Россия HELL

Мастерс рассмеялся.

– Что меня всегда веселило, так это ваша русская бесцеремонность.

– Сам не возьмешь, никто не предложит.

– Тоже верно.

Мастерс глянул на застывшую у дверей делегацию. Задержал взгляд на Антоне.

– Так чем обязан столь настойчивому визиту? Я уже сделал все, что вы требовали. Переписал активы, закрыл фонды, отдал бумаги. У меня осталось только это ранчо. Хочешь и его забрать? Тут только быки и коровы. Умеешь обращаться с коровами?

– Я умею обращаться с козлами. Вы научили.

– О, это достижение. С козлами труднее, чем с коровами. Так ты пришел поискать здесь козлов?

– Уже нашел. У нас появились новые сведения о твоей деятельности. Оказывается, ты был недостаточно откровенен.

Викентьев бросил на столик тонкую папку с бумагами.

Мастерс взял ее, небрежно полистал, криво усмехаясь.

– Только не говори, что вы всерьез поверили старине Дональду и его бредням о глубинном государстве. Это сказки для реднеков. Я думал, вы умнее.

– Сказки или не сказки, мы сами решим. Мне нужен твой контакт с этими людьми и список всех, кто тебе известен. А также их возможности, планы и почему во всех перехваченных донесениях упоминается 4 июля. Что должно произойти 4 июля?

– Ну как же, Эдуард! – Мастерс развел руками. – 4 июля вся Америка празднует день своей независимости. Праздновала. Может, и в этот раз будет праздновать. Сидя в подвалах. Не знаю, чем тебе еще помочь. Я вообще не понимаю, чего ты от меня хочешь. А этими бумажками можно разве что подтереться.

Он бросил папку обратно на столик.

Викентьев вздохнул.

– Ясно. Не хочешь по-хорошему, – он склонил голову к рации и нажал кнопку. – Заводите.

Из коридора донесся какой-то шум, возня.

К Мастерсу подскочили двое спецназовцев, схватили за плечи и прижали к спинке кресла.

Дверь распахнулась.

Запыхавшийся Багор с трудом втащил внутрь упирающуюся рыжеволосую девчонку в клетчатой школьной юбке. Девчонка остервенело сучила ногами и била оперативника по спине скованными руками. Рот был заклеен скотчем, и от натужных глухих воплей ее лицо уже было пунцовым, как вареный рак.

– Дженни! – Мастерс было вскочил, но тут же был усажен обратно спецназовскими лапищами. – Ублюдки! Как вы ее…

– Хочешь знать, как мы ее нашли? – Викентьев попробовал виски. – Ты же не думаешь, что твоя прислуга настолько верна, что не может шепнуть пару слов про частный закрытый колледж.

Багор подтащил девчонку к массивному обеденному столу, нагнул и ладонью вдавил ее голову в столешницу.

– Отпустите ее, – сказал Мастерс, стараясь говорить спокойно. – Она здесь не причем.

– Она твоя дочь, – сказал Викентьев. – Она не может быть не причем. Ты будешь говорить? Повторить вопросы?

Мастерс сипло дышал, не спуская глаз с дочери. Потом посмотрел на застывшего у двери Антона.

– Смотрю, у вас тут модификант. Значит, мной должна заниматься «Сигма». Не так ли? Я буду говорить только с ее руководством. Извини, Эдуард, у тебя уровень допуска не достаточен.

– У «Сигмы» свои вопросы. У меня свои. Ты расскажешь все, что мне надо – и тогда все будет хорошо. Нет – все будет плохо. И говори быстро. У меня мало времени.

– Извини. Мне нечего тебе сказать.

Викентьев вздохнул.

– Твой выбор, – он кивнул Багору. – Действуй.

Багор переместился в сторону и рывком содрал с девчонки юбку. Девчонка заверещала, дрыгая ногами.

Мастерс рванулся к ней.

– Эй! Что вы делаете?!

– Ничего особенного, – Викентьев пожал плечами. – Полагаю, твоя дочурка в колледже к этому уже привыкла.

Багор, продолжая вдавливать голову девчонки в столешницу, коленом раздвинул ей ноги и дернул ремень.

– Немедленно прекратите! – Мастерс вновь попытался встать, но удар в ухо усадил его на место.

– Зачем? Это представление для тебя. Наслаждайся.

Багор склонился, прицеливаясь.

– Ладно, ладно! – Мастерс взмахнул руками. – Я все скажу. Ноутбук в сейфе. Флигель, кабинет. За картиной. Там все, что вам надо. Ключ-карта у меня в кармане. Без нее ноутбук взорвется.

Один из спецназовцев пошарил у него в нагрудном кармане и перекинул Викентьеву ключ-карту.

– Видишь, как просто, – сказал Викентьев. – А ты сопротивлялся.

– Отпустите ее. Она же еще ребенок.

– Те школьницы тоже были еще детьми.

– Какие еще школьницы? – нахмурился Мастерс.

– Неважно. Извини, Марк. Но ты опоздал. Слишком долго думал. Не знал, что ты такой тугодум. – Викентьев тяжело поднялся с кресла. – Нам придется продолжить экзекуцию.

Он взмахнул ладонью.

Багор потрепал девчонку по рыжим волосам, переместил руки на ее голые бедра и одним рывком насадил ее на свой пах.

Девчонка взвыла. Из вытаращенных глаз брызнули слезы.