Adelante, Гончар, adelante

«Виталик?»

– «Ну да, Евдокимов».

– «Тот, который с бородавкой?»

– Давайте Дружинина подождем! – Влад вернулся к дымящейся сковородке.

– Что у тебя там? Курица? – не вытерпел Глеб, заглядывая Владу через плечо.

– Цыпленок!

– Как ты отличил?

– Да иди ты…

– Ну, короче, всё! Глебыч теперь покоя не даст! – ворчал Влад, ставя сковородку на стол.

Он снял крышку. Под ней, расплющенная, распласталась куриная тушка золотистого, по задумке, цвета. Попадание в цвет было неполным…

– Ну как бы да… – произнес инфантильный Виталик.

– Да очень даже, – подтвердил Глеб.

Наконец явился Дружинин. Разделся, ежеминутно вытирая нос. Протянул Владу маленькую коробочку со словами:

– Поздравляю… – и покраснел.

В таких делах бывшие молодые волки до сих пор были полны девичьего смущения.

Влад приоткрыл коробочку.

В коробочке лежала деревянная фигурка льва, вырезанная из красного дерева.

– Спасибо, – смущенно поблагодарил Влад. Он совсем не понял подарка.

– Это… короче… – Дружинин неловко выругался, потом продолжил: – В общем… Я сам, короче, вырезал… – когда он справился с признанием, то совсем обессилел.

– Да ты чо? – ожил Влад. – Ты гляди, Глебыч, а… – казалось, будто деревянный лев, тайна рождения которого была открыта, приобрел дополнительные бонусы.

– Уважаю, – коротко сформулировал Глеб. Когда-то он неплохо рисовал. Даже пару месяцев ходил в художественную школу. Потом рисовать стало незачем. Вернулся к этому хобби он совсем недавно, а именно – в начале сентября, когда пририсовал огромный фаллос к нарисованному Корнеевым в своей тетради «Медному всаднику». Тогда Корнеев даже обиделся. Глебу пришлось глупо извиняться.

Глеб видел, что Влад был доволен. Когда сели за стол, он то и дело оглядывал гостей и улыбался.

Состав участников праздника не обещал. В таком возрасте мужские посиделки противоестественны. На гражданке, по крайней мере. Ощущения чуда и перспективы перекрывает пока удовольствие от ощущения трехсот-четырехсот граммов попавшей в пищеварительную систему водки.

Мужская компания не сулила ни чудес, ни тем более перспектив. Когда застолье ограничивается стенами общаги – это уже плохо. Когда только мужским полом – отвратительно.

Предположения довольно быстро стали подтверждаться.

Говорить, в сущности, было не о чем. Кости общих знакомых были давно перемыты. Грязное белье – выполоскано.

Разговоры звучали натужно.

Глеб вовремя спохватился, когда чуть не начал загибать зубья алюминиевой вилки в разные стороны.

Праздник требовал спасения.

За дверью возник женский голос. Глеб разобрал только конец фразы:

– …хочешь, я и его тебе притащу!

Потом послышался стук, и дверь тут же приоткрылась.

– Влад, солнышко мое… – дверь приоткрылась еще, и в щель просунулось круглое лицо. Лицо напомнило Глебу советских кукол – полные, бантиком, губы, вздернутый нос, кудри с искусственной завивкой.

Глеб опознал в ней соседку Влада по этажу из приехавших в этом году первокурсниц.

– Привет, Рита, – поздоровался Влад.

Рита впустила свое, оказавшееся объемным, тело в комнату. Хлопая глазами, застыла на пороге. Кукольное лицо замешкалось.

– Опа, Влад… А чегой-то вы? – из присутствующих ей, похоже, был не знаком только Глеб.

– Да, Рита… У меня день рождения…

– Да ну ты чо? Дай я тебя расцелую! – и владелица объемного тела поднялась на цыпочки и раскрыла навстречу вставшему Владу объятия.

– Так а чего вы одни сидите? Я у тебя табуреток хотела попросить, а тут это… Давайте объединимся, что ли? Подожди, мой дорогой, я у девок спрошу!

И, не дожидаясь ответа, Рита, круто развернувшись на месте, пошла «спрашивать».

– Чего, ну так пойдем, может быть? – оживился Влад.

– Да можно… – кивнул Дружинин.

– А чего там, дамы нормальные? – заинтересованно спросил Глеб, ударяя на «дам».

– Да нормальные, – нетерпеливо ерзал Влад в ожидании Риты.

– Мальчики! – позвала Рита из-за двери. Потом появилась сама. – Идите к нам и возьмите табуретки. Только все равно надо где-то еще одну взять.

Принести табурет вызвался Дружинин.

В женской комнате было все по-другому. И полноценный теплый свет, льющийся с потолка. И запахи – еды и парфюмерной свежести.

На таком же, как и в комнате Влада, радиаторе отсутствовали носки. Вместо них пахнущее, наверное, девичьими кудрями сушилось красивое голубое полотенце. А главное – в комнате сидели настоящие, живые девушки.

Помимо Риты в комнате были еще три девушки. При этом Глеб сразу забраковал двух – иконоподобную, с длинным носом и короткой стрижкой дылду и очень полную блондинку в очках. Вынужденное одиночество способствует развитию внимательности.