– И нам с Андреем Евгеньевичем пришлось.
– А мне генерал преподавал военную географию, – наконец признался я.
Андреей Евгеньевич вопросительно посмотрел на меня.
– В Николаевском училище.
– Что же Вы до сих пор молчали?
– Думал, может, вспомните.
– Похоже, у нас собирается отменная компания! – подвёл итог Носович.
– Евгения Васильевна с Вами?
– Непременно! Omnia mea mecum porto! Ковалевский тоже привёз семейство. Идёмте! Покажу квартиры.
Квартиры штабистов располагались в трёхэтажном купеческом особняке в самом центре города.
– Господа, спускайтесь в салон! Андрей Евгеньевич прибыли! – громогласно объявил Носович. – Спят долго, лентяи. Поставлю самовар.
Мы присели в салоне.
– Все в сборе? Андрей Евгеньевич, Вы, конечно, знаете этого проказника. Посему представлю только Вам, унтер-офицер. Полковник Ковалевский Александр Николаевич с супругой. Прошу любить и баловать. Дети ещё спят? Полковник Чебышев. Его заместитель полковник Сухотин. Мои адъютанты Тарасенков, Садковский и Кремков. Кстати, поручик, что за фото милой домы у Вас в спальне?
Кремков смутился и промолчал.
– Господа Стариков и Рождественский. Занимаются хозяйственной частью. Ну-с! Попьём чаю и в совдепию! Пардон, к местному начальству.
Часовой, увидев нас, винтовкой перекрыл вход. Андрей Евгеньевич протянул документы.
– Военный руководитель округа Снесарев. Мой штаб, – показал на нас. – Только что прибыли.
Часовой покосился на генеральский мундир и ордена. Шёпотом, по слогам начал читать.
– Много незнакомых букв, милейший? – съязвил Носович. – Давай быстрее. Служба ждёт. На благо революции.
Часовой молча убрал винтовку. Кабинет градоначальника, дверь открыта. За столом сидят шестеро, перебирают бумаги, что-то обсуждают. Андрей Евгеньевич негромко кашляет. Комиссары недовольно поворачивают головы в нашу сторону.
– Чего Вам, товарищи? Вы кто?!
– Снесарев, назначен военным руководителем округа. Вот мандат от товарища Троцкого.
Присутствующие принялись читать по очереди.
– Эти читают быстрее, – съязвил Носович.
– Вы сказали товарищ Троцкий?.. Почему назначил царского генерала?
– Не все революционеры учились в академиях, – по-профессорски произнёс Носович.
Все шестеро настороженно посмотрели на него.
– Генерал приехал со свитой! По выправке вижу – из бывших.
– А я по твоей сгорбленной спине вижу, ты всю германскую просидел в подполье, – парировал Носович.
– Анатолий Леонидович! Прекратите! – одёрнул Снесарев.
– Не надо нам приезжих. Сами справляемся! Не для того власть брали, чтоб под бывшими ходить! Правильно, товарищ Ерман?
– А город по-прежнему называется Царицын, – напомнил Носович.
– И то верно, – протянул Ерман. – Надо будет митинг провести, переименовать. Назовем Марксоград! Или Ленинград!
– Ерманград! После твоей героической смерти за революцию.
– Анатолий Леонидович! Прекратите! – Снесарев напомнил кто тут главный.
– Слушаюсь, Ваше превосходительство, – последние два слова Носович произнёс громче, чем надо.
– Если уж зашёл столь нелепый и неуместный разговор, то сойдёмся на нейтральном названии. Волгоград! – попытался смягчить разговор Андрей Евгеньевич. – По-моему, недурно. Прекратим мальчишеский спор и приступим к делу.
– Какому делу?
– Оборона столь любимого вами города. Предполагаю, вы все коренные царицынцы, не так ли?
Комиссары опустили глаза.
– Подождём! Из Москвы едет народный комиссар. Сталин, кажется, партийная кличка. Будет заниматься отправкой продовольствия.
– Как ты сказал, товарищ Рудин? Сталин? – удивился Ерман. – Не слышал. В революциях не участвовал. Я бы точно знал. Посмотрим, что за назначенец. Власть наша! А продовольствием за просто так делиться не собираемся.
– Мы не претендуем на Вашу власть и продовольствие. Вы – гражданские, мы – военные. Будем заниматься исключительно обороной, – пояснил Ковалевский. – При вашем содействии, конечно же.
– Сами умеем обороняться!
– Правильно, товарищ Зедин. Ещё как умеем! С товарищем Орджоникидзе разгромили банду Петренко и сибирских анархистов. Закрыли вашу московскую «Анархию». Свою печатаем!
– Так и назвали «Царицынская большевистская анархия»? – Носович кулаком прикрыл язвительную улыбку.
Комиссары вскочили.
– Анатолий Леонидович! Последнее предупреждение! – повысил голос Снесарев. Подошёл к карте. – В вашем, а теперь уже и в нашем направлении продвигаются две регулярные армии – генерала Краснова и германская. Казаки Денисова и Быкадорова заняли излучину Дона. Гусельщиков и Мамантов под Нижне-Чирской. Голубинцев в Верхне-Донском. Фицхелауров в Усть-Медведицком. Все стягиваются сюда, к Царицыну. Прибавьте армии Деникина и Алексеева. А у вас как с обороной?
Товарищи молчали.
– Три тысячи красноармейцев! – ответил за них генерал.