Оценить:
 Рейтинг: 0

Русский город Севастополь

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 49 >>
На страницу:
6 из 49
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Но погодите. Я помню возмущённые статьи в Английской прессе, – вспомнил Лебедев. – Какие яркие заголовки: «Франция угрожает Гибралтару» или «Французы хотят стереть Танжер с лица земли», «Франция пытается совать свой нос в дела Сирии и Египта, а вскоре и ногу в солдатском сапоге туда поставит».

– Да, да, вы совершенно правы, – кивнул Новодворцев. – Но ещё я вам хочу напомнить, как Министр внутренних дел Великобритании Пальмерстон любил повторять: «Как трудно жить на свете, когда с Россией никто не воюет». В том-то и дело, в кулуарах Лондонского кабинета стали ходить слухи, что надобно вновь привлечь Россию к очередному разгрому Франции. У Англии есть флот, но с сухопутной армией не всё в порядке. К тому же Францию сотрясала очередная революционная волна. Луи-Филипп, взошедший на престол в тридцатом, благодаря июльской революции, теперь был сметён в сорок восьмом февральским восстанием. Затем последовало июльское побоище, где за четыре дня генерал Евгений Кавеньяк расстрелял, по слухам, около десяти тысяч повстанцев. А далее вспыхнула вся Европа. Вспомните: Меттерних! всемогущий Меттерних вынужден бежать из Вены. Прусского короля Фридриха-Вильгельма восставшая толпа заставляет снимать шляпу перед гробами павших инсургентов в Берлине. В это время во Франкфурте собирается парламент, никем не утверждённый, дабы объединить Германию. Венгрия восстаёт, в конце концов! В Праге бунт. В сорок девятом в Варшаву к фельдмаршалу Паскевичу примчались австрийские генералы. На коленях ползали, моля о спасении. Юный король Франц-Иосиф не в состоянии был подавить венгров. Хваленная австрийская армия терпела одно поражение за другим. Венгры намерены были взять штурмом Вену. Представляете, правлению Габсбургов пришёл бы бесславный конец. Мы спасли Австрию, – и вот достойная награда: Франц-Иосиф предал своего спасителя.

– У меня недавно на обеде был генерал-адъютант граф Ржевусский. Он мне рассказал, что имел беседу с императором Николаем Павловичем, – сказал Лебедев с хитрым прищуром. – Царь был озабочен холодным отношением к нему Венского кабинета. Австрийцы не желали с ним идти ни на какие союзы, а скорее, наоборот, стали враждебно относиться к России. И тогда царь спросил у Ржевудского: «По вашему мнению, кто из польских королей был самым глупым?» «Их было предостаточно, коль не смогли сохранить державу», – ответил поляк. «А я утверждаю, – продолжал царь, – что самым глупым польским королём был Ян Собесский, потому что освободил Вену от турок. Я же, подобно ему, самый глупый из русских государей, коль помог австрийцам подавить венгерское восстание. Вот она – благодарность: нож мне в спину».

– Царь слишком самонадеян. Он считал молодого Франца-Иосифа чуть ли не своим племянником, обязанным ему всем, – посетовал полковник из Главного штаба. – И на тестя своего, короля Пруссии, Фридриха-Вильгельма, надеялся и верил ему. А видите, как вышло – все предали. Подло предали.

