И брюнетки бывают «блондинками»

Дядя Вася показывает на микроскоп.

ДЯДЯ ВАСЯ: Интересно, как ты умудряешься расшифровывать все эти иероглифы на этом устройстве?

ИРИНА: И вы сможете, если захотите.

ДЯДЯ ВАСЯ: Нет, Ирина Александровна, это не всякому дано. Тебе, видимо, подфартило, и Боженька наградил таким зрением.

ИРИНА: Возможно.

ДЯДЯ ВАСЯ: А сейчас что будешь делать?

ИРИНА: Выполнять диссекцию образцов внутренних органов на предмет выявления патологий.

ДЯДЯ ВАСЯ: Ладно. Не буду тебе мешать получать удовольствие от изучения внутренностей, пардон, внутреннего мира покойного.

12

Рогожкин вместе с бойцами спецназа ждет команды, спрятавшись за машинами. На автостоянку выезжает «BMW», проезжает вдоль припаркованных машин и останавливается недалеко от выезда. Из машины никто не выгружается. Из «Мерседеса», стоящего в центре автостоянки, выходит Величко с кейсом в руках и, не спеша, направляется к «BMW». Дойдя к машине, он садится внутрь.

13

За его действиями из спецмашины наблюдают Игнатьев и Сухарева.

ИГНАТЬЕВ: Приготовиться!

14

В «BMW» за рулем сидит Беспалова и Величко.

ВЕЛИЧКО: А где Мироненко?

БЕСПАЛОВА: Занят. Принесли?

ВЕЛИЧКО: Как договорились.

Величко открывает кейс и показывает Беспаловой содержимое. В кейсе ровными рядами лежат пачки долларов. Величко передает кейс Беспаловой. Та закрывает его и небрежно бросает на заднее сиденье.

ВЕЛИЧКО: Остальное – после получения подряда.

БЕСПАЛОВА: Это не ко мне.

Величко открывает дверь, но продолжает сидеть в машине.

15

Сухарева поворачивается к Игнатьеву.

СУХАРЕВА: Он передал ей деньги.

ИГНАТЬЕВ: Вижу. (Говорит в переговорное устройство). Начали!

16

Со всех сторон к «BMW» бегут бойцы спецподразделения. Под руководством Рогожкина они вытаскивают Беспалову из машины и бросают на капот. Величко сам выгружается из машины и наблюдает за происходящим. К ним подходит Игнатьев. Тут же появляются понятые. Рогожкин выкладывает рядом с Беспаловой кейс с долларами.

ИГНАТЬЕВ: Здравствуйте, Анна Петровна. Это ваши сокровища?

17

В приёмный покой медбрат на тележке ввозит Евдокимову.

ЕВДОКИМОВА: (Стонет, говорит жалобным тоном). Подожди, сынок, дай отдышаться.

МЕДБРАТ: Вам то что, мамаша? Это я вас сюда затаскивал, а вы ехали.

Евдокимова открывает сумочку-ридикюль. Вынимает бутылочку и делает из неё несколько глотков.

ЕВДОКИМОВА: Помру я скоро.

МЕДБРАТ: От боли в ноге ещё никто не умирал.

ЕВДОКИМОВА: Не спорь со мной, сынок. Это мой организм, я лучше знаю. Всё, отплясалась. Пора и честь знать.

МЕДБРАТ: Согласен, мамаша. С ногами у вас действительно проблема. Танцевать не будете, а вот к господу Богу рано собираетесь. Не пришло ваше время.

ЕВДОКИМОВА: И не успокаивай меня. Молодой ещё. Прости, Господи, что не успела исповедаться. (Крестится). Очистить душу мою от грехов земных.

МЕДБРАТ: Успеете. Ещё двадцать раз к батюшке сходите. У нас замечательных хирург. Васнецова. Она вас мигом с того света вытащит.

ЕВДОКИМОВА: Ой! Плохи мои дела, нутром чувствую.

МЕДБРАТ: Что я вас уговариваю? Вот её увидите, сразу всё поймёте.

ЕВДОКИМОВА: (с надеждой). Ты правду говоришь?

МЕДБРАТ: А как же, мамаша! И пусть меня стукнет 220 вольт, если лгу.

ЕВДОКИМОВА: Где же мой ангел-спаситель, сынок?

МЕДБРАТ: В морге.

Евдокимова хватается за сердце.

ЕВДОКИМОВА: Ой!

МЕДБРАТ: Да не волнуйтесь вы. Она там подрабатывает. Сейчас придет.

Двери лифта открываются. В лифте – Ирина в белых бриджах и белой курточке, поверх которых надет клеенчатый фартук. Фартук весь в крови. На руках – резиновые перчатки. Они тоже в крови. Ирина снимает перчатки и фартук, складывает их и определяет подмышку.