Июль 1944. Битва за Псков

3. Продфуража: в войсках и на армейских складах по 5 сутодач.

При среднесуточном фактическом расходе боеприпасов в 0,1 боекомплекта войска были обеспечены боеприпасами вполне достаточно. Запасов ГСМ и продовольствия также было достаточно (1, л. 43–45).

Проверка готовности к наступлению

Ставка торопила командующего 3-го Прибалтийского фронта И. И. Масленникова. Отданная 11 июля директива № 220142 Ставки гласила: «Противник перед фронтом 2-го Прибалтийского фронта 10.07.1944 г. начал отход в направлении Опочки. К исходу 10.07 войска 10-й гв. и 3-й уд. армий этого же фронта продвинулись в направлении Опочки до 5–6 км в глубину на участке протяжением 20 км.

Ставка Верховного главнокомандования приказывает:

1. Во всей полосе вашего фронта начиная с 11.07.1944 г. вести боевую разведку с целью установить прочность обороны противника и своевременно обнаружить возможный его отход.

2. Форсировать подготовку к переселению согласно директиве Ставки от 6 июля № 220135, чтобы начать последнее в срок минус четыре.

Командир 53-й гв. сд генерал И. И. Бурлакин

3. Об отданных распоряжениях донести» (8, с. 109–110).

Войска 54-й армии, только что завершившие марш на новый участок, едва ли были готовы начать наступление ранее 16 июля. Командование 54-й армии провело в течение 13–14 июля проверку готовности частей для прорыва обороны противника. При проверке 53-й гв. сд выяснилось: «Дивизия недостаточно готова к преодолению заграждений противника. В дивизии существует тенденция взять противника «на ура», что может привести к излишним потерям в людском составе и материальной части, при этом не достигнув желаемого успеха» (6, с. 177).

Дивизии было приказано заготовить инженерное имущество и средства для преодоления минных полей, указатели с надписью «МИНЫ». Также было приказано провести с танкистами рекогносцировку подходов к минным заграждениям, обозначив выбранные маршруты вехами. Дивизия должна была иметь обязательный резерв для создания подвижных заграждений. Все мероприятия должны были быть закончены к исходу дня 16.07.1944 г. (6, с. 177).

Было отмечено, что штабы корпусов и дивизий очень много времени затрачивают на отработку боевых документов, задерживают их рассылку, в результате чего командирам батальонов и рот остается очень мало времени на отработку взаимодействия. Соответственно, плохо отработаны вопросы взаимодействия между командирами батальонов, рот, батарей и дивизионов.

Во всех частях плохо было организовано наблюдение за противником, особенно в звене батальон – рота. Передний край обороны противника изучался плохо, и командиры не знали противостоящего противника, его системы обороны. Исходный плацдарм для наступления не был оборудован, траншеи были вырыты несплошные и мелкие, удаление исходного положения от противника на отдельных участках достигало 400 м.

Подвоз боеприпасов был организован плохо и медленно. Личный состав был плохо обеспечен гранатами. Так, в 4-й роте 157-го гв. сп вообще не было гранат, в остальных ротах у бойцов имелось по 1–2 гранаты. В мин. ротах имелось всего по 150–200 мин. Многие автоматы и ручные пулеметы имели всего по 1–2 магазина, станковые пулеметы – по 2–3 ленты.

Отмечалось, что сигналы взаимодействия и таблицы радиосигналов не отработаны и в подразделения не даны, ракет в ротах имеется всего по 3–4 штуки, питание на рации имеется по одному комплекту, проводная связь наведена небрежно. Многие ротные и взводные командиры не имели топографических карт (2, л. 144–145).

Приказ частям 53-й гв. сд в целом перекликается с вышеуказанным, дополняя недочеты: «6. В 157 и 159 Гвсп стрелковое оружие грязное, ржавое и не подготовлено для ведения огня. 7. Дисциплина на переднем крае низкая. Можно наблюдать и днем, и ночью чрезмерное брожение людей вне траншей, пренебрегая какой бы то ни было маскировкой. В районе КП полков и в ближайшем тылу производятся массовые выпасы конского состава, все это приводит к тому, что части ежедневно несут большие ничем не оправданные потери» (6, с. 179).

Командирам 7-го, 111-го, 123-го стр. корпусов было приказано устранить к 16 июля все недочеты. Требовалось ускорить темп подготовки к наступлению, обратив внимание на подвоз боеприпасов, привести оружие в боевую готовность; подготовить исходный плацдарм, первую траншею отрыть на расстоянии 200 м от противника; полностью закончить отработку вопросов взаимодействия офицеров пехоты с офицерами-артиллеристами и танкистами до командиров рот и батарей включительно (2, л. 144–145).

Оперативная маскировка

Отчет 3-го Прибалтийского фронта сообщал о мероприятиях с целью введения в заблуждение противника о действительной подготовке к наступлению и направлении главного удара.

