Без срока давности. Дело четвёртое

– Спасибо, а где же Владимир Николаевич?

– За молоком я его отправила, теперь быстро не придёт, завернёт на бульвар в шахматы поиграть с такими же бестолковыми.

Стас вышел на улицу. Буцефал, принявший вчера душ на мойке за сто рублей, поблёскивал хромированными деталями на солнце. И то сказать, погода выдалась, как на заказ. Вчера было пасмурно и хмуро, а сегодня синее небо без единого облачка. Ещё только девять часов, а росы на траве и след простыл. Пожалуй, сегодня не грех и купальный сезон открыть. Алька сказала, что ей всё равно куда ехать, а вот у Стаса было на примете одно любимое местечко. От города, правда, далековато, километров двадцать пять, но Буцефал домчит быстро. А там такое озеро, глаз не отвести. Вода чистая, кругом сосновый лес, песчаный пляж, одним словом, курорт.

– Принц, ты собираешься мне помогать? Не понимаю, ещё не зять, а уже пол холодильника мать загрузила, – Алька высунулась из подъезда, согнувшись под тяжестью пляжной сумки. Легкомысленная жёлтая футболка и короткие джинсовые шорты, солнечные очки завершали её гардероб.

– Прекрасно выглядишь. Думаю, в дальнейшем тебе придётся предпринимать усилия, чтобы соответствовать моему идеалу, – Стас подхватил сумку, та и правда была довольно увесиста.

– Интересно, кто же это твой идеал, – Алька нахмурила брови.

– , Ты, ты мой идеал, и всегда им будешь, пока у меня глаза смотрят.

Алька направилась к Буцефалу, который выглядел очень довольным. Стасу показалось, что будь у него хвост, он бы обязательно им помахал.

– Привет Буцик, как ты поживаешь и не обижает ли тебя хозяин? – Алька похлопала его по бензобаку. Буцик, как всегда, промолчал.

– Для его возраста, он чувствует себя прекрасно. Ладно, садись уже, поедем в одно местечко, как увидишь-ахнешь.

Мотоцикл, как всегда, завёлся с пол оборота. Мотор мягко и довольно заурчал, уже через минуту Буцефал аккуратно влился в поток машин на проспекте. В выходной день машин в городе не много, так что через полчаса наша пара уже рассекала загородное шоссе, ведущее к темнеющему вдалеке зелёному массиву. Тёплый встречный ветер приятно холодил кожу на руках и норовил забраться под футболку. Алькины волосы из-под шлема развевались как флаг неизвестного государства. Говорить было совершенно невозможно. Через пятнадцать километров полёта перед табличкой д. Сучково, Стас сбросил скорость и свернул на просёлочную дорогу, которая очень скоро превратилась в лесную. Стройные сосны по обеим сторонам дороги, золотились на солнце, запах разогретой смолы, приятно щекотал нос. Кое где между соснами завоевал себе место кустарник, а заросли папоротника встречались практически повсюду. Тихий стук мотора перекликался дробью дятла, пытающегося добыть себе пищу.

– Далеко ещё, Сусанин? – Алька крепко держась за Стаса непрерывно вертела головой.

– Потерпи, ещё минут десять и будем на месте, – Стас внимательно следил за дорогой, которая незаметно превратилась в тропинку. Наконец лес расступился и перед глазами ослепительно засеяла водная гладь озера. Небольшая рябь на воде переливалась под солнцем разными цветами, но золотой, явно преобладал. Мотор утих, Буцефал расположился на отдых.

– Вот это да! – Алька не отрываясь смотрела на озеро, – Это почему же я здесь никогда не была? Ты скрывал от меня такую красоту. Да ты, просто не хороший человек!

– Прости, но ты уделяешь мне слишком мало времени. Мы с тобой, вообще, первый раз выехали за город. А это место я знаю со школы- нас сюда физрук в поход водил. По-моему, ничего не изменилось, разве что, камыша стало побольше.

Алька потянулась, подняв руки над головой и огляделась по сторонам. Её весёлое лицо, вдруг изменилось.

– Похоже, не ты один знаешь это место. Да здесь присесть даже негде. Ты посмотри сколько мусора кругом. Как тебе нравится вон та живописная кучка из консервных банок и осколков бутылок. А вон тот бугорок из пакетов и ржавых железок, а вон ещё и ещё, – Алька опустила руки, на лице её появилась гримаска отчаяния.

– Да, раньше здесь было почище… Ничего Алька, не унывай, давай поищем другое место.

Алька направилась к мотоциклу, взяла сумку и углубилась в изучение её содержания. На свет божий появилось свёрнутое покрывало, два пластиковых контейнера с бутербродами, один с нарезанными овощами, термос, пластиковая посуда, пакетик с яблоками и бананами – всё это небрежно было отложено в сторону.

– Вот он, мама молодец позаботилась о природе, – в Алькиной руке красовался чёрный пластиковый рулончик, который немедленно превратился в большой мусорный пакет. – Вот что Стас, наш пикник начнём с уборки территории. Надеюсь ты не возражаешь. В противном случае, я объявляю тебе бойкот.

– Ещё бы я возражал- что бы со мной было, – вторая часть реплики прозвучала на десять тонов ниже. – Давай свой мешок, надеюсь у него достаточный объём. А купаться будем?

– Будем, обязательно будем, но сначала уборка. У тебя есть перчатки?

– Сейчас погляжу, кажется, пара найдётся, – буркнул Стас и отправился к Буцефалу.

– Давай, давай пошевеливайся, что-то я не вижу энтузиазма в твоей фигуре. Да нет, снимай – перчатки это для меня, ты что не видел какой у меня классный маникюр?

Через пол часа работа была закончена. Большой мусорный мешок был забит до отказа, Стас с трудом перетаскивал его с места на место. Прибрежная полоса заметно похорошела, глаз больше не упирался в разбросанное повсюду безобразие. Стас вытер пот со лба и пристроил мешок на выезде с пляжа, прислонив его к великолепной сосне, потирая руки и с надеждой глядя на лотки, которые так и лежали кучкой, рядом с притихшим мотоциклом.

– Алька, ну может мы, наконец, заморим червячка? Ну, правда, есть хочется. – В голосе Стаса прозвучали жалобные нотки.

Алька, не обращая на него внимания, подобрала возле когда-то погасшего костра обломок доски, вытащила из кострища уголёк и начала, что-то быстро на нём писать. Потом она подбежала к сосне, где нашёл своё успокоение мешок с мусором, прижала дощечку к груди и повернулась к Стасу.

– Стас, нужно немедленно меня сфотографировать. Давай, доставай свой телефон.

– Зачем это Алька. Что ты ещё придумала, опять собираешься куда-нибудь влипнуть? Я Волошину пожалуюсь, так и знай.

– Возможно, у меня и будут неприятности за организацию несанкционированных митингов, но, кажется, это не уголовное преступление, так, что вас это никак не коснётся. Снимай уже, эта фотография будет лицом моего блога, который я намереваюсь завести.

– Да уж, это точно, что-то новенькое. Я подчиняюсь. Может ты улыбнёшься?

– Ты, вообще, надпись прочитал? Что здесь смешного?

Стас увидел на экране смартфона серьёзное лицо Альки. К груди она прижимала дощечку с надписью: «Руки прочь от природы». Сделав для верности ещё два снимка, он опустил телефон. Алька улыбнулась, закрепила дощечку на ближайшую ветку сосны, полюбовалась своей работой и, как ни в чём не бывало, начала расставлять посуду на покрывале.

– Ну что ты стоишь, присоединяйся. Кажется, ты есть хотел, – и повела рукой в сторону импровизированного стола. – Налей чайку, что-то меня жажда замучила.

– Ты, что же, всерьёз хочешь заняться этой ерундой?

– Ну, если для тебя ходить по кучам с мусором это ерунда, то я и сама себе чаю налью.

– Не злись. Я просто хотел бы знать, где и когда будут проводиться упомянутые митинги – хотелось бы быть рядом, может быть помощь понадобится.

– Стас, пошли купаться, – и сбрасывая с себя на ходу одежду, Алька бросилась к озеру. С тоской поглядев на аппетитные бутерброды, Стас в том же темпе отправился в воду.

