Воровской общак

А силы кончились, и баста!

Мы стали водку пить с устатку

И, повалившись в грязь повально,

От скуки резать правду-матку,

Кто без ножа, а кто – буквально.

Последовал новый проигрыш. Длился он не дольше пятнадцати секунд, но за это время Руслан успел не только прикурить сигарету, но и сжечь ее наполовину.

Напившись крови, захмелели.

Конвой и тот дремать уж начал.

Нам только не вставать велели.

Но я вот рассудил иначе.

Когда бежал, сбивая комья,

Толкнула в спину пуля больно,

И в рай ворвался прямиком я —

Взаправду и не подневольно.

Песня оборвалась так неожиданно, что Руслан вздрогнул, словно находился в резко затормозившем автомобиле.

«Круто», – оценила он и, чтобы не перебивать впечатление от понравившейся песни, выключил телевизор. В тишине было слышно только журчание воды в трубопроводе. Зевая, Руслан постелил себе на диване, лег и как будто умер.

2

Разбудил его глухой, полный трагизма голос Головастика:

– Русик!.. Проснись, Русик!

Руслан открыл глаза, уставился на склонившуюся над ним фигуру друга.

– Какой я тебе Русик! – проворчал он хриплым спросонья голосом.

– Руслан, – поправился Головастик и хрустнул переплетенными на уровне груди пальцами. – Надо ехать бабло забирать. У тебя ведь ствол есть, они отдадут.

От него сильно несло перегаром, но пьяным он не выглядел. Так бывает, когда нервное напряжение оказывается сильнее воздействия алкоголя. Чаще всего в моменты потрясений. Человек пьет стакан за стаканом, чтобы забыться, а опьянеть не может. Походило на то, что с Головастиком что-то стряслось, пока он отсутствовал.

– Бабло? – Руслан сел, протирая кулаками глаза. – Какое бабло, брат?

– Моя доля. Все забрали, подчистую. Ничего не осталось.

Отойдя от дивана, он некоторое время постоял возле открытого настежь окна, за которым розовел рассвет. Было слышно, как галдят и хлопают крыльями голуби, плодящиеся в Киеве в неимоверных количествах.

– Который час? – спросил он, откашлявшись.

– Где-то около пяти, – ответил Головастик, не удосужившись ответить точно. – Какая разница, Руслан? Главное, что они еще открыты. Надо поехать и забрать лавэ.

Говоря, он принялся нервно расхаживать по комнате, обхватив себя за плечи, как человек, которому стало холодно.

– Куда поехать? – стал спрашивать Руслан. – Где тебя обобрали? На гоп-стоп взяли или пощипали просто?

Головастик остановился и недоумевающе уставился на Руслана.

– Почему «гоп-стоп»? – удивился он.

– Слушай, что за непонятки, Голова? Ты излагай толком. А то мечешься, трясешься. – Руслан указал на кресло возле телевизора. – Туда падай. И рассказывай.

Прежде чем сесть, Головастик сходил на кухню, отыскал там водку и вернулся с полным стаканом.

– Нервишки поправить надо, – пояснил он, нюхая кусок хлеба.

– Не гони лошадей, – сказал Руслан.

– Я чуть-чуть. Для куражу. – Опустошив стакан, Головастик сморщился, пожевал хлеб и спросил:

– Что такое баккара знаешь?

– Знакомое название. Где-то слышал.

– Это карточная игра, – пояснил Головастик, физиономия которого вновь сделалась гладкой и утратила зеленоватый оттенок, благодаря проступившему на щеках и лбу румянцу. – Шансы банкующего и игроков примерно равны. Проиграться в пух и прах или отхватить куш можно только пойдя ва-банк.

– Та-ак, – протянул Руслан, скрещивая руки на голой груди. – Ты, значит, в казино был?

– Ну да, – ответил Головастик таким тоном, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. – Сел за стол четвертым. Банкующий посередке, мы по обеим сторонам. Плюс телка в купальнике, с лопаткой. Крупье.