Казнь в прямом эфире

До восьми вечера полицейские надеялись, что девочка объявится. Вернулся с работы ее отец Андрей Дорохов, вник в ситуацию и возмутился, что полицейские не допросили бывшего педофила из кафе. Под его напором Брянцев и Самохин съездили на квартиру Панина в Митино.

Визит к бывшему осужденному ничего не дал. Панин встретил полицейских с холодной вежливостью, заверил, что после работы заехал в магазин за продуктами и вернулся домой. Его мать гневно зудела, что не позволит оклеветать ее скромного и порядочного сына.

После десяти вечера все окончательно убедились, что Софью Дорохову никто из соседей и знакомых не видел. На звонки девочка по-прежнему не отвечала.

Самохин толкнул плечом напарника и шепнул:

– Завязывай. Что могли мы сделали. Докладывай начальству.

Брянцев протер испарину под кепкой и согласился:

– Пусть подключают технарей и ищут телефон девочки.

Мобильный телефон Софьи Дороховой удалось обнаружить только под утро. Мобильник валялся в мусорном контейнере недалеко от музыкальной школы. Звук был отключен, но светился экран в момент звонка, что помогло найти почти разрядившийся аппарат. Это была единственная удача за первый день поисков.

Стало ясно, что девятилетняя девочка исчезла не по своей воле.

Глава 9

2 июня. 16:10. 2 дня 17 часов 20 минут до казни

Вернувшись из больницы в оперативный штаб, Елена Петелина села за компьютер. В глубине подсознания она надеялась, что за прошедшее время проблема с казнью в прямом эфире разрешилась. Место заточения Панина найдено, узник освобожден, скандальная трансляция прекращена. Или организатор судилища понял, что заигрался, и сам пошел на попятную, отпустив заложника. Так или иначе ее профессиональные услуги больше не потребуются, она сможет спокойно вернуться к малышу.

Желание было настолько осязаемым, что Елена легко представила, как поблагодарит Шумакова за то, что вспомнил о ней в сложный момент. Несколько часов в шкуре следователя стали хорошей встряской в ее размеренной жизни. В санаторий ее отвезет, конечно же, Марат. Они вместе погуляют с сыном по прекрасному парку и выкинут из головы мелкие обиды. Семья – это главное.

Пока грузилась интернет-страница с провокационным сайтом Елена прикрыла глаза. Распахнула – трансляция продолжалась. Противозаконный Sud Naroda набирал популярность. Разочарования следователь не почувствовала, просто не успела, потому что сразу переключилась на анализ ситуации.

На табло горело – 02:17:20. Борис Панин почти семь часов прикован к креслу подсудимого. Дергаться стал меньше, убедился, что сам не освободится. Вместо неслышных, но яростных выкриков перешел на злобное бормотание, а на желтый свет часто закрывал глаза.

Странно, зеленый и красный свет для него более приемлемы? Он в курсе, что они означают? Наверняка знает. Тот, кто придумал особую пытку, не отказал себе в удовольствии объяснить подсудимому устрашающие перспективы.

Елена поймала себя на мысли, что все чаще называет узника подсудимым. Но это же не суд, а фарс! Хотя, с какой стороны посмотреть.

Обычный суд тоже не лишен субъективности. Исход дела во многом зависит от личности судьи, прокурора и адвоката. А здесь их роль выполняет народ. Каждый может поставить себя на место судьи, защитника или прокурора. И проголосовать. Чем больше голосов, тем выше объективность. Не следует ли из этого, что общий голос народа справедливее единоличного решения судьи?

Отмахнувшись от неприличного для юриста вопроса, Елена перевела взгляд на итоги голосования. За несколько часов счетчики каждого исхода увеличились и продолжали расти буквально на глазах. Информация о сайте Sud Naroda распространялась со скоростью камнепада в горах. Красный цвет теперь опережал желтый, а зеленый – помиловать – существенно отставал. Народ требовал казни.

Что же изменилось?

В нижней части экрана всплывали строки, которые тут же сменялись другими – работал народный форум. Каждый мог в свободной форме изложить свое мнение о судебном процессе. Это еще одно отличие народного суда от казенного.

Следователь раскрыла сообщения. Желающих высказаться было много.

Писали о том, как Панин работал детским тренером по плаванию и подвергал насилию маленьких девочек. Его осудили за шестерых потерпевших, хотя на самом деле, как уверяли некоторые, пострадавших от педофила девочек было больше. Не все родители хотели предавать огласке надругательства над своим ребенком.

