Сын технологий. Роман в пяти годах и тридцати главах. Книга первая

– Ну, думаю, тяжко будет дома.

– А с автошколой что?

– Записался. Там свободные места на конец осени только.

– А что за работа будет?

– Как обычно, программы писать. За еду.

– А что за контора?

– Не знаю названия. И не оформили меня ещё. Испытательный будет.

– А размер?

– Как бы небольшой размер.

– А географическое положение какое?

– Да нету офиса никакого. Один под городом сидит. Второй – не знаю, где. Третий – в центре где-то на своей работе основной.

– М-да, ну ты даёшь. Ну смотри. Мог бы ещё варианты поискать.

IV

Утро первой рабочей недели началось с того, что уже заранее не пивший и вовремя проснувшийся Андрей поехал к Ишакову за литературой. Книги были знакомые, первую он когда-то читал в университете, а вторую видел в библиотеке Корпорации. Но он всё равно решил их прочитать. По первой книге – освежить в памяти старые знания операционной системы, а по второй – вспомнить основы технологии, которой не занимался уже почти год.

Вернувшись домой, он уселся за компьютер уже в новом качестве – работника на работе в первый рабочий день. Он развернул ещё одну программу-болталку, в которой было принято общаться на этой работе, и добавил в список контактов Шуру и Ишакова. Там Шура подписывался уже своим реальным именем и фамилией. Так Андрей узнал, что в миру Шура носит фамилию Светлицкий.

Дабы не перегружать книгу техническими терминами и не сужать аудиторию читателей, будем описывать рутинную работу программиста по возможности простым и понятным языком. Первая программа, с которой предстояло разобраться нашему герою, напоминала собой огромный звукорежиссёрский пульт. В него можно было загружать песенки и другие звуковые записи, проигрывать их, слушать, перематывать – в общем, всё как в обычном магнитофоне или плеере. Регулировать громкость, вырезать из аудиозаписей фрагменты или надиктовывать новые кусочки самому. Становилось понятно, что на этой работе Андрею предстоит погрузиться в неведомый мир компьютерной обработки звука.

Пощёлкав по кнопкам пульта и поэкспериментировав с несколькими песенками, он откинулся на спинку кресла. Работать было дискомфортно. Стояла середина лета, и жутко пекло солнце. Окно единственной комнаты выходило на южную сторону. Если в Корпорации от этого как-никак спасал кондиционер, то дома не помогало даже распахнутое окно и задёрнутые шторы. Старенький компьютер раздражал медленной работой. Монитор тоже не радовал, он был тусклый, маленький и отсвечивал от окна. Если смотреть фильмы и общаться в болталках было ещё терпимо, то читать и писать тексты программ оказалось очень тесно и неудобно.

На следующий день Шура выдал загадочное устройство. Оно напоминало ручку фена для сушки волос и представляло собой цельную комбинацию микрофона, компьютерной мышки и пульта дистанционного управления телевизором. Всё это чудо подключалось к компьютеру через стандартный разъём. Андрей ввёл название модели в поисковик и узнал, что устройство используется для диктовки аудиозаписей. Кнопки на нём управляют включением и отключением записи, как в обычном диктофоне, и выполняют некоторые дополнительные функции. С обратной стороны находилось колёсико, его можно было вращать пальцами и использовать как обычную мышку.

Такие устройства диктовки подключались к программам через специальный так называемый блок управления устройствами. А основным блоком в режиссёрском пульте был блок управления звуком. Так Андрей познакомился с двумя основными блоками для своей будущей работы. Первое задание – написать программу с использованием этих двух блоков, чтобы с её помощью можно было сделать запись с диктофона и сохранить её на компьютере.

Технология разработки предусматривала создание программ в специальной программе-конструкторе. В ней можно собирать готовые блоки в общую программу, соединять их между собой, создавать новые блоки и писать собственно текст программы. Обычно в литературе это называют интегрированной средой разработки, но для упрощения жизни читателю будем называть её программой-конструктором. Ведь там действительно конструируют новые программы из текста и уже готовых блоков.

Оставшись без живых коллег по комнате, Андрей виртуально общался с Шурой и Ишаковым в новой программе-болталке. Уже с первых дней работы его поразило, как быстро Шура отвечал на вопросы и оперативно помогал решать технические трудности. Андрей понял, что имеет дело с очень опытным и квалицированным специалистом. Вдобавок Шура обладал прекрасным чувством юмора. Такого замечательного сочетания личных качеств не наблюдалось ни у одного коллеги по предыдущим проектам в Корпорации.

Ишаков рассказал, как настроить бесплатный доступ к интернету. Андрей убедился, что Ишаков действительно имеет отношение к крупнейшему предприятию связи и, более того, занимает там достаточно высокую должность, чтобы без проблем раздавать бесплатный интернет своим знакомым.

