Зеркальник

– Их можно спасти, но только ценой твоей жизни. Ты можешь снять свой зеркальный покров и укрыть им всех, но тогда ты сгоришь. И помни, чтобы ты не выбрал, всё есть Ты.

Всё, что Зеркальник видел перед собой, снимая своё зеркальное одеяние, мгновением пронеслось перед глазами. Он увидел глаза матери, поющей его любимую песню. В следующий миг, ощутил объятия своей любимой, которая печальным взором провожала его туда, откуда он уже не вернется. И всё стихло. Пламя поглотило его, и осталась только одна неоконченная мысль: «Всё ли я успел в своей жизни?»

Глаза закрылись, бездна накрыла его, и всё перестало существовать, но последнее, что он увидел, – это то, как сотни маленьких человечков с благодарностью смотрели на него, протягивая ему свои ручки, и каждый держал на ладони своё сердце…

… И вот вновь зазвучал голос, тот который он уже знал, тот который ни с чем нельзя было спутать:

– Ты прошёл это испытание. Открой глаза и посмотри на свой мир, на своё пространство. Отныне оно называется ЛЮБОВЬ.

Открыв глаза, он увидел, что стоит в середине прекрасного незнакомого места. Раньше здесь был его дом. Но теперь пространство полностью изменилось. Всё наполнилось самыми чудесными красками, сдержанными, но такими глубокими, что словами передать невозможно, а сотни его маленьких преданных друзей обнимая его, плакали от радости…

…Далеко ли далёко. Высоко ли высо?ко, жили не тужили человечки. Были они небольшого росточка, но такие складные да удалые, просто диву даёшься. Любая работа спорилась, любой труд просто горел в их ловких и умелых ручках. Их планета походила на райские кущи. Всё здесь было продуманно и организованно и подкупало своей простотой и красотой. И была у этих человечков особенность, – могли они прикосновением своих ручек передать дар друг другу. Например, захотел один человечек шить, но никогда даже иголку в руках не держал. Он спрашивал старейшин, кто сейчас в их стране самый искусный портной. Старейшины указывали мастера, и этот человечек шёл к нему в гости. За чаем и разговорами они обменивались рукопожатием. И о чудо. Этот человечек тут же становился таким же искусным портным. Своими рукопожатиями они могли передать дар любому существу (при условии, что у того были руки). Поэтому в замечательных мастерах у них недостатка не было. За всю свою жизнь каждый человечек попробовал различные виды труда и искусства и потом останавливался на том, который ему больше всего пришёлся по душе.

Но однажды повадился к ним прилетать дракон и начал пакостить на их угодьях. То дом спалит по незнанию, то посевы потопчет. Собрали человечки со всей своей страны тридцать три художника. Взяли в полон дракона и посадили его в клетку, а лапы вытащили вперёд. Тридцать три художника прикоснулись к нему одновременно, и на свете появился один единственный дракон-художник. Ох, какие он полотна рисовал. Все были в восторге. Слава об этом драконе перешагнула вселенную, где обитали человечки. И даже с дальних миров стали поступать заказы на необычные картины.

Когда человечки поселились у Зеркальника, они тоже не теряли время зря. Например, задумал человек по ту сторону зеркала стать отличным кораблестроителем. Учится он, учится, и ничего у него не выходит. Зеркальник даёт задание человечку-кораблестроителю дежурить возле зеркала. И только горе – мастер коснётся зеркала рукой, тут же человечек протягивает ручку. И о чудо, на завтра по ту сторону зеркала просыпается искусник каких не найти в поднебесье…

…Он сидел в тишине, мыслями погрузившись в себя, вспоминал всё. Наступил особенный день, и он это знал. И хотя он чувствовал, что его вестника-ветра сегодня не будет, произойдет нечто невероятное. Всё пространство гудело в предвкушении. Его супруга тоже чувствовала это и поэтому не тревожила его. Она тоже знала, что этот день изменит всё и навсегда.

А потом прозвучал голос, но не так, как всегда. В этих раскатах грома было столько любви, что из глаз потекли слёзы:

– Приходи к нам, мы все Тебя ждём.

Выйдя из дома вместе с супругой, он увидел то, что навсегда запечатлелось в его памяти.

Его встречали ВСЕ. Все, кто только есть в пространстве параллельного мира. Они пришли поблагодарить его, потому что только он сумел создать эту страну под названием ЛЮБОВЬ. Только он смог объединить всех в одном пространстве.