Сейчас девочки выросли и двое из них признавались на форуме, что тоже стали жертвой сексуального насилия со стороны Панина. После таких сообщений форум вскипал с новой силой, и люди требовали вернуть смертную казнь для педофилов.

Были голоса и в защиту узника. Панин уже отсидел, вещали они, а если совершил новое преступление, его вину должен решить настоящий суд.

Снимите розовые очки, педофилы неисправимы! – отвечали им. Их ненормальную похоть останавливает только старость или болезнь. Мы должны спасти детей от насильников! Панин рано или поздно возьмется за прежнее. Пригласите его к своим детям учителем по плаванию, если такие добренькие. Мы и есть настоящий суд! Суд Народа – высший суд в стране, наконец-то власть нас услышит.

От эмоциональных сообщений Петелину отвлек звонок телефона. Она только сейчас заметила стационарный аппарат на своем новом рабочем месте и подняла трубку.

Говорил дежурный управления полиции:

– Елена Павловна, поступил звонок о жертве насилия со стороны Панина. Переключаю на вас.

В трубке щелкнуло, послышалось чье-то дыхание.

– Старший следователь Петелина, – представилась Елена. – Я вас слушаю.

– Я тоже ходила в бассейн, когда там работал Панин, – раздался тихий женский голос. – Он учил меня плавать, поддерживал рукой под водой и… Я думала, так надо, и ничему не удивлялась, пока он не залез мне в трусы.

Последовал откровенный рассказ о сексуальном надругательстве, пережитом девочкой в детстве. После мерзкой истории девочка отказалась ходить в бассейн и в любые другие спортивные секции. Вечно занятая на работе мама не стала разбираться в психологическом состоянии ребенка – ох уж эти детские истерики. А то, что дочь предпочитает затворничество в четырех стенах, так даже лучше – не нужно тратить время на беготню по секциям и кружкам.

– Назовите себя, – попросила следователь.

– Я бы не хотела. Столько лет прошло, все забылось, а тут увидела его, и нахлынуло. Все валится из рук, перешла на таблетки.

– Где вы увидели Панина? На улице? В кафе?

– Нет, на сайте Суд Народа.

– То есть, до сегодняшнего дня вы не встречались с Паниным и не вспоминали о нем?

– Слава богу, нет.

По интонации следователь поняла, что девушка говорит искренне и не имеет отношения к похищению Бориса Панина. Она не мститель, а безымянная жертва, отгородившаяся от кошмаров прошлого. Скорее всего, она не единственная, кто не заявил на Панина. Девочки стеснялись признаться и молча уходили в тень после надругательства, тем самым поощряя педофила. Как следователь, она должна была потребовать написать заявление, но как женщина и мама девочки разделяла желание потерпевшей.

– Как вы проголосовали? – поинтересовалась Петелина.

После паузы девушка ответила:

– Я молюсь, чтобы этой твари не стало.

Пару минут после разговора Елена приходила в себя. Худшее у этой девочки в прошлом, она отделалась сравнительно легко. Но были и те, кто пострадал неизмеримо сильнее. Их имена есть в уголовном деле Бориса Панина. Шесть девочек, которым было тогда от семи до десяти лет.

Петелина выписала их имена и основные данные в блокнот: Екатерина Антонова, Ксения Данченко, Валерия Мазина, Вероника Некрасова, Евгения Купцова и Анна Яковлева. У каждой из них исковеркана жизнь после надругательства педофила. И у каждой есть серьезный мотив для мести. А также у их родителей.

С кого начать проверку?

Двенадцать лет назад девочки ходили в один бассейн и жили недалеко друг от друга. Где они сейчас? Эта информация наверняка найдется в служебных базах данных различных ведомств.

Глава 10

1 июня. 11 часов до начала казни

На этот раз он доехал до тайного убежища на автобусе, вышел заранее и одну остановку прошел пешком, поглядывая, не следят ли за ним. А вот и заветное место, куда его так тянет – недавно построенный жилой дом. На первом этаже здесь запланированы магазинчики, кафешки, сфера услуг. Выше – жилые квартиры. Магазины еще не открыты, дом не заселен, но тут и там уже начат ремонт и строители с тюками и коробками, входящие в здание, совершенно рядовое явление.