Агент Утопии

– Вот и славно, – сказал Грицко, принимая из рук капитана ордер. – Осточертело торчать на Земле. Погостили, пора и честь знать.

– Да ты же из корабля не выходил, – возразил Роман и устало ввалился в кресло.

– Как же не выходил? – Грицко вставил пластик ордера в приёмное устройство. – У пассажирского терминала целый день отирался.

– Зачем? – капитан принялся разминать плечо.

– Скупал неиспользованные обеды с лайнеров, – похвастался Грицко. – От этих буржуев много чего остаётся. Цены смешные, а вкус получше стандартных флотских концентратов.

– Куркуль!

– Отож! – довольный собой воскликнул Грицко и, весело затянув «Загружены в планшеты космические карты», стал бегло просматривать файл сопровождения. – Четыре контейнера с плюшевыми медвежатами на Десерт? Это что розыгрыш? Какой дурак выдумал тащить игрушки через половину галактики?

– На таможне тоже озаботились этим вопросом, – усмехнулся Роман. – Перещупали груз, сделали химический анализ, просветили рентгеном.

– Контрабанда?

– Всё чисто. Мало того парень, что выступил посредником, утверждает, будто закупил товар на ближайшей оптовой базе. Мытари проверили, всё так и есть. Как бы то ни было, это большая удача, что нам подвернулись медвежата. Я как раз искал попутный груз на периферию и вот – пожалуйста.

Да, это и впрямь можно считать удачей. Получить заказ на Земле при такой конкуренции было отнюдь не просто. А каждый день простоя, со здешними запредельными тарифами и сборами, проедал существенную дыру в бюджете их маленького товарищества.

– Попутный? – дошло вдруг до Грицко. – А основной тогда какой же?

Он пролистал файл.

– Пассажир? Чёрт! А я все свободные каюты жратвой забил.

– Придётся освободить одну. И вообще пора бы тебе прекращать это хомячество. Нам лёту – месяц от силы, а ты всякий раз набиваешь припасов на год.

– Запас карман не тянет. А мне, знаешь ли, пришлось однажды торчать на убогой луне без еды. Отощал, страшно было к зеркалу подходить.

– Но, Григорий, это было пятнадцать лет назад!

– Тем больше вероятность, что вскоре это может случиться ещё раз, – упёрся пилот.

Роман махнул рукой. У всякого человека, достаточно долго болтающегося на межзвёздных трассах, имелись свои слабости и пунктики. И маниакальное стремление набить до отказа кладовки относилось не к самой опасной группе всевозможных маний и фобий. Встречались случаи и посерьёзней.

– Полёт до Сакраменто и обратно, – продолжил чтение Грицко. – Оплачен компанией «Полюс». Йота. Псевдоним и только? Где имя, фамилия? Это что, секретный агент?

– «Полюс» занимается генетической оптимизацией.

– Что!? Генопт!? Я не желаю болтаться целый месяц на одном борту с модифицированным уродцем.

– Тебя никто и не спрашивает. За единственного пассажира мы получим больше, чем за весь остальной груз. За счёт плюшевой медвежатины отобьём кредит, а основной контракт пойдёт в прибыль, чем плохо?

Уловив какой-то шум за бортом, Роман нехотя поднялся и направился к иллюминатору.

– Чем плохо? – бросил в спину капитану Грицко. – Да я теперь заснуть не смогу. Видал как-то парочку таких. Хлопцы из эскорта шепнули, будто перевозили их для работы с токсичными отходами. Волос нет, кожа рыхлая, зубы торчат как у вурдалака. Страх! Как подумаю, что вот такой монстр будет за перегородкой храпеть, или по кораблю шастать, мурашками покрываюсь. Тебе нужен второй пилот с воспалённым от паранойи мозгом?

– Брось, твои приятели тебя, скорее всего, разыграли. Генопты такие же люди как мы, – капитан кивнул на иллюминатор. – Можешь сам убедиться.

На площадку выехал зелёный «Чечако». Из него выбралась девушка лет двадцати в теннисном костюме и теннисных же туфлях, хотя на взгляд Грицко для спортсменки она выглядела слишком хрупкой. Мясца недоставало, как выражался в подобных случаях его родной дядя. Забросив на плечо увесистый рюкзачок, девушка нажала на брелок. Система возврата пикнула, машина, мигнув поворотниками, уехала, а пассажирка направилась к рампе.

– Йота. Погибель для пилота, – проворчал Грицко.

Пока он освобождал каюту от стопок запакованных в фольгу ланч—боксов, бортовой вычислитель принял данные пассажирки. Бросив взгляд на экран, Грицко в очередной раз чертыхнулся. Где это видано! Вместо имени – псевдоним, в контактах – адрес компании, а там где у обычных людей значилась профессия, высветился код спецификации.

– Визы в порядке, медицинский допуск к полётам имеется, официальных ограничений на свободу передвижения в портовом информатории не выявлено, – протокольно произнёс Роман. – Прошу на борт, сударыня.

– Держите, – Грицко протянул ей свёрток. – Это аварийный комбинезон. Он гораздо легче скафандра. Кислородной шашки и поглотителя, встроенных в маску, хватит на пятнадцать минут активной деятельности, это если не паниковать. Вполне достаточно, чтобы добраться до спасательного корабля или неповреждённого отсека. Нужное давление поддерживается упругостью материала. Но вы должны подогнать его под себя перед отлётом. Важно чтобы ткань везде прилегала плотно, иначе заработаете гематому или чего похуже… там есть особые швы…

– Спасибо, пилот, я умею подгонять костюм, – оборвала инструктаж Йота и направилась в каюту.

– Хотел бы я посмотреть на неё в таком облачении, – мечтательно произнёс вслед девушке капитан.

– Типун тебе на язык! – дёрнулся Грицко. – Я не желаю попадать в переделку ради сомнительного удовольствия увидеть синтетическую девчонку в обтягивающем наряде. Купи себе голограмму или манекен и наслаждайся.

– Что ты всё ворчишь? – капитан заложил ладони за голову и вытянулся в кресле, прикрыв глаза. – Я просто мечтаю.

– Не люблю загадок, – признался пилот. – На кой ляд пограничному миру чёртов профессионал? Всю жизнь там без них обходились. Каждый и швец, и жнец, и на дуде игрец. А гонорар этой девочки наверняка потянет на годовой бюджет небольшой планеты. Кстати, что это за спецификация «одиннадцать—двести»?

– Одиннадцать – это медицина, – ответил, не раскрывая глаз, капитан. – Я как-то встречался с массажисткой. Так у неё похожая спецификация была.

– Ты что, переспал с геноптой? – ужаснулся Грицко.

– А чего тут такого? – удивился Роман. – Говорю же тебе, люди как люди.

– Ну, это как сказать, – буркнул тот. – Так значит наш пассажир докторша? А на Сакраменто, случаем, нет какой-нибудь эпидемии? Они там, как я слышал, ребята простые, от вакцинации отказываются, от профилактики, могли и заразу подцепить ненароком.

– Не думаю. Об этом трубили бы на всех медиаканалах, – Роман выпрямился и задумался. – Правда там шахты, быть может, какие-нибудь профзаболевания горняков одолели. Узнаем. Нам целый месяц вместе лететь, расскажет. Да не напрягайся ты так, Григорий! Тебе-то в любом случае ничего не грозит. Ты вакцинами на все случаи жизни по самую макушку напичкан.

***

Йота и правда ничем не отличалась от обычной девушки. Что, впрочем, только добавило пилоту тревог. По-своему заботясь о товарище, а равно блюдя неписанный кодекс коммерческого флота, осуждающий всякий флирт с пассажирами, Грицко старался не оставлять их наедине. Так втроём они и болтали о том о сём, коротая путь.

Йота оказалась довольно весёлой и общительной барышней, но держалась скромно и не заводила капитана, что вполне устраивало Грицко. В благодарность он даже подбирал ей из бездонных своих запасов рыбные блюда – тунца или сёмгу, так как мясо теплокровных животных она, как вскоре выяснилось, не любила, хотя и не отказывалась, если из-под фольги вопреки маркировке вдруг появлялся бифштекс.

Роман рассказывал пассажирке всяческие истории из жизни космических бродяг, подлинные и вымышленные, а она звонко смеялась, когда рассказ выходил смешным, и сочувственно хмурилась, когда повествование касалось вещей печальных. Иногда Йота брала гитару и пела пронзительные, тревожащие душу песни. Пела она на испанском, а потому смысла Грицко почти не улавливал, но интонацией, порывом и надрывом эти незнакомые песни напомнили ему старинные романсы, которые он когда-то очень любил.

Однако чем дальше продолжалась идиллия, тем больше Грицко утверждался в ощущении, что генопта отнюдь не так проста, каковой хочет казаться, что всё её естественное якобы поведение было наигранным, а на самом деле она изо всех сил старается показать себя человеком. Просто из кожи своей синтетической лезет.

Йота заметила напряжение пилота и однажды спросила его напрямик:

– Почему вы недолюбливаете геноптов? Боитесь, что они вскоре оставят вас без работы?

– Нет, – отмахнулся смущённый её проницательностью Грицко. – Уж чего-чего, а этого я не боюсь. Поверьте на слово. Пилотов уже пытались когда-то заменить компьютерами. Ничего из той затеи не вышло. Потери кораблей и грузов возросли втрое.

– Но мы не компьютеры, – дожимала Йота. – Мы лучше обычного человека справляемся с любой специфической задачей.