От курсанта до… Эпизоды армейской жизни

Накануне на вечерней поверке командир роты зачитал распределение по постам, и я, к своему немалому удивлению, услышал свою фамилию среди тех, кто должен заступить в караул.

Опущу детали нашей подготовки, когда мы все стирались, гладились, стриглись, учили Устав гарнизонной и караульной службы, а перейду непосредственно к описанию несения службы.

Мне выпало «счастье» (по-другому и не скажешь) заступить на третий пост, который оказался единственным уличным постом перед входом в караульное помещение. И первая моя смена с 23-х часов до часу ночи.

Я естественно немного в напряжении: мало того, что это мой первый в жизни караул, с автоматом, снаряженным боевыми патронами, так еще стою по стойке «Смирно», не шевелясь, у всей комендатуры на виду и если что-то сделаю не так, то вполне могу «переехать» из караульного помещения в солдатскую камеру и «присесть» эдак суток на 5.

Проходит первый час смены. На морозе холодно, больше всего мерзнут руки, хоть и в перчатках и ноги, т.к. стоишь практически на снегу. Мысли в голове всякие, начиная от воспоминаний о встречах нового года с родителями или в школе и заканчивая патриотической мыслью, что все спят, а я охраняю их покой (хотя, судя по количеству доставленных в комендатуру солдат в слегка нетрезвом виде, ну или не слегка, спало в ту ночь очень небольшое количество людей).

На городской ратуше часы пробили 12 раз, я мысленно поздравил самого себя с новым годом и тут из караулки выходит бодрствующая смена, которая идет по всем постам и в нарушение устава (часовому на посту запрещается есть, пить…) угощают каждого, в том числе и меня, кружкой чая и булочкой. Выпитое и съеденное приятно греют желудок, настроение бодрое.

И тут…

Я не знаю, почему мой организм так отреагировал, но у меня начались такие колики и другие малоприятные процессы в организме, что мне небо с овчинку показалось.

Самое «смешное», что у меня над головой как раз было окошко «места общего пользования», но я был от него так же далеко, как если бы был на другом конце города. Никто меня подменить не имел права, а еще раз нарушить устав (часовому на посту запрещается… оправлять естественные надобности…) без «переселения» в камеру, я точно не смог бы.

Последние минут 50 моего срока пребывания на посту превратились… я даже не смогу определить одним словом или фразой. Пляски племени мумбу-юмбу по сравнению с моими телодвижениями на посту (главное было не сойти с места) были просто танцами неумёх.

Когда вышла новая смена, начался процесс смены караула и пока дошла очередь до меня (смена постов идет строго по номерам, 1 и 2 посты в коридорах, где камеры для солдат и сержантов и надо было пересчитать всех задержанных), прошло еще где-то полчаса как минимум…

Не буду утомлять читателей описанием холодного пота, передвижения в составе смены по оставшимся постам на полусогнутых и других малоприятных моментов моей первой в жизни смены караула, просто скажу, что, когда я добрался до цели, мне уже ничего не надо было в этой жизни, т. е. ну совсем ничего… А караул я отстоял без нарушений и без ущерба для здоровья.

Эпизод 7. Первое увольнение

Человеческая память так устроена, что те события, которые происходят впервые в твоей жизни, запоминаются если не навсегда, то на долгое время. И если это приятное, радостное событие, то и вспоминаешь о нем через много лет с удовольствием.

Таким событием было и первое мое увольнение в город.

Когда подошла моя очередь и командир группы записал меня в увольнение, я обрадовался, но и заволновался. Хотя бы потому, что командир взвода или роты мог спокойно меня вычеркнуть из увольнения по какой-либо причине. Но слава богу, этого не произошло и я в субботу после обеда стал готовиться к походу в город. Бритье, глажка формы, чистка ботинок – я все делал так, как и мои товарищи, которые уже бывали в городе и знали, как надо подготовиться, чтобы на проверке тебя не завернули в казарму из-за какого-то недостатка.

Наконец все осмотры, все проверки позади, военный билет с вложенной увольнительной в кармане, и я за воротами училища. Так получилось, что в тот момент у меня не было ни единого знакомого человека во Львове, идти было некуда и я просто решил погулять по городу.

Да. Львов с его историей, с его площадью Ратуши, театрами, музеями, архитектурой, мало пострадавшей от войн XX века и в которой отражены многие европейские стили и направления, соответствующие различным историческим эпохам, не мог оставить меня равнодушным. И хоть я не могу сказать, что я люблю этот город, время, проведенное в нем, я не считаю потерянным.

