Бесконечная война

Итак, если с мотивацией моих новых знакомых все понятно, то вот с тенями еще есть вопросы. Впрочем, задавать их пока некому, так что просто дополню свою теорию новой информацией. Получается, что тени разумны, и, учитывая, что я видел в описании волка связь этого параметра с пожиранием чужой плоти, наверно, чем-то эта разумность схожа с таким же показателем у кадавров. Правда, тем для этого нужно гораздо меньше мяса, что в свою очередь вполне может быть показателем соотношения их сил. И тогда, нет смысла лукавить, это не очень хорошие новости.

Еще один интересный момент. Как я понял, защита ночи дает местным возможность сопротивляться теням, чья разумность, как я думаю, в итоге и сыграла на руку людям. Бездумные твари наплевали бы на риск и потери, но обретя сознание они не захотели рисковать, и вот агония этого одного из последних двенадцати анклавов человечества длится уже несколько десятков лет. Даже представить не могу, каково им. Неудивительно, что восприятие мира в итоге немного поменялось, и теперь местные смотрят на людей немного по-другому. Впрочем, учитывая активные жертвоприношения каждые шесть месяцев, не стоит переоценивать эту их черту.

Кстати, именно для того, чтобы не вскрывать карты и не провоцировать пока ненужный мне конфликт, я и не задаю такой очевидный вопрос: а не планируют ли меня как раз на роль одной из следующих жертв? Даже если это и так, надеюсь, что со своими делами я успею закончить пораньше, чем это случится. Кстати, пока на роль моих противников для повышения обмана и маски пока могут претендовать разве что тени – и такие противники мне что-то не нравятся. Вот только, к сожалению, выбор у меня не настолько уж и широк.

В этот самый момент на небе выбралась из-за туч огромная желтая луна, и наступила полночь. Мой запас обмана обновился, подняв резерв аж на двадцать две тысячи – да, если после бегства от Семина, даже несмотря на его ранение, доход от дела магии немного просел, то после вылазки с убийством Олеси мои акции взлетели даже выше, чем раньше. Вот что значит упорство и последовательность в борьбе со своими противниками: народ это ценит. Но, главное, сейчас я стал немного сильнее, и общаться с троицей моих новых знакомых стало проще.

– Предлагаю начинать двигаться в сторону нашей крепости, – мы закончили все необходимые по гейсу формальности, и Лурье, взявший на себя ведение разговора, предложил не искать лишние неприятности. – Убитый нами волк – не единственная опасность в этих лесах, и рисковать жизнью надо ради более важных вещей, чем просто болтовня.

– Рисковать жизнью? – я не сразу понял, о чем он. Так буднично была произнесена эта фраза.

– Нет богов, нет надгробий, нет возрождения. Любая ошибка – это смерть, – Абрамов ответил мне так же спокойно, как и его коллега.

Вот она ключевая вещь, изменившая всё в этой части мира. Черт, при таком раскладе надо еще больше радоваться тому, что я решил припрятать надгробие. Боюсь, в ином случае на меня была бы объявлена не просто охота, а самая настоящая облава. В общем, после такого неловкого обмена фразами мы до самой крепости, в которой местные умудрились пережить армагеддон, шли в полном молчании. И лишь когда впереди над деревьями показался флаг, отмечающий место нашего назначения, я не удержался от вопроса.

– А не боитесь привлекать внимание? – мне кажется, в условиях, когда у тебя только одна жизнь, это довольно актуальный вопрос.

– Тени и так знают, что мы здесь, – пожал плечами Лурье. Вот странный он человек, на вид такой тощий, нескладный, а при этом ни на секунду не сомневаешься в его силе. – Зато люди, которых заносит в этот мир, смогут заметить крепость издалека. Есть мнение, что если вычислить точное место выхода, то, возможно, нам удастся пробить дорогу вовне силой. Вот только новичков не так много, ты второй за последний год, и вас всех еще и постоянно в разных местах выбрасывает, так что вычислить эту точку не так и просто.

– Но ничего! Мы все равно справимся и выберемся отсюда! – яростным шепотом пробормотал Абрамов, и мы снова замолчали.

Когда мы, наконец, выбрались из леса, и я смог увидеть один из последних оплотов человечества, то, надо сказать, он меня впечатлил. Построенная на склоне горы из огромных каменных блоков небольшая крепость казалась частью природного рельефа. Если те же стандартные лагеря новичков, даже улучшенные, не внушали особого доверия как укрытие, то в такой, мне кажется, можно было бы пережить хоть ядерную зиму, хоть нашествие теней. Кажется, теперь я начинаю понимать, как при весьма относительной помощи с защитой эти люди смогли продержаться против существ, уничтоживших большую часть этого кусочка мира.

