(Аггелу)
Несанкционированное, бес, мероприятье!
(Алексею)
Мне девушку, приятель, на минутку одолжи…
(берет Аггела под руку и отводит в сторонку)
С каких же пор, вдруг, стали кровожадны бесы?
АГГЕЛ
От Сотворенья!
АНГЕЛ
Милая, не лги,
хоть с вами мы давнейшие враги,
но на Земле одни имеем интересы…
Оставь Алешку – сдохнет сам
в трактире либо в сумасшедшем доме…
За душу дранную теперь я и гроша не дам,
что время зря терять,
зачем иголочку златую зря искать
в изжеванной соломе?..
АГГЕЛ
По вероятности, в виду имелось сено…
АНГЕЛ
Какая разница? Одно лишь неизменно,
что здесь нам просто нечего ловить…
АГГЕЛ
Идем отсель…
Ангел и Аггел уходят.
АГГЕЛ
Идем.
(повернувшись к Алексею)
Живи!
АЛЕКСЕЙ
Кому скажи – никто ведь не поверит.
Пойду в кабак – пока еще открыты двери
пока еще в кармане есть гроши…
Напьюсь до чертиков, до умопомраченья:
когда все бабы станут хороши;
когда печаль утратит всякое значенье;
когда грядущее не станет тяготить —
тогда спокойно можно будет опочить.
Занавес
Действие четвёртое
Картина седьмая (последняя)
Явление первое
Морозное декабрьское утро. Заснеженный берег какой-то маленькой речушки. Аггел и Ангел, кутаясь в шубы, ждут кого-то…
АГГЕЛ
Какого беса ты меня сюда привез,
Чай заморозить, мыслишь, супостата?..
В такой неимоверный, дьявольский мороз,
сидели б дома лучше…
АНГЕЛ