К возобновлению истины

либо – кидаясь к двери с табличкой «выход».
Но там стоишь ты, с дрыном, глаза навыкат.
Даешь, трагедия, сходство души с природой!
Гибрид архангелов с золотою ротой!
Давай, как сказал Мичурину фрукт, уродуй.

* * *

Сфинкс давно сопровождает человека в его странствии в дебрях истории. Как и откуда он появился, а главное – зачем?

В статьях Википедии, трактующих тему антропоморфизма, всевозможные гибридные существа, сочетающие черты человека и животного, без разбору свалены в одну кучу.

Археологи Клаус Шмидт и Йорис Петерс[3 - http://sciencepress.mnhn.fr/sites/default/files/articles/pdf/az2004n1a13.pdf] указали на важное различение:

Интересно, что антропозооморфы, т. е. существа с человеческим телом и головой животного, например, льва, бизона или козерога, присутствуют во многих археологических памятниках, в то время как сочетание тела животного с головой человека, например, как у сфинкса или кентавра, по-видимому, почти полностью отсутствует в доисторическом искусстве.

Зверочеловек, обращённый лицом к небу, недвусмысленно противопоставлен здесь приземлённым племенам человеко-зверей.

До недавнего времени древнейшими зверолюдьми считались сфинксы Древнего Египта. Из Месопотамии родом крылатые быки (иногда львы) шеду с человеческой головой шумеро-аккадской традиции. Культы и представления, сопряжённые с теми и другими, остаются для нас закрытыми.

Зверочеловеком был Энкиду – созданный Богиней-матерью шумеров соперник, соратник и спутник Гильгамеша, героя древнейшего эпоса.

Из греческой мифологии известны два рода зверолюдей. Это кентавр и Сфинга – существо с женской головой и грудью, туловищем льва, орлиными крыльями и хвостом быка. Драматическое взаимодействие между Сфингой и Эдипом заслуживает особого внимания.

* * *

Проницательность археолога Клауса Шмидта имеет глубокие корни.

Три десятилетия назад именно он принялся раскапывать Гёбеклитепе – «Пузатую гору» (по-армянски «Пупочный холм») вблизи турецко-сирийской границы. Тогда учёные и не подозревали, что предстоит целый ряд эпохальных открытий, неузнаваемо меняющих наши знания о древнем обществе.

Сооружение, постепенно появляющееся на свет, оказалось не просто грандиозным мегалитическим комплексом каменного века, но, похоже, древнейшим культовым строением. Каменные стелы – некоторые высотой с трёхэтажный дом – в отличие от глыб Стоунхенджа испещрены рисунками, скульптурными изображениями, на них встречаются повторяющиеся пиктографические знаки.

Во-вторых, современные методы датировки дали сенсационный результат: строительство комплекса началось ещё в мезолите, двенадцать тысяч лет назад. Это бездна времён, в два с лишним раза более глубокая, чем отделяющая нас от Древнего Шумера и Египта.

В-третьих, возведение такого объекта по силам только сложно организованному социуму, способному на высокую концентрацию и специализацию людей и ресурсов. Как считается, таким может быть только общество, давно преодолевшее порог неолитической революции. Но оказалось, что Гёбеклитепе строили первобытные охотники и собиратели. Они питались исключительно дикими животными и растениями.

Лишь спустя два тысячелетия в рационе местных обитателей появилась одомашненная пшеница, происходящая от дикого подвида с горы Карачадаг в 30 км от Гёбекли-Тепе. Домашние животные также обнаруживаются впервые в мире именно в этой местности, но опять-таки не ранее восьмого тысячелетия до нашей эры. Древнейшие известные на сегодняшний день ископаемые остатки одомашненных коров найдены в ранненеолитических поселениях Чайоню в полутораста километрах к северо-западу от Пупочной горы, а также Джа’де эль-Мугара в сотне километров к югу. Молекулярно-генетический анализ позволил сделать вывод, что всё поголовье современных коров произошло от 80 туров, приручённых в этих поселениях.

Выходит, эпоха строительства комплекса Гёбекли-Тепе не просто хронологически предшествовала великой неолитической революции. Судя по всему, именно потомки его строителей спустя два тысячелетия стали первыми земледельцами и скотоводами. Едва ли случайное совпадение.

В эту эпоху, протяжённостью соизмеримую со всей нашей эрой «от рождества Христова», комплекс на Пупочной горе продолжал жить таинственной жизнью. А затем был – не оставлен, не заброшен, не разрушен, нет – погребён, целенаправленно засыпан, причём, за короткий срок. Это потребовало, среди прочего, перемещения огромной массы грунта. Именно благодаря беспрецедентному «погребению» комплекс Гебёкли-тепе, будучи законсервирован, уцелел и дошёл до наших дней в беспримерной сохранности, не пострадал ни от выветривания, ни от землетрясений, ни от войн и варварства последующих десяти тысячелетий.

В местечке Кортик-тепе, в ста пятидесяти километрах к востоку, обнаружен неолитический некрополь, где уже раскопаны сотни могил. Кто покоится в них – строители? Паломники? Если это и выяснится, то нескоро.

Директор раскопок с волнением показывает журналисту «Гардиан» фото скульптуры зверочеловека-полульва. «Это сфинкс, за тысячелетия до древнего Египта. Здешние места видели первую брачную ночь нашей цивилизации»[4 - https://www.theguardian.com/science/2008/apr/23/archaeology_turkey].

Сфинкс уже сопровождал человека в его историческом странствии за тысячелетия до Гильгамеша и Эдипа.

Загадка

Сфинкс призван перекрыть обществу прежний путь, ставший тупиковым. Но если он и впрямь посланец богов – так мог бы и сам перенаправить блудных фиванцев на верный путь-Дао. Вместо этого он загадывает им загадку, похожую то ли на притчу, то ли коан. Неразгадавших поголовно отбраковывает. А засим, не снабдив разгадчика хотя бы общим планом реформ фиванского полиса, молча топится в море…

Хотя, казалось бы, чего уж такого хитрого в головоломке Сфинкса: «Кто ходит утром на четырёх ногах, днём – на двух, а вечером – на трёх?» Всего-то зеркало, поднесённое к носу человека, чтобы он увидел в нём себя, свой полис, историческое время, вслед за детскими ползунками несущее цветущую зрелость, а за ней – одряхление.

Так в чём засада с загадкой Сфинкса? Она кажется банальной, разгадка – очевидной.

Представим себе среднего жителя Фив – тогдашних или нынешних. Когда его спрашивают про существо, бегающее на переменном количестве ног, он начинает перебирать зверей, птиц или рыб, о которых знает как охотник, рыбак или посетитель зоопарка. Изменение числа ног с четырёх до двух может навести его на мысли о головастиках. Правда, у них это происходит в обратном порядке. Поиски трёхногих созданий окончательно заводят в тупик.

Первый нетривиальный шаг, который надо было сделать для того, чтобы ответить на загадку Сфинкса – выйти из самого себя, взглянуть на себя со стороны и мысленно поместить увиденное существо в один ряд с совокупностью зверушек и птичек. Сейчас это назвали бы «рефлексией».

Во-вторых, разгадчик стоял на своих двоих, а где же тут четыре или три? Надо было посмотреть на себя в исторической перспективе. Надо понять, что ты – не просто тот, каким являешься сейчас, что у тебя есть сохраняющаяся идентичность при переменной наружности. Приходится даже в паспорте переклеивать фотографию, потому что количество волос, зубов, морщин и т. д. (а также идей, забот, собственности, и среди прочего конечностей) у тебя всё время меняется. Что же такое это самое «ты»?

Но главное – какие изменения в тебе и с тобой происходят сейчас, какие предстоят, и что ты можешь, должен или не должен с этим поделать? Вот в какие дебри самосознания ведёт Эдипа простой с виду вопрос Сфинкса.

Первый шаг разгадки – это самоопредмечивание. Я должен вылезти из собственной шкуры и сделать самого себя предметом изысканий, ещё одним из окружающих меня предметов.

Второй шаг – самопогружение в историю. Я должен посмотреть на себя как на человека, имеющего свою малую историю, чтобы потом заметить, что вокруг меня разворачивается большая История, из которой ко мне приходят не только удачи и богатство, карьера, жена-красавица, но рано или поздно является Сфинкс и задает суровый вопрос. И последствия неправильного ответа тяжелы. Иными словами, требуется взгляд на себя как на субъекта истории, на звено в процессе трансформаций, имеющем внутреннюю логику и определённые этапы.

Беда в том, что абсолютное большинство населения – как фиванского, так и числящегося современным – не в силах пошевелить мозгами даже в момент истины. Прапорщик из анекдота о психологах, предлагающих подумать, как снять с ветки дуба подвешенный банан, отвечал: «Хули тут думать? Трясти надо!» При этом, сотрясая и выворачивая с корнем дуб, он стоически игнорировал и лестницу-стремянку, и телескопические шесты…

Коан Сфинкса под страхом смерти толкает к осознанию паралича разума, тупика прежней картины мира, крайней нужды в её обновлении.

Есть ли надежда на просветление?

* * *

Трагедии, которые происходили в истории, – трагедии неразгадавших. Мы не нашли ответ вовремя, и на нас обрушились катастрофы. Эти кары насылает не Сфинкс, это «бич божий», которым всевышний карает тех, кто не был чуток к заповедям или знамениям (или историческим закономерностям – выбирайте, что вам подходит).

Загадка Сфинкса – не об одиноком человеке, появление Сфинкса знаменует социальную катастрофу. С обществом что-то не так, оно проходит через трагедию. И либо оно в ней погибнет, и на его место придет другое, либо оно уцелеет, сильно изменившись.

В «Философии истории» Гегель описывает приключения некоего Мирового духа. Считайте, что это родной или двоюродный брат Сфинкса, который пытается добиться того же, но по-доброму. Он ищет на земле общество, которое согласилось бы с предложениями по осуществлению тех или иных реформ социума в правильную сторону, предначертанную на небесах. Когда находит, они договариваются и движутся дальше вместе. Потом у мирового духа в какой-то момент возникают следующие идеи, задачи или планы, а у социума головокружение от успехов, он не хочет никуда идти, он отвечает, как сейчас принято говорить, «хорошо же сидим!». Тогда дух его оставляет, и разражается трагедия богооставленности. Бог никого не карает, не бичует – просто уходит, и социум остается наедине с природой, сам превращается в часть природы. А природа – это место, где ударяют молнии, взрываются вулканы, бегают динозавры и жрут друг друга, и люди тоже становятся такими динозавриками, которые занимаются поеданием себе подобных.

К концу XX века мы получили от Сфинкса загадку, очевидную и без спецэффектов в виде явления говорящих зверолюдей. Что это за странная страна, которая поутру ползает на архаических четвереньках по задворкам истории, потом внезапно встает во весь сверхдержавный рост и, надрывая жилы, рвется к прогрессу и могуществу, а потом падает на ровном месте без видимых причин и дальше ковыляет, опираясь на костыли? То она безнадежно застревает в прошлом, то авантюрно кидается в далекое будущее, никому не известное, то вообще выпадает в какую-то маргинальность и безвременье. И все это происходит на протяжении одного века, то есть минуты на исторических часах.

Да, это наша страна. Но, конечно, мы здесь не единственные избранники. Самый главный, общий Сфинкс явился человечеству в начале XX века. На загадки его мало кто обращал внимание, хотя он начал их загадывать еще где-то в 1830-е годы. По мере приближения к концу XIX века возникали все более непостижимые, все более катастрофические бедствия, которые, как мы сейчас понимаем, были связаны с циклическими кризисами на мировом рынке капитала. По Европе проносились опустошительные революции, которые сносили всю культурную надстройку, буквально сравнивали с землей благополучие целых стран, отбрасывая их назад на годы.