Детектив «Седьмой флот»

После паузы заговорил Летописец:

– О чем думаете, бывалые сыскари? Прошу высказываться.

– Какая-то хрень! – констатировал Зуй.

– Моральный садизм, – уточнил Репа. – Пучеглазый поизмывался над Вадимом и спецов уделал на раз.

Пришла моя очередь озвучить ход соображений:

– Делать выводы без конкретики все равно, что гадать на кофейной гуще. Для начала пусть прочешут местность, соберут вещдоки, отыщут очевидцев – тогда покумекаем. Понятно, что серийник привез похищенных после того, как милиция эвакуировала с завода ниссан. Следы по любому должны остаться. И нужно дождаться вывода медицинского обследования – узнаем, какой химией их усыпили. Дочка Вадима скоро оклемается и расскажет, как было дело. Думаю, маньяк не собирается долго держать нас в неведении. Скоро придет депеша с пояснениями – вот увидите.

Зашипела радиостанция на плече капитана. Сквозь помехи послышался деловитый басок Брута:

? Я первый! Всем отбой! Возвращаемся на базу. Предельное внимание по маршруту!

? Мне пора, – подскочил кэп, взглянув на часы: 23.05.

Одесситы снова заскучали, развалившись на диване. Дабы отогнать сон я пустился вкруговую по залу, но пиликанье радиостанций и шум дождя убаюкивали даже на ходу.

Вскоре со двора послышался рокот автомобильных моторов и невнятные окрики. Через минуту гостиную заполонили разгоряченные и промокшие оперативники.

Глянув на встрепенувшихся пенсов, Черноух молча развел руками. Генерал стащил дождевик и громогласно объявил:

– Всем по сотке коньячку! Мне, естественно, больше, – продефилировал к буфету, извлек хрустальный штоф и водрузил на стол. – Олигарх, думаю, не обидится. Банкуйте, кто желает! Заодно растолкуйте мне ход мыслей в башке у пучеглазого.

– Сам объяснит. Дождемся письма, – подсказал я и спросил. – Бокальчук со своими в больнице?

– Естественно. Эскулапы заверили, что родичи в полном здравии, только под воздействием снотворного. Дочке вкололи, а дитя, похоже, напоили. Главное, что живы. Покуда можно расслабиться.

– Вряд ли получится, – заартачился Репа. – От этого урода всего можно ожидать. Просчитать бы его следующий шаг.

– Бесполезно! – насупился Брут. – Шизонутые не поддаются анализу. Лично у меня пазлы не складываются. Я вообще не планировал впутываться в ритуальную серию, но партию отыграл чисто без запинки. Правда, с коротким антрактом из-за Штейна. Этот головняк тоже напомнит о себе. Не правда ли, Серго?

– Может так, а может, нарисуется новый персонаж под водительством того же кукловода.

? Ага! Значит, принял мою версию?!

? По-другому не срастается. Понятно, что все эпизоды связаны. Четыре убийства, разбой с тяжкими последствиями, киднеппинг. Пять уголовных дел в разных областях. Нужна единая следственная бригада.

– Намекаешь, чтобы я похлопотал? Лады! Напрягусь. По приезде затребую меморандумы по всем делам и напрошусь с челобитной к адекватному прокурору.

– Кстати о законниках! Вам бы поостеречься. Штейн злопамятный…

– Пошел он! – Никифорыч опрокинул стопку и подобрел. – С обезбашенными пенсами не страшна мне даже сотня важняков. Поведай, Слон, чем займетесь в дальнейшем.

– Помыслим, прикинем, попробуем предугадать …

– Горбатого мне не лепи! Понятно, что будете выискивать укротителя. Хорошо бы разжиться фотомордой злодея, – он обернулся к Молодязеву. – Вы уверены, что располагаете всеми фотографиями курсантов?

– Вроде бы да. Перешерстили весь выпускной альбом.

– То-то и оно! Вы собрали фотки тех, кто выучился и получил погоны. Неужели не было потерь?! Никого не отчислили за время учебы? В альбоме вряд ли есть фотка этого … как его … Прихода.

