Красная роза. Документальная повесть

Наиболее серьезное положение для Советской республики сложилось в Поволжье. Легионеры-чехословаки объединились с офицерами-каппелевцами и эсерами-савинковцами. Образовалось контрреволюционное правительство – Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ). Возникла военная угроза центральным районам России и непосредственно Москве.

Со всех концов революционной России на Восточный фронт спешили наспех собранные красные отряды. 15 июня 1918 года отправился на Волгу и 1-й Курский отряд из состава Западного участка завесы (взамен его на западной границе спешно формировался 2-й Курский отряд). В составе отряда отбыл и рядовой красноармеец Данила Сергеевич Парахин – биться насмерть за «мировую революцию».

Борьба с белогвардейцами разгоралась с каждым днем. Были победы, были и поражения. В жестоких боях за город Казань отряд, в котором воевал Данила Сергеевич, вошел в состав армейской группы красного командира Азина Владимира Мартиновича. Впоследствии эта группа была преобразована в 28-ю дивизию, которая вошла в состав 2-й армии под командованием Шорина Василия Ивановича. Военная судьба забросила крестьянина Орловской губернии, русского солдата, бойца-красноармейца Парахина Данилу Сергеевича в глухие заснеженные леса Прикамья.

В середине ноября 1918 года Советское правительство денонсировало Брестский мирный договор. В то же время белогвардейские силы Приуралья и Сибири объединились под диктаторской властью адмирала Колчака Александра Васильевича.

На Восточном фронте шли тяжелые бои за Пермь и Вятку. К началу 1919 года обстановка вроде бы стабилизировалась.

Следует отметить, что если советская власть была с огромным энтузиазмом встречена и поддержана народными массами в центральных и южных губерниях России, то на окраинах бывшей империи все было далеко не так однозначно.

Орловские, ярославские, псковские и воронежские мужики азартно делили промеж себя бывшие помещичьи земли, активно вступали в ряды Красной армии и с именем Ленина на устах яростно шли в штыковые атаки на белую контру.

В Пермской же губернии о помещиках никогда слыхом не слыхивали.

Земли там было хоть отбавляй. Крестьяне селились крепкими хуторами. Народ был сильный, работящий, прижимистый. Семьями жили степенно, Бога чтили, себя не забывали.

Рабочие же ижевских заводов, в отличие от петроградских да иваново-вознесенских пролетариев, жили не в бараках, а в собственных избах, кушали не баланду с заводской кухни, а домашние щи с кашей, по воскресеньям ходили не в кабак с девками непотребными, а в церковь Божью. В цехах работали целыми семьями – дед, сын и внук. Гордились перед соседями мастерством и умением. Держали при избах огороды да скотину.

Когда в край нагрянули эшелоны с голодными, одетыми в поношенные шинели красноармейцами и с голодными, затянутыми в новенькие кожаные куртки комиссарами, местные жители встретили их поначалу весьма доброжелательно.

Однако, что крестьянам, что рабочим Пермской губернии советская власть ничего нового и хорошего принести не могла. А когда начались массовые экспроприации имущества в пользу «мировой революции» и расстрелы недовольных, народ сурово взялся за оружие.

В тылу Красной армии образовалось большое число белых мелких партизанских отрядов. Повстанцы стреляли из засад, нападали на отставших красноармейцев, собирали разведывательные сведения и доставляли их в штабы колчаковских регулярных частей. Даниле Сергеевичу, как и другим бойцам, приходилось почаще оглядываться, чтобы не получить пулю в спину, а на постое в хуторах нужно было глядеть в оба, чтобы хозяева во сне топором не зарубили.

4 марта 1919 года войска Колчака А. В. перешли в наступление на красных по всему фронту. Сибирская армия генерала Радолы Гайды (еще год назад он был капитаном) нанесла удар на участке 2-й армии Шорина В. И., южное крыло которой упиралось частями 28-й дивизии в обрывистый берег Камы.