– У нас пополнение! – то, что вместе с продуктовым отрядом появился еще кто-то, со стен, ясное дело, заметили, но никак не прореагировали. Во всяком случае, до этого момента, когда Абрамов донес новость, наверно, до всей крепости своим громовым криком.

– Да тише ты, все на жертвоприношении! – сверху раздался голос кого-то пока скрытого за навесом. – Идите на площадь, заодно покажете новичку, кому он будет обязан следующими месяцами спокойной жизни.

Если честно, когда чужой голос только начал говорить про жертвы, я сначала подумал, что вот оно. Меня все-таки хотят взять в оборот, но, к счастью, все было действительно решено уже без моего участия. Вот только лишение жизни кого-то из своих – смущает меня такая цена… Нет, я ничего не имею против смерти, если она не касается меня. Но вот так отдавать без боя кого-то сражавшегося до этого рядом с тобой – почему-то не могу принять, что этот путь может привести к победе.

Пока я размышлял о своем отношении к происходящему, мы как раз прошли внешнее кольцо домов и оказались на центральной площади (как это и было видно снаружи, крепость оказалась довольно миниатюрной). Вокруг нас стояло около пары сотен человек, а в центре на небольшом возвышении на камне лежала связанная девушка, издалека чем-то похожая на Алису. Почему-то очень странно такое видеть – молодая, красивая, в довольно многочисленном мужском коллективе – чем же она так всем насолила, что именно ей досталась роль жертвы?

– Ирка, – рядом раздался расстроенный голос Абрамова. – Ну как так-то… Неужели нельзя было выбрать Игоря или Скотта? Вот от кого действительно никакой пользы, а только проблемы.

– Ты же знаешь, жребий бросают среди всех, и никаких исключений. Нарушим правило, беспорядков будет не избежать, – печальный голос молчавшего до этого Анри показал, что тот, несмотря на все свои такие умные и красивые слова, на самом деле полностью согласен с моим соотечественником.

Я начал еще пристальнее вглядываться в лицо девушки, оказавшейся не злодейкой, а наоборот, чуть ли не всеобщей любимицей, и неожиданно обнаружил, что она лежит вовсе не на камне, как мне показалось изначально, а на черном вороненом доспехе со знаками Медеи по краям. Вот и подтверждение моей догадки о том, кто же обеспечивает защиту ночи для данного поселения. А заодно еще и очередной элемент доспехов бога. Правда, к сожалению, не из моего набора.

– Во имя силы ночи! – в этот самый момент человек, склонившийся над Иркой с ножом в руках, сделал несколько резких движений, оставив на теле девушки семь длинных узких ран, из которых прямо на броню начала сочиться кровь.

– Во имя силы ночи! – на этот раз девиз повторила вся толпа целиком. Ну, разве что кроме меня.

А потом девушка неожиданно поднялась на ноги, принимая нож из рук своего недавнего мучителя и приставляя себе к горлу. Вернее, это уже была точно не Ирка, которую помнили Абрамов и Анри – я помню эту пластичность и замедленность жестов, сопровождающие каждое появление Холлы. Вот только сейчас вместо не особо сильной и миролюбивой богини пространства рядом была хищная и очень-очень опасная Хозяйка ночи.

Хозяйка ночи, которая собиралась перерезать себе горло, но заметила меня и остановилась.

– Ты? Тут? Иди ко мне, – ее рука с будто бы удлинившимися ногтями и пальцами вытягивается в моем направлении, и толпа тут же предательски делает пару шагов в сторону, освобождая ей дорогу. Черт, похоже, кое-кто прямо сейчас собирается мне за что-то отомстить. А ведь я сюда направлялся, чтобы как раз избежать всех этих разборок. И что теперь делать?

Мысли тут же начали носиться галопом, придумывая и тут же отбрасывая различные варианты. Убежать к надгробию и рассекретить умение воскресать – это около трех сотен врагов (я, конечно, не считал, но на глаз столько жителей в крепости и наберется), фактически ставящих мою миссию на грань провала. Попробовать побегать от Медеи прямо здесь в надежде, что долго она в этом мире не продержится? Что-то в этом есть, но не нравится мне эта идея, и все тут. Да, порой неплохо минимизировать потери, но я из тех, кто верит, что даже из самых ужасных обстоятельств, если хорошенько подумать, можно извлечь выгоду… Кстати, а почему я не рассматриваю вариант сражения? Да, это ужаснейшее существо, которого боятся даже боги…

Но сейчас Медея не в своем теле, и у меня есть оружие как раз на такой случай – не зря же я подозревал, что с нынешним отношением богов ко мне такой случай рано или поздно произойдет (правда, что так скоро, я, конечно, не думал). И если все удастся, то в итоге мы получим ситуацию, чем-то похожую на равновесие между тенями и местными жителями, когда первые вроде бы и могут раздавить вторых, но риск возможных потерь или даже просто ран останавливает их от рискованных поступков. Так что и Медея, если ей будет что терять, вполне может превратиться из безжалостной убийцы в кого-то более адекватного, способного разговаривать и слышать других. И в итоге я смогу не просто сохранить жизнь, но и получить ответы на вопросы, на которые все остальные (в том числе и Бо) предпочитают отмалчиваться.