– Дохода, – подсказал Пуртев и поменялся в лице. – Азохен вей!! Надо ж так лохануться?! Вот почему я не дослужился до генерала. Живо припоминайте всех, кого отчислили!

– Прыткий какой! Склероз куда девать? – проворчал Репа. – Рекомендовала мне моя Зоя хоть изредка почитывать Ломброзо. Даже не знаю, скольких выгнали. Навскидку – больше дюжины за два года. Наш взвод в этом отношении образцово-показательный. С первого курса отчислили одного Боровика, а Недоходова турнули накануне защиты диплома.

Показалось, будто в лицо пахнуло раскаленным воздухом африканской пустыни. Неведомая сила подбросила меня над диваном, а статический разряд ударил по темени и пронзил все тело. Потеряв самообладание заорал:

– Гриб!! Федьку Боровика Грибом звали!

Одесситы переглянулись, а Брут нетерпеливо рыкнул:

– Не томи, Серго! Вишь, флотоводцы зависли.

Словно завороженный, я повторил слова жены Кухаренко, сказанные в кабинете Черноуха:

? Я на море. Если кто спросит – скажешь, что у меня грипп.

? Так гораздо понятнее, – саркастично обронил Зуй.

? Что непонятного?! ? взвился Юнкер. – Не Грипп, а Гриб! Мы думали, что Слоник захворал, а он напоролся в Малореченском на Боровика и попытался нас упредить через благоверную. Правда, малеха перемудрил…

– Точно Гриб, пацаны! – подхватил Молодязев. – Ориентировку помните? Высокий лоб, узко и глубоко посаженные глаза. В юности были не на выкате, но это дело времени.

? Значится, я молодец! – восторжествовал Брут. – Опыт, господа, великое дело!

Наконец-то мне удалось справиться с эмоциональным шоком. Облизав пересохшие губы, пробормотал:

– Где же искать фотоморду Боровика?

? Водички попей, ? присоветовал Репа и погрустнел. – Фотку отыскать не проблема. Я о другом думаю. Вот, други мои, чем обернулся суд Линча спустя столько лет.

???

Сразу после Нового года у первокурсников стали пропадать личные вещи и деньги. Персональный скарб можно было сдавать на хранение в каптерку, но мы предпочитали иметь под рукой – в тумбочке или в чемодане под кроватью.

Поначалу исчезала мелочевка – ремни, расчески, туалетные принадлежности, канцтовары. Со временем размер хищений увеличился. У Слоника сгинули новые джинсы, и в тот же день с прикроватной вешалки улетучилась моя любимая куртка.

Не просто куртка, а шедевр индпошива в авторском исполнении моей мамы! Приступая к работе, она проштудировала подшивку польских журналов мод, после чего перешила для любимого сына офицерский френч, позаимствованный у отца из резервов обмундирования. Приталила, настрочила полдюжины карманов, приладила шевроны и нашивки, которые сама же воссоздала по картинкам образцов форменной одежды армии США. В итоге получился моднячий по тогдашним временам прикид в стиле хаки-милитари.

Вскоре обнаружились другие пропажи. Терпение лопнуло после того, как у командира взвода Вишенцева испарился кассетный магнитофон «Весна» – роскошь в период тотального дефицита.

Начальник курса созвал тайное совещание. Пока личный состав конспектировал лекцию по олимпийской тематике – в кабинете Новохатова собралось полдюжины курсантов, которым можно было доверять. Легендарный одесский сыщик высказал предположение, что похищенные вещи спрятаны на территории школы. Обосновал тем, что последние кражи совершены в период, когда увольнительные были запрещены. Той же ночью мы обыскали все помещения – подвалы, бытовки, кабинеты, аудитории.

Тайник выявили на чердаке административного корпуса – на стропилах за кирпичной кладкой хоронился вместительный саквояж. В нем обнаружились джинсы Слоника, магнитофон Вишенцева и другие пропавшие вещи. Жаль, только моднячая куртка не нашлась.

Новохатов сообщил о находке начальнику кафедры криминалистики, который предложил вернуть саквояж на место, установив внутри химическую ловушку. То есть, как только воришка вскроет портфель – струя несмываемого красителя малинового цвета разукрасит его бессовестную физию.