Сочи – Актау. Детективно-лирический роман

Первым в проеме двери появился Александр. Он был одет в черную водолазку и такого же цвета брюки и туфли, в руках у него были кошелёк и сотовый телефон, а вот верхней одежды на нем, почему-то не было. Он окинул взглядом зал и выбрал именно тот столик, где был установлен первый микрофон. Опыт и в этот раз не подвел Эдуарда.

На мониторе в правом углу высветилось время 13—15. В дверь с улыбкой вошла Арина. Она сбросила с себя черную короткую шубку и осталась в красивом красном платье с глубоким вырезом сзади и с театральной сумочкой в руках. Сумочка завибрировала, Арина достала из нее сотовый телефон и приложила его к уху:

– Да, дорогой! Прилетела сегодня утром. Дома все в порядке. Рыбки в аквариуме, друг друга не поели, цветы не увял и все на своих местах! Она прикрыла трубку рукой и зашипела.

– Валюша, трубка садится, я по магазинам сейчас… Позвони вечером на домашний….Ш-ш…

Она отключила сотовый и убрала его в сумочку. Взглядом обвела зал, нашла Александра, который сразу же пошел к ней на встречу. Он на голову выше ее, отметил Эдуард. Они обнялись, обменялись приветствиями, и присели за столик. Арина начала разговор первой, причем, как то властно:

– Как ты время без меня коротал? Соскучился? Чем занимался!?

– Так, как всегда, на тренировках да на работе. Стих тебе написал. Он достал из кармана свернутую бумажку. Она, не дав ему развернуть и прочесть стих, убрала его в сою сумочку. Тогда он закрыл ладошками ее обе руки и, не моргая, глядя прямо в глаза, спросил: «Ты что, ревнуешь? Успокойся я твой! Что заказать, пирожное, чай, кофе? Или серьёзно поедим? Здесь „Котлеты по-киевски“ объедение!»

– Нет, серьёзное оставим на потом, а пока пирожное и кофе! И, кстати, мы речь с тобой вели не о кафе и не о котлетах. В понедельник мне на работу выходить и В.П. в любой день может вернуться из командировки. Ты нашел место, где можно встретиться? С напористостью в голосе спросила Арина.

Эдуард внимательно фиксировал каждое слово и контролировал технику. За соседний столик к нему присело трое парней. Они заказали пиво, закуску и завели беседы о своих похождениях в женское царство. Это было настолько интересно и созвучно его мироощущению, что Смолянцев (это его фамилия) повернул второй микрофон в сторону парней и по второй дорожке пошла аудио и видеозапись о мальчишеских победах и поражениях…

Александр и Арина пили кофе. Он глядел в ее глаза и сравнивал их, ее лицо с многочисленными любовницами, и реально понимал, что она лучше их всех.

– Я договорился с другом Вадиком, он освободит мою двушку сегодня на ночь. А так, пока я у мамы, пусть живет, девчонок водит, не жалко!

Это здесь совсем рядом, метров двадцать и мы на месте!

Глаза Арины в предвкушении наслаждения, вспыхнули огнем страсти:

– Так пошли, чего мы ждем!? Я не хочу терять ни секунды!

Они привстали из-за стола, и в это время Александру позвонила мама, которая долго его расспрашивала, где и с кем он находится и, когда ее 37-летнего сына ждать домой к ужину, и тепло ли он одет, так как с моря сегодня дует сильный ветер….

Пока шла беседа мамы с сыном, Эдуард успел свернуть оборудование и, сняв со шторы первый микрофон, почти след в след вышел за объектами своего наблюдения.

Парочка, взявшись за руки, повернув спины к ветру, почти бегом направилась к первому подъезду этого же дома, в котором было кафе. Эдуард не отставал, теперь он понял, почему на Александре не было куртки. Они буквально влетели в первый подъезд, дверь была без кодового замка, и нырнули за металлическую дверь на третьем этаже. Эдуард, просто наступавший им на пятки, увидел приваренный номерок с цифрой семь. Он прижал ухо к двери и ничего не услышал.

Тогда, слегка опечалившись на хорошую звукоизоляцию дверного проёма, он сфотографировал дверь и прилегающий к ней звонок, под которым фломастером красного цвета была исполнена надпись: «Вадик, когда ты бываешь дома? Позвони мне по номеру 87773838787, Марина».