Что ж, ставка неплохая. Теперь, главное, чтобы мой блеф – а сражаться насмерть я не буду и пытаться – никто не вскрыл.

Глава 7. Медея

Итак, передо мной аватар смертельно опасной богини, но у меня есть средство привязать ее к этому телу и вынудить пойти на переговоры. Есть только одна сложность – надо как-то попасть зельем в того, кто в разы сильнее тебя. Нет, можно, конечно, швырнуть наобум или положиться на принцип, что просто создать оружие достаточно, чтобы обеспечить свое превосходство, но я не из тех, кто готов вот так просто обесценить результаты своего труда. Тем более учитывая, какие ценные вещи были пущены в ход… Тогда скрыть траекторию полета, использовав аркобалено? Это немного повысит шансы, но не более. Впрочем, есть вариант попроще и при этом гораздо эффективнее. Надо всего лишь заставить Медею меня недооценивать.

– У меня зелье легендарной гранаты! Не подходите! – вот не продумал фразу про себя более тщательно, только лишь общие моменты, и всё, тут же получилась какая-то фигня. Вот что значит нервы. Вместо серьезной угрозы вышла какая-то детская отсылка к старому «Думу», что, помнится, я разок прошел, застряв на две недели в Париже еще в своей старой жизни. Студент-разнорабочий, по знакомству умудрившийся и подзаработать, и немного посмотреть мир. В тот раз мне повезло, а в этот… Еще посмотрим.

– Всех взорву! Кто готов рискнуть?! – раз уж что-то сказал, надо идти до конца. И люди, до этого увидев особое отношение ко мне своей покровительницы, поверили. Вокруг них начали вспыхивать плащи активируемых масок, а сами их обладатели не только прекратили окружать меня, но и сделали по паре шагов в стороны.

А вот Медея лишь ухмыльнулась и продолжила скользить в моем направлении. Нет, она переставляла ноги, как и все люди, но при этом меня не покидало ощущение, что она просто плывет в воздухе, настолько плавно все это происходило. Конечно, ей смешны мои угрозы. Что может навредить богу, тем более такому как она? Впрочем, знай она об успешном выстреле в Семина, возможно, вела бы себя не так уверенно. Но, похоже, они с Лысым еще не общались по итогам сегодняшней ночи. Или, наоборот, общались, и поэтому-то, ясное дело, разобравшись не только в визуальной составляющей произошедшего, но и причинах, Медея прекрасно понимает, что без веры мне ничего не добиться.

Впрочем, как бы то ни было, я сделал самое главное: превратил свою угрозу из неопределенной во что-то вполне реальное. А такие как Медея, насколько я ее узнал, реальности не боятся. Вот увернуться от неизвестной опасности – это да, а просто взрыв – что он ей.

Аркобалено

А вот теперь можно использовать и свою способность обмана – пусть Медея считает, что я ставлю все на прохождение этой атаки. Бросок! Колба с серебристой жидкостью отправляется в полет, при приближении к богине ее встречает сорвавшееся с пальца Медеи невидимое лезвие, разрезающее на части хрупкое стекло. И дальше – не знаю, что было предусмотрено для защиты от ударной волны, но самые обычные капли пролетели оставшееся расстояние без особых проблем и попали прямо на кожу аватара богини.

– Плоть тени, отказ от жизни… – Медея тут же замерла и принялась перечислять ингредиенты использованного мной зелья, стараясь, видимо, понять, что же это такое.

Проявление бога прошло успешно

Слабое зелье не способно удержать силу, эффект проявления изменен на 30 %

А вот и системное сообщение, что ж – теперь всем всё станет понятно и без лишней траты времени. Вот только почему эффект вышел именно таким? Нет, я помню, что у меня получилась слабая версия, но итог тридцать процентов – это больше или меньше, чем должно быть? Впрочем, сейчас важнее тот факт, что зелье в принципе сработало, и сейчас мне надо направить ярость Медеи в конструктивное русло. А то, пусть первый этап плана и приведен в действие, мятежная богиня и не думает успокаиваться.

– Дайте мне плащ, – на мгновение остановившись, она перехватила протянутый ей кусок ткани, скрыв свое тело в темных полах и под капюшоном.