3

Кафе «Престиж», расположенное не далеко от центрального парка, начинало свою работу в десять часов утра. Примерно до двенадцати, редкие прохожие заходили в него выпить чашечку кофе или чая, большинство жителей микрорайона традиционно завтракали дома. Это и стоит дешевле и сделать это, можно не приводя себя в порядок, согласитесь, что домашние тапочки удобней чем кроссовки, а, тем более туфли. На входе в кафе появился мужчина и осмотрел зал. Вдоль стены с просторными окнами, расположились столики. Выглядели они весьма добротно-натуральное дерево, а не какой-то там пластик. По поверхности стола разложены симпатичные салфетки приглушённых тонов. На каждом столе вазочка с небольшим букетиком цветов. Слева и справа от столов, расположились такие же добротные диванчики с мягкой обивкой. Их высокие спинки, отгораживали клиентов от других посетителей и образовывали как бы отдельный кабинет. На стенах были развешаны копии работ известных художников, приглушённые звуки музыки неназойливо заполняли зал. Одним словом, внутреннее убранство старалось соответствовать вывеске над входной дверью. Мужчина улыбнулся официантке, которая несла поднос с грязной посудой, и прошёл за столик у второго окна. Усевшись он поглядел на часы и повернулся в сторону барной стойки. На вид ему можно было дать около сорока лет. В тёмных волосах, кое-где уже проглядывала седина, которая в сочетании с грустными серыми глазами наводила на мысль, что человек прошёл через какие-то испытания. Такие же тёмные усы под прямым носом, были аккуратно пострижены.

– Здравствуйте, что будите заказывать? – молоденькая официантка Лёля, работала в кафе уже второй год, отлично знала, что закажет этот посетитель, но правила есть правила.

– Здравствуйте Лёля, прекрасно выглядите. Мне всё, как всегда. Надеюсь меню у вас не изменилось? – прозвучал в ответ приятный баритон.

– Да нет, всё у нас по-старому, через минутку принесу, – и девушка лёгкой походкой скрылась за дверью на кухню. В ожидании заказа Иван Сергеевич, а так звали посетителя достал телефон и углубился в новостную строку.

– Крюк! Ну, наконец-то ты пришёл. Мы с Лёвой уже заждались. Извини друг, по одной уже пропустили, – голос с хрипотцой раздался из-за соседнего столика. Иван Сергеевич непроизвольно обернулся и увидел парочку мужчин, которые ожесточённо обнимались. Оба были коренастые, только один с заметно обозначившимся животом, а второй, всё ещё поддерживал своё тело в приемлемых рамках, по возрасту, примерно одинаковые- по шестьдесят, это точно. Тот, что только вошёл в кафе был обладателем седых, кустистых бровей над карими, глубоко посаженными глазами, мясистый нос нависал над неожиданно тонкими губами, второй подбородок глубоко врезался в воротник рубашки, широкий двубортный пиджак был расстёгнут, на ногах красовались туфли известного бренда.

– Меня зовут Анатолий, – недовольно пробасил вновь прибывший, -сколько раз тебе повторять. – Голова уже лысая, а ты всё, как мальчишка.

– Ну ладно тебе Крюк, сегодня можно, всё-таки тридцать лет, это солидный юбилей, сам понимаешь, – второй вытер лысину не слишком свежим платком и засунул его в карман брюк.

– Где вы приземлились? Давай, веди, а то во рту пересохло. Эй Лёва, где ты? Наливай-ка мне стаканчик, – мужчины скрылись в одном из импровизированных кабинетов.

Тем временем, официантка принесла заказ, освободила свой поднос.

– Может быть, что-нибудь ещё? – с улыбкой спросила Лёля.

– Нет Лёлечка, ничего не надо, спасибо. – Иван Сергеевич отхлебнул из чашки и принялся за свой скромный обед. Его и обедом-то назвать было трудно: сэндвич с ветчиной, булочка с джемом и чашка кофе. Сам для себя он определял его, как второй завтрак. Его можно было бы назвать завсегдатаем кафе с тех пор, как он приобрёл квартиру в одной из новостроек неподалёку. Работа была близко от дома, так что кафе между двумя этими объектами оказалось очень кстати.