Диджей

Трифонов подождал, когда девочка успокоится, и сообщил:

– Родителей у тебя нет, а родной дядя и двоюродный брат имеются.

– Правда? Где они?

– За границей, в Европе.

– Далеко, – разочаровалась Аня. – Вы их видели?

– Я знал твоего дядю, когда его звали Дирижер.

– Композитор, Вокалистка, Дирижер, – задумчиво повторила Аня. – Не семья, а целый оркестр.

– Интересно, кем станешь ты?

Аня вздохнула и призналась:

– С учебой у меня так себе. Мы с Полиной в продавщицы пойдем.

– Продавщица. – Трифонов прислушался к звучанию слова и покачал головой. – Нет. Ты в маму и дедушку.

– Что это значит?

– Лучше пока не знать.

– Почему?

– Расскажу, когда повзрослеешь.

– Спасибочки! – бросила Аня. Странный гость, говорящий загадками, стал ее раздражать. – Я уеду отсюда. Закончу интернат и уеду. Только меня и видели!

– Нашел тебя здесь, найду и в другом месте, – спокойно отреагировал Трифонов.

– Да пошли вы!

Аня разозлилась. Гость разрушил зыбкую надежду, что где-то есть мама и папа, которые обязательно ее найдут. Оказалось, не так. Она сирота! Кроме подруги у нее никого нет. И этот дядька ей совершенно не нужен.

Аня вскочила и побежала к Полине.

– Ты вся в маму, – услышала она за спиной голос Трифонова. – Мы еще увидимся.

Он произнес это тихо, когда девочка скрылась из вида. Но знал, точно знал, что она его услышит.

Сейчас, около кабинета оперативников, Нота вспомнила Сергея Васильевича Трифонова. Вспомнила его звание – полковник госбезопасности. Вот, кто мог бы ей помочь разобраться с милицией. Она уже думала, как найти полковника, но подслушала разговор Ракитина и теперь знала, волноваться незачем, ее отпустят.

Старший лейтенант Ракитин выждал еще минут сорок. Затем спустился. Подозреваемая безмятежно развалилась на стуле около его кабинета.

Ракитин проворчал:

– Сегодня свободна, Самородова. Можешь идти.

– Мои пальчики не подошли? – ехидно спросила Нота.

– Ты все еще под подозрением. До встречи.

– До встречи с вами? С чего бы?

– Ревность частый мотив для убийств.

– Я не люблю Ринга, – отрезала девушка.

– Заметь, про любовь я не спрашивал. У Ринга много поклонниц?

– Вагон и маленькая тележка. У меня теперь тоже!

– Тогда до встречи, диджей Нота.

– Пока-пока, – ехидно попрощалась Аня.

Выйдя из отделения милиции она столкнулась с Рингом. Не успела ахнуть, как Круглов процедил:

– Что-то быстро тебя отпустили. – Он явно ждал ее и встретил неприязненным взором.

– Костя, ты что здесь делаешь? – удивилась Нота.

– А меня три недели держали, – продолжал выражать недовольство Ринг.

– Ты так говоришь, будто я виновата.

– А кто? Это же ты придушила Софью из-за ревности. Я так и сказал Ракитину.

– Ах вот кого я должна благодарить.

– Не увиливай. Новые наушники я показал только тебе. Ты ушла в них!

– Если мне понравилась диджейская вещь, это не значит, что я убийца.

– Точняк! Я понял. Тебе нравился не я, а моя работа. Ты мечтала стать диджеем. Ты подставила меня, задушила девчонку и заняла мое место в «Перспективе»! Явилась туда в моей одежде.

– Идиот! Я хотела тебе помочь. Наушники твои отработала.

– Отработала бы и свалила. А что на деле?

– Казбек сам предложил выступать в клубе.

– А меня послал! Теперь ты – диджей Нота, а я лузер. Кто, если не ты подставил меня? Только тебе было выгодно.

Возразить было нечего. Да, она стала диджеем, пока Ринг сидел за решеткой.