Приключение Димы Кремова – 2

– А не сходить ли нам в ресторан? Надо же как-то отметить начало нашего отдыха на море!

Лаврентий только хотел сказать, что они едут не отдыхать, а работать, как скривился от боли. Это Дима, предвидя возражения историка, наступил тому на ногу, предотвращая бурный поток слов. Все вышли на крыльцо, кроме Лаврентия, который сидя на стуле, растирал рукой ушибленную ногу.

– Надо этого клоуна во что-то одеть, а то нас в ресторан не пустят, – задумчиво сказал Корней, – у меня на него ничего нет – слишком длинный.

– Так давайте купим ему что-нибудь, – воскликнула Наташа.

– Правильно, а то он так и поедет на юг в том, в чём одет, – поддержал девушку Димка.

Они всей компанией сели в новый автомобиль Корнея, приобретённый охотником совсем недавно. Это был мощный джип японского происхождения, купленный у местного бизнесмена. Все свободно уместились в большой машине, и поехали в центр Сортавалы. Когда подъехали к универмагу, и Лаврентий понял с какой целью они сюда приехали, то столкнулись с бешенным сопротивлением аспиранта. Историк ни в какую не хотел принимать благотворительные порывы друзей. Он забился в угол машины на заднем сиденье, и всё время повторял, что он не нищий. Наконец, терпение Корнея лопнуло. Охотник забрался в машину, сел рядом с Лаврентием и сказал:

– Слушай сюда, историк, если ты сейчас не выйдешь, и тебя нормально не оденем, то ни в какой Крым мы не поедем. Это наше последнее слово. Я сейчас выкину тебя из машины, и ты будешь добираться до Питера пешком. Всё, я жду три секунды! – Корней вылез из машины и демонстративно посмотрел на часы.

Ждать «три секунды» не пришлось. Через секунду аспирант уже стоял рядом с друзьями.

– Вы поймите меня правильно, – заканючил Лаврентий, – я не могу принимать от вас подачки. Вы и так будете оплачивать нашу экспедицию, а тут ещё расходы на одежду. Я вас разорю!

– Ну, это вряд ли, – ответил Корней, – ты можешь нас разорить только в одном случае, если всё время будешь сопротивляться нашему общему решению, бессовестно крадя наше драгоценное время. А время – деньги. Ты разоришь нас по времени. Пошли.

Сопротивление историка было сломлено. Потратив всего полчаса, кладоискатели одели своего учёного друга во всё новое. Из магазина Лаврентий вышел настоящим денди. На голове красовалась новая шляпа, торс был одет в белую рубашку, поверх которой на историке сверкала финская лёгкая куртка. Длинные ноги аспиранта были облачены в новые джинсы, которые опускались на светлые мягкие мокасины. Лицо Лаврентия тоже изменилось. Нет, оно оставалось прежним, но в выражении появилось что-то едва уловимое, связанное с достоинством. Историк и сам не заметил, как осанка его изменилась, как расправились плечи, как взгляд стал чуточку снисходительным, когда он смотрел на людей менее шикарно одетых.

Экипировкой Лаврентия занималась Наташа, которой друзья доверили это нелёгкое дело. Мужчины самоустранились от этого, здраво рассудив, что с этой миссией девушка справится лучше них. Наташу не надо было упрашивать, она с энтузиазмом взялась за это дело, и теперь любовалась своей работой. На Лаврентия теперь приятно было смотреть. Портили пейзаж только тёмные пейсы, непокорно выглядывающие из-под шляпы.

Друзья стали рассаживаться в машине, последним в автомобиль залезал аспирант. Не вписавшись в новой одежде в проём двери, он сбил шляпу со своей головы, задев верхнюю кромку проёма. Новая красивая бежевая шляпа упала прямо в центр большой лужи. Лаврентий сделал пируэт, и зацепившись каблуком за порог машины, неуклюже застыл в нелепой позе, боясь шлёпнуться в грязь. Димка быстро сориентировался и подхватил историка под мышку. Втянув его внутрь салона, Кремов вышел из машины, обошёл её, и взял прут, валявшийся неподалёку. При помощи прута Кремов выудил новую шляпу из лужи, залез в машину, и осторожно положил её под ноги – одевать на голову такую вещь не стоило. Корней и Наташа, сидевшие на передних сиденьях, зажимали рты руками, боясь в голос смеяться над неуклюжим новым членом их команды.

Через пару минут Корней остановил машину у нового коммерческого ресторана. Вылезая из автомобиля, он сказал:

– Эти заведения теперь быстро открываются, но через пару месяцев так же быстро закрываются. Люди вкладывают деньги, надеясь стать хорошими рестораторами, но очень скоро не выдерживают, и закрываются. А жаль, некоторые рестораны были вполне приличные в плане еды.

– Почему они так быстро закрываются? – спросила Наташа, вынося ноги из машины.

– Здесь есть несколько причин, девушка. Кто-то с кем-то что-то не поделил, команда набрана неудачно, не справляются с арендной платой. Но основная причина – обнищание населения. Ну, кто пойдёт в ресторан, если на хлеб-то не хватает?

