– Я пришел ее проведать.
– Ну конечно! Придушить, а не проведать.
– Как можно… Она сотрудник моего отделения. Я беспокоился о ней.
– Не выдумывайте! Вы хладнокровно задушили доверчивую девушку.
– Я к ней даже не притронулся. Катя, подтверди! – крикнул хирург.
Заколов, сжав кулаки, наклонился к нему. Циничная ложь убийцы ему была противна.
– Заканчивайте концерт, а то я за себя не ручаюсь, – сквозь зубы предупредил он.
– Катя, – плаксиво звал Шаповалов.
– Ее здесь нет. Вы задушили ее еще в госпитале. К сожалению, у вас сильные руки. Она не выжила.
– Что?! Где Катя? – в глазах Шаповалова вспыхнуло неподдельное отчаяние.
– Раскаялись. – Заколов силой поднял и усадил хирурга на табурет.
На кухню осторожно заглянула босая Лариса, включила свет. На ней был всё тот же каштановый парик и искусственная родинка. Евгений Андреевич смотрел на переодетую девушку расширенными глазами, в которых перемешалось огромное удивление и нешуточный испуг.
– Что это значит? Где Екатерина?
– Мне надоел ваш спектакль!
– Но я… я не понимаю…
– Ее тело осталось в госпитале. Рядом с тем местом, где вы ее спрятали. На чердаке, под крышей! Она лежит там, как выброшенная кукла! Вы это хотели узнать?!
– Объясните мне, что случилось? – Шаповалов непонимающе вращал головой от одного к другому. В его взгляде сквозила неподдельная растерянность.