Так, с 5 по 20 июня в районе Славковичи – Усадище – Межник (Островское направление) было показано противнику ложное сосредоточение 20-й армии. Здесь обозначалось присутствие 9 дивизий. Для обозначения войск в ложных районах сосредоточения выделенные подразделения 53-й гв. сд строили шалаши (построено 3000 шт.). Проводились занятия по боевой тренировке войск, в ночное время разводились костры. По дорогам в ложных районах днем и ночью двигался транспорт, артиллерия и танки-макеты.

Были построены макеты танков, имитирующие силы трех танковых полков в районе Бол. Пети – Молостово; макеты орудий, имитирующих четыре полка в районе Лютые Болота – Куритково – Поддубница – Ломы. Эти населенные пункты находились у дороги Порхов – Остров. Для прикрытия ложных районов сосредоточения и станций выгрузки были выделены истребители и зенитная артиллерия, при появлении немецких самолетов открывающая интенсивный огонь.

Дорожно-строительные части и привлеченное местное население проводили усиленный ремонт дорог и мостов, были проложены ложные связи. В ложных районах работали четыре радиостанции, обозначающие войска 20-й армии. Был оборудован ложный аэродром в Ерши, где имитировались взлет и посадка авиации.

Одновременно проводилась дезинформация противника путем засылки в его тыл агентов, распространявших ложные слухи. Допускались «неосторожные» переговоры в низовых линиях проводной связи.

Оперативная маскировка 5–20 июня 1944 г.

Составители отчета полагали, что этими мероприятиями удалось привлечь основное внимание противника к Островскому направлению. Это подтверждалось тем, что немецкое командование активизировало наземную и авиационную разведку направления, бомбило и обстреливало из бортового оружия ложные скопления войск. Сюда же были стянуты половина орудий и минометов (753 из 1537). В районе Острова были сосредоточены 50 танков и САУ. 23-25 июня установлено уплотнение боевых порядков в районе г. Остров путем переброски 215-й пд и 540-го штрафбата.

Также на фронте 42-й и 54-й армий усиленными батальонами (ротами) 22 и 23 июня была произведена разведка боем.

В период 23–25 июня на левом фланге 67-й армии была проведена частная операция. В результате этой операции внимание противника было окончательно приковано к Островскому направлению и здесь была выявлена 215-я пд (1, л. 45–47).

Содержащиеся в ЖБД 18-й армии донесения армейского разведывательного отдела позволяют оценить советские мероприятия по дезинформации. Немцами уже 2 мая по достоверным источникам установлено, что появившийся в Порхове штаб является, вероятно, штабом 3-го Прибалтийского фронта (3, f. 9114314).

Первые заключения о возможности советского наступления штаб 18-й армии сделал 26 мая. Предполагалось, что в районе севернее и северо-восточнее Острова советские войска могут провести отвлекающее наступление (3, frame 9114425).

Перебежчик из состава 229-й сд 29 мая сообщил о том, что дивизия непрерывно получает пополнение, и о сосредоточении значительных сил танков (70 штук) и артиллерии у Самохино. Якобы наступление начнется через 8 дней на 30-км участке по обе стороны Кисели. Разведка обнаружила усиление артиллерии перед 30-й пд и ослабление перед 121-й пд. Штаб армии сделал вывод о возможности наступления в начале июня из района апрельского прорыва и севернее Острова (3, frame 9114441).

30 мая достоверный источник сообщил о передислокации зенитной батареи из района северо-восточнее Острова в район Порхова. Перебежчики и наблюдение информировали о предстоящем наступлении. Передислокация зенитной артиллерии в тыл, подтвержденная донесением 31 мая, приводила к другому выводу. Возможно, предстоящее наступление севернее Острова было бы крупной отвлекающей операцией от главного удара на Псков (3, frame 9114446).

3 июня пленный сообщил, что из Крыма под Псков должен прибыть штаб 4-го Украинского фронта. Штаб 3-го Прибалтийского, а также штабы 54-й и 67-й армий перемещались в Карелию (3, frame 9114463–65).

Сократившееся количество радиоперехватов и недостаток языков вынуждали командование 18-й армии полагаться в значительной степени на данные авиаразведки. Она установила усиление артиллерии севернее и северо-восточнее г. Остров. В районе апрельского прорыва группировка артиллерии сократилась, но по-прежнему оставалась сильной. Усилилась артиллерия напротив позиций 121-й пд. Здесь аэрофотосъемкой 28 мая было установлено удвоение колва артиллерийских позиций по сравнению со съемкой от 12 мая. Однако передвижения войск были незначительны (3, frame 9114475).

4 июня штаб 18-й армии предположил возможность наступления на широком фронте – от сев. фаса апрельского прорыва до г. Остров, полагая, что на участке обозначившегося успеха советское командование бросит в бой свои, несомненно, мощные резервы. Будет ли это наступление отвлекающим, в целях поддержки наступления 2-го Прибалтийского фронта, противнику было непонятно, так как советские войска были очень сильными по сравнению с немецкими.

