Собакалипсис

– Хватит мельтешить. А то у меня сейчас голова закружится.

Я проигнорировал её жалобу и на следующем круге продолжил свою мысль:

– В таком случае ты не откажешься провести серию экспериментов с людьми в питомнике? Если всё, как ты говоришь, мы сможем излечить ещё кого-нибудь. Фёдора Степаныча, например.

– А с чего мне отказываться? – кашлянула Бабуля. – Работа – не бей лежачего. Любой депутат бы позавидовал. Спать я люблю. Людей не боюсь.

– Тогда давай собираться, – я поспешил в ванную комнату.

Признаться, мне довольно легко далась привычка умываться каждое утро. Приятно намочить лапы и потереть ими свою волосатую мордашку. Приятно набрать половину раковины и вдоволь пошлёпать по поверхности воды, подставляя брызгам нос.

Принимать душ мне тоже нравится. Только через некоторое время приходится вызывать сантехника. Потому как шерсть очень быстро забивает слив.

А кто у нас сантехник? Правильно. Кот Вельзевул. Не знаю, каким образом ему удаётся так ловко справляться со всеми этими резьбовыми соединениями. Я бы так точно не смог. Так что дело своё он, без сомнения, знает. Засоры удаляет на раз, не забывая при этом чихвостить всё и всех. И ещё пахнет кот, прямо скажем, не очень. А в остальном – очень нужный член нашего зверского общества.

Несмотря на тягу к чистоте, зубы чистить мы так и не научились. Сложно выдавить пасту из тюбика зубами так, чтобы в ней осталось больше половины. А то и вовсе прокусишь, так что белые червяки начинают ползать по всей раковине. Да и с зубными щётками вечно проблемы. Лапами не удержишь. И щетина не вкусная.

В общем, я ограничился тем, что наскоро намочил нос и чуть протёр глаза. Уже через две минуты выбирал в шкафу подходящий халат из десятка одинаковых.

– Бери тот, белый, – посоветовала Бабуля, явно издеваясь.

Легко ей говорить! Вот у этого, крайнего справа, например, шов на левом рукаве неровный. Вон, ниточка торчит. Того гляди поползёт. А у того, что рядом уголок внизу словно обгрызен. Но я не грыз, честное слово!

В конце концов, я остановил свой выбор на пятом слева. Гордо водрузил на нос очки. У этих была оправа чуть потолще оставленных на автовокзале. Лучше бы их потерять, чем те. Ну, да ладно.

– О, уже собрался! – донеслось от двери.

На пороге стоял Роти. Тоже полностью одетый.

Я вопросительно посмотрел на него:

– Ты идёшь с нами?

– Нет, – ротвейлер покачал головой. – Это ты идёшь с нами.

– Куда? – не понял я.

– К лисе. Ты что, забыл, что ли?

– А ещё к ёжикам, – пискнул из-за его спины Хуа.

– Ребята, сходите без меня, – попросил я.

– Э, нет, – Роти клацнул зубами. – После вчерашней выходки мы тебя одного не отпустим.

– Да я не один буду, – запротестовал я. – Со мной будут Маугли и Бабуля.

– Идеальная охрана, – хмыкнул ротвейлер.

Позади них, в коридоре, бабахнула дверь.

– Доброе утро, братья! – услышал я глубокий спокойный голос.

– О! – воскликнул Хуа. – Родственничек проснулся!

После недолгой возни чихуахуа пискнул, и над плечом Роти, с трудом протиснувшись в остатки дверного проёма, возникла голова сенбернара.

– Привет, Джек. Когда пойдём проповедовать?

– Как раз собирался, – ответил я и ехидно глянул на ротвейлера. – Ну, что, теперь я в безопасности?

– Теперь я боюсь за тебя ещё больше, – буркнул Роти.

– Не доверяй этой болонке-переростку! – протявкал Хуа, пытаясь найти хоть малейшую щель, чтобы протиснуться ко мне. – Ты что, предашь своих давних друзей ради какого-то проходимца?

– Да не собираюсь я никого предавать! – с чувством воскликнул я. – Мы всего лишь дойдём до питомника и кое-что попробуем сделать!

– Будем нести свет истины в умы падших людей, – весомо добавил Сеня.

– Смотрите там своими свечками пожар не наделайте! – возмущённо провизжал модник. – А то у нас с пожарными проблема. Нету их.

– На улице божий день, – возразил ему сенбернар. – Ни свечей, ни костров не потребуется.

– Слыхал, Джек? – Хуа никак не хотел успокаиваться. – Он теперь о кострах заговорил! Нам здесь только инквизиции не хватало!

– Давайте, выпихивайтесь из двери, – я похлопал Роти по пиджаку. – Нам в любом случае надо отсюда выходить.

Голова сенбернара исчезла. Ротвейлер тоже повернулся и пошёл к лестнице, ворча на ходу:

– Сходили бы вместе к лисе, а потом и до питомника добрались. Всё равно надо мальчонку туда вернуть. Да и периметр после его побега не мешало бы проверить. А то ещё кто-нибудь сбежит, и лови его потом. Так нет же! Всё надо сделать наперекосяк!

Из этого потока недовольства я вычленил только одно.

– Не надо возвращать Маугли в питомник! – крикнул я ему вдогонку. – Он совершенно нормальный! Кроме того, он может быть нам полезен здесь. Нам всегда пригодится пара человеческих рук.

– Ну, не надо так не надо, – согласился Роти. Он вдруг остановился, и я уткнулся в его спину. – Вот что, – повернувшись, сказал ротвейлер, – давай всё же сделаем по-моему. Сначала навестим лису. Ежи с зайцами пусть живут себе, где хотят. А потом все вместе отправимся в питомник.

Я вздохнул. Хотелось бы, конечно, поскорее попробовать этот странный способ исцеления. Но я пока ещё не совсем верил в рассказ черепахи.

– Ладно. К лисе, так к лисе, – я обернулся в сторону двери моей квартиры: – Маугли! Побудь пока здесь! Никуда не ходи, дождись нас!

15

Как я и упоминал ранее, Лорд проживал в двух кварталах от нас. Он занял почти весь первый этаж во втором подъезде старенького панельного дома. Три из четырёх квартир. В четвёртой остался почти слепой персидский кот Фердинанд, с которым ризеншнауцер дружил, как он говорил, с детства. А ещё в одной из принадлежавших Лорду квартир поселились две беззубые кошки, хромой бассет и такса с травмой позвоночника, из-за которой у бедняги отказали задние лапы. В общем, это был своеобразный дом престарелых, о которых заботился хозяин этажа.

Издалека мы увидели медленно прогуливающуюся вдоль улицы парочку. Тележка, заменяющая таксе задние конечности, поскрипывала. Бассет переваливался с боку на бок, как утка, и покряхтывал в такт шагам. И, думаю, не надо упоминать, что двигались собаки по-старому, а вовсе не на двух ногах. Это при их длинных телах и коротких лапах и так было бы невозможно. А уж учитывая проблемы со здоровьем и подавно.

– Привет пенсионерам! – поприветствовал их Хуа, приблизившись на расстояние трёх шагов. Дальше, думаю, они бы нас попросту не услышали.