Тронутые тьмой

Макс улыбнулся собственной шутке и продолжил:

– Тот, кто облачается в лохмотья, маску и бегает по округе, чтобы подогревать ажиотаж. Ведь одно дело, когда о монстре расскажут лишь ребенок и старуха, и совсем другое, когда каждый второй с пеной у рта начнет доказывать, что видел в лесу нечисть. И ведь чисто технически ни капельки не соврет, ведь в его глазах ряженый мужик будет казаться самым настоящим чертом. Но это – лишь рабочая версия, которая еще десять раз может быть опровергнута. Ведь чем больше людей замешано в аферу, тем сложнее удержать ее в секрете. Не скажу, что это совсем невозможно, но для таких мистификаций нужна обученная команда из гримеров, каскадеров, аниматоров и прочих технарей, а их на одну пенсию вряд ли наймешь. Так что либо это какой-то местный забулдыга, который согласился устроить маскарад за бутылку, либо вся история изначально выдумана, и страшное чудище есть только на рисунках. Так или иначе, все тайное очень скоро станет явным. На этом я завершаю мой первый влог в Лобово и приступаю к более детальному расследованию.

3

– Чего тут раньше только не было, – Агафья опрокинула стопку и закусила колбасой. – Особенно до Союза. Как дорогу провели, да на поля трактора вышли – так поспокойнее стало, а до этого в лес хоть вообще не ходи. Мать рассказывала, пошли они с подружками за хворостом. Идут-идут, никого не трогают. Вдруг видят – вдали целая куча веток, со стог соломы размером. Они и подумали, чего зря шастать, если можно в этом ворохе набрать. И только к нему подошли, как из этого гнезда что-то как вылезет, как заревет – огромное, черное, зубищи с палец. Как только ноги унесли… – старушка перекрестилась.

– Может, медведь? – Максим пригубил терпкий напиток.

– Да откуда здесь медведям взяться? Тут и волки – редкость. В общем, при Союзе нечисть поутихла, а перед войной опять взбеленилась. Выла на болотах каждую ночь – громко, что сирена. Беду, стало быть, кликала. Или чуяла, что скоро уйма крови прольется. А потом один солдатик раненый на побывку вернулся, в лес пошел – да там и помер. Ну, мы его похоронили как положено, со всеми почестями. А потом сидим с девчатами вечером на завалинке – а в лесу светится что-то, прям над тем местом, где солдатик преставился. Мы старших кликнули и пошли посмотреть – может, какой диверсант немецкий костер зажег или еще чего такого. Подходим – над землей шар парит да светится, что твоя лампа. Мы к нему, а он от нас. Мы бегом, а он быстрей. Так и летел, пока в пруд не ухнул. Больше мы его не видели. Видать, на фронт вернуться хотел, товарищам боевым обещал, да потому и не смог упокоиться с миром. Вот и скажи мне, журналист из Москвы, что это могло быть, окромя как не душа солдатская?

Максим лишь многозначительно пожал плечами – объяснять, что такое болотные огоньки, слишком долго и утомительно, да и вряд ли человек со столь укоренившимся магическим мышлением сможет принять очевидную истину.

– Да уж, интересные истории. Одна удивительнее другой просто. Послушал бы еще, да пора и честь знать – засиделся я у вас, – мужчина встал и с досадой хлопнул себя по бедру. – Черт, я же выпил… Как теперь за руль сяду?