И Создатель сказал:

– Твой мир – это то место, куда сходятся все звёзды и все пространства в одном. Твой мир – это точка начала всех порталов. Это то место, где мы можем появиться все одновременно. И это то место, откуда будет идти помощь для всех, потому что оно создано именно для этого, и Ты здесь распорядитель.

Мы все тебя слышим и чувствуем, и по твоему зову мы придём для каждого, кому нужна будет наша помощь. Будь благословен, и знай, что мы всегда рядом с тобой. А теперь, зови Вещего, ему уже пора здесь появиться. Нужно будет рассказать о нас и обо всём этом…

В тишине и благости дела тайные никто не должен зреть. Берёшь зеркало, чтобы отражался весь посох, свечи кручёные, да варган и бубен. Ставишь зеркало большое, а перед ним посох, да сам не отражайся никак, а то худо будет. По бокам свечи, свет искусственный лишним будет, горят только свечи твои, а ты садишься и зовёшь Зеркальника.

Брат зеркальный, помоги,

Посохи соедини.

Силу влей, размах и стать,

Чтоб Вещун мог обладать.

В зеркалах найдёшь исток,

Посох мой, что уволок.

Ты всё за ночь собери,

А к утру назад верни!

И вот зеркало стоит, перед ним посох, а я сижу справа от него. Свечи горят ровно, не дымят, и я начинаю песню бубна. Удар за ударом дом наполняется, и отчётливо ощущается присутствие, большое и мощное, такое, которое больше никогда и ни с чем не спутаешь. Я сижу в оцепенении, держусь за бубен, как за спасательный круг, и только ритм оставляет меня здесь, но в каком-то измененном состоянии. Нет мыслей, нет «до» и «после», только «здесь» и «сейчас».

И вдруг в доме раздался грохот, да такой силы, что я замер, а сердце будто провалилось куда-то. Я до сих пор так и не понял, что это могло быть. Только чьё-то присутствие стало ощущаться явно. Оно большое, оно за спиной, оно рядом, оно везде! И страшно, и спокойно одновременно. Да и чего бояться? Ты уже многое прошёл и прочувствовал, и душой замирал не раз. Хватит! Достаточно! Пора открыть глаза и смотреть не скрывая! Пора доставать любовь из глубины, большую и истинную! Пора поделиться ею с самим собой, а затем и с остальным миром, потому что ее там море, океан безбрежный, её столько, что границ не видно.

И взгляд за спиной уже не такой суровый. Я почувствовал, что пора закончить песню бубна, и точно знал, что он приходил, он видел меня, он со мной знаком. Я взял варган и начал уже другую песню, песню дыхания души. Музыка красиво разливалась по дому, звуки уже изменились, и всё вокруг изменилось. В очередной раз всё стало другим: и я, и пространство вокруг, и мир в целом стал другим, но что-то появилось во мне, то, чего я раньше не видел, но точно знал, что это было во мне и со мной всегда.

– Когда заговоры начитаешь, варганом поиграй или на четках подумай. Как свечи догорят, уложи посох на землю, а сверху зеркалом накрой. До утра Зеркальник трудиться будет. Утром зеркало как петух прокричит, водой омой, только тогда в него смотреться можно. А посохом своим волшебным людей, что к тебе приходить будут, касайся, он тебе в помощь будет. У злого злость заберёт, до тебя не достанет, а доброму – силу прибавит. А зеркало мыть будешь, говори:

«Омываю, забываю, ничего не оставляю,

Зеркалу верну красу, ничего не унесу».

Зеркало уложено на посох. Страсти улеглись. В доме тишина. Я иду спать.

А на следующий день меня посетила ещё одна мысль-пробуждение: «Коль уж ты знаком с Зеркальником, он тебя знает и видел, почему не прийти к нему в гости? А, была не была!» А ведь мысли материальны, и приглашение не заставило себя долго ждать.

Приходи, когда захочешь,

Но не с ерундой. Пророчишь?

Раз ты выбрал этот путь,

Значит, здесь нам не свернуть.

Горы, реки, океаны,

Не помеха, коль ты «пьяный».

А к Зеркальнику пойдёшь,

Крылья ты в карман возьмёшь,

Там не надо распускать

И народ зазря пугать.

Чёткий задавай вопрос,

Чтобы не взорвался мозг.

Объясняй, чего желаешь

И куда ты попадаешь?

Кто с тобой ещё в пути,

Долго ли еще идти?