо. Не подставляйся».

– Только с одним условием, что плавать мы будем вместе, – она повернулась, демонстрируя ровные округлые ягодицы, и стала быстро удаляться.

Следующие несколько часов провёл словно в тумане, не было и пяти минут чтобы он не подумал о ней. До обеда, гуляя по старинным улочкам Лимасола, проигрывая в голове утреннюю встречу, Вениамин размышлял о том, что он опять влюблен. На этот раз с первого взгляда. В романтических традициях 19 века. После обеда он не мог найти себе места. «Не ходи, не нужно тебе туда! Нужно отдыхать, без нервов и лишних переживаний. Сколько у тебя уже было незаконченных драм» – крутились мысли в его голове. Но молодость, фантазии, эротическое воображение пересилили голос разума. Он пришел в четыре часа на то же самое место. Конечно там никого не было. Он даже почувствовал облегчение, но и сразу за ним разочарование от того что не увидит Нину. «Купаться без неё не буду, подожду» – решил он и начал маяться, совсем не зная куда себя деть. Позагорал полчаса. Никого. Может оно и к лучшему. Успокоившись, он стал уже подрёмывать, но услышал чьи-то шаги возле своего уха. Он приподнял голову. От солнца в глазах у него поплыли круги, и он с трудом смог разглядеть кто это был.

– Привет, ловцам ёжиков, – Нина улыбнулась, демонстрируя белизну своих ровных зубов на загорелом лице.

– Привет. Я уже не ждал, что увижу тебя снова – от неожиданности, весьма откровенно ответил Вениамин и смутился.

Она была одета в короткий белый сарафан на тонких бретельках и высокие греческие сандалии. В руке у неё была плетёная сумочка, которую она сразу же приземлила на серый, вулканический песок. Подул теплый ветер, её сарафан всколыхнулся и оголил безупречную фигуру чуть выше бикини. Вениамин уже в который раз выпучил глаза в немом изумлении: миф оживал на глазах! Она не стала укрощать платье, как Мэрилин Монро, а быстрым движением рук сняла сарафан через голову. В один момент превратившись из маленькой девочки в соблазнительную женщину. Это слетающее с Нины белое платье показалось Вениамину необыкновенно эротическим арт–символом 21 века. Постелив рядом нежно–желтое полотенце, Нина опять улыбнулась и ничего не ответив легла. Закрыла глаза, наслаждаясь солнцем и произведенным на Вениамина впечатлением.

Они долго плавали в масках, загорали. Устав после такого активного отдыха, да и замерзнув, а ещё проголодавшись, они направились в ближайший ресторан, чтобы поесть и хоть немного согреться. Там время тоже прошло неплохо. Тихо, спокойно и за разговорами об интересных местах Кипра. Они мило потешались над официантом, который носил мезе до тех пор на столе не появилась четырехъярусная пирамида из стальных тарелок. Стол ломился от еды. Они съели первый ярус яств, запивая вином и так и не успели за разговорами попробовать всех рыб Средиземноморья. Между ними быстро установились теплые доверительные отношения. Ее округлое лицо с нежными веснушками покрылось прелестным румянцем от вина, так шедшим к ее пышным рыжеватым волосам. Нина даже рассказала Вене о своих страхах. Она немного побаивалась серьезных отношений и брака. Тревожась тем, что всё закончится скандальным разводом, как у её родителей. По мере взросления эта боязнь усиливалась. Этот страх ощущался ею как предчувствие. Начиная отношения она до сих пор ни разу не смогла представить дальнейшие совместные счастливые годы. Вместо этого она ощущала ужас, беспомощность перед неминуемым концом любого союза.

