Смерть на Кикладах. Сборник детективов №3

Несколько кланов сразу атаковали территорию семьи Гуллотта, и ей пришлось сражаться одновременно на нескольких фронтах. Сперва дела шли с переменным успехом: «легионерам», которых подготовил Винченце Гуллотта, удавалось отбивать атаки и даже контратаковать, время от времени заходя на чужую территорию и устраивая там показательные побоища. Но постепенно силы «Легиона Смерти» таяли, а на помощь врагам подтягивались все новые и новые подразделения: уж слишком лакомым пирогом была для всех кланов территория, которую контролировала «семья Гуллотта».

В ожесточенных сражениях прошел почти год. И тогда, почувствовав, что силы «семьи» иссякают, может быть, впервые за двадцать лет дон Доменико совершил трагический просчет: он обратился за помощью к главам тех «ндрин» Ндрангеты, которые поставляли наркотики на его «пьяццы».

Просьба дона Доменико заключалась в том, чтобы три мощные «ндрины» оказали посреднические услуги при проведении переговоров всех враждующих сторон и выступили гарантами безопасности для глав делегаций. Он получил такие гарантии и решил лично выехать на встречу.

Переговоры должны были пройти на нейтральной территории, недалеко от Салерно, в небольшом селении в горах. На время переговоров стороны заключили перемирие.

В один из теплых июльских дней, ранним утром из Неаполя выехал кортеж: три мерседеса и четыре джипа охраны. Это была фатальная ошибка. По дороге на встречу автомобили семьи Гуллотта попали в засаду: их обстреляли из гранатометов. Машина, в которой ехали дон и его правая рука – старик Фьорозо, взорвался со страшным грохотом – заряд попал прямо в бензобак.

Из окна своей машины ошарашенный Сальваторе наблюдал, как машина дона, за мгновение превратившаяся в ком грязного и искореженного металла, объятого пламенем, падает с автострады в ущелье, словно в замедленном кино… Ему показалось, что прошла вечность, на самом деле – всего несколