Искусственный отбор

Почему? Ответ прост, Красный район славился увеселительными заведениями: барами, клубами, борделями, виртуальными и настоящими боевыми аренами, наркопритонами. И если знать когда и где можно передвигаться, если иметь проводника из местных и оплатить бандам «абонемент», никто тебя не тронет… теоретически.

Опасным Красный район был не всегда. Да и головной болью полицейских, правительственных чиновников и законников стал не сразу, построенный изначально для доступного отдыха на берегах Белярского. Но шли годы, и здания там ветшали, культурные заведения потихоньку перекочевывали на центральные улицы и площади.

Но настоящим рождением дистрикта можно считать тот год, когда в близлежащей тюрьме вспыхнул бунт, и около трех тысяч заключенных вырвались на свободу. Единицы ушли в Запретную Зону, но большая часть – в Пангею. И бывшую столицу поразила эпидемия преступности: началась волна краж, разбойных нападений, убийств, изнасилований. Граждане взвыли, полиция и спецслужбы сбивались с ног, а политики рвали волосы от бессилия.

Целых полгода на улицах Всеземли бушевала криминальная война. А затем все как-то улеглось и притихло. Самых буйных уголовников истребили, самые хитрые ушли в Красный район. Сначала там завелись банды, у банд появились главари, которых сместили другие, угодные крупным игрокам вроде корпораций. А дальше закрутилось – передел сфер влияния, притоны торговцев векторами, подпольные казино, контрабандные склады…

Естественно, чиновникам подобное болото не нравилось. Но выжечь не получалось. Полицейские облавы собирали обильную жатву, законники ловили озверевших модов и накрывали лаборатории, а преступность по-прежнему существовала. Кто-то предлагал попросту сровнять дистрикт с землей. Другие возражали, резонно опасаясь, что «крысы» расползутся по цивильным районам и станет хуже. Проще знать, где твой враг, держать на коротком поводке. И пока споры не утихали, бандитский район процветал, собирая ночами желающих повеселиться, принять новый наркотик и вживить запретный имплантат.

Лезть в «крысиную нору» Миронову совершенно не улыбалось. Без кителя, без оружия и поддержки. И уж тем более на ночь глядя, когда жиденький дневной дозор полиции уходил прочь, и на улицах открыто появлялись настоящие хозяева.

Хотя в данных условиях разница между стражами порядка и преступниками виделась небольшой. При встрече с первыми подоспеет и ПСБ, спецназ «Дженетик Индастриз», и чем черт не шутит снова возникнет пробой Сети. На фоне подобных перспектив столкновение с уголовниками выглядело милой вечерней прогулкой. К тому же другого выхода агент не видел. Лишь в Красном городе можно затеряться, найти информацию, и возможно – помощь.

И потому выбравшись из очередного спального района, он окунулся в переплетение узких аллей Набережного парка, вышел к зданию старого химического завода. Тут немного постоял, с неприязнью осмотрел руины цехов и складов невдалеке, поежился.

Мерзкое место! Впереди сплошная мешанина бетона и ржавой арматуры. Обгрызенные колонны казались сточенными клыками мертвецов, в ямах и глубоких колодцах масляно поблескивала черная вода, тени отплясывали замысловатые па…

О данном пути законник узнал от одного из допрашиваемых недавно контрабандистов. Тот уверял, что заброшенная промзона используется работниками со стороны, желающими обойти кордоны полиции. И самое главное – здесь недавно произошла локальная война. Два мелких преступных клана сцепились за право взимать дань, срезали друг друга под корень. Так что если повезет, подходы никто охранять не будет, можно тихонько проскочить.

Глубоко вздохнув, Миронов сделал первый шаг…

Светило плавно, но неуклонно сползало по небу как подогретый кусок масла по сковороде. Последние красноватые лучи бессильно цеплялись за изрытую трещинами и оспинами поверхность бетонного забора, тени удлинялись и сгущались. В прозрачном вечернем воздухе, избавленном от дневного зноя, витал горьковатый дух пыли и застарелых химических реагентов. Мерно хрустели камешки под ногами, успокаивающе шелестели чахлые кусты… но вот что-то звякнуло, хлопнули крылья, зашуршало.

