Великой Победе посвящается

Не пережил известия сего:
Казнили мать, жену его и сына,
На месте хаты не оставив ничего.»
А дед дожил до мая сорок пятого,
Дойти до Мира, до Победы нашей смог!
Но сердце неуёмное солдатово
Страдало, что своих не уберёг.
Нам тяжело терять таких родных,
Таких неповторимых и отважных.
А сколько полегло в окопах их,
Никто не посчитает и не скажет.
Нам тяжело ещё и от того,
Что внукам передать неточно можем
И взвод, и роту, и сраженья одного
Нам дату уж никто не подъитожит.
И партизан отчаянный отряд
Тыловиков измученные руки…
Ну кто теперь расскажет, как в набат,
О вырванной седой войной разлуке?
О боли ран, и силе медсестёр,
О тактике бойцов и хитрых схватках?
Как мучал Ленинград голодомор,
Как писем ждали, плакали украдкой.
Мы постараемся, как за зеницей ока,
За нашей памятью потщательней следить.
И вы, герои, чуть подольше срока
Старайтесь на земле своей побыть.
Прошу фронтовиков не уходить,
Вы к миру шли сквозь смерти напролом!
Я думаю, их должен наградить
Там, кто-то сверху, жизнью и теплом.

Юлия Кабиокова

Я о войне смотрела в фильмах

Я о войне смотрела в фильмах,
Читала в книгах и стихах,
Мои предки не служили,
Работали в войну в цехах.
Бронёй защитною зашиты,
Все смены от начала до конца,
В цехах всё то же поле битвы —
Работать и не расслабиться.
Там было строго с дисциплиной:
Нельзя на смену опоздать,
За всё железо, что производили,
За качество нужно отвечать.
Мой прадед «бился» в листобойном,
Там пайка
хлеба триста грамм,
Жена служила педагогов,
Делили хлеб весь пополам.
А пред войной у них родился
Здоровьем крепкий первый сын,
Отец один за всех трудился,
Свою семью чтоб прокормить.
Прошла война, не стало рано
Мои родных, живших тогда,
А дед-то помнил очень мало
Те очень тяжёлые года
.Со слов я знаю те события,
Мне мама всё не сможет рассказать,
Она сказала, что её принято
Тогда в семье их это вспоминать.
Нет фотографий и воспоминаний,
Нет писем и нет дневников,
Я знаю, они тоже приближали
Победу из заводских цехов

Сергей Карпеев

Письмо

Егорушка, – ты снился мне опять,
Как уходил калитка всё скрипела
А я осталась у окошка ждать
Хоть сердце не минуты не хотело
Потом принёс письмо седой Антип,
В нём ты писал про бой, дожди и слякоть