Эдуард вернулся к машине и подогнал ее прямо к первому подъезду, в котором на третьем этаже, уже что-то происходило, чего он, к большому сожалению, не мог не видеть и не слышать…

Оставалось только одно, ждать. И чтобы как-то занять время, Смолянцев решил прослушать и просмотреть, сделанные в кафе записи разговоров. Файлы были в полном порядке, а на параллельной дорожке звука и видеозаписи, три друга, распивая пиво, рассказывали взахлёб, о своих похождениях.

Потом один из парней достал листы бумаги формата А-4, исписанные ужасным почерком и стал читать, как выяснилось, свой первый в жизни рассказ. Из множества уже позже написанных при помощи клавиш, только этот, самый первый, он не перевёл в цифровой формат, и всё из-за обыкновенной лени. Друзья издали одобрительно у-у, как-то одновременно отпили по глотку пива, и замерли в предвкушении. Замер и Эдуард, сидя перед ноутбуком, в своей машине:

ДАР МОРЯ

Не много нас осталось разгульных и весёлых. Всё больше мрачные встречаются, озабоченные денежными проблемами встречаются, да настолько сильно озабоченны и так видимо долго озабоченны, что когда эта проблема исчезает, то это ни в кое мере их настроение не меняет и в один миг они не становятся весёлыми и безрассудными, какими являемся только мы!

Не преодолеваемых задач пред собой мы не ставим, по этому ничего и не преодалеваем. Всё что попадается нам на пути хорошее и красивое ни в кое мере не остается без нашео внимания, без заботы, а если это кто-то, ни в коем случае не пропускаем мимо, а пропускам через свой неуемный темперамент.

Буквально вчера, идем с другом, кстате зовут его Денисом, через дорогу, которая прямой линией пролегает между микрорайонами и всей страой частью города, а на встречу идет девушка, красоты виданной, но нами еще не описанной: рост наш, и формы наши, и вид, и походка, и все все все наше, но в глаза нам не смотрит. В землю глаза упёрла, а вернее в асфальт, так и пашет ими пешеходную зебру. Денис – парень находчивый, смелый, его просто так не пропашешь, он поперек зебры встал, а ее глаза, так, по инерции, и пропахали его между ног, по груди, лбу, и упёрлись оба взглядами. Она в его весёлую рожу, растянутую в улыбке, во все тридцать два зуба, он в её, недоумевающую красивую мордашку.

Смотрят… Он, ничего не думает, она мозги включила, её биологический компьютер напрягся, да так и завис, ища в памяти аналог стоящей на против физиономии.

А скажите, откуда в ее памяти может быть рожа Дениса? Он же приезжий, приехал недавно из Самары, а она в Самаре вообще не была. Если бы была, то естественно бы вспомнила, а так зависла бедная и висит.

Островок такой образовался из трёх фигур, который объезжает городской транспорт, хорошо, что мы не в Самаре островок образовали, так как там и трамваи ходят…

«Вы Марина?» – говорю я, выводя из зависания её сущность. Слышу в ответ сверх удивлённое вопросительно-восклицательное: «Да?!». А голос то какой у неё, тоже наш. Остаётся детали проверить. Повезло мне угадал имя…

«Сейчас медленно переходим остаток дороги, медленно заворачиваем за угол седьмого дома, к стоящей за ним бежевой Nissan, медленно садимся все в машину, и быстро уезжаем на самый край фантазий!» – шепчу я на ушко Марине. И всё именно так и происходит.

Денис за рулём, мы сзади, на мягком кресле, коленки непроизвольно касаются, к очаровательным ножкам спутницы, машина летит по городу. Марина приоткрывает пухленькие красивые губки: «А куда МЫ…». В это время Денис включает музыкальную заглушку, и все её остальные фразы тонут в ритме какого-то хита. Девушка просто смотрит, и по выражению её лица видно, что она попала в новую стадию зависания. И чем дальше автомобиль удаляется за черту города, тем сильнее в ее голове звучит начатый и не оконченный, просто забитый музыкой вопрос…

Если вернуться к этому вопросу, с аналитическим подходом, в нем прозвучало одно важное слово «МЫ», оно то и станет определяющим буквально через какие-то 20 минут езды, когда автомобиль привезет нас на прекрасное побережье моря, в сорока километрах от города.

Великолепие безлюдного морского ландшафта, чудный песок, нависающая песчаная скала, Nissan, сливающийся с этим песком,.. из машины выходят, вернее, вытекают трое.

Парни снимают с себя футболки и зачем-то очки от солнца. Девушка в растерянности смотрит в морскую даль, в ее сознании звучит: «Купаться или не купаться? А, раз уж на море, да почему бы не искупаться!..» Она снимает топик, джинсовую юбку, после чего на ней остается деталь нижнего белья, называемая еще почему-то плавками. Они бежевого цвета и прикрывают только слегка переднюю часть, а сзади глубоко уходят тонкой полоской между половинками очень привлекательных форм ягодиц. «Кто же знал, что сегодня понадобится купальник», – как бы оправдываясь за свой внешний вид произносит Марина, и грациозно движется по направлению к воде. Ноги её утопают поочерёдно в песке, и медленно вынимаются из него, покрываясь блестящими песчинками.

Две умиленные рожи, это мы, с отвисшими челюстями, остолбеневшие, от созерцаемого шествия обнаженной и видимой уже только сзади фигурой. Баклан, сидящий на краю обрыва, всё это наблюдает в более эффектном виде: Бежевый автомобиль, бежевая обнаженная фигура девушки, и два застывших идиота на расстоянии девяти шагов от прохладного моря.

Девушка наслодилась морем, заплыла далеко и вернулась, успев за это время позабыть о парнях и о том, что она довольно далеко от города. Но как только эта мысль пробилась в её сознание, глаза стали внимательно вглядываться в берег. Всё было на своих местах: машина, две застывшие фигуры, нависающая скала, вспархнувший в небо баклан.

И выдох облегчения, прохладная вода и прилетевший откуда-то из далека весёлый настрой в сердце, заставили её губы растянуться в улыбке. Она выходила на берег. «Что смотрите, похитители девушки, почему не купаетесь?» – бросила в сторону парней Марина, сияя улыбкой, которая почему-то не убиралась с лица, а пыталась вот-вот перерасти в звонкий смех. «Так значит инициатива перешла в мои руки» – поняла она, и еще шире улыбнулась и всё-таки рассмеялась. Как же они меня делить будут? Ведь оба в шоке. Поговорка, разделяй и властвуй, мне в пору в этой ситуации. Можно быть одинаково ласковой к обоим, подкладывая поочерёдно на тарелочки весов их самолюбия грузики равной массы».

Бежевые плавки намокли в воде и совсем слились с её телом. Перед ребятами стояла обнаженная красавица, то улыбаясь белыми красивыми зубами, то закатываясь смехом. Ничего в её виде небыло отталкивающего, а наоборот, как-будто море принесло на берег само совершенство мироздания. Уже ничего и никого вокруг не существовало, только этот дар моря и два юноши в надежде каждый получить его себе.

Денис опомнился и принес полотенце, которым обвернул Марину сзади, предложил леч и ухватившись за её ягодицы обеими руками, стал сотрясать их массажем.

Баклан снова вернулся на скалу, прихватив сородичей, и из далека стая поглядывала на нас. Бесплатный эротический сеанс, им явно нравился.

Марина лежала животом на полотенце и её руки вытянулись вдоль ног. Денис продолжал свою массажную скачку, потом неожиданно затих. Мысли в голове Марины смешались «массаж, парни, это хорошо, полезно и приятно, рассказать кому, не поверят» – подумала она.

Мы все откинулись на песок, девушка посередине, а мы покраям от неё. С головы до колен укрылись сверху полотенцами, чтобы бакланы не видели наши бестыжие морды и не перепутали отдельные части наших с Денисом тел с оставленными туристами на пляже сосиськами. Я протянул свою руку, чтоб положить её на живот Марины, но нарвался уже на опередившую меня лапу Дениса. Тогда я отвернулся и стал просто ковыряться в песке палочкой, а потом уснул.

Проспав окола часа, мы искупались в море, и поехали в город. Марина сидела на заднем сидении, при этом она отвлекала водителя, покусывая ему то правую, то левую мочку уха, подпрыгивая и там, где даже небыло кочек, и хохотала…

Смех Марины, музыка, прекрасно проведенное время, всё слилось в чудную обвалакивающую атмосферу свободы, всё было легко и просто по кайфу!

Лето началось и началось великолепно…

2007 год.

Худощавый блондин, дослушав рассказ, обнял автора за плечо и сказал:

– Слушай, Серёга, классно пишешь! Когда и где это было? Еще есть, что почитать?

Серега ответил:

– Давно было, слышали летом 2007-го, или не было!?