Арвары. Магический кристалл

Каждый сам выбирает, что ему ближе: любить одного человека и тянуться к нему всем своим существом, отвергая искушения, или же купаться в удовольствии сладострастия.
Вторая книга цикла "Арвары" раскрывает тайну исчезновения исполина Космомысла сроком свыше двухсот лет. За это время многое изменилось в его родном граде. Борьба за власть достигла небывалых в тех краях высот, вольных потомков Даждьбога превращают в рабов. Сам же Космомысл освободившись от оков ромеев попал в неволю у македон. Последние уверовали, что исполин бессмертен и потому является богом. И дали ему непосильную задачу - открыть истины магического кристалла. Но есть ли в этом камне истина? Или же словно зеркало оно способно лишь отражать окружающий мир, увеличивая его?
Он родился смертным и несколько раз за это время, как и сейчас, умирал, испытывая ледяной холод, ползущий от ног к сердцу, и знал, что через минуту перестанет дышать и еще через минуту разум заволочется мраком. И останется единственная искра света — последняя мысль, Зга, мерцающая перед взором и хранящая в себе тайну вечности. Она обладала божественной способностью вновь разжечь пламя жизни, если эта жизнь имела великий смысл и была исполнена чувством радости бытия. Последняя Зга и была тем ключом, коим открывалась суть природы бессмертия. Ее-то и утратили потомки Руса, вкусив плоды земного приятия, испытав не любовь, а удовольствие, ибо чаша сладострастия была слишком мала, чтобы пить из нее целую вечность.
После каждого удоволетворения приходила великая печаль, гасящая искру божественной любви, а бессмертие не ведает печали.Показав македонам, что есть любовь, исполин готов был продолжить свой путь и, я уверена, где-то на просторах земли Космомысл повстречал бы Краснозору, свою избранницу. Роман явно должен был иметь продолжение.
Мне хочется верить, что в том мире, где живы до сих пор герои книги, любовь взяла вверх над сладострастием. И славный род русов вернул себе бессмертие. Но вспоминая, что, по мнению автора, потомками арваров, являемся мы, понимаю, надеждам моим не суждено сбыться.