– Выходит, нам здорово повезло, – сделал вывод Дима.

– Митя, нам действительно повезло. Мы без потерь выбрались из довольно неприятной передряги. Но мы заслужили это! Вспомни, что нам пришлось пережить. То-то.

– Вы о чём говорите? – с любопытством спросил Лаврентий.

– Год назад мы ограбили сберкассу, – ответил Корней. – А повезло нам в том, что мы никого не убили, а только ранили.

Историк остановился, с изумлением глядя на охотника. Наконец он обрёл дар речи:

– И Наташа участвовала в ограблении? – с ужасом в голосе спросил аспирант.

– Она была идейным вдохновителем ограбления. Она разработала план, по которому мы действовали. Только благодаря её плану, мы вышли сухими из воды. – Корней явно издевался над беднягой.

Наташа слушала трепотню охотника и улыбалась. Она взяла Лаврентия под руку и сказала:

– Не слушайте их, Лаврентий, они вам ещё не то наврут. Мы богатыми стали благодаря наследству моего папы. – Наташа не очень-то ушла от истины. – Только достать наследство было трудновато. Я как-нибудь вам потом расскажу.

Они вошли в скупо освещённый зал ресторана. Выбрав столик в углу – благо посетителей было всего три человека – друзья уселись в уютные кресла, и взяли в руки меню. Около них тут же вырос официант. Сделав заказ, команда накинулась на салаты, которые принесли буквально сразу. Минут через двадцать принесли горячее. Вскоре появились на маленькой эстраде музыканты. Зазвучала приятная музыка, и Кремов пригласил Наташу на танец. Они обняли друг друга, девушка прижала голову к Димкиной груди, и они стали топтаться посреди большого зала. Вскоре музыканты сменили мелодию и темп. Танцующие отлепились друг от друга и резво зашевелились, изображая какой-то дикий танец. Музыка стихла и усталые, но довольные партнёры вернулись за стол. Корней разлил коньяк по рюмкам, и провозгласил тост за успех мероприятия. Потом они ещё несколько раз пили, то за здоровье, то за удачу, пока бутылка не опустела, и охотник не попросил официанта принести следующую. Лаврентий мужественно поддерживал темп всеобщего опьянения. Он раскраснелся, движения стали медленно-вальяжными, и наконец, аспирант созрел для подвигов. Первым делом он пригласил на танец Наташу. Девушка посмотрела на Диму, прося у того разрешения, Кремов снисходительно кивнул, и тогда историк, чуть покачиваясь встал, протягивая руку Наташе. Девушка протянула свою руку, Лаврентий сделал неловкое движение, пытаясь вытащить свои длинные ноги из-за стола, и уронил стул. Не обращая внимания на мебель, Лаврентий всё же выкарабкался из засады, и потащил Наташу в центр зала. Пока друзья выпивали, в зале появились ещё посетители, и теперь вместе с нашей парой танцевали ещё две. Аспирант очень старался, он поджал нижнюю губу, пытался смотреть под ноги, но всё же нещадно давил ноги своей партнёрши. Наташа мужественно терпела, пока Лаврентий не отдавил ей мизинец, встав на него всем телом. Девушка взвизгнула, оттолкнула нерадивого партнёра, и поковыляла к своему столику. Потеряв партнёршу, Лаврентий растерянно огляделся, и его взгляд упёрся в девушку, сидящую в компании бородатых мужчин. Расталкивая танцующие пары, историк ломанулся в сторону понравившейся ему девицы. Со своего места Корней и Димка наблюдали за отвязавшимся аспирантом.

– Я знаю этих парней, они – лесорубы. Сейчас они наваляют нашему учёному другу.

– Корней, этого нельзя допустить! – воскликнула Наташа, которая только что возвратилась за столик. – Он хоть и идиот, но он наш идиот!

– Подождём маленько, надо таких учить, иначе они всю жизнь будут делать глупости, – ответил охотник.

В это время один бородатый лесоруб не выдержал напора аспиранта, встал и двинул своей огромной лапищей учёному другу по уху. Лаврентий отлетел от стола и растянулся на полу. Лесоруб спокойно сел на место и продолжил разговор со своими друзьями. Историк принял сидячее положение и потряс головой. Потом он встал, и шатаясь побрёл к своему столику. Когда он плюхнулся на стул, Корней заметил:

– Лавруша, тебе крупно повезло. Мог остаться и без головы – лесорубы народ суровый. Я с ними сталкивался в лесу на севере Карелии, там, где они вырубают наши леса и отправляют их в Финляндию. Со мной был тогда Фирс, но это мало помогло. Мы в том конфликте чуть не пристрелили этих ребят, дело даже дошло до рукопашной.

– И кто кого? – спросил Кремов.

– Если бы мы применили оружие, нам бы ничего не было, с точки зрения закона, ведь Фирс работал егерем, но мы решили обойтись без применения огнестрельного оружия, и чуть не поплатились за это. Фирс отделался синяком под глазом, а я болью в пояснице и руке. Но мы их всё-таки заставили тогда убраться с делянки. Они всё понимали, и то, что мы не применили оружие, и то, что не сообщили о них, куда следует, поэтому зла они на нас не держат. Я как-то потом встретил в городе одного, и мы даже распили с ним бутылочку, вспоминая ту битву. Я знаю, как эти ребята умеют бить, и поэтому сказал, что Лаврентию крупно повезло.

