Вологодские кружева. Авантюрно-жизнерадостный роман

– Вы, конечно, можете думать, что я какая-нибудь прошмондень (она это слово выговорила очень смачно, а мы энергично замотали головами, причём я – вправо-влево, а Андрюха – вверх-вниз), но я просто люблю приключения. И ещё я вижу, что вы ребята отличные и не будете ко мне приставать по пустякам!

– Извини, Танюша, – откашлялся я, – а что ты имеешь в виду под словом пустяки?

– Именно то, Серёжа, о чём ты и подумал!

– И о чём же я подумал?

– О пустяках!

IV

Проснувшись, но, ещё не открывая глаз, я понял, что меня что-то давит. Это что-то было тёплое, очень мягкое и пахло так вкусно! Когда же глазки все-таки рискнули увидеть свет божий, я просто задохнулся от благоговения: Татьяна, обняв меня одной рукой за шею, лежала со мною в одном спальном мешке, а на её лице светилась милая улыбка!

Как я ни пытался, но вспомнить момент залезания нас в мешок не смог. Ну и фиг с ним! Главное, факт налицо!

Когда я попытался погладить задрожавшей рукой свою прелестницу, то понял вдруг, что лежим мы совершенно одетые. Странно, если не сказать больше! Что бы это значило?

В это время, как бы услышав мой немой вопрос, Таня открыла глаза и прожурчала:

– Не бойся, Серёжа, у нас с тобой ничего не было.

– С чего это ты взяла, что я боюсь? – голос почему-то резко сел.

– Ну как же, ты ведь лежишь и гадаешь: было ли что, а если было, то всё ли сделал так, как надо. Да?

– Ну, почти, почти.

– Так вот, ничего не было. А всё потому, что ты, Серёжа, настоящий мужчина!

Тут я тихо заплакал про себя: «Успокойся, Серёжа, у нас ничего не было, потому что ты настоящий мужчина!» Бред!.. Бред!..

– Видишь ли, – продолжала Таня, мягко улыбаясь, – я тебя попросила перед тем, как влезть в твой спальник, чтобы ты, если, конечно, считаешь себя настоящим мужчиной, без моего согласия ничего со мной не делал. И ты мне поклялся! И сдержал слово, хотя тебе было очень тяжело, я это чувствовала всю ночь!

– Я рад, что не обидел тебя, – промямлил я. А что ещё мне было сказать?

– И ещё, подумай, если я начну с вами сразу же заниматься ЭТИМ, то кем тогда для вас стану? Разве вы меня сможете хоть чуточку уважать? А вы мне нравитесь оба, честное слово! – Таня горячо поцеловала меня в губы и быстренько выпорхнула из спальника. Потом она сладко потянулась и вышла из вагончика, который был нашим временным жилищем.

Я покрутил головой и обнаружил, что спальник Андрея пуст. Полежав ещё несколько минут, я сказал сам себе:

– А ну, настоящий мужчина, вставай, хватит валяться, тебя давно уже ждут не дождутся великие дела, подвиги и другие бытовые проблемы!

V

– Серж, ура! – Андрюха влетел в вагончик радостный и энергичный.

– Ура, так ура, – я пожал вяло плечами, – тебе видней.

– Ты что, сегодня не доспал?

– К сожалению, наоборот, переспал. Так что там насчёт ура?

– Сплошная везуха! Во-первых, уговорил Кислухина, чтобы он разрешил оформить Таньку, во-вторых, пришёл тут какой-то мужик устраиваться – будет у нас рабочим. И, в-третьих, едем мы в партию Литомина, а это значит, что с нормами будет всё отлично, он мужик справедливый.

– Что ж, Андрэ, всё здорово.

– Да, но есть ещё в-четвёртых…

– Что-то ты говоришь это не очень бодро.

– А вот я и не знаю, бодриться ли тут. Короче, нам суют практиканта, ему обязательно нужно освоить высотные хода.

– Какого практиканта? – не понял я. – Это шутка? Мы ведь сами ещё ни хрена не умеем. Я лично вообще не представляю, что это за высотка. Мы в технаре её не проходили, а те три месяца, что я работал в прошлом сезоне, и работой-то не назвать.

Андрюха вздохнул:

– Ты это мне говоришь? У меня в биографии всё аналогично. Но Кислухин сказал, что если мы не возьмём этого студента, то Танька с нами работать не будет!

– Это серьёзный аргумент. А, впрочем, Андрэ, чёрт-то с ним! Мы ведь не деньги сюда примчались заколачивать, а просто приятно провести время, совмещая работу и некоторые шалости. Пусть будет студент. А если он окажется не таким, какой нам нужен, то мы его…

– Утопим в болоте!

– Ну, нет, это слишком легко. Мы его перевоспитаем!

– Точно. И сделаем из него ценителя всех пороков человеческих!

В дверь осторожно постучали.

– Входи, входи, кто там такой вежливый? – крикнул Андрей.

Дверь открылась, и в вагончик вошёл высокий тощий белобрысый парень в синем джинсовом костюме. На его бледном лице ярко сияли голубые наивные глаза без малейшего намёка на какие-либо пороки или страсти.

– Здрасьте, меня зовут Владимир Налётов.

– Да, – посмотрев внимательно на студента, я перевёл взгляд на Андрея, – тут, пожалуй, более оптимален вариант с болотом.

Андрюха понимающе покивал головой.

Студент же, похлопав, как бабочка крылышками, пушистыми ресницами, робко спросил:

– Нам нужно будет идти в болото?

– Как тебе сказать, молодой человек, – подлил я солидности в голос, – всё будет зависеть исключительно от твоего поведения.

– О, вы меня не знаете! Я буду работать, как Павка Корчагин!

– Вот это-то и настораживает!

VI