Кирилл и Ян

Костя смотрел на лежавшие перед ним бумажки, пытаясь собрать воедино полученную информацию, но фрагменты не стыковались. Тем не менее, в машине сидела, именно, Машка! Причём, это не было похищением, иначе она б сама все ему рассказала, да ещё настояла на заявлении в милицию – она находилась там добровольно, и глаза прикрыла, отдыхая… после чего? Тут и дураку понятно, после чего!..

– Костя, может, выпьете с нами кофе? – предложила Таня примирительно, – а то у нас скоро перерыв заканчивается.

– Нет, спасибо, – он с ненавистью взглянул на жену. Никогда он не думал, что она станет изменять ему, да ещё сделает это так ловко, что и подкопаться не к чему.

– Мне тоже надо на работу, – он направился к двери, но на пороге обернулся, чтоб убедиться, что Маша, как ведьма, тут же не выпорхнет в открытую форточку. Нет, она сидела на своём месте, откусывая булку, и слушала, как Таня что-то шепчет ей на ухо, взглядом показывая в его сторону.

Костя вышел, хлопнув дверью. На работу он не спешил – там не могло произойти ничего серьёзнее того, что творилось с ним сейчас.

В очередной раз сопоставляя факты, умом он понимал, что Маша не могла находиться в машине; к тому же, он достаточно хорошо знал артистические таланты жены – так безукоризненно сыграть роль оскорблённой невинности, ей было явно не под силу. Она никогда не умела, ни лгать, ни скрывать своих эмоций. Но, с другой стороны, нельзя так правдоподобно загримировать человека, если ты не профессионал, которых в городе, раз-два, и обчёлся. Да, и зачем?.. …А, может, это машина—призрак, возникшая из какого-нибудь четвёртого измерения?.. Ведь сейчас даже официальная наука согласилась с существованием инопланетян, потусторонних сил и прочей ересью. Значит, за всем этим, действительно, что-то кроется. Ясно, что от Машки я не добьюсь ничего, не отыскав новых улик – может, она, и правда, ничего не помнит. А улики?.. Только серьги! Все-таки их не должно быть дома! Конечно, этот сутенёр на «Ягуаре» домчал её до работы быстрее, чем я притащился на своей колымаге – тут все продумано. И вот она, паинька-недотрога, со своими булочками топает из ларька… шлюха чёртова… Но завести домой серёжки ты не могла успеть. Это ты брякнула, не подумавши… Она же всегда боялась ходить одна с такими кусками золота в ушах, и надевала только в своей компании – на работу она их не надевала ни разу… Значит, это для «Ягуара»!.. Такой, вот, это для тебя праздник!.. – Костя стиснул баранку в бессильной злобе, – сучка!.. А сколько времени прикидывалась порядочной! Потому ей и безразлично, где я пропадаю вечерами – у неё своё утреннее дерби!.. Она думает, что я поеду на работу? Фиг там! Я поеду за серёжками, и если их там не окажется, пусть пеняет на себя!.. — Костя завёл двигатель.

Он чувствовал, как рушится один из тех краеугольных камней, на которых держалась его спокойная жизнь. Все мелкие интрижки и посторонние связи представляли интерес только в одном случае – если дома его ждёт жена, к которой всегда можно вернуться из водоворота событий; а если этого нет, то интрижки перестают быть таковыми, превращаясь в основную жизнь. Костя не хотел такой бессмысленной жизни.

…Но как она посмела поступить со мной так подло?!.. Костя влетел в квартиру и не разуваясь, бросился к чёрной шкатулке, стоявшей на полочке в спальне.

Серёжки лежали на месте, запутавшись в нитке дешёвых бус чешского стекла. Он оторопело взял их, поднёс к глазам, стараясь распознать подделку. Но они не были подделкой и преспокойно лежали дома. Что это могло означать? То, что в машине все-таки находилась не она, а кто-то искусно под неё подделывающийся? Зачем? Или она все-таки могла вернуть серьги на место? …Нет, не могла. Никак не могла!..

Костя заметил, что усиленно ищет жене оправдание. Он безумно хотел, чтоб все вернулось на круги своя, чтоб Маша оказалась по-прежнему любящей его, милой и славной девочкой… Но для этого тоже нужны доказательства, как и улики для обвинения.

Если раньше все выглядело, пусть не слишком приятно, но более или менее правдоподобно, то теперь серёжки разрушили всю схему. Что у него осталось, чтоб заполнить образовавшуюся пустоту? …Стоп! А сам «Ягуар»?.. Его номерной знак стоял перед глазами также чётко, как и Машино лицо в салоне. Однако ГАИ вряд ли предоставляет всем и каждому справки о владельцах таких лимузинов; и тут он вспомнил, как однажды потерял права, и восстановить их вызвался Витя, один из «рабов», работавших на флексографе. Тогда все проблемы разрешились буквально за пару дней.