Под натиском противника пришлось с тяжелыми боями отступать. Цеплялись за каждое село, за каждый разъезд. Контратаковали из засад. Но все же пятились. Шел в пехотной колонне среди своих товарищей и Данила Сергеевич. Шли бойцы Красной армии при трескучих морозах, по пояс в непролазных снегах, обмороженные и простуженные, с ранеными на плечах, с последним патроном в обойме, с последним сухарем в кармане. Остановить врага удалось лишь в середине апреля на рубеже реки Вятки, что с севера впадает в Каму, всего в полуста верстах от Казани и Волги. Началась весенняя распутица. Реки вздулись, мосты снесло, дороги развезло. Фронт стабилизировался. Наступило затишье. Бои приняли позиционный характер.

В эти тяжелые для Советской республики дни Данила Сергеевич Парахин вступил в ряды Российской коммунистической партии большевиков – РКП (б).

В это же время, в период с 18 по 23 марта, в Москве состоялся VIII съезд партии. На съезде среди прочих жизненно важных вопросов была принята резолюция «О политической пропаганде и культурно-просветительной работе в деревне». Резолюция указывала на необходимость твердого союза с крестьянином-середняком, а также на необходимость создания бедняцких сельскохозяйственных коммун и их поддержки.

Партия коммунистов тогда была численно невелика. Костяк партии составляли профессиональные революционеры, прошедшие через подполье, царскую каторгу, эмиграцию. А основой партии были рабочие с городских окраин. Выходцев же из крестьянской среды среди большевиков было крайне мало. По всем фронтам Гражданской войны собирала в те дни партия коммунистов-крестьян для работы в селе.

По личной рекомендации командарма Шорина В. И. большевик Парахин Данила Сергеевич, как политически грамотный, сознательный боец, был откомандирован с фронта в распоряжение Орловского губкома[2 - Губком – губернский комитет.] партии. Губком же направил героя в село Преображенье и прилегающие к нему деревни для создания там крестьянских коммун.

Впереди была весенняя посевная, а осенью страну ждала продразверстка. Молодой Советской республике край как нужен был хлеб.

Буйной весной 1919 года Данила Сергеевич твердо шагал по родной орловской земле с партийным билетом и революционным мандатом в нагрудном кармане и с заряженным боевыми патронами наганом в кобуре. Под его руководством были поочередно организованы: крестьянская коммуна в имении бывшего помещика Карцева (деревня Ниженка), крестьянская коммуна в имении бывшего помещика Александрова (деревня Никульниково), крестьянская коммуна с красивым революционно-романтическим названием «Красная роза» в имении бывшего помещика Мишина (деревня Малая Чернава). В каждой коммуне был выбран актив и председатель. В мало-чернавской коммуне председателем стал сам Данила Сергеевич. Все три коммуны были приписаны к Преображенскому сельсовету.

Позднее, уже в тридцатых годах, коммуны были объединены в один колхоз под названием «Колхоз имени В. И. Ленина» с центром в селе Преображенье.

Что такое коммуна? Все члены коммуны вместе с семьями жили в достаточно большом бывшем помещичьем доме. Кто в отдельной комнате, кто в чулане, кто за перегородкой. «Коммуналка». Питались все из одного общего котла – всем одинаково, всем поровну. Одежда и обувь выдавались со склада (по мере возможности и по необходимости).

Работали все на одном поле, в одном огороде. В усадьбе имелась кузница и мастерские. Баня. Вся живность вплоть до курей – общая.

В коммуну вступали добровольно, в основном деревенская беднота – безлошадные крестьяне, вдовы с детьми, одинокие бобыли и калеки, вернувшиеся с войны. К слову сказать, в условиях Гражданской войны, «военного коммунизма», голода, разрухи, бандитизма, тифа это была реальная возможность выжить.