Втянув голову в плечи, Игорь замер и настороженно огляделся. Мягко перепрыгнул глубокую канаву с гнилой водой, взобрался по куче щебня. В очередной раз припал к земле, скрипнул зубами. Он умел слиться с толпой, умел прятаться в городе. Здесь, на открытом пространстве, чувствовал себя неуютно. Благополучно преодолел две трети пути, но не мог отделаться от ощущения слежки и смутной угрозы.

Пригрезилось? Нервишки шалят? Или свято место пусто не бывает?..

Не бывает, – понял агент спустя пять минут, когда пересекал пустырь густо поросший полынью. Раздался приглушенный хруст и затейливый мат невдалеке, почудилась возня. Из темноного пролома в стене ближайшего склада выскочила парочка типов и неспешно двинулись наперерез. Оба грязные, но одежда добротная и крепкая, морды сытые, а в руках громадные охотничьи ружья. Один, помельче, странно переваливался с ноги на ногу. Худощавый, с близко посаженными мутными глазами и лысым черепом. Второй, более плотный и отдаленно напоминающий колобка, едва поспевал, увязая в мелком щебне.

– Эй, папаша! Обожди! – неприятно-скрежещущим голосом крикнул мелкий. Махнул рукой и ослепительно улыбнулся, явив свету желтоватые, но острые зубы. – Таможня.

Бежать Миронов раздумал, сразу оценив возможности ружей в руках бандюков: меткости никакой, зато бьют широко, какой-то осколок да и зацепит. Агент оцепенел и лишь тоскливо глянул вперед: там высились старые коралловые дома, горели ранние фонари. Но до первых зданий метров двести, в засаде могут сидеть другие.

– Кто такой? Куда идем? Башли есть? – осыпал Игоря вопросами лысый. – А пропуск?

– Какой нахрен пропуск, Жаба? – буркнул второй бандит, угрюмый патлатый мужик с рябой рожей. – Не видишь что ль, очередной батя идет души спасать в оплот греха. Гол как сокол, не наваримся.

– Так проверить тоже надо, – осклабился мелкий преступник. – А вдруг законник переодетый?.. Слышь, батя, скидай тряпье, будем обыскивать!

Дуло ружья угрожающе качнулось в сторону Миронова, в глазах лысого промелькнуло предвкушение забавы. Но Игорь лишь стиснул зубы и слегка попятился, оценивающе глянул исподлобья.

– Но-но, батя, не зыркай так, – окрысился лысый, почувствовав напряжение агента. – Порешим и гнить оставим без заупокойной. Скидай тряпье, говорю!

– Господь с тобой, – пробормотал Игорь. Изобразил легкое смущение, перекрестился. – Истинно Христов сын я, проповедовать иду. Мирские блага не для нас…

– Достали! Три часа сидим – и только две шлюхи шелудивые кордон прошли. Никакой прибыли. Хоть повеселюсь, раз взять нечего.

– Остынь, Жаба, – прогудел мордатый флегматично. – Святой человек ведь. Исток, и болезный в придачу.

– Тебя не спросили, Пень, – зло фыркнул лысый. – Чтоб таможня добро дала, таможню задобрить надо. И вообще – я тут главный. Что-то имеешь против?

– Псих, – буркнул напарник мелкого. Но почему-то отвел глаза и сделал вид, будто любуется птичками.

– То-то же. Я тут главный. Что хочу, то верчу, – со сварливыми интонациями сказал Жаба, указал на Миронова. – Вот чем ему платить? Истока и потрошителям не сдашь. Есть че, батя? А если найду?..

Преступник обошел Игоря по кругу, разглядывая как какую-то корову. Затем резко рванулся вперед и сделал вид, будто хочет ударить прикладом. Агент отшагнул, сохранил относительное спокойствие. Это, видимо, не понравилось бандиту еще больше: в маленьких блеклых глазках сверкнуло бешенство, губы некрасиво искривились.

– С-сука! В смельчака играешь? Думаешь, бозенька поможет? Хрен тебе! Счас посмотрим, что у тебя в кармашках, а потом на ремешки порежем.

Высказанная мысль так понравилась, что лысый глупо захихикал. Шагнул вперед и небрежно похлопал по карманам Миронова, выудил несколько потрепанных кредитов. Скривился – мало, – и продолжил неумело ощупывать полы балахона в поисках зашитых драгоценностей.