– Что ж вы хотите от Европы. В основе европейской политике всегда лежала подлость и двуличие, – сказал на это Новодворцев. – Пальмерстон, хоть и находился в отставке, но словно паук в темной дыре плёл интриги. Он убедил посла Бруннова в том, что Англия боится вторжении французской армии и очень рассчитывает на помощь России. В то же время Луи-Наполеон ненавидит Англию и всячески желает отобрать у неё главенство над миром. Царь, мягко говоря, был введён в заблуждение. А Луи-Наполеон, тем временем, искал любой повод для разрыва отношения с Россией. Чтобы укрепить своё положение императора Франции, ему необходима была короткая победоносная война. Прославить себя. Прославить имя своё! И кого же он мечтал победить? Да конечно, того северного зверя, с которым его великий дядюшка не справился. Кольнуть вилами в зад медведя, тем самым вернуть величие Франции, и стать на голову выше победоносного предка. Переворот второго декабря прошёл блестяще. Но что потом? Луи-Наполеон не был уверен, что завтра его не сместит какой-нибудь более шустрый аферист. Сама фигура нынешнего императора Франции весьма противоречивая. Что только о нем не говорят. Если он видит цель, для него не существует никаких моральных издержек. Не задумываясь, пойдёт на самый бессовестный обман, лишь бы добиться своего. Надо положить несколько тысяч жизней, ради какой-то выгоды? Он даже глазом не моргнёт – отправит людей на смерть. Принципы, совесть, честь – он слышал что-то, но никогда не придавал этому особого значения. Но сравнивать его с великим дядюшкой Бонапартом в плане умственных способностей – смешно. Нынешний Наполеон – просто расчётливый, жестокий хитрец. Не будь он племянником великого Наполеона – стал бы обыкновенным мошенником и окончил свои годы где-нибудь на каторге. Сам бы он ничего не добился. Молодая французская буржуазия избрала этого пройдоху своим знаменем: он – Наполеон! На самом деле его поддерживает не народ Франции, а мешки с деньгами. А посмотрите кто в его окружении. Да такие же подлые интриганы. Граф де Морни – аферист, каких свет не видывал. Деньги ему нужны были, чтобы влезть в политику, а политика, чтобы делать деньги. Герцог де Персиньи – крикун и возмутитель, к тому же – двуличный трус. Ему самое место на базаре старьёвщиком. Тупой солдафон Эспинас, который резал и стрелял парижан без всякой жалости. Мясник – да и только. Любого ковырни из окружения Наполеона – все сплошь подлецы или аферисты. Он искал повод для раздора с Россией и нашёл его.

– Ох уж эти святые места! – недовольно покачал головой Лебедев.

– Да, именно – святые места, – согласился Новодворцев. – Луи-Наполеон предстал в образе покровителя католицизма. В Константинополе разыгралась целая дипломатическая война по поводу, кому владеть ключами от храма Господня в Вифлееме: православному духовенству или католическому. Митрополит Московский и Коломенский Филарет пришёл в полную растерянность, узнав о споре. Папа Римский Пий девятый, никаким боком не хотел влезать в этот конфликт. Ему абсолютно было все равно, в чьих руках ключи (храм-то не запирался), и какую звезду вешать над священной пещерой: православную или католическую. Появились какие-то глупые доводы: посол Франции в Константинополе заявил, что Гробом господним должны владеть католики, так, как это они освобождали Палестину ещё во времена крестовых походов. Представьте, какой бред! Достали из гроба призрак Людовика Девятого и потрясали им как пугалом. На что наш посол Титов придумал свою хитрость: дескать, задолго до пресловутых крестовых походов Иерусалимом владела греческая церковь Византийской империи. А Россия является прямой наследницей византийского православия. И с этого момента поехало, понеслось…

– Но объясните, чего испугалась Англия? У неё под пятой весь Восток, – недоумевал генерал Кречен. – Зачем ей проливы?

– Опять приведу вам слова Пальмерстона: «Суть вопроса не в том, имеет ли Россия право владеть побережьем, а в том, выгодно ли это Англии. Британские интересы превыше законов и справедливости, ибо они и есть – законы и справедливость». Когда Россия обоснуется в проливах, то будет неуязвима. Как же Англии тогда торговать с Кавказом? Она впрямую заинтересована в том, чтобы война на Кавказе продолжалась вечно. Английские оружейники неплохо зарабатывают на продаже черкесам пороха и ружей. Потом, Лондон боится, что император Николай Павлович не остановится на одних проливах, а обязательно предпримет попытку захватить и другие земли Оттоманской империи. А коль рухнет Турция, за ней и Персия перейдёт под Россию. А из Персии прямая дорога в Индию. А Индия для Англии, сами знаете, – священная корова, которую можно нещадно доить, а она все никак не сдохнет. Усилив своё могущество в Азии, Россия возьмёт под покровительство балканские народы: сербов, болгар, молдаван, валахов, черногорцев, греков. На Кавказе прекратится война, так, как черкесов никто не сможет поддерживать. Россия станет главенствовать в мире. Такое положение не устраивает ни Лондонский кабинет, ни Венский, ни Луи-Наполеона. А мало ли, после такого демарша царь российский вздумает направить войска на юг и выдавит Англию из Сирии, из Египта, из Месопотамии, из Палестины. Как и свойственно подлому характеру ведение дел английским правительством, Лондонский кабинет, с одной стороны уверял царя, что всячески готов идти с Россией на сближение, а за спиной в это время вёл тайные переговоры с Парижем, подстрекая Францию к конфликту на востоке. Католическая серебряная звезда, да ещё с французским гербом, была торжественно водружена в Вифлееме над нишей, где, по преданию, Мария родила Христа. В Иерусалиме прошла торжественная церемония по передаче ключей от главных ворот храма Гроба Господня католическим священникам. В Европе газеты затрубили в фанфары о духовной победе благородной Франции над варварской Россией. Царь вынужден был ответить: у него не было другого выхода. В качестве грозного фрегата, в Константинополь был послан морской министр, князь Меншиков. Предлог для претензий нашёлся сразу – притеснение христианской церкви в Османской империи. Хотя, по правде сказать, никакого притеснения не было. Турция нынче – вполне веротерпимое государство. Но нужен был повод разжечь конфликт. Адмиралу Лазареву был послан тайный приказ подготовить план десантной операции на Босфор. Царь до сих пор был уверен, что Англия поддержит его в войне с Турцией, равно, как Австрия и Пруссия.

– Осмелюсь спросить, а правильно ли сделал государь, что назначил в посольство Александра Сергеевича? – осторожно задал вопрос Лебедев. – Я к чему спрашиваю: в последнее время произошли странные назначения. Вот, взять хотя бы Назимова, которого поставили попечителем Московского учебного округа. Он же, извините за прямоту, грамоту знает с трудом. Потом, нынешнее назначение министром финансов Вронченко. Конечно, Фёдор Павлович виртуозно оттачивает гусиные перья. У него прекрасный почерк, и изъясняется он красноречиво, но на министра финансов никак не тянет. Слаб он в арифметике, а уж в экономике – подавно.

– Вы ещё вспомните нынешнего обер-прокурора Священного Синода, Протасова, – добавил полковник из Главного штаба. – Хорош гусар, лихой наездник, на балах танцует – загляденье. Но какой из него обер-прокурор?

– Извините, господа, но Меньшиков человек грамотный и вполне достоин занимать столь ответственную должность, – строго возразил Новодворцев. – В юности он посещал лекции в лучших немецких университетах. Дипломатическую работу знает не понаслышке. С семнадцати лет служил в Коллегии иностранных дел. Работал в Берлине, в Лондоне, в Вене – опыт огромный. Всю войну прошёл блестящим организатором. Аракчеев его сразу приметил. А сами знаете, покойный граф Алексей Андреевич в людях разбирался. Это он отправил Меньшикова командовать Черноморским флотом. Князь работал вместе с Новосильцевым. А вспомните, когда его в Персию послали с миссией. Думали, живым не вернётся. Вернулся, да ещё с успехом. Финляндией после управлял, и неплохо управлял. Чухонцы – народец своенравный: как что не по ним – сразу жалобы царю строчат. Однако правил князь – и никаких жалоб на него не поступало.

– Ну, что вы такое говорите? Какой из него адмирал? – усмехнулся полковник Главного штаба. – Он всю жизнь в штабах воевал. Пусти его командовать фрегатом, так утопит сразу. Финляндией он управлял, говорите. Да никак он ей не управлял. Балы устраивал, на охоту ездил. Согласен с вами: Меньшиков образован, остёр на словцо. Хохмить изволит по поводу и без повода. Но на его хохмы никто старается не обращать внимание. Всем его каламбурчики давно поднадоели. И граф Аракчеев в свои последние годы его терпеть не мог. Уж извините!

– О Меншикове можно слышать что угодно, но я знаю точно одно: он ни рубля не украл из казны, – подметил бывший обер-прокурор сената Лебедев. – Честен князь. Удивительно для нашего времени – но, честен.

– Что ж, Александр Сергеевич не ангел, спорить не буду, – подумав, изрёк Новодворцев. – Но хотел бы подметить другое событие. Извольте знать, пока Меньшиков находился на пути к Константинополю, в Тюильри к Наполеону явилась депутация английских крупных торговцев во главе с лорд-мэром Лондона. Заметьте, не министр какой-нибудь из лондонского кабинета, а денежные мешки – истинные правители мира. Если взглянуть свысока: подумаешь – торгаши устроили манифестацию. Но они представляли партию фабрикантов и негоциантов с крупным капиталом, коих в Англии насчитывается более четырёх тысяч. А денег у каждого из них в руках больше, чем у всех европейских правителей вместе взятых. Наполеону предложили союз, а если перевести с дипломатического языка – его купили, как пистолет, который выстрелит туда, куда его нацелят.

– Но что же Меньшиков? – забеспокоился генерал Кречен.

– А князь Меньшиков привёз султану письмо от императора Николая. Государь настоятельно предлагал Турции принять его военную помощь в войне против Франции, если такой конфликт возникнет. Но султану и его окружению было понятно, что любая война, будь то на стороне Франции или на стороне России приведёт к краху Оттоманской империи. Абдул-Меджид запаниковал. На стороне России может выступить Австрия и Пруссия, вытеснив турецкое влияние с Балкан, из Валахии, Молдавии и даже из Греции.

Князь Меньшиков вёл два месяца переговоры, ожидая, когда русская армия на границах Молдавии и Валахии будет приведена в полное боевое состояние. В это же время прибыл в Константинополь посол от Англии лорд Стретфорд-Редклиф. Своенравный, жёсткий, скрытный, лживый, как и большинство английских дипломатов. Характеризовать его можно одной фразой: он люто ненавидит Россию. Лорд Стретфорд-Редклиф служил не интересам Англии, а интересам английского капитала. А всем известно: любой восточный визирь, будь он мудрейший, преданнейший, бескорыстный, все одно теряет разум при виде золота. Лорд Стретфорд-Редклиф имел в своём распоряжении достаточно звонких монет и быстро закрутил интригу. Вся турецкая внешняя политика уже проходила под его диктовку и на его деньги. Он действовал весьма хитро: поверенного в делах российского посольство, Озерова, уверял, что Англия полностью поддерживает Россию в её стремлении разрешить вопрос со святыми местами и сочувствует христианам Османской империи. Но от султана Абдул-Меджида требовал, чтобы тот не шёл ни на какие компромиссы с Меньшиковым, обещая любую поддержку Великобритании, вплоть до военной силы. Слабовольный султан поддался на увещевания лорда посла. Два месяца князь Меньшиков пытаясь заставить Турцию идти на уступки, но все напрасно. В итоге: Россия разорвала отношения с Османской империей, что неминуемо привело к войне. В июне пятьдесят третьего царь издал манифест об освобождении Дунайских княжеств. И тут же поступил приказ английскому флоту следовать в Безикскую бухту. А вслед за британским, туда направился и французский флот. Дальше сами знаете: Россия ввела войска в Молдавию и Валахию. Франция запугала Франца-Иосифа, грозя поддержать повстанческую борьбу в Пьемонте и Ломбардии. Если Австрия вздумает пойти на союз с Россией, Наполеон начнёт открыто вооружать Сардинское королевство. В Венском кабинете поднялась паника: коль восстанут Пьемонт и Ломбардия, то север Италии для Австрии будет потерян. В итоге: Вена предала нас. Что теперь будет, господа, – одному Богу известно. Омер-паша хотел перебросить войска на Кавказ в поддержку Шамиля. Английский флот обещал помощь в случае столкновения с нашей Черноморской эскадрой. Но Нахимов дерзко разгромил турок в Синопской бухте, чем привёл в ярость французов и англичан. А тут ещё следом князь Бебутов разнёс в пух и прах под Боядуром Абди-пашу. Семь тысяч русских солдат прогнали Анатолийскую армию в сорок тысяч штыков. Ну, не скандал ли, господа?

– Простите. – Виктор тяжело поднялся, опираясь на трость. – Я вас покину, буквально, на пять минут.

– Не исчезайте надолго. Мы ждём от вас рассказа о сражении под Ольтеницей, – напомнил ему хозяин дома.

– Непременно, Иван Петрович, – пообещал Виктор.

***

Виктор нашёл Ирину на балконе. Небольшой, с ажурной кованой решёткой и широкими перилами, балкон выходил во внутренний двор с садиком. Уже вечерело. В сад порывами залетал прохладный балтийский ветерок. Внизу цвела сирень, окутывая все вокруг нежным, весенним ароматом. Музыка из зала сюда прорывалась приглушенными, загадочными звуками.

– Позвольте вас побеспокоить? – дрожащим от волнения голосом, спросил Виктор.

Ирина резко обернулась. Сделала шаг навстречу. Схватила его руку, опиравшуюся на трость. Виктор вздрогнул, почувствовав горячее прикосновение.

– Представляете, каково мне было вас ждать? – спросила девушка тихо, без всякого упрёка. – Когда я узнала, что вы ранены, я чуть с ума не сошла.

– С солдатами иногда такое случается, – с иронией ответил Виктор. – Однако я просил, чтобы не сообщали никому о моем ранении…. Постойте. Но никто не знал. Даже матушка не ведала. А вы откуда?

– Не думайте, что сможете что-то скрыть от меня. – Она посмотрела Виктору прямо в глаза.

– Ваш кузен, лейтенант Паршин, – понял Виктор.

– Не важно. Не вините его. Я все равно бы узнала. От него или от кого другого. – Ирина приблизилась к Виктору так, что он почувствовал на лице её горячее дыхание. – Вы останетесь в Петербурге? Ведь вам положено лечение.

Виктор виновато опустил взгляд.

– Простите, Ирина, но я долго не выдержу спокойной жизни. Вы не беспокойтесь, на мне все заживает быстро, как на кошке. – Он попытался усмехнуться.

– Куда же вы отправитесь? Неужели вам нельзя остаться служить здесь?

– Я с удовольствием останусь, жертвуя славой и быстрой карьерой…, – с волнением выдавил из себя Виктор и запнулся.

– Так в чем же дело?

Он побледнел, а Ирина требовала от него объяснения, смотрела пристально, прямо в глаза. Её взгляд невыносим. У Виктора от волнения пересохло в горле.

– Если вы согласитесь на моё предложение, – осмелев, сказал он.

– Вы о чем? – не сразу поняла девушка. – Господи! – наконец дошло до неё. – Виктор Аркадьевич, но, подождите…. Вы делаете мне предложение?

– Ответьте мне: да или нет, – умолял он.

– Простите, я не ожидала….

Ирина смутилась и отступила на полшага. Виктор ничего не мог понять. Только что она говорила, как сильно переживала за него и вдруг…

– Не могу. – Ирина едва заметно качнула головой.

– Но, почему? Вы не любите меня? – Виктор растерялся.

– Нет, что вы…. Как бы вам объяснить, Виктор Аркадьевич. – Она отпустила его руку, выпрямилась. Лицо приняло привычные строгие черты. – Вы для меня больше, чем друг. Понимаете, я семь лет училась в Смольном институте. Вообще не представляла, что творится за его стенами. Вы же не знаете, как нас воспитывали. Словно в сиротском доме. В благородном сиротском доме. Родителям разрешалось навещать нас два раза в год. А если учесть, что папенька за границей служит, так я вообще видела родителей редко….

– Но я тоже воспитывался в кадетах, – не понимал Виктор. – Причём ту воспитание?

– Я вышла из института, совершенно не понимая жизнь. Не знала, что надо расплачиваться с извозчиком, как нужно делать покупки в лавке, как общаться с прислугой…., – элементарные вещи, казалось бы…. Ах, о чем я? – сбилась она с мысли, но тут же нашлась: – Поймите, я никогда не разговаривала свободно с мужчинами. И тогда, помните, на балу в Аничковом дворце вы первый меня пригасили на вальс.

– Это был самый чудесный вечер, – с придыханием произнёс Виктор.

– Иногда я ловлю себя на мысли, – испуганно произнесла Ирина. – А если бы это были не вы? А если кто-то другой? Стал бы он мне таким же близким другом?

– Так, вы отказываете мне? Скажите прямо, – упавшим голосом потребовал Виктор.

– Виктор Аркадьевич…. Я ещё не разобралась в себе. – Ирина подошла к перилам балкона и встала к Виктору в пол-оборота. – Вы здесь не при чем. Дело во мне. Я думаю, что пока ещё не готова к жизни замужней дамы. Может, это юношеское легкомыслие, но я чувствую, что мне надо совершить что-то нужное, большое, необходимое для общества…. По вашему выражению, я вижу, что говорю какую-то глупость. Вы не воспринимаете мои слова всерьёз. Думаете, что это – вздорные мысли глупенькой девочки, начитавшейся французских вольнодумцев….
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 49 >>
На страницу:
6 из 49