На следующий день захваченный в плен солдат 26-й сд сообщил, что дивизия до 17 июня должна перейти в наступление. 8 июня поступили сведения, что 26-я сд получила 1000 человек пополнения, чтобы перейти в наступление 20 июня.

Перед 16-й армией был установлен вывод с фронта пяти гвардейских дивизий. По агентурным данным, 84-я и 26-я гв. сд маршем двигались из района Невель в район Дно – Порхов. Артиллерия должна была быть переброшена ж.-д. транспортом из Великих Лук в район Дно. Сюда же должен прибыть госпиталь 11-й гв. армии. Штаб 18-й армии предполагал, что вся 11-я гв. армия (девять дивизий) должна была сосредоточиться в районе Дно – Порхов, чтобы использоваться для наступления на участке 18-й армии. Если бы это подтвердилось, следовало понимать, что сосредоточение будет длиться минимум неделю, прежде чем 11-я гв. армия будет готова к наступлению (3, frame 9114484).

Штаб 18-й армии заключил, что наступление будет вестись против 121-й и 32-й пд и, возможно, из участка апрельского прорыва. По данным разведки, в первой линии были развернуты 42-й армией 4 стрелковые дивизии, 67-й – 7, 54-й – 4, 1-й уд. – 2; во втором эшелоне 67-й и 54-й армий – 11 дивизий; кроме того, возможно, 9 дивизий 11-й гв. армии.

По мнению 303-го высшего арткомандования, наступление на участке 121-й пд маловероятно, так как советские войска против обыкновения не развертывали зенитную артиллерию. Однако нельзя игнорировать данные авиаразведки о развертывании здесь крупной артгруппировки.

7 июня авиаразведка установила активное движение по дороге Порхов – Остров, напротив 121-й пд – крупные скопления автотранспорта.

Смена зенитной артиллерии на участке 67-й и 54-й армий была установлена 9 июня. Усиление ее в районе севернее и северо-восточнее г. Острова установлено не было.

По агентурным данным, полученным 10 июня, 11-я гв. армия должна была сосредоточиться в районе г. Витебска. В этот же день от достоверного источника была получена информация, что сменяемая зенитная артиллерия будет направлена в район 121-й пд. Авиаразведка обнаружила активное движение транспорта в районе 32-й пд (3, frame 9114509).

Захваченный 11 июня в плен боец 146-й сд сообщил о прибытии во 2-й Прибалтийский фронт пополнения 2000 человек. Также пленный сообщил о намерении после усиления артиллерии и пехоты перейти в наступление на Остров и Псков. Получена информация, что 182-я сд перемещается далее на север – против 21-й апд. Эту информацию, по мнению штаба 18-й армии, следовало перепроверить.

Вновь поступили агентурные данные о переброске всей 11-й гв. армии из района Невеля в район Пскова (3, frame 9114517).

Пленный боец 146-й сд сообщил, что участок, занимаемый дивизией, значительно удлинился в южном направлении. Проверка сведений о 182-й сд выяснила: дивизия оставалась на прежнем участке. Штаб 18-й армии заключил, что советские войска перед фронтом 21-й апд не усиливались, а ослаблялись. Таким образом, о наступлении южнее г. Остров немцы больше не беспокоились.

Согласно документам, обнаруженным у пленного бойца 326-й сд, разведотдел 18-й армии заключил, что дивизия находится не против 30-й пд, а южнее – перед 121-й пд. Эту информацию требовалось перепроверить.

На Карельском фронте в ходе мощного наступления были выявлены 90-я сд и 31-й гв. тпп из 108-го ск. Эти соединения ранее были в составе 3-го Прибалтийского фронта (3, f. 9114521).

14 июня разведотдел 18-й армии заключил, что активное движение перед 32-й и 121-й пд означает продолжение подготовки к наступлению. Начало сильного наступления ожидалось 20 июня. Впервые после долгого перерыва был обнаружен выход в радиоэфир радиостанций гв. минометных полков. Разведка обнаружила на ст. Карамышево выгрузку войск, в т. ч. танков.

На следующий день пленный из состава 44-й сд, находившейся против 32-й пд, сообщил о ведении саперных работ для предстоящего наступления. По его словам, в тылу четвертую неделю продолжались учения штурмовых групп по преодолению противотанковых рвов.

В Карелии была обнаружена еще одна дивизия, 286-я сд, бывшая ранее в резерве 3-го Прибалтийского фронта. Также на стыке 126-й и 212-й пд обнаружены подразделения 86-й сд (3, frame 9114536).

16 июня в районе Витебска выявлены две дивизии 11-й гв. сд, ранее находившиеся у г. Невеля.