Костя вернулся в машину. Теперь он не спешил – наоборот, ему требовалось собраться с мыслями и попытаться извлечь из всего этого бреда рациональное зерно… если оно там есть. Но и здесь ему не повезло – по семейным обстоятельствам Витя поменялся сменами с другим флексографистом. …И что делать?.. – Костя стоял, как витязь на распутье – сзади его ждала улица и машина, на которой он не знал, куда ехать, а впереди лифт, способный поднять его в офис, – и что я там буду делать?.. Но что-то делать надо, вечером Машка вернётся домой, и придётся что-то решать!.. А вдруг не вернётся?.. Вдруг, когда все открылось, она в нагляк заночует у Ягуара?..

Дверь лифта открылась, и Костя механически шагнул внутрь; поднявшись на этаж, он решил, что глупо сразу же спускаться обратно.

– Константин Андреевич, вам звонил тот же голос, – Юля оторвала взгляд от экрана, едва Костя вошёл в офис.

– И что? – он уже успел забыть о странном звонке, как, впрочем, и обо всем, что происходило до обеда – жизнь его разделилась на две части, не соотносящиеся друг с другом.

– Он смеялся, – сообщила Юля.

– Как смеялся?..

– Также… типа, из бочки. А потом спросил, не к жене ли вы поехали. Я ответила, что не знаю, и он положил трубку.

– Дьявол… – сдавив виски, Костя прикрыл глаза. Это была какая-то новая цепочка, начинавшаяся ниоткуда и ведущая в никуда. …К чёрту все эти голоса и прочую мистику! Мы реальные люди и должны заниматься реальными вещами – например, поисками автомобиля… – спасибо, Юль. Пусть смеётся дальше, – Костя зашёл в кабинет; он даже не спросил, где Лена – настолько все это стало от него далеко. Нашёл домашний телефон Вити – оказалось, что тот дома занимается ремонтом, а в ГАИ работает его двоюродный брат; конечно, он там не самый главный, но вполне способен войти в их компьютер.

– Завтра утром все решим, Константин Андреевич, – заверил Витя, – просто раньше я вряд ли с братом свяжусь. Вы извините, что я без вас о подмене договорился – кроме Бориса Алексеевича никого не было…

– Да ремонтируйся ты, ради бога!.. – отмахнулся Костя. …Одно плохо – информация придёт завтра, а как же сегодня?..

– Константин Андреевич, – в дверь просунулась голова Лены, – вы меня не искали? А то я в подвал спускалась.

Костя не видел её в подвале, но не стал заострять на этом внимание – что может значить такое маленькое вранье, в сравнении с лавиной лжи, внезапно обрушившейся на него?..

– Иди. Все нормально, – он уставился в окно, пытаясь связать звенья двух цепочек, шедших параллельно друг другу, и вовсе не имеющих точек соприкосновения.

…Стоп, поменьше эмоций, – Костя остановил себя, – исходим из реалий – из того, что параллельных миров все-таки не существует. Тогда, как ни крути, Машка должна быть всего одна, и все, что я видел, и в машине, и в магазине, происходит, именно, с ней. Как же я должен вести себя, к примеру, сегодня вечером, пока не нашёл этот чёртов «Ягуар»? С одной стороны, не пойман – не вор, но с другой, я-то знаю… или не знаю? Почти по Шекспиру: «быть или не быть?» Проклятие… А интересно, она уже сообщила Ягуару, что я их засек?.. Они ж должны выработать какой-то план действий… – Костя посмотрел на часы, – дьявол!.. Машка уже почти три часа без присмотра! Да за это время они могли даже встретиться!.. А могли и не встретиться, ведь есть же у Ягуара какое-то занятие, кроме, как трахать чужих баб. Логично, если он подъезжает к концу дня. Покупателей уже не много – кому охота по темноте грузить стройматериалы? Танька может и одна обслужить их, а наши «голубки» валят на хату, и после он везёт её домой – все шито-крыто…

Костя пожалел, что из-за собственных поздних приходов ни разу не видел, когда возвращается жена, и какой транспорт её подвозит. …Ничего, теперь я буду отвозить тебя на работу, забирать с работы и ещё пару раз в течение дня могу нагрянуть – будешь под колпаком похлеще, чем у Мюллера…

– Девочки, – Костя вышел из кабинета, – я сегодня уеду пораньше, так что сами закройте офис, – он вышел, не обернувшись, но и так представляя, с каким изумлением смотрит ему вслед Лена. «Все мы ангелы только до поры до времени…» вспомнил он её слова; стиснул зубы и не нашёлся, что возразить, даже мысленно.

Чтоб машина не бросалась в глаза, Костя припарковался за кустами, с которых ещё не успели облететь все листочки. Оттуда прекрасно просматривался вход в магазин, часть улицы и стоянка, на которой одиноко маячили «Жигули». Костя удобно устроился в кресле и стал ждать, наблюдая, как солнце медленно скатывается за горизонт, превращая окружающий мир в одно огромное серое нечто. Лишь фары редких автомобилей, не имевших никакого отношения, ни к Ягуару, ни к магазину иногда выхватывали из него золотые пятна опавших листьев. …Как же она тут ходит зимой, когда темнеет в четыре?.. – подумал Костя, – здесь, в случае чего, и на помощь позвать некого – дадут по голове и бросят в каком-нибудь дворе… На мгновение возникло чувство вины за то, что подобная мысль пришла только сейчас, а не год назад, когда она устраивалась на работу. …А хотя не ходит она тут одна, а ездит в шикарной «тачке». И уж в этом, точно, виноват не я!..

К магазину подкатил бордовый «Пассат», из которого вышел крепкий «браток» и уверенно взбежал по ступенькам.

…Дорогу знает, значит, не первый раз, – отметил Костя, на всякий случай записав номер «Пассата», – а, может, у них здесь, вообще, бордель? Машка сама рассказывала, что за день иногда бывает по три-четыре покупателя – и чем они занимаются остальное время?.. Танька тоже, сучка ещё та. Вот, они и прикрывают друг друга по очереди… Косте очень захотелось войти и разогнать все это «осиное гнездо», но вдруг это не Машин, а Танькин мужик? Зачем ему лезть в чужие дела? …Черт, и что можно делать там так долго? Это же магазин, а не вернисаж – пришёл, купил и ушёл, – Костя посмотрел на часы, – почти пятнадцать минут. Да я за это время…

«Браток» появился из дверей с двумя большими вёдрами краски; не спеша поднял заднюю дверь, установил их в салон и заперев его, снова направился в магазин.

…Нет, этот, кажется, нормальный мужик… – Костя облегчённо вздохнул.

«Пассат» уехал. Снова стало тихо и пустынно, а сумерки сгустились настолько, что Костя уже не смог бы различить номер «Пассата». Он видел, как закрыли склад, который располагался в том же здании, но метрах в десяти от основного входа; потом вспыхнула лампочка сигнализации, и три грузчика, усевшись в одинокие «Жигули», уехали.

…Блин!.. Что ж это за работа такая!.. Упёрлась из дома в шесть утра и сейчас ещё сидит, когда рабочий день давно закончился – что-то здесь не чисто… – Костя вылез из машины и подошёл поближе к двери – в полумраке узнать его было почти невозможно, зато ему все будет, и видно, и слышно.

В конце концов, дверь открылась, выпуская две женские фигуры. Костя замер, но разговор шёл о последнем покупателе, который, оказывается, совсем замучил обеих своими вопросами и придирками – настолько обыденный разговор, что Косте вдруг показалось, будто никакого Ягуара не существовало вовсе, и все это ему приснилось в кошмарном сне, а жизнь продолжается ровно, гладко и нерушимо, как раньше.

– Добрый вечер, – он вышел из тени.

Девушки испуганно остановились, но свет витрины, осветил Костино лицо.

– Ты?! – изумилась Маша, – так же заикой можно сделать.

– Я это… проезжал мимо. Думаю, конец дня – почему б не забрать тебя?

– Раньше тебе это никогда в голову не приходило.

– Ой, как классно! – обрадовалась Таня, – Кость, а меня ты не подбросишь, а то я уже опаздываю? Мне тоже в Северный район, только чуть подальше.

– Конечно, подбросим, – в принципе, присутствие третьего человека было ему даже на руку – можно, не начиная серьёзного разговора, какое-то время спокойно наблюдать за Машиным поведением, ведь хоть что-нибудь должно её выдать – не каждый день муж застаёт тебя с любовником.

– А что это ты машину в кусты загнал? – удивилась Маша.

– Стоянка была занята, – нашёлся Костя, – фура какая-то…

– Да?.. Странно. К нам, вроде, ничего не привозили.

Костя ни в коем случае не хотел сознаваться, что следил за женой. В его глазах ревность всегда выглядела чувством смешным и нелепым. Никогда он не думал, что сам опустится до него, поэтому мысленно присваивал своим действиям совсем другие названия – он не ревновал, а пытался выяснить правду.

«Опель» вырулил на узкую улочку, которая потом вливалась в широкую и оживлённую; в боковом зеркале почти сразу возникло отражение фар. Яркий поток света распространялся значительно ниже привычного уровня. Таня обернулась, глядя в заднее стекло.

– Какая классная «тачка». Кость, а что это?

«Задний» пошёл на обгон; Костя увидел плавные, благородные линии «Ягуара», и его нога автоматически вдавила педаль тормоза.

– Ты что!.. – Маша ткнулась в спинку переднего сиденья.