Все тот же вздох упруго жмет
Твои надломленные плечи
О том, кто за морем живет
И кто от родины далече.
И все тягуче память дня
Перед пристойным ликом жизни.
О, помолись и за меня,
За бесприютного в отчизне!
<1916>
* * *
Небо сметаной обмазано,
Месяц как сырный кусок.
Только не с пищею связано
Сердце, больной уголок.
Хочется есть, да не этого,
Что так шуршит на зубу.
Жду я веселого, светлого,
Как молодую судьбу.
Жгуче желания множат
Душу больную мою,
Но и на гроб мне положат
С квасом крутую кутью.
9 июля 1916
Исус-младенец
Собрала пречистая
Журавлей с синицами
В храме.
«Пойте, веселитеся
И за всех молитеся
С нами!»
Молятся с поклонами,
За судьбу греховную,
За нашу;
А маленький боженька,
Подобравши ноженьки,
Ест кашу.
Подошла синица,
Бедовая птица,
Попросила:
«Я тебе, боженька,
Притомив ноженьки,
Молилась».
Журавль и скажи враз:
«Тебе и кормить нас,
Коль создал».
А боженька наш
Поделил им кашу
И отдал.
В золоченой хате
Смотрит божья мати
В небо.
А сыночек маленький
Просит на завалинке
Хлеба.
Позвала пречистая
Журавлей с синицами,
Сказала:
«Приносите, птицы,
Хлеба и пшеницы
Немало».
Замешкались птицы,
Журавли, синицы,
Дождь прочат.
А боженька в хате
Все теребит мати,
Есть хочет.
Вышла богородица
В поле, за околицу,
Кличет.
Только ветер по полю,
Словно кони, топает,
Свищет.
Боженька, маленький,
Плакал на завалинке