Парочка не представляла особой опасности. Лысый, несомненно, накачан векторами: ускорителями реакции, обмена веществ. Видно по чрезмерно расширенным зрачкам, неадекватному поведению. Кожа масляная, словно искупался в ближайшей канаве, чуть зеленоватого оттенка, но похоже на какой-то побочный эффект. А из имплантатов на горле какое-то вздутие, наверняка мешки с ядом – нецелесообразно и неудобно.

Вердикт? Слабак из мелкой шушеры. Среди гопников называют «говорунами»: боевого опыта ноль, навыков ноль, реальной мощи ноль, но заболтают и мертвого. К тому же наркоман и психопат, а такие долго не живут. Непонятна лишь реакция второго – вроде как побаивается лысого. Хм, с чего бы?..

Напарник мелкого выглядел чуть серьезнее: кряжистый, крепко сбитый, с неестественной осанкой и непомерно толстыми конечностями. Очевидно, тут мышечные усилители и подкожные хрящи. Но не «Бронза», а нечто более халтурное. И сердце слабое, не успевает питать лишние органы. Вон морда какая серая, дышит тяжело.

Выключить лысого и отобрать ружье. Всадить заряд картечи в грудь Пня, потом бежать.

Но атаковать Миронов не спешил. И хотя нелепый разговор с обыском раздражали, агент сдерживался, чуя подвох. «Таможенники» работали чересчур халтурно: подошли вплотную, с оружием обращались как с дубинами.

Действительно такие неумехи? Или провоцируют? Зачем-то же «говоруна» приставили в компанию.

Ответ нашелся спустя минуту. Агент заметил тень на крыше последнего склада – та маячила на фоне багровеющего неба ровно мгновение, затем легко сиганула вниз с пятнадцатиметровой высоты. Вскоре в полумраке блеснули желтые глаза, рядом с Пнем бесшумно материализовался третий бандит.

Ловко! Действительно провокация. Выжидал только чтобы убедиться. Если бы на месте Игоря был переодетый оперативник, уже б схватился за оружие и начал бой. Двоих увальней группировка потеряет, зато и полицая вычислит. Приманка и снайпер – классика жанра.

Посмотрев на прибывшего, Миронов внутренне похолодел. Высокий, чрезвычайно худой и будто растянутый по вертикали мужчина. Глаза кошачьи, суставы гибкие, а движения четкие. Под суховатой кожей двигались тонкие как струны мышцы, которые, агент знал, крепче стальной проволоки.

«Вор», аналог «Ловкача». Может, в физических показателях и проигрывал мод-пакету Агентства, но обычно оснащался множеством дополнительных имплантатов: от иглометов и когтей, до разнообразных плетей-щупалец, газометов и стрекал. На элитного бойца не тянет, но и слабаком назвать нельзя. А уж истока убить для него – как таракана размазать.

– Батя-батя… – озлобленно бормотал тем временем лысый, потихоньку подбираясь к внутреннему карману с главными ценностями Миронова. – Разочаровал. Денег и на таблеточку не хватит, золотишка нет, на органы тебя никто не возьмет. Разве что я постреляю, а ты станцуешь. Выживешь, пропущу. Как тебе предложение?

Агент оказался перед нелегким выбором. Если ублюдок нащупает карман, придется драться. Но драться нельзя пока рядом «Вор». С поврежденными ребрами и общей лихорадкой он бы смог вырубить этих двоих, понадеявшись на эффект неожиданности. А если в снайперском гнезде еще кто-то?..

– Жаба, – осторожно позвал мордатый.

– Не мешай, – огрызнулся «говорун». – Не нравится он мне.

– Жаба-а…

– Что? – рявкнул лысый. Резко развернулся, явно намереваясь обложить Пня затейливым матом, но увидел «Вора» и осекся. – А… э… Олег? Ты что? Как?..

– Завязывай, кретин, – тихо, но внятно, без каких-либо интонаций произнес третий бандит. – Задолбал перегибать. Клиентура уйдет, Валентин Александрович твои кишки на вилку намотает и съест. Рядом коридор Хищников, и если отобьют хоть одного ходока…

– Но, Олег… – попытался воспротивиться Жаба, ткнул пальцем в Миронова.

– Завязывай, – повторил «Вор».