Лелька

«…

Глубоко тебя зарыли,

До свидания милый, милый

…»

Он поежился, будто просыпаясь, проехал еще метров пятьдесят, как вдруг динамики зашипели окончательно. Проехав еще метров десять, он остановился и, не понимая, что происходит, несколько секунд смотрел на магнитолу. На всякий случай постучал по ней ладонью. Включил радио, но там тоже было только шипение.

– Чего случилось-то? – спросил он вслух магнитолу. Посмотрел на датчики, никаких проблем с аккумулятором не должно быть. Выключил и снова включил магнитолу: лишь шипение.

На всякий случай заглушил автомобиль, мало ли сбой какой в проводке от долгой поездки. Закрыв глаза, вслушивался в тишину, окружившую и взявшую в плен его автомобиль. Правда, было не так уж и тихо: двигатель, преодолевший большое расстояние, шипел и чваркал, будто наслаждаясь той прохладой, внезапно напавшей на него где-то в ночном поле.

Александр открыл глаза и посмотрел на освещаемую фарами дорогу. Это было единственным, что можно было увидеть впереди. Он повернул ключ зажигания, машина чуть заметно дернулась и приятно заурчала. Включил магнитолу, надеясь услышать музыку, но из динамиков вновь донеслось лишь шипение. То же с радио.

Видимо, что-то сломалось. И как назло в самом не подходящем месте. Ладно, доехать можно и без музыки, потом починит. Может, в сервис придется заглянуть, чтобы проверили профессионалы, а то мало ли, провода где сгорели. Какая неприятность! Обреченно выдохнув, он взял в руки навигатор и с ужасом понял, что тот не реагирует. Глаза его медленно расширились, про магнитолу и сон он уже забыл: намечалась неприятность посерьезнее.

Сдерживая наступающую панику, он начал проверять смартфон на работоспособность. Заряда было достаточно, все приложения отвечали, кроме навигатора. Он проверил связь: ее тоже не было. Нервно хихикнув, он запустил руку в волосы на голове. Перезагрузил смартфон, но ничего не изменилось.

– Вот ведь… – проговорил вслух Александр, и, не подобрав подходящего слова, ударил ладонями руль. Куда ему ехать? Вперед без навигатора? Ох, недаром где-то в тех краях Сусанин поляков водил. Он вспомнил кривую, выданную навигатором в Кинешме. Нет, он не знает где поворачивать, потеряется еще. Возвращаться обратно? И куда возвращаться в кромешной тьме без навигатора?

Он проехал, скорее всего, две трети пути. Да и Владимир ждет его. Наверное, ждет. Скорее всего, спит уже. А может и не спит, начнет беспокоиться, что его нет, и поедет искать? Надежда на такой расклад у Александра тут же улетучилась: ну куда тот поедет его искать?

Опять заглушил машину, дернул ручной тормоз и открыл дверь. Свежий воздух буквально ударил ему в голову, а автоматически включившийся свет в салоне осветил местность вокруг. Он отсоединил ремень безопасности и вышел наружу. Съежившись от свежести ночи, зачем-то поскреб ногой проселочную дорогу. Через секунду он уже судорожно соображал, что ему делать дальше?

За время езды от Кинешмы после моста ему не встретилось ни одной машины. «Конечно, посреди рабочей недели в это время все спят», заскрипел он мозгами.

Он вновь достал смартфон и, поднимая его над собой, пытался найти связь. Перезагрузил его, но ничего не изменилось. Александр огляделся вокруг в надежде увидеть дома со светящимися окнами или хотя бы какое-нибудь доступное глазу освещение.

Ширина дороги в этом месте метров пять-шесть. Дальше, скорее всего, поле, освещения от машины было недостаточно для того, чтобы осмотреться. Темнота, не видно ничего. Он отошел от машины вперед вдоль обочины метров на двадцать, но никаких признаков жизни вокруг не было. Как и связи. Зато он услышал ночь: видимо, все-таки он находился в поле, которого не видел, и где стрекотали невидимые цикады.

Он вернулся и ушел по дороге за машину, но там тоже была лишь темнота. После многочасовой поездки его спина покрылась испариной, и первые секунд десять после того, как он вышел из машины, ему было прохладно. Однако сейчас он уже не мерз, ветра не было, вокруг было как-то убаюкивающее тепло и комфортно.

Вернувшись к машине, Александр сел на водительское сиденье, оставив левую ногу снаружи. Видимо, придется ночевать здесь. Почему он не просмотрел дорогу на карте перед поездкой? Неоправданная беспечность.

Он вновь выключил телефон и положил его на приборную панель. Если не уснет, дождется рассвета и поедет. Куда поедет? Вперед или назад? Он нахмурился. Лучше назад, там хоть связь была. А что там впереди, непонятно. Да, поедет назад. Он посмотрел на рюкзак и подумал о бутерброде. Потом посмотрел на телефон, вылез из машины, достал и включил его, дождался загрузки, встал на порог машины и, вытягивая руку с телефоном вверх, попытался поймать связь. Впустую. Снова выключил телефон, подождал секунд пять, хотел было включить снова, но пока решил дать тому отдохнуть и бросил его на панель.

Что ж, будет ночевать здесь. Поняв, что придется ждать рассвета, Александр, оставаясь снаружи, выключил фары и захлопнул дверь салона. Вокруг воцарилась тьма. Он поднял голову вверх и посмотрел на небо: августовское ночное небо, усеянное миллиардами звезд, было прекрасно.

Живя в Москве, он всегда удивлялся летним ночам в городе. Нет, не тем ночам, когда молодые и не очень граждане пытаются найти усладу разным частям своего тела. Настоящим ночам. Ведь днем город жил сумасшедшей энергетикой, но с наступлением ночи природа будто переодевалась. Будто на поверхность выходили невидимые уборщики, которые начинали чистить и драить этот мир после сумасшедшей дневной суеты. Воздух становился более увлажненным и прохладным, запахи ночи становились совершенно чуждыми тем, что были днем. Это была иная жизнь. Даже жизнь букашек, копошащихся в траве и доступная человеческому слуху, воспринималась как триумф природы, поскольку днем их жизнь попросту не слышна. Всю ночь они трудятся, чистят, моют, убирают, и примерно за час до рассвета на город падает, будто одеяло, ночная свежесть. В это время наступает действительно тишина, ибо отдыхать отправляются и сами уборщики.

В момент рассвета, буквально с первыми лучами солнышка, просыпаются птицы, и начинают восторженно доносить до окружающего их мира, что уже все вымыто и вычищено, хватит отлеживать бока, пора просыпаться и наслаждаться этим миром. Чив-чив-чив, будто пытаются они перекричать друг друга.

Обремененные заботой выполнения трудовых обязанностей, по приказу будильника с трудом разлепившие свои очи и во все утро ворчащие люди, собирающие свой нехитрый скарб для поездки на работу, после пересечения порога дома так и не замечают, какая огромная работа проведена ночью и как вокруг чиста и свежа природа.

Да, сейчас, конечно, было еще далеко до рассвета, птиц не слышно, но он, конечно, был в поле, иначе деревья не дали бы возможность увидеть этот прекрасный купол над головой.

Казалось, протяни руку и достанешь с неба звездочку. Невероятная красота, невероятное чудо над головой, которым можно любоваться, кажется, вечно.

В это время, в августе, звездопад не редкость, и Александр вытянул левую руку вверх, будто пытаясь поймать одну из них, но увидел на фоне звезд лишь силуэт своей руки. Окружающая тишина и полнейшая темнота на земле его испугали: он не видел даже силуэт рядом стоящей машины. Чернота, как будто его лишили зрения. Хоть бы луна вышла. Он нащупал левой рукой автомобиль, положил на крышу руку, скользнул по стеклу двери, нащупал ручку двери, и, держась за нее, продолжил наслаждаться небесной красотой, кажется, позабыв, что попал в сложную ситуацию.

Бум бум бум бум, будто кто-то большой без обуви метрах в пяти прошлепал мимо него. Держась левой рукой за ручку двери, Александр инстинктивно вытянул правую перед собой, будто пытаясь избежать столкновения с нерадивым пешеходом.

Бум бум бум бум, шаги прошли в обратную сторону. «Лошади, что ли?» – подумал он, прекрасно понимая, что у лошади четыре лапы, и звуки шагов были бы иными. Это было двуногое существо. И, видимо, высокое, поскольку после первого «бум» следующий был только через секунду.

Кто-то неподалеку акцентировано вздохнул. Александр хотел было крикнуть «кто здесь», но почему-то испугался, что выдаст себя этим.

С широко открытыми глазами, глядя в черноту, он замер прислушиваясь. Вокруг него просыпалась жизнь, и это был не ночной животный мир. Это было нечто иное, похожее на людей. Там что-то неразборчиво шептало, кто-то вдалеке посмеивался, метрах в тридцати от него кто-то начал быстро дышать, будто бежит, но звук не приближался.

Вокруг не было ни ветерка, запахи оставались все теми же, что и в ночи. Ни единого движения вокруг его глаза не вылавливали. Зато вокруг явно усиливался шум и он испугался, что кто-нибудь заденет его. Александр, не отпуская ручку двери, прижался спиной к машине, в его животе закружили бабочки. Воображение настойчиво рисовало шастающих вокруг привидений, летающие в ночи гробы и, не видящих его, но желающих поскорее найти себе еду, тянущихся вперед руками живых мертвецов.

И действительно, до его ноги кто-то дотронулся. Дыхание спёрло, и он чуть не закричал, но ужас поселился в нем и его начало потихоньку трясти.

Кто-то задел машину и она дернулась. Этот кто-то что-то с досадой пробубнил. Вокруг началась свистопляска: шепот за машиной, хихиканье метрах в двадцати от него, смех в десяти, вздыхание в пяти, плач и крики сразу с нескольких сторон.

Некто высоким голосом завизжал ему прямо в левое ухо. Вскрикнув, от неожиданности Александр дернулся и случайно открыл дверь машины, ручку которой сжимала его рука. Свет из салона мгновенно залил окрестности. Он с ужасом посмотрел на машину, которая, как ему показалось, выдала его.

Ни единого движения он не заметил, и вокруг мигом стало тихо. Резкий звонкий высокий хохот из темноты метрах в пяти сзади от него, и Александр пулей влетел в салон, захлопнув за собой дверь, вновь погрузив окружающий его мир в темноту. Хлопая ладонями по сторонам, он в ужасе искал руль и ключ зажигания, но ничего не находил.

Наконец он понял, что оказался на заднем сиденье и стучит ладонями по водительскому креслу. Вокруг же все скворчало и смеялось, орало и визжало, вздыхало и жаловалось, только гораздо громче. Машина отчего-то дернулась, и он трясущимися руками, лазая по салону, ударяясь головой о потолок и выдыхая стонами, на ощупь начал блокировать двери автомобиля спереди и сзади.

Опять кто-то прошлепал мимо. Вернувшись на заднее сиденье, он посмотрел в окно, но там была чернота. Похлопал себя по карманам штанов в поиске телефона, но вспомнил, что оставил его где-то на приборной панели.

Среди всего хаоса вдруг послышался странный звук, будто горловое пение. Звук нарастал. Что это за предвестник? Предвестник чего, спасения? Или наоборот? Александр закрыл ладонями уши, но тут же их убрал, боясь пропустить опасность. К тому же сердце бешено колотилось, и в ушах с силой пульсировала кровь. Он начал задыхаться и закрыл глаза, пытаясь хоть немного успокоиться.

Пение нарастало, стало понятно, что источник был не один. Что же происходит? Может завести машину и уехать? А если они его обнаружат и накинутся? К горловому пению прибавилась песня: лёёё-лё-лёёёёёё-лёлёлёлёёёёёё. Это был плоский голос, будто мужской, но какой-то комичный, хрипловатый. И как же он стройно и в унисон подходил к горловому пению. Если бы не было так страшно, это было бы прекрасно.

Машину мелко затрясло, будто она, как и ее хозяин, тоже испугалась происходящего вокруг. В панике Александр горлом издал какой-то звук, он чувствовал себя беззащитным, не в силах справиться с окружившей его кутерьмой.

Он задержал дыхание и прислушался: где-то впереди в салоне, у руля, некто тихим скрипучим голосом, будто отдавая Богу душу, удивительно долго выпускал из себя последний выдох. Вновь и вновь. Стараясь дышать как можно тише и прислушиваясь, он вдруг понял, что под днищем автомобиля шуршит нечто и, вроде, будто даже шипит. Будто клубок змей. Первобытный страх настиг его, и он вскинул руки к лицу, неимоверным усилием сдерживая крик.

Его вновь начало мелко трясти. Он быстрее убрал с прохода ноги, будто те самые змеи сквозь днище могли укусить его. Тяжело дыша, но стараясь не издавать ни звука, он улегся на заднем сиденье на правый бок в позу эмбриона.

Открывая и закрывая рот, будто пытаясь избавиться от окружающего шума, он закрыл уши ладонями. Только бы не закричать, не пустить страх в свою душу, иначе сойдет с ума. Его губы шептали путаные молитвы, прося всех святых о помощи и обвиняя их же во всем происходящем. Крепко сжатые глаза прослезились. Ему казалось, что он уже готов к смерти, которая наступит с секунды на секунду, вот-вот некто схватит его за руку или за ногу и… Правой ладонью нащупал нательный крест и крепко сжал его…

2

Глухой стук костяшкой пальца о стекло разбудил Александра. Он открыл глаза и повернул голову на звук: мужчина лет шестидесяти, с сухощавым морщинистым лицом, смотрел на него в окно задней левой двери.

– Дай проехать-то – махнул тот неопределенно в сторону. Александр понял, что он все так же лежит на заднем сиденье, правой ладонью сжимая крестик.

Он резко поднялся на сиденье. Все тело затекло и он, потянувшись, насколько это позволял сделать салон, осмотрелся. Уже было утро, солнечно. Он подергал левую дверь, судорожно снял блокировку и, открыв ее, вышел наружу. Вокруг щебетали птицы и трещали кузнечики. Поеживаясь от утренней свежести, он скрестил руки на груди и сонными глазами с недоумением смотрел на мужика, за которым стоял грузовик.

– Дай проехать-то, говорю, всю дорогу перекрыл.

Александр удивленно повернулся, огляделся и понял, что его автомобиль стоит прямо посередине сельской дороги. Он запустил правую ладонь в итак не густую шевелюру. Метрах в десяти от него был импровизированный мост: засыпанная землей и разным мусором огромная труба, через которую текла небольшая речушка.

– Стоишь посередине. Сигналю-сигналю, а ты вообще никак не реагируешь. Ночевал тут что ли? – поинтересовался водитель, видя замешательство Александра.