Я прогулялся по центру, сходил в кино, и неспешно поднялся обратно в училище через парк Богдана Хмельницкого, где до недавнего времени стоял памятник славы советским воинам.

За время учебы в училище мне ни разу не пришлось столкнуться с каким-то негативным отношением, как к человеку в военной форме. Но один эпизод из первого увольнения слегка подпортил общее впечатление о львовянах.

Когда я зашел в магазин купить конфет и обратился к продавщице на русском языке, она сделала вид, что меня не видит и не слышит и, отвернувшись, стала копаться за прилавком. Пришлось вспомнить украинский язык, который изучал в школе, продавщица все-таки меня обслужила, но тот факт, что поначалу прозвучала русская речь, сыграл свою роль в том, что в итоге продавщица меня обсчитала.

Вот такое было первое увольнение в город. Как-то так сложилось, что я до третьего курса, когда получил пропуск на свободный выход в город, был в увольнении на законных основаниях всего раз 10. Остальные разы, честно признаюсь, я бывал в городе, просто перемахнув через забор, что естественно было наказуемо, если бы попался и вообще – не красит курсанта нашего училища. Но. Что было, то было.

Эпизод 8. Креативный дежурный

Вспомнилось насчет увольнения, а вернее, возвращения из оного одна история, которую я слышал в училище. Причем у меня есть подозрение, что похожие байки рассказывались с небольшими вариациями в каждом училище. Но от этого она не становится менее интересной.

Не секрет, что иногда курсанты в увольнении могли себе позволить употребить малую толику горячительного, а потом всеми способами старались заглушить запах спиртного. И такое себе позволяли не только курсанты старших курсов, но и даже молодежь-первокурсники.

Одним из офицеров, кто ходил в наряд дежурным по училищу, был преподаватель такого предмета, как ЗОМП (защита от оружия массового поражения). На 1 курсе его еще не изучали, а значит курсант не знал назначение и внешний вид некоторых приборов химической разведки.

Когда на доклад после увольнения к нему прибывал курсант-первокурсник, излишне благоухающий парфюмом, лавровым листом, чесноком и прочими народными средствами, маскирующими перегар, дежурный по училищу задавал сакраментальный вопрос: «Пили, товарищ курсант?»

Ожидаемый ответ звучал практически мгновенно: «Никак нет, товарищ подполковник!»

Тогда подполковник брал курсанта под белы рученьки и подводил к дозиметру ДП (который по описи находился в комнате дежурного).

Тут надо пояснить, что у этого прибора был выносной регистратор излучения, которым фиксировалось заражение. Кроме того, перед эксплуатацией надо было проверить работоспособность прибора путем его включения и дождавшись звукового сигнала (пи-пип) через 2—3 секунды.

Подведя курсанта к регистратору, этот креативный дежурный говорил:

– Сейчас дыхнешь, а прибор просигнализирует, пил ты или нет.

После чего включал прибор, который через пару секунд издавал требуемый сигнал.

– Что и требовалось доказать, товарищ курсант.

Сраженный таким весомым аргументом, курсант, понурив голову, каялся в содеянном и просил «понять и простить». И если запашок, который чуял дежурный, был не сильно «зашкаливающим», то выпивший мог отделаться, что называется, малой кровью.

А дежурный тем временем настраивал прибор на разоблачение очередного нарушителя «армейского сухого закона».

Эпизод 9. Не тот дневальный

О том, как проходит несение службы в армейской казарме вообще и в училищной в частности, рассказывать можно долго и интересно. Баек на эту тему существует великое множество. Но я не буду пытаться пересказать все и всё, а вспомню еще одну историю, услышанную в нашем училище.

Курсанты третьего курса уже чувствовали определенную вольницу и службу несли хоть и четко, но не сильно напрягаясь, где можно было «схалявить» – обязательно этим пользовались. В общем полностью оправдывали прозвище всех третьекурсников – «Весёлые ребята».

И вот однажды ночью в расположение училища пришел с проверкой несения службы первый зам. начальника училища – строгий, но справедливый полковник N.

Просочился он на территорию тайными тропами и никем не встреченный и неопознанный зашел в расположение третьего курса.

На часах порядка 2-х ночи, рота спит, дежурный по роте и двое дневальных свободной смены отдыхают. Стоявший возле тумбочки третий дневальный, один из ярких представителей «весёлых ребят», решил, что напрягаться ночью нет смысла и вполне можно ухватить пару часиков дополнительного сна.