На коммуны бедняков большевистская продразверстка тоже распространялась, но в значительно меньшем объеме, чем на крестьян-единоличников, а тем более на кулаков. Советская власть, наоборот, помогала коммунарам чем могла: лошадьми, списанными из кавалерии; инвентарем, конфискованным у помещиков; семенным зерном, изъятым у контрабандистов; одеждой и обувью, захваченной на коммерческих складах.

В августе 1919 года Гражданская война, полыхающая по всей России, задела своим крылом и село Преображенье, и деревню Малая Чернава, а также коммунаров «Красной розы».

Нагрянул бело-казачий разъезд из рейдового корпуса генерала Мамонтова. Обошлось без крови. Советские и партийные активисты заблаговременно скрылись. Казаки стали на постой, накормили своих коней, дали им роздых, пополнили себе запасы провизии, пограбили крестьянство (не без того), кое-кого под пьяную руку высекли. Переночевав, наутро станичники ушли своей дорогой. Основная масса конницы белых прошла стороной – из Тамбова через Лебедянь, Измалково и Елец на Воронеж.

В пока еще не занятом врагом городе Ельце в те дни спешно создавался Сводный коммунистический отряд для борьбы с контрреволюцией. Со всех окрестностей туда стекались большевики, комсомольцы, советские работники. Туда же, надев видавшую виды шинель, сняв со стены винтовку и сунув в карман наган, ушел Данила Сергеевич.

Опасность для молодой Советской республики была нешуточная. Для борьбы с белоказачьими конными соединениями нужна была регулярная красная кавалерия. А ее не было. Реввоенсовет Советской республики во главе со Львом Давидовичем Троцким бросил клич: «Пролетарий – на коня!» В те грозные дни можно было увидеть верхом на лошади и кронштадтского матроса, и революционного путиловского рабочего.

Данила Сергеевич, с детства хорошо знающий и любящий лошадей, сразу же был зачислен в эскадрон 13-й сводной кавалерийской бригады под командованием товарища Петра Васильевича Курышко. Конечно же, крестьянин-землепашец – это еще далеко не кавалерист, но все же он лучше держится в седле, чем иваново-вознесенский ткач или наборщик из краснопресненской типографии. Задача была – сдерживать продвижение частей генерала Константина Константиновича Мамонтова до подхода красного кавалерийского корпуса Семена Михайловича Буденного.

Земля гудела от движения тысячных масс конницы. Среди клочьев сырого тумана всадники съезжались, вновь разъезжались, группировались, перестраивались. Затем конные лавы шагом трогались с места, набирали разбег и уже с гулом неудержимо неслись навстречу друг другу.

Комья сырой грязной земли летели из-под копыт. В глазах сквозь пелену качаются спины скачущих впереди всадников, крупы их лошадей. Грохот артиллерии. Фонтаны вздыбленной земли. Над головой разрывы шрапнели. Кто-то на полном скаку вместе с конем через голову покатился на землю. Еще один и еще… Пальцы занемели, сжимая эфес шашки. Вперед!

Сшиблись. Атакующий храп и предсмертный визг лошадей. Бессмысленный рев людских глоток. Выстрелы в упор. Перекошенные яростью, озверевшие лица. Сабельные удары наотмашь. Пулеметы на тачанках захлебывались горячими очередями и, дымя раскаленными стволами, замолкали рядом с поникшими расчетами, изрубленными насмерть.

В жестоких боях с превосходящими силами противника в полях и оврагах у села Сукмановка на подступах к Тамбову красная 13-я кавалеристская бригада потерпела жестокое поражение, была разгромлена белоказаками и рассеяна. Ее невеликие остатки сумели вырваться из окружения и уйти от погони. Хлебнувшие горечи разгрома бойцы влились в состав других частей и соединений регулярной Красной армии. Кто-то, конечно же, дезертировал. Кто-то переметнулся к белым. Кто-то подался в бандиты. Данила Сергеевич по приказу Орловского губкома партии вернулся в родную коммуну.

В сентябре 1919 года генерал К. К. Мамонтов, свернув весьма удачный, но оказавшийся без поддержки войск фронта рейд, с остатками своих частей и с огромным обозом награбленного добра ушел на Дон.

Тем не менее в ноябре месяце деникинские войска в ходе наступления захватили города Курск, Орел, Ливны. Линия фронта проходила всего лишь в десяти верстах от села Преображенья с его крестьянскими большевицкими коммунами, по реке Сосна. Однако в само село белые так и не вошли.

Войска красного Южного фронта все же выдержали мощные удары белой Добровольческой армии в направлении Тулы и Москвы.

В том же ноябре месяце, в многодневном встречном кавалерийском сражении под Воронежем и Касторной, красный кавкорпус Семена Михайловича Буденного разгромил, опрокинул и рассеял казачьи конные массы. А части 42-й стрелковой дивизии Красной армии отбросили за город Ливны и далеко за реку Сосна 1-ю сводную пехотную дивизию Добровольческой армии белых.

Войска Южного фронта перешли в решительное контрнаступление и погнали белогвардейцев от Орла на юг к Одессе и к Новороссийску.

В ноябре 1920 года, после взятия Красной армией Крыма, закончилась Гражданская война. Но еще весь 1921 год молодую Советскую республику сотрясали контрреволюционные выступления и классовые битвы. Кронштадтский мятеж. Тамбовское восстание. Махновщина на Украине. До 1922 года на Дальнем Востоке бесчинствовали семеновские банды и японские интервенты. Оружие Даниле Сергеевичу приходилось держать под рукой.

В начале двадцатых годов Данила Сергеевич был избран в состав Измалковского райкома ВКП (б).

В 1929 году в стране началась коллективизация.

В 1930 году все три коммуны, созданные в разгар Гражданской войны, сохраняя свою структуру, были объединены в колхоз имени Ленина. В этот же колхоз вошли и крестьяне-единоличники.

Председателем колхоза единогласно был избран Данила Сергеевич, а коммуной «Красная роза» стал руководить всеми уважаемый односельчанин М. В. Горбатых.

Вплоть до 1935 год колхозники жили впроголодь. Хлеба не хватало.

Партия создала в стране четкое планирование и организацию заготовок хлеба, установила учет и жесткий контроль за сдачей колхозами зерна в закрома Родины. Районные и областные уполномоченные назначали план сдачи зерна сразу же после посевной, подсчитывая количество зеленых всходов на один квадратный метр.

Райком партии настойчиво требовал от колхоза и его председателя Данилы Сергеевича увеличения посевных площадей для зерновых культур (пшеницы и ржи – хлеба) за счет сокращения посевных площадей для кормов (клевер, вика, овес, турнепс). Председатель как мог уклонялся. Выговор следовал за выговором, но он не соглашался, отстаивал свою линию (если вернулся домой из райцентра сильно выпивши, значит, опять получил выговор).

Зато в хозяйстве (в отличие от соседних) не было падежа скота, зато весной лошади выходили на пахоту и боронование сытые, способные работать. Отсюда и урожайность зерновых была больше, чем у соседей, и план поставок хлеба государству всегда выполнялся. Потому, наверное, и с председателей не сняли, и из партии не выгнали. Да, к слову сказать, со времен Гражданской войны сохранились у Данилы Сергеевича знакомцы и в НКВД, и в партийных, и в советских органах. Секретарем Краснозоринского райкома партии был двоюродный брат Данилы Сергеевича (как его звали – нам не известно).

А вот отца Григория – настоятеля церкви Преображения Господнего, друга детства, друга семьи, «дядю Гришу» – в 1937 году арестовали и увезли в район. Данила Сергеевич поехал за ним, выручил его, вернул домой. Через несколько дней отца Григория снова забрали. Начальник УГРО Шалунов (боевой товарищ еще с Гражданской войны) предупредил председателя: «Больше не лезь, сам погоришь и его не спасешь. Дело политическое». Больше отца Григория никто не видел, и никто ничего о нем не слышал.