К своим неполным ещё двадцати годам Нина успела уже и от матери съехать, чтобы не мешать той налаживать личную жизнь. После школы, окончив курсы флористов, она работала в цветочном магазине. На Кипре впечатлений она уже набралась, а в одиночестве от дефицита общения несколько заскучала. Нина активно познавала мир и пользовалась популярностью у парней, при этом воспринимала мимолетность отношений как должное. Она особо не обременяла себя сложными или длительными отношениями и считала что нужно время, чтобы сначала набраться опыта и только после этого искать своё сокровище. И, как она подумала, знакомство с интеллигентным застенчивым юношей, так похожего на подростка, внесет разнообразие в оставшиеся дни пребывание в этом южном городке. Днем они с экскурсией или вдвоем осматривали знаменитые достопримечательности, живописные места. Веня успевал работать, много фотографируя профессиональным аппаратом, понравившиеся места – непременно с Ниной в центре. Он сделал несколько ее фотографий, весьма удачных, как и всем красивым девушкам ей это очень понравилось. А поздним вечером они купались в немного прогревшемся за день море, и вдоволь наплававшись наперегонки, без сил падали на серый песок, не испытывая неловкости от случайного прикосновения к полуобнаженным телам друг друга.

После купания, взявшись за руки, они гуляли по длинной набережной вечернего Лимасола, дыша пропитавшим его запахом остывающего морского воздуха с вплетенными в него ароматами кофе, вареной кукурузы, острой еды и специй, или сидели на берегу моря. Вначале Вениамину было неловко от мысли: «Ей возможно стыдно идти со мной рядом. Здесь полно интересных людей, производящих более сильное впечатление, чем я», особенно, когда молодые греки долго провожали её заинтересованными взглядами. Но потом и это прошло. Они подолгу говорили обо всем, делились впечатлениями подобно давно знакомым людям, истосковавшимся по общению после долгой разлуки. Надо признать – больше говорила Нина, а Веня внимательно слушал, но и он иногда был предельно откровенен с ней; и для него это был необычный формат общения с девушкой. Со стороны Нины – это была скорее покровительственная дружба, с Вениной – восхищение перед её внутренней свободой и смелостью, позволяющей проявлять инициативу, так для себя он определил её поведение. И красотой, которую он всегда боготворил в людях. Он хотел быть похожим на Нину: таким независимым, таким свободным. В том, чтобы в 19 лет выбраться в большой мир и окунуться в холодное море жизни, было что-то романтическое, но мысль об этом казалась ему пугающей. Это означало, что ему пришлось бы оставить в прошлом привычные согревающие ценности. А другой жизни, кроме как с матерью, он не знал.

Нина уезжала на два дня раньше Вениамина. Он с болью чувствовал её отъезд, и что нужно будет найти слова, чтобы с ней попрощаться. И… объясниться. «Это было на берегу моря, в первую полночь нашего знакомства. Я точно знал, что ангел был там, и море, и я, и звезды, и луна видели его. Этим ангелом была ты!» – он мучительно подбирал слова, чтобы рассказать Нине о своих чувствах. Вениамин прекрасно понимал, что женщины, предпочитают смелых мужчин, которые решительно выражают свою любовь. Но проявляя инициативу, тот, кто делает первый шаг, отдает себя в руки другому человеку. Отказ может иметь негативные последствия. Он боялся страданий, забывая о том, что ничего идеального не существует. Сколько раз Вениамин чувствовал себя «маленьким и незначительным» после того, как его с порога отвергла девушка. Может быть с её стороны это лишь мимолетное увлечение в отпуске, а может всё перерастёт в серьезные отношения, превратив жизнь в нескончаемую череду счастливых моментов. Кто знает? А вдруг? От одной только этой мысли он чувствовал непередаваемое воодушевление. Его бросало в дрожь от мысли о высшей любви, которая накрывает целиком и полностью.

Интуитивно уловив чувство, которое Веня питает к ней, она, имея опыт отношений, испытывала удовлетворение от ощущения своей женской власти над ним. Но кроме этого, в ней созревало желание как–то поблагодарить его. Часть отпуска с ним прошла намного интересней, чем без него. Чего стоила только турецкая часть Кипра, куда её пригласил и свозил Вениамин. На прощание она решила сделать подарок: доставить ему настоящее удовольствие.

После прощального купания Вениамин проводил Нину до номера. Она пригласила его войти. После душа, развязав узел полотенца, Нина, полностью обнаженная, предстала во всей своей красе. Она была великолепна: округлые пропорции равных по охвату груди и бедер, тонкая талия, длинная шея, приподнятые на затылке пышные волосы. Как картина, заставляющая воспарить духом, сулящая головокружительный полет, глядя на которую проникаешься чувтвом: что, дерзая, человек обретает крылья! Веня ощущал в грудной клетке изысканный трепет, как будто что-то проникало в него и вот-вот должно было оттуда выпорхнуть. Он тогда запомнил всё, до мельчайших подробностей: как от неё так приятно пахло чистотой и цветами, а ее прикосновения были нежными и осторожными. В самом начале он был совершенно раздавлен прежде незнакомой ему неуверенностью в себе и стеснением. Он боялся ударить в грязь лицом, сделать что-то неправильно. Этот страх сделать что-то плохо или показаться смешным его ощутимо сковывал. И еще как. Все равно тебе в жизни доведется попробывать многое и разное, утешал себя он. А для этого придется побывать и нелепым и смешным. И когда он перестал бояться, его накрыло волной чувств! А Веня не мог поверить своему счастью. Ту ночь он запомнил навсегда. Это было в первый раз, когда у него были близкие отношения с девушкой.

Те прощальные слова, которые Вениамин тщательно готовил, так и не были произнесены. Та, которую он полюбил всем сердцем, опередила его, сказав при расставании: «Вень, прости, ты хороший парень, но мы не можем быть вместе. Однако можем остаться друзьями, если ты захочешь». Да, именно так она сказала. Для Нины отношения, как он понял позднее, были чем-то вроде дорожной карты – «занимаюсь любовью и сразу ухожу». Простым жестом: приближение и забвение, когда каждый остается самим собой. Для Вениамина же случилось то, чего он так боялся, когда и звезды, и луна, и солнце над ним померкли и больше не светят.

4. ЛЮБИМАЯ РАБОТА, КАК УДОВОЛЬСТВИЕ

Каждый день Вениамин вставал, делал всё что надо для оптимального функционирования организма и реализации своего потенциала. В соответствии с формулой наибольшую важность представляли такие здоровые привычки, как дисциплинированный образ жизни, зарядка, достаточный сон, работа, как возможность личностного развития, выполнение обещаний, доверие коллег и так далее. Далеко не всё из перечисленного удавалось Вениамину идеально, но он старался. От месяца к месяцу результат практически не менялся и находился в границах от 145 до 158. И соответствовал верхнему уровню периода «Жизнь могла быть более интересной, чем есть».

В плане карьерного роста у него всё как-то не складывалось: взаимоотношения с некоторыми коллегами, зависть, интриги (в творческой среде это не редкость). К сорока годам его позиция была редактор новостной ленты. Минусы профессии известны всем: эмоциональная перегрузка, ненормированный график, большая конкуренция за первое освещение события, а так же ответственность за слова и приведенные в репортажах факты. Он часто зашивался на посменных дежурствах, лекарства от диабета и терапия не помогали, донимали лишний вес и неудовлетворенность жизнью.

В самом начале пандемии, на удаленке Вениамин стал все чаще задумываться о характере своей работы, о ее смысле и предназначении, и о том, как все это влияет на качество жизни. 17 лет в журналистике дались ему тяжело – как физически, так и психологически. Кроме того, он осознавал, что пик жизненных сил уже позади.

Молодость осталась в прошлом и биология уже ничем не поможет. Даже мама сказала ему: «Ты больше не юнец. Почаще заглядывай в паспорт». Кроме этого в мире СМИ возраст за 40 лет считается старостью. Даже для тех, кто превосходно выглядит и находится благодаря фитнесу в отличной форме, их все равно переводят в категорию «людей в возрасте». Приближающихся к завершению своей профессиональной карьеры. Что уж говорить о Вениамине, весившем к тому времени полтора центнера. Он понимал, что некруто и непрестижно быть толстяком в окружении стройных известных людей, шастающих по отделам канала и настаивавших на своем совершенстве. Ведь для них лишний вес— признак лени, отсутствия дисциплины и нездоровые, неправильные привычки.

Легко проверить, думал он, что, если бы я мог работать намного меньше, то стал бы намного счастливее. Мать на его мысли ответила философски: «работа бывает разная: любимая и обязательная. Если, второе, и ты не хочешь работать, то найди себе любимую работу». Он решил уйти с телеканала, когда становится очевидным достижение профессионального потолка и осознание расхождения между мечтами, жизненными целями и смыслом существования. Руководство, надо отдать ему должное, пошло ему на встречу, переведя на гибкий график работы. Но как оказалось временно, пока через полгода они не нашли человека на его место. Он был хорошим специалистом, но канал предпочел «свежую кровь» и более низкую зарплату.

Но он какое-то время радовался, поднявшись на эту вершину, презрительно глядя сверху вниз на свою прежнюю жизнь, полную напряжения, дефицита сна и фастфуда. Какое это было облегчение – оставить позади формирующие склеротические бляшки стрессы, которые неизбежны, когда часами просиживаешь в пыльном офисе, готовя срочный материал. Тогда он, вспоминая это время как болезненный опыт, с легкостью отказался от поддержки знакомых и коллег. А также от устойчивых неправильных привычек и нездорового образа жизни.

Слишком многое ему в этой жизни было интересно…У Вениамина наконец появилось время, чтобы многое испытать и все начать заново. Он решил бороться с весом, думая о ремонте организма. Определив связь, он понимал, что требуется такой настрой, такая программа перезагрузки, которая позволит изменить привычки в новых обстоятельствах. Самое трудное в случае с диабетом второго типа – это не профилактика и даже не успех в его лечении. Важнее всего то, что будет дальше. Это не перелом ноги, которая после гипса и лечения становится как новая. Это постоянная борьба с весом за счет диеты и регулярной физической нагрузки. И это на всю жизнь. Он знал, что многие люди добиваются поразительного снижения веса, садясь на кето-диету с очень низким содержанием углеводов. Сторонники этой диеты радостно пьют огромные чашки кофе с большим количеством сливок. И уже очень скоро они начинают хлестать эти сливки прямо из пакета. В отличие от подобного подхода, как было у него заведено с юности, он постоянно утруждал себя маниакальным подсчетом калорий, так как считал, что калории все равно важны.

Теперь утренний распорядок у него был очень плотный. Вениамин взвешивался, измерял давление, варил кофе, измерял сахар и уровень кетонов в крови. Потом надевал кроссовки и отправлялся на пробежку. Фиксируя в приложении для подсчета калорий всю еду, которую съедал, и старался закрыть все круги на своих часах. Такая игровая форма борьбы за здоровье помогала ему не расслабляться. Подсчеты всего и вся, что можно было измерить – это были те наружные строительные леса. Это был стержень его повседневной жизни.

У него, как всегда, всё было на своем месте. Засыпал он с мыслью об утренней чашке кофе. Итальянская кофемашина с отличными ситечками, давлением в 15 атмосфер и правильно взбитые сливки; спортивный костюм на нужной полке, дневник измерений, лежащий на письменном столе и открытый на нужной странице. К тому же, формула, надеялся он, таит еще массу сюрпризов для пытливого исследователя. Он как экспериментатор был настроен весьма решительно в работе над теорией собственного изобретения – Хэпинэстикой, считая её «революцией в истории вида Homo Sapiens». Здесь он тоже придумал, что будет делать. Он представлял себе, что это станет своего рода творческим упражнением и что он сможет отнестись к нему весьма хладнокровно. Ради формулы он решил фиксировать свой прогресс и придерживаться особой ежедневной практики, главным секретом которой являлось: получение новых опыта и навыков. Вениамин опробовал на себе новомодное увлечение: удовольствие от тактильного контакта с едой – популярную культуру есть руками, поскольку так еда вкуснее. Дальше больше. Он отправился в поход по туристическому маршруту Национальный парк «Карельский перешеек». Поход по лесному бурелому занял четыре дня. Две ночи он провел в кемпингах, а на третью расхрабрился, и заночевал прямо у костра. Не обошлось и без настоящего адреналина – по пути он подвергся нападению дикого кабана. Вениамина такое времяпрепровождение, с элементами приключений, воодушевило. Далее последовали: Архипелаг – «Березовые острова», абонемент в фитнесклуб, и даже поход в имидж-парикмахерскую. Планы были расписаны на месяц вперед.