Встреча двух миров

– Мой дорогой. Когда я буду докладывать нашему императору о событиях путешествия, я сам расскажу все подробности сражения. Видишь ли, с того места, где стоял я, показалось, что и ты, и наш отважный капитан остались живы лишь благодаря помощи нашей Юркой Белочки. Но я могу и ошибаться. Я всего лишь жрец, что я понимаю в сражениях?

Бесстрашный Змей побагровел, руки его сжались в кулаки. Из груди раздался рык. Жрец отошел на шаг назад.

– У нас еще будет время обсудить мой доклад императору. И трактовку других событий похода. Не правда ли, Змей? Капитан?

Сокол что-то пробормотал и отвернулся. Конечно, это ошибка – обижать ловкого придворного. Он во всем прав, результат экспедиции и карьера вернувшихся будет решаться на золоченых коврах во дворце Теночтитлана. Но прямо сейчас просто тошно смотреть в глаза Мудрости Четырех Ветров. Пусть думает что хочет. Сокол пошел в лагерь.

Разумеется, последнее слово осталось за жрецом:

– Похороны Защитника на закате. Я сделаю все распоряжения от твоего имени, капитан.

Сокол остановился у палатки Белки. Инженер была внутри, ответила, что можно войти. Капитан, пригнувшись, вошел в шатер.

Белка сидела на кровати. Она успела сменить одежду и умыться. Вся правая часть лица обмотана бинтом, ото лба до подбородка, только глаза видны. Девушка задумчиво смотрелась в круглое бронзовое зеркало. Соколу никогда не приходило в голову, что Белка заботится о своей внешности. Она всегда была красива и полна сил, казалось, что это просто дано ей от природы.

– Чачалотль… Спасибо, что спасла меня. Тот воин меня бы зарубил.

– Шрам останется, – Невпопад ответила Белка и отложила зеркальце, – Когда Койот меня бинтовал, я видела, сколько кожи содрано. У того воина, у него перчатка из металла, такие мелки колечки между собой соединены. Получается рукавица. Хорошо для примитивной защиты, если нет амулетов.

– Сочувствую. Может быть…

– Да ладно. Даже хорошо. Принц не будет приставать.

Сокол присел на край кровати.

– Я хотел спросить, про благородного Монтесуму. Вы с ним?..

– Ты же знаешь, принцам не отказывают. Поэтому я предпочитаю от него прятаться. Отец постоянно ворчит, что я не бываю при дворе, хотя по статусу положено.

Белка помолчала. Взяла со столика кусок материи и принялась вытирать руки. Руки были совершенно чистыми, тем не менее девушка старательно терла каждый палец.

– Я тоже хотела спросить. Тебя же в столице ждет невеста?

– Рано еще говорить о помолвке. Я с ней и не знаком толком. Просто распорядитель дворца всем рассказывает, что у него дочь на выданье, а я после возвращения буду в большой милости у императора, и как раз составлю отличную партию для этой его дочери. Я сам не пойму, как так получилось.

Он пожал плечами и рассмеялся. Решил поменять тему разговора.

– Но возвращаться еще рано. Тут интереснее! Как ты ловко горло перерезала! Я такого точного удара и представить не мог!

Белка неожиданно улыбнулась и закрыла глаза.

– Это семейное. У меня же брат был жрецом, знаешь? Двадцать лет назад, когда мы только переехали в столицу, папа стал придворным инженером у императора. А брата сразу взяли в жреческую школу. Он подавал большие надежды, ждали, что будет верховным отправителем ритуалов! Ну а я, конечно, вертелась рядом. Да у меня все детство так прошло: в одной комнате папа мастерит новые амулеты, в другой – брат тренируется вырезать сердце у жертвы. И я ношусь между ними.

– А что с ним стало? – Сокол сразу пожалел о вопросе. Лицо Белки помрачнело.

– Папа работал над созданием амулета повышенной емкости. Заряд вышел из-под контроля, Биение снесло все стены в доме… Мы с мамой тогда гуляли, папа отделался переломом ребер, а брату обе руки поломало. Он с тех пор правильно нож держать не может. Конечно, знания и опыт остались… Но верховным жрецом ему не быть. Я теперь главная надежда семьи. Папа говорит, что раз уж у меня нет таланта инженера, то нужно хотя бы в постель принца залезть. То-то он расстроится, что я товарный вид потеряла.

– Как это «нет таланта»? – Сокол так удивился, что схватил Белку за руку, ? Да ты же чудеса творишь с амулетами лодок!

– Это все заслуга отца. Он разработал амулеты и двигатели. А я так… Только мечтаю создать что-нибудь достойное.

Сокол хотел поддержать и приободрить девушку. Но нужные слова никак не шли в голову. С огорчением капитан понял, что близится время заката. Пора было идти на берег, на церемонию погребения.

В центре лагеря собрали большой костер. Тело Защитника обернули в саван и уложили сверху. Капитан видел, что от него ничего не потребуется. Змей и Мудрость Четырех Ветров действительно обо всем позаботились.

Все путешественники собрались у костра. Сокол опять отметил, как разделились стороны. Воины за спиной Змея, моряки рядом с Быстрым Ручьем. Мудрость Четырех Ветров зажег погребальный костер и сказал положенные слова. Про достойную смерть, про собак с рубиновыми глазами, которые проведут душу погибшего в Восточный рай.

Древние, наивные верования предков. Науке неизвестно, что там, по ту сторону. Есть наш мир, несовершенный и полный опасностей. Есть Биение, сила, которая живет в сердце каждого человека. Эту силу можно извлечь, вырезав сердце на алтаре. Можно наполнить Биением амулет и создать непробиваемый щит, неотразимый меч, или мирный светильник для дома. Все это давно измерено и оценено учеными в столице. Но почему-то каждый раз, когда зажигают дрова для погребения, нужно рассказать старые мифы о душе и стране мертвых.

Сокол вздрогнул, очнувшись от мыслей. Рядом с ним стоял Мудрость Четырех Ветров. Обряд закончился, все уже расходились.

– Давай пройдемся, капитан Сокол.

Они пошли в вечерние сумерки. Жрец говорил очень тихо, и Сокол невольно наклонялся к нему, подстраивая свой шаг под неспешную походку.

– Я положил одного из этих дикарей на алтарь. Их жизненные силы текут по-другому, но со второй попытки мне удалось зарядить амулет.

– Это же отличная новость! У нас есть еще пленники!

Сокол махнул рукой в сторону моря. Корабль стоял там, почти невидимый в ночи: чёрный силуэт на фоне звёздного неба.

– Лучше перестраховаться, – Жрец задумчиво повел головой, – Наш Бесстрашный Змей планируют вылазку завтра на рассвете. Он хочет доплыть до того корабля и захватить всех, кто на борту.

– Но подождите! Я хотел ещё изучить их! Если вы всех положите на алтарь, я ничего не узнаю про их страну! Нужно узнать, откуда они пришли, кто такие. Дайте мне сперва поговорить с их предводителем!

Жрец задумчиво потер подбородок.

– Змей надеется получить от нашей экспедиции воинскую славу. Ты, капитан, ждешь великих открытий. Кажется, только я здесь думаю о том, как безопасно вернуться домой. Впрочем, я всего лишь жрец. Вам решать.

Сокол кивнул и отправился искать предводителя воинов. Он готовился к долгому разговору, спору. Собирался отдать прямой приказ, если понадобится. Но Змей на удивление быстро согласился. Он сказал только:

– После исследователей всегда приходят воины. Если удастся что-то вытащить из этих чужаков, кроме их Биения, то тем больше славы достанется тебе и мне, а не нашему жрецу.

Сокол поблагодарил Змея и вернулся в лагерь. Там под присмотром воинов сидели связанные чужаки. Им выделили циновки, дали еды и воды. Восемь пленников лежали на земле и безучастно смотрели на звезды. Сокол поискал глазами предводителя. Колумбус сидел с краю, отдельно от всех, и что-то шептал под нос. Он смотрел в темноту. Сокол заметил, что ни к еде, ни к воде пленник не притронулся.

Медленно, без резких движений капитан опустился на землю рядом с Колумбусом. В глубине все люди одинаковы. Внешне мы различаемся, но во всех природа заложила общие понятия. Великие ученые столицы и дикие туземцы в тропических лесах понимают разницу между днем и ночью, различают горячее и холодное, понимают кто вождь племени, а кто раб. Знают благородную силу и смирение побежденного. Все это можно объяснить и без слов, жестами и выражением лица, символами. Нужно только захотеть. У Сокола это получалось.

Он смотрел на предводителя чужаков и медленно проговорил, положив руку себе на грудь:

– Я Зоркий Сокол из Страны Цапель. А ты?

Он повел рукой на запад, в сторону Теночтитлана. Протянул руки к собеседнику, раскрыв ладони. Тот долго молчал. Проговорил на своем певучем мягком языке:

– Сой Кристофорус Колумбус, эль алмиральте дель океано мундиаль, – Он повторил жест Сокола, но указал на восток, – Каталунья. Рейно испаньол.

Сокол посмотрел в сторону моря. На востоке, как всем известно, нет ничего. Только бескрайний мировой океан, который омывает земной диск. Неужели где-то в этом океане есть ещё обитаемые земли? Острова, на которых живут такие вот рыжие волосатые туземцы, которые не знают Биения, но умеют строить огромные лодки? Обязательно нужно узнать больше.

– Мы вместе поедем в столицу. К императору.