– Извините, – послышался слабый голос историка, – я чего-то не то сделал. Извините.

– Ладно, Лаврентий, мы бы тебя в обиду не дали, но впредь веди себя адекватно, – сказал охотник.

Они ещё посидели часок, после чего покинули ресторан. Добравшись благополучно до дома, они уложили спать Лаврентия, и сели на крыльцо, чтобы обсудить спокойно некоторые детали предстоящего путешествия.

– У меня такое ощущение, что Лаврентий нам не всё рассказал, – закуривая трубку сказал Корней.

– Ты знаешь, Корней, у меня сложилось такое же впечатление, – воскликнул Дима.

– Бросьте, мужчины, вы просто не очень знакомы с манерой поведения Лаврентия. Он точно ничего не скрывает, – заступилась Наташа за историка.

– Поживём – увидим, – задумчиво ответил охотник, – а пока ответьте мне на вопрос: на кой чёрт мы согласились на эту авантюру? Ведь понятно, что с такими данными мы ничего не найдём.

– Корней, ты заводишь опять одну и ту же песню, – Наташа отвернулась от охотника, – пойми, мы не можем рассчитывать на такие обстоятельства, когда нам принесут координаты клада и скажут: вот, ребята, идите и берите. Если бы это было так просто!

Корней помолчал немного, а потом обнял плечи Наташи и рассмеялся:

– Ты права, девушка! Чего-то я разворчался, как старый дед. Раз решили ехать, значит поедем.

Они посидели ещё немного и разошлись до утра.

3.

Солнечный луч настойчиво пытался разбудить Диму, светя ему прямо в лицо. Кремов зашевелился, повернул голову и ткнулся щекой в плечо Наташи. Пора было вставать, новый день вступил в свои права, и валяться в постели в такую погоду было просто грешно, так как ясные дни были редкостью в Карелии. По статистике ясные сутки в этом регионе страны были наперечёт – всего за год штук тридцать. Дима вытащил руку из-под головы девушки и сладко потянулся. Предстоял хлопотный день: надо было позаботиться о билетах на самолёт до Крыма. Ещё вчера команда решила не обременять себя тяжёлыми сумками, здраво рассудив, что всё нужное можно купить уже на месте. Поэтому сборы должны занять не так много времени. Кремов выскользнул из-под одеяла и направился к умывальнику. Дом охотника мало чем изменился за прошедший год, а если быть точным, то вообще ничего не изменилось. Кремов плескался у крана и думал, что Корней правильно делает, что не торопиться показывать своё материальное благополучие, ибо времена наступили довольно специфические: различные криминальные структуры не давали жить спокойно достаточно богатым людям, независимо от природы возникновения их богатства. Дима подозревал, что в основном набобы и нувориши сделали свой капитал нечестным путём, но это не давало право криминальным элементам нагло, почти в открытую, грабить и убивать этих людей. Сам Дима соблюдал некие правила, пытаясь жить скромно и тихо. Он помнил предостережение Виктора, который настоятельно советовал им пока не афишировать своё материальное благополучие. Соблюдать это правило было бы трудновато, имей Дима и Наташа прямой доступ к золоту, но оно хранилось у Корнея, и Кремов считал это правильным, он незаметно для себя самого инстинктивно оградил себя и Наташу от прямого доступа к сокровищам. Конечно, если смотреть с точки зрения закона, то прошлогодние действия их команды попадают под многие статьи Уголовного Кодекса, но Димина совесть от этого не страдала. Они уничтожили целую банду отморозков, которые убивали людей ради обогащения, а Дима с друзьями никогда бы не стал лишать жизни людей ради мечты стать богатым и независимым. Вот именно так он рассматривал деньги – они способ быть независимым! Не ради чёрной икры, не ради дорогой машины, а ради чувства свободы и независимости.

Такие мысли мелькали в голове Кремова, когда он фыркал у крана, обливаясь холодной водой. Со двора доносился звук пилы, он то замирал, то снова возникал, из чего Дима сделал вывод, что у Корнея что-то там не клеится. Молодой человек домылся, и поспешил во двор. Увиденная картина заставила Диму остановиться в изумлении. Корней, голый по пояс, навис над козлами, держа одну ручку пилы, около него на земле сидел Лаврентий, держа вторую ручку пилы, и пытался встать.

– Я же просил тебя тянуть только на себя! – зловеще шипел охотник. – На кой чёрт ты пихаешь пилу от себя? Вставай и попробуем ещё раз.

Аспирант неуклюже встал на ноги, и упёрся левой рукой в бревно, лежащее на козлах. Он потянул пилу на себя, Корней сделал тоже самое. На мгновение они замерли, но сила охотника была несоизмерима с силой тощего историка, и Лаврентий лёг на бревно. Послышался мат Корня, который в сердцах бросил пилу. Увидев Диму на крыльце, он с облегчением воскликнул: