Кинодетективы 9

– Так вы знаете?

– Что он не солдат? – Произносит Максим, – Знаем.

Иван тяжело вздыхает и виновато смотрит на Максима.

– А теперь давай сначала, Иван, – просит Максим, – Как вы с ним познакомились?

– Скорик – беглый каторжник, – сознается кузнец, – Сбежал и ко мне на ярмарке прибился.

– А ты его через Милку сюда устроил?

– Да.

– Это он поленом дьяка наградил, когда тот за Милкой следил? – Спрашивает Максим.

Иван, молча, кивает.

– А Милка к тебе приходила?

– Да, – подтверждает кузнец, – А Скорик не виноват. Он боялся, что дьяк Исааку расскажет. Он за меня и Милку беспокоился.

– Каторжанин, говоришь, – делает вывод Сирко, – Такому убить человека проще простого.

– Нет, – возражает Иван, – Он не мог. Честное слово. Он всё время со мной был.

– И свечку держал, когда ты с Милкой любовничал? – Не сдается дед.

– Нет. Не держал.

– Значит, мог, – утверждает Сирко.

Максим и дед Сирко отходят в сторону.

– Выходит, сивуха покрепчала после того, когда офицер объявил, что едет от Суворова с секретным письмом, – говорит Максим.

– Выходит, – соглашается дед.

К ним подбегает одноглазая старуха.

– Я жду, а вы меня не спрашиваете. Всех уже опросили, одна я осталась!

– Не трещи! – Останавливает её Сирко, – Дойдет и до тебя очередь.

– Когда дойдет? – возмущается она, – Когда рак на горе свистнет.

– Да говори уже, что хотела, – разрешает дед.

Старуха теряется, не зная, к кому обращаться.

– Кому говорить-то?

Дед Сирко показывает на Максима.

– Вот его своими байками мучай.

Одноглазая старуха приближается вплотную к Максиму и понижает голос до полушепота.

– Не байки это, а истинная правда! Все видела…

– Чем? – Удивляется дед, – Что ж ты одним глазом смогла рассмотреть? Тут двумя не все различаю…

Но старуха продолжает, не обращая внимания на замечание деда.

– Сплю я ночью, вижу десятый сон. Будто я на ярмарке…

– Про сон ты потом расскажешь, – просит Сирко, – Говори по делу!

– Я по делу и говорю, а ты меня перебиваешь, – сообщает старуха, – Так вот: снится мне сон, будто я на ярмарке. А вокруг меня цыгане так и рыскают, так и рыскают.

– Что они возле тебя потеряли? – Не понимает дед.

– А один подскочил и давай меня, греховодник, руками тискать.

– Это он спьяну, наверное, – объясняет Сирко, – На трезвую голову такого не сделаешь.

– Тут я и проснулась!

– И?

– А он рядом лежит.

– Кто?

– Цыган и за грудь мою держится.

Дед Сирко, оценивая, смотрит на старуху:

– Где он её у тебя нашёл?

– Глянула я на него, а это не цыган, а черный человек, только посинел в лунном свете.

Максим скрывает улыбку, слушая старуху. А та продолжает свой рассказ:

– Я – от него, а он – за мной!

– Так целую ночь и кувыркались? – Спрашивает дед.

Старуха вдыхает: