АНЖЕЛИКА
Вот еще! Неужели ты считаешь, что, если ты защитил меня, я теперь без ума от твоего поступка, что я втюрилась в тебя по уши, что даже, блин, жить без тебя не могу… Это только в дешевых рыцарских романах – дама, спасенная неустрашимым рыцарем, навсегда теряет голову, которой у нее, как правило, никогда и не было. Так что извини, донкихот – ты мой героизированный, но я пока образуюсь без твоей помощи…
КАТИН
Не юродствуй, тебе это не идет…
АНЖЕЛИКА
Как хоть тебя, блин, зовут, защитничек?
КАТИН
Алексей, Алексей Катин.
АНЖЕЛИКА
А столь тебе годков-то, горе луковое?
КАТИН
Двадцать первый идет…
АНЖЕЛИКА
(зло улыбаясь)
На ловца и зверь, дай бог, чтобы на этот раз не вышло ошибки…
КАТИН
Чего ты там шепчешь?..
АНЖЕЛИКА
Ничего… Как ты теперь, Алексей? Оклемался немного?
КАТИН
(трогая голову)
Ничего.
АНЖЕЛИКА
Ладненько… тогда я сматываю удочки.
КАТИН
Погоди, Анжелика.
АНЖЕЛИКА
Эйнжил…
(железным, не позволяющим никаких возражений голосом произносит девушка)
меня зовут Эйнжил Эвил.
КАТИН
Ты что иноземка?
АНЖЕЛИКА
Мы все иноземцы в этой жестокой стране. Черт даст, мы еще поговорим на эту щепетильную тему…
АНЖЕЛИКА встает, одергивает подол и, чмокнув АЛЕКСЕЯ в щечку, как еще совсем недавно целовала своего прежнего ухажера, спешит к выходу из парка.
КАТИН
Стой, Эйнжил, стой…
КАТИН с большим трудом догоняет ДЕВУШКУ и крепко хватает ее за руку.
КАТИН
Стой… Где мне искать тебя?
АНЖЕЛИКА
Здесь…
КАТИН
Когда?
АНЖЕЛИКА
Может завтра, а может через сто лет… Пусти руку, больно, да…
Выхватив руку, АНЖЕЛИКА, весело смеясь, бросается в кусты и скрывается из виду. АЛЕКСЕЙ медленно опускается на ближайшую скамейку и закрывает глаза.
КАТИН
Я же от чистого сердца, а она мне в душу… и в грязных туфлях.
АНЖЕЛИКА, отойдя метров на пять, резко поворачивается и небрежно бросает.