На этой же неделе состоялось первое производственное совещание. На центральном проспекте, в трёх-четырёх остановках от дома Андрея, находился пивной кабак. Встреча проходила в том же составе, что и в предыдущий раз, только без белобрысого.

Шура увлечённо и быстро рассказывал про проект. О чём идёт речь, было не очень понятно, но Андрей напрягался изо всех сил и пытался охватить и запомнить как можно больше. Мозг был отяжелён душной погодой и концом рабочего дня, и процесс обучения шёл не слишком успешно. Это не преминул заметить и Ишаков.

– Гы-гы, ты хоть понимаешь наш бред?

– Я стараюсь понять как можно больше.

Как он ни старался, из разговора удалось вынести мало. Всё-таки атмосфера кабака не очень способствует передаче знаний. Общая картина проекта никак не хотела складываться.

Шура отвлёкся от работы и стал рассказывать про сложности получения кредита и про справки, которые для этого пришлось собирать. Для большой суммы кредита банки хотели большую официальную зарплату. Шура рассказал, что ему посчитали все возможные прибавки к зарплате, которые только можно придумать. В том числе – отсутствие конфликтов с руководством. Оказывается, существовала и такая надбавка. В итоге его справка о зарплате выглядела весьма привлекательной. Ишаков тем не менее такого восторга не разделял.

– Да зачем тебе квартира? Тебя на цепь надо посадить, к батарее приковать и компьютер выдать, гы-гы. И еды давать ровно столько, чтоб работать мог.

От такой шутки Андрею стало немного не по себе.

М-да… Ну и шуточки у них… То в гараж посадить… То теперь на цепь…

Ишаков рассказал, что чуть позже будет легальное оформление на работу к его отцу. Часть зарплаты, помимо официальной, будет выдаваться в конверте.

– Официальная зарплата и запись в трудовую у тебя будет. Ещё купим два компьютера и снимем квартиру. Может, и фирму свою потом откроем.

Такой новости Андрей очень обрадовался.

– Да, офис нужен. Дома тяжело работать. Жарко, душно и ощущение, что постоянно на работе.

– Ага, нужен он тебе. Как сказала моя жена, бухать и баб водить, гы-гы.

Последняя фраза заставила призадуматься. На предыдущей работе было принято выпивать немного шампанского или вина с тортиками по случаю чьего-нибудь дня рождения или какого-нибудь праздника вроде Нового года. Вечеринки в том виде, в котором они проводились, например, у Андрея дома, в офисе не устраивались никогда. Да и коллективы были какие-то не особо дружные. Потом ещё ситуацию ухудшил новый указ властей, который вообще запрещал алкоголь на рабочих местах и ужесточал ответственность за соответствующие нарушения. Оставались тортики и чай. Эти искусственные мини-праздники, кислые рожи коллег и занудные разговоры Андрею быстро опротивели. Особой общительностью он не блистал и на подобных мероприятиях всегда чувствовал себя неуютно. Такие «праздники» превращались в муку: он стоял где-нибудь в углу, неуклюже тыкал пластмассовой вилкой в тарелку с тортом и внимательно слушал светские беседы коллег. Темы разговоров его тоже раздражали, особенно когда начинали обсуждать запчасти к автомобилям и нарушения правил парковки. В общем, дурацкое и противоестественное мероприятие. Впрочем, от знакомых он слышал, что в некоторых миниатюрных компаниях с небольшими крепкими коллективами загулять вечером по поводу какого-нибудь праздника или завершения проекта было вполне нормальной практикой.

А вот заявление Ишакова по поводу «водить баб» звучало как-то и вовсе дико. Было сложно представить, что в офисах Корпорации кто-то будет всерьёз заниматься сексом. С утра до вечера там постоянно крутились люди, а вечером комнаты сдавались на охрану и доступ туда закрывался. Может быть, подобные вещи имели место в маленьких фирмах или в квартирах, которые сдаются под офис, но ни одного такого примера Андрей не знал и представить себе не мог.

Увлечённый своими мыслями, он попытался представить себе, какими личными качествами может обладать жена Ишакова и какая цепочка рассуждений могла привести её к подобным предположениям. Но потом решил, что и так слишком много думает и вообще не надо быть занудой.

Он хотел сказать Ишакову, что на работе не пьёт, баб не водит и вообще, как уже говорил, работу от личной жизни нужно непременно отделять. Но потом почему-то передумал и ничего говорить не стал. Вообще, Андрей с подобными вещами сталкивался довольно часто. Он поражался какому-нибудь высказыванию, смущался, тушевался и не знал, как правильно поступить и что нужно сказать. Позже он сотни раз прокрутит ситуацию в голове, придумает десятки вариантов решений, ответов и потенциальных развитий диалога. Придумывая подходящий ответ, будет жалеть, что не нашёл и не использовал его сразу, но будет уже поздно. Как говорится, хорошая мысля приходит опосля. Такая заторможенность и неуверенность огорчала и мешала жить, но ничего поделать с этим было нельзя.

Производственное совещание в кабаке подошло к концу, и Андрей отправился домой. Шура так перегрузил его незнакомыми словами и другой информацией, что переваривать хватить на долгие дни вперёд.

Две недели домашней работы дались очень тяжело. Несмотря на то что проект обещал быть интересным, несмотря на активную поддержку Шуры и прогресс в изучении забывшейся технологии, жара и обстановка квартиры действовали угнетающе. Привычный график работы, который обычно начинался утром и заканчивался вечером, начал сбиваться.

Как человек увлекающийся различными веществами и препаратами, Андрей в этот период экспериментировал с лекарствами для стимуляции работы мозга. По советам старшего Руслана он покупал и пробовал на себе разные средства из аптеки. Поводом к сбою графика, кроме бесконечной жары, послужил препарат на основе гамма-аминомасляной кислоты, который он принимал регулярно в течение последних нескольких месяцев. Препарат назывался «аминалон», стоил недорого и продавался без рецепта в любой аптеке. Каждая таблетка содержала двести пятьдесят миллиграммов действующего вещества. Андрей принимал пару-тройку таблеток в начале рабочего дня, и уже через час действие вещества ощущалось довольно явственно. Мозг становился более работоспособным, мысли становились более лёгкими и гибкими. В первые недели приёма пришлось испытать неприятный опыт передозировок, когда внезапно накатывали приливы тепла и кожу покалывали мелкие иголочки. Но со временем эти эффекты прошли, была рассчитана оптимальная доза таблеток. Через несколько часов после утреннего приёма, как правило после обеда, Андрей догонялся ещё парой таблеток, и таким образом до вечера его ум поддерживался в просветлённом состоянии. Вечерних приёмов он избегал, поскольку были неудачные случаи с бессонницей. Впрочем, иногда препарат давал обратный эффект: наступал резкий припадок сонливости, и бороться с ним было практически невозможно. В офисе такой эффект снимался конской дозой кофе или концентрацией на работе усилием воли. Дома же, впервые испытав такую внезапную сонливость, Андрей ненадолго прилёг вздремнуть и в итоге проспал до самого вечера. Поэтому ночью спать уже не хотелось, и график сполз на несколько часов вперёд.

Со сбившимся графиком работать чаще получалось ночью, а спать – днём. Ночь он любил всегда. Ночные посиделки, прогулки или просто сидение за компьютером. А вот заниматься по ночам именно работой он попробовал впервые. Ночью не было изнуряющей жары, и это было несомненным плюсом. С другой стороны, было не совсем понятно, как при таком графике измерять рабочее время. В Корпорации Андрей прикидывал, во сколько он приходит на работу, во сколько уходит домой, помечал на листиках выполненные задания, а в конце недели заносил цифры в отчёты. Корпорация требовала, чтобы в отчётах было отражено не менее сорока часов работы в неделю. Андрей разбрасывал задания на эти сорок часов, но из-за постоянных сверхурочных получалось, как правило, больше. Иногда он заполнял отчёты в конце каждого рабочего дня. Например, если за день приходилось выполнять много мелких заданий и к концу недели эти мелкие задания забывались. Некоторые коллеги доходили до заполнения до отчётов только в понедельник, а потом мучительно вспоминали, чем же таким они занимались всю предыдущую неделю.

Точно так же Андрей решил действовать и на новом месте работы, то есть стал прикидывать на глаз, чтобы получилось не меньше сорока часов в неделю. Если он увлекался общением в какой-нибудь болталке или «уходил на обед», что выражалось чаще всего в походе в магазин и приёме пищи за компьютером при непрерывном сидении в интернете, то это время в общих отработанных часах не учитывалось. С другой стороны, если он увлекался процессом и работал на пару часов в день больше необходимого, то в конце недели позволял себе эти пару часов отрезать от вечера пятницы и начать выходные чуть пораньше. Он даже завёл себе листики, на которых стал отмечать день и количество отработанных часов. А потом считал, чтобы в общей сумме выходило не менее сорока часов в неделю.

V

В конце второй недели позвонил Ишаков.

– Возьмёшь свои документы и поедешь оформляться. По дороге заедешь ко мне – дам тебе аванс.

– Какие документы?

– Ну паспорт, диплом, трудовую. Не знаешь, что ли, как на работу оформляться?