Только сейчас до меня дошло, что все это время она была абсолютно голой, но никто (и я в том числе) даже и не подумал обратить на это внимание. Да уж, вот наглядный пример того, как статус прикрывает нас не хуже одежды. Но если по делу, то это не самое главное, на что я обратил внимание. Первое – Медея потребовала одежду вместо того, чтобы воспользоваться силой и призвать какой-то ее аналог (тот же плащ тьмы). А это значит, что ее возможности ограничены. Второе – она, уже почти скрыв свое лицо под капюшоном, улыбнулась. И это еще один хороший знак. Уж я-то могу представить себе чувства человека, вернувшегося домой после того, как очень долго это казалось в принципе неосуществимым.

– Может быть, просто поговорим? Я же все вижу, и, что важнее, мне найдется, чем тебя заинтересовать, – если честно, пока не решил, что именно предлагать свей собеседнице, но, уверен, в процессе разговора это станет понятнее. Тем более она, похоже, все-таки решила обойтись без эффектных разборок. Или дело не в моих словах? Краем глаза я заметил бегущего со стороны ворот человека. А ведь он же кричит и уже давно, просто я так сосредоточился на богине, что начал игнорировать все остальное.

– Тени! – звуки ворвались ко мне в уши. – Они возвращаются!

– Госпожа, через полчаса защита, что мы ставили в прошлый раз, перестанет действовать, – протянувший до этого Медее плащ старый мужик с мутными глазами постарался сделать пару шагов и оказаться поближе к покровительнице их поселения. Михаил Астапов – судя по всему, это лидер местной общины? И ведь скользкий же тип, сразу видно, но смог и власть удержать, и жизни людей сохранить. Может быть, я начал смотреть на всех вокруг в очень уж темном свете?

– Этого будет достаточно, – Медея произносила слова с заметными паузами на конце. – Идем на стены. Кот, ты со мной! Наш разговор еще не окончен.

Меня как будто подтолкнуло в спину, бросая вперед и заставляя занять место по правую руку от скрытой в черном плаще богини. Астапов, изначально сам примеривавшийся на эту позицию, лишь в последний момент отшатнулся в сторону и что-то прошипел. Да уж, судя по всему, хорошего отношения от местных мне не видать. Вернее, относиться-то теперь как раз будут более чем внимательно, но вот ножа в спину после такого проявления расположения их покровительницы стоит ждать с гораздо большей вероятностью, чем раньше.

И пусть даже для меня переход от явной агрессии к то ли просьбе, то ли приказу оказался неожиданным, это не помешало мне среагировать и спокойным шагом, как будто так все и должно быть, двинуться вслед за богиней. Если честно, все идет немного не так, как мне виделось изначально. Да, от смертоубийства мы вроде отошли, но Медея почему-то совершенно не выглядит смущенной. Наоборот, как будто она даже и довольна. Словно придумала, как повернуть эту вроде бы рискованную для нее ситуацию в свою пользу.

В этот момент, следуя за скользнувшим вперед Астаповым, принявшимся льстиво указывать нам дорогу (а ведь пронырливый тип, не сдается), мы по узким деревянным лестницам, закрепленным на шероховатых плитах внешнего кольца домов, поднялись на стену. С учетом ее довольно приличной высоты, и это в дополнение к и так не низкой горе, вид открывался внушительный. Лесные великаны, под сводами которых мы с отрядом охотников пробирались сюда, казались невысоким кустарником. И сейчас из этих зарослей в нашу сторону двигалась огромная звериная стая. Измененные волки, лисы, медведи и всякая другая живность, а во главе – две почти человеческие фигуры. И, думаю, весь переполох сейчас именно из-за них.

На вид они были немногим выше среднего представителя нашего вида (насколько я могу судить, сравнивая с уже виденным вблизи измененным волком). Руки, ноги, одежда – все как положено. Но вот на уровне головы начинались отличия: тот, что был поменьше, щеголял мордой барсука, а у второго на плечах расположилась голова рыбы-молот. Если бы мне кто описал их словами, было бы совсем не страшно. Но вот сейчас, когда я вижу их своими глазами, чувствую давящую ауру, как будто даже слышу стоны умирающих под их ногами цветов – страшно. Очень страшно! Хочется упасть на землю и молить о пощаде.

Вот только я понимаю, что это не мое желание, а просто наведенный эффект, и это знание помогает мне держаться. Я даже успеваю отвести взгляд в сторону на счет девять, чтобы активированная на Медее ментальная защита не перекинулась на кого-то из новых гостей. Да, эти ребята опасны, но, скажу честно, Хозяйку ночи я боюсь несколько больше. И тут, будто подтверждая мои опасения, Медея подняла руки вверх. В тот же миг, несмотря на то что до утра и так было далеко, и казалось, что уже темнее некуда, ночь словно усилила свое влияние. Тьма сначала собралась вокруг рук своей хозяйки, а потом плавно растеклась по крепости, чем-то похожая на укладывающуюся в ожидании добычи хищную кобру.