Деградация. Высокие технологии

– Это какой же? – удивился Иван.

– Видишь на мне форму?

– Да еще бы не видеть, обычная милицейская форма, наверное опостылела тебе уже.

– Не то слово. Но сейчас не обо мне. Тебе надо будет одеть такую, только добровольно. А твой диплом позволит пришить лейтенантские погоны на китель.

– Чего? Ты уже сегодня уже допинг принять успел? Или бредишь? – Иван демонстративно протянул ладонь ко лбу Артема, что бы оценить температуру, но он перехватил его руку.

– В общем, слушай внимательно, – совершенно спокойно и серьезно сказал Артем. – Милиция – это не только ППС, ГАИ и шибко умные опера, раскрывающие все подряд вечером по телевизору. И не только внутренние войска со срочной армейской службой, откуда я только что притопал. Это еще и тыл. С инженерными службами. Люди там такие же милиционеры, в такой же форме. Собственно, я пойду работать туда вольнонаемным техником на должность программиста, у меня нет ни образования, ни опыта для нормальной работы где-либо еще, а у них проблемы со специалистами такого плана, что совершенно не удивительно. Параллельно я буду учиться на вечернем где-нибудь… В общем, мне нужен стаж и практика. Окончу институт – будет проще работу найти.

– О, я смотрю армия вправила тебе мозги, только я тут при чем?!

– У тебя будет высшее образование через 2 месяца. Ты сможешь сразу стать полноценным милиционером на инженерной должности. Для этого служба в армии не требуется. Пока ты будешь офицером милиции – военкомат тебя не тронет, так как ты и так будешь служить. Заметь, офицером, не рядовым. Исполнится 27 лет – и все, все пути открыты. Плюс опыт реальной работы. Свободен как ветер. Может тебе вообще там понравится.

– Да кому я нужен там?! – не успокаивался Иван. – Что буду делать как инженер? Разрабатывать тяги?

– Хреняги! Ты будешь нужен тому, кому прикажут. Это не твоя забота. И естественно твое супер модное образование никому не интересно. У тебя есть высшее, все, это главное. Можешь выполнить нужную работу – так хоть диплом духовной семинарии принеси, если ее министерство образования признает. А у тебя будет диплом нормального, более-менее известного и государственного ВУЗа, а не какой-нибудь там полулегального коммерческого, хотя и он бы сгодился. – Заметив изменившиеся выражение лица Ивана, начавшего задумываться о сказанном, Артем улыбнулся, – О, вижу работу мысли! Ты же заходил к моим родителям, видел мою фотографию в краповом берете и камуфляже?

– Да, показала твоя мама, немного странно было видеть ее, учитывая, куда ты в итоге служить отправился…

– Это потому, что я должен был прямо из военкомата отправляться то ли в морской спецназ, то ли в морскую пехоту, я и сам не понял, только никому этого не говори, ладно? Меня и сфотографировали на память в военкомате с их знаками отличия на форме, пока морда еще фотогеничная была. – Артем задумался, что-то вспоминая, но опомнился и продолжил: – А потом поступил приказ сверху, и из распределителя я уехал в другом направлении. В итоге я служил относительно недалеко от дома, в части МВД, на увольнения даже домой несколько раз ездил. Сейчас я думаю, может мне наоборот лучше было бы действительно где-нибудь в десанте за Уралом, ощущение близости дома под боком мотивации службе не добавляло, скорее тоску нагоняло… Ладно, не суть уже.

– А я думал тебе просто повезло, а вон оно как… Откуда связи?

– А это можешь моих родителей спросить, если хочешь, я сам не в курсе, и мне это не сильно интересно. Сомневаюсь только, что они тебе ответят. Тебе, кстати, «спасибо» за колбасу передавали, я рассказал им по секрету. Остальные друзья-товарищи если и приезжали, то… Ладно, не о них сейчас. В общем, предложили вариант для тебя, так что решай. Но хочу тебя предупредить. Я там работал до призыва пару месяцев, что б без дела не шататься. Место, скажем так, своеобразное. Там свои законы, и своеобразные нравы и мораль у коллектива. Ты можешь и не вписаться. Работа кабинетная, жизнь за зарплату, левых денег нет. А зарплата – пара сотен баксов. Как ты понимаешь, нормальный профильный айтишник после института или «белый билет» прикупил уже, или скорее за границу работать свалит, сказав «гуд бай» не только армии, но и пристающей с непонятным долгом Родине до кучи. Просто потому, что после армии он от развития компьютерных технологий на два года отстанет, а это много в этой сфере, сам знаешь. В итоге форму нормальный выпускник на себя ни в жизнь не оденет. Что армейскую, что эту, которая на мне сейчас. Хотя, с высшим, ты можешь попробовать год отслужить рядовым, но… – Артем скептически бегло осмотрел Ивана с головы до ног, затем пощупал его бицепс, Иван отдернул руку, заставив друга ухмыльнуться. Артем продолжил: – Не обижайся. Но, на мой взгляд, тебе не стоит вообще попадать в армию, – он бросил снова взгляд на экран монитора, и добавил: – как и в аспирантуру, только напрасно деньги выбросишь и время потеряешь. Не те времена. Вот такие дела, братец!

Иван не знал, как реагировать на это предложение, настолько ошеломляющим и неожиданным оно было. Он меньше всего на свете представлял себя милиционером, более того, как и большинство людей, испытывал к ним скорее неприязнь, хотя непосредственно ему милиция ничего плохого не сделала. Хорошего, впрочем, тоже.

Артем, между тем, взял инициативу в свои руки и разлил по полному стакану водки.

– Ну что, Ваня, давай за встречу, чертовски рад тебя видеть! Может Вике нальем, большая вроде уже?

– Ни за что! – ступор как рукой сняло. – Родители убьют!

* * *

Иван еще долго после разговора с Артемом не мог поверить, что предложение вполне реально, даже не смотря на данное согласие. Но через некоторое время к нему в гости зашел участковый, который стал задавать какие-то примитивные вопросы из биографии, что-то отмечая в своих бумажках. И только когда участковый собрался уходить, Иван спросил:

– А зачем вам это?

– Что бы отправить на тебя характеристику сам знаешь куда, – вяло ответил участковый, но затем посмотрел на Ивана и с улыбкой добавил: – Удачи на службе.

Причем куда именно и о какой службе тот говорил, до Ивана дошло только тогда, когда он уже закрыл за участковым дверь. Еще через пару недель раздался звонок по телефону, женский голос продиктовал всем известный адрес «Петровка, 38» и пригласил подъехать в информационный центр уже лично и привести набор документов, список прилагался. И вот, в назначенное время, Иван, с трудом скрывая волнение и всячески старясь успокоиться, постучался в кабинет с надписью «Отдел кадров».

– Войдите, – донеслось из-за двери.

За столом в кабинете сидела женщина средних лет, в милицейской форме в звании майора. Отвлекшись от экрана монитора компьютера, она вопросительно посмотрела на Ивана.

– Вы мне звонили, я Иван Рябов.

– Да? А, ну да… Садись.

Иван зашел и присел на указанный стул. Женщина продолжала что-то набивать в компьютер, не обращая на Ивана никакого внимания. Но минут через пять, словно вспомнив о его существовании, повернулась к нему и сказала:

– Ответь мне на один простой вопрос. Зачем тебе милиция? Только не ври, пожалуйста.

– Если честно, то выбирая из двух зол меньшее, меньшим выглядит милиция.

– А большее что?

– Вооруженные силы, – сказал Иван, немного смутившись.

– Ага, понятно. Это нормально. Я уж подумала, что большее, это тюрьма. Хотя… – она еще раз окинула Ивана взглядом, – ты явно не этот случай.

Иван с удивлением уставился на нее, не понимая, серьезно ли это замечание. Интонация сказанного никак не располагала к шуткам. Бросив взгляд на округлившиеся глаза Ивана, женщина улыбнулась и сказала:

– Бывает и такое. Редко правда, но бывает. Ладно, разберемся. Меня звать Людмила Владимировна, и…

Фразу она не закончила. Дверь кабинета резко распахнулась, и в него вошел мужчина лет 40–45 в помятом костюме, и, пройдя неровной походкой к столу и плюхнувшись на другой свободный стул прямо напротив Ивана, не обращая на него никакого внимания, облокотившись на стол, сказал:

– Люся, а не могла бы ты мне выписать новую выписку из приказа о присвоении мне подполковника? А то вчера отмечали, так куда-то сунул, и с концами. А надо на «ксиву» фотографироваться в управлении кадров, а они на слово не поверят… – при этом на Ивана пахнуло таким перегаром, что он невольно поморщился и отстранился. Впрочем, это не понравилось не только ему:

– Гена, не дыши на меня, будь так любезен. Старую ксиву не потерял, надеюсь? А то смотри, как присвоили, так и разжалуем, нам не долго. Ладно, пришли кого-нибудь, напишу попозже. Бумажки это не проблема.

– Спасибо. – Обернувшись к Ивану и бегло посмотрев на него с ног до головы, мужчина добавил: – А ты чего морду состроил?

– Да от вас перегаром прет, мне это тоже не очень нравится.

– А я не девка, то б тебе нравиться. Ты мне вот тоже не нравишься, но я же молчу! – и с этими словами мужчина направился к выходу из кабинета. Перед тем как закрыть дверь, добавил: – Спасибо еще раз Люся. С меня причитается.

Как только дверь захлопнулась, Людмила Владимировна смерила Ивана скептическим взглядом.

– Честным быть – это конечно правильно. Только честность хороша в меру. А ты только что умудрился испортить отношения с начальником отдела программирования, где тебе, по идее, предстоит службу нести. Первое впечатление, оно самое верное, обычно. Как дальше службу нести будешь в его отделе?

– Ой… Может он забудет?

– Ага, как же. Разберемся позже с этим. Давай сюда свои документы. – Людмила Владимировна достала из сейфа папку, открыла и стала перебирать бумаги. – Так, необходимые формальности от участкового… Заполни эту анкету, и напиши рапорт… то есть заявление о просьбе принять тебя на службу, вот образец. Твое дело будет рассматриваться пару месяцев с нашей стороны, за которые ты должен пройти медкомиссию в ведомственной поликлинике. Держи направление, там указан адрес. Как покончишь с оставшимися формальностями, – позвони мне. Запиши телефон. К осени ждем тебя с дипломом.

– К осени? – удивился Иван. – Три месяца на прохождение медкомиссии?

– Все в твоих руках, – усмехнулась она, – попробуй быстрей. Ты просто еще не знаешь, с кем связался. Наверно к тебе будет меньше вопросов, чем к кандидатам в «престижные» ГАИ или УБЭП, они там не идиоты и в курсе про нашу плачевную ситуацию с кадрами, но твои отношения с армией тоже всем понятны, так что жди придирок. Если сильно прижмут – попроси официальное заключение комиссии о негодности к службе на руки, скажешь что для военкомата.

– А военкомат тут при чем?

– При том, что формально медкомиссия одинаковая, что в армию, что к нам – требования одни и те же. Только военкомат признает всех здоровыми, сам знаешь, а там обратная картина. Обычно все становятся больными, иногда даже безнадежно, и иногда это даже правда… – Людмила Владимировна снова хихикнула. – Оно и понятно, каждый по-своему зарабатывает. Только тут есть одно но. Если тебя признают негодным к службе, с решением милицейской военно-врачебной комиссии можно идти в военкомат и требовать там признания аналогичного результата. Это же тоже аккредитованное государственное медицинское учреждение. Врачи военкомата тебя наверняка уже признали годным ко всему на свете?

– Конечно.