Ограбление. Киносценарий сериала «Чупакабра»

– Зачем?

– Тот, что вы мне дали, – объясняет она, – я уничтожила.

Главврач выходит, вынимает из ящика стола второй экземпляр приказа и передает его Волиной. Садится рядом с ней.

– Держи. Я специально два приготовил. Вру. Три. Знал, что понадобиться.

– Больше не надо. Извините меня.

– Извиняю.

– Я сама не знаю, что на меня нашло.

– Я сказал, что извиняю.

Волина резко поворачивается к нему. Он прикрывает себя рукой, боясь удара, но видит, что Волина больше не собирается нападать.

– Тогда я пойду?

– Иди. Когда всё уляжется, я обязательно верну тебя назад.

38

Величко и Трубников проводят осмотр квартиры Ульянова. В стенном шкафу находят альбом с фотографиями. Принимаются их рассматривать. Это армейские фотографии хозяина квартиры.

На фотографии Петров, Борзов и Ульянов в форме десантников. Они сержанты и на груди у них красуются несколько медалей. У Петрова – орден. Внизу фотографии подпись:

«2007 год, город Санкт-Петербург».

Величко входит в ванную комнату. Моет руки под краном. Осматривается. На полке обнаруживает коробку из-под лекарства. Вертит в руках. Читает надпись:

«Слабительное сильного действия».

Величко звонит по мобильнику Захарову.

– Товарищ полковник, Ульянов сбежал. Это подтверждает нашу версию, что он причастен к ограблению.

– Может быть, – отвечает полковник.

– Управляющий говорил, что Ульянов оставил пост и вернулся в банк из-за того, что у него схватил живот, – напоминает Величко.

– Да. Говорил.

– А в ванной я нашел пустую коробку от слабительно средства сильного действия.

– Вот как? – Удивляется полковник, – Значит, вы предполагаете, что Ульянов специально принял слабительное, чтобы обеспечить себе алиби.

– Да.

– Возможно, вы правы, – соглашается Захаров, – Что собираетесь делать дальше?

– Искать Ульянова, – сообщает капитан Величко.

39

Волина, ассистент и медбрат располагаются вокруг операционного стола. На столе стоит бутыль со спиртом. Все уже достаточно выпившие. В руках держат мензурки.

– Всё, ребята, допрыгалась, – говорит Волина.

– Не переживайте, Александра Леонидовна, – успокаивает её ассистент, – через неделю вернётесь. В «Скорую» никто из врачей по доброй воле не ломится, а только те, кто в другом месте не подходит.

– Ты не загибай, ассистент, – вмешивается медбрат, – я обидеться могу.

– Ты не в счёт, – машет на него рукой ассистент, – Ты здесь с самого начала лямку тащишь.

– То-то же.

Ассистент обращается к Волиной:

– Может, все-таки стоит прислушаться, Александра Леонидовна?

– К чему? – Спрашивает она.

– К словам главврача, – уточняет он.

– Это ты зря сказал, ассистент, – не выдерживает медбрат, – Тебе лучше помолчать и послушать, что умные люди между собой говорят.

– Ну, почему? – Не соглашается ассистент, – Я член нашего коллектива и имею право голоса.

– Иди ты в задницу со своим правом голоса, – советует медбрат.

– Не могу.

– Почему?

– У меня там всё занято, – отвечает ассистент.

– Как занято?

– Там уже находится мой диплом о высшем образовании, надежды на светлое будущее и моя теперешняя зарплата, – объясняет ассистент, – Больше в заднице ничего не поместиться.

Волина смеется:

– Понимаешь ли, член нашего коллектива, это дело принципиальное.

– Правильно, – произносит медбрат, – Давайте выпьем за принципы.

Пьют. Закусывают солёными огурчиками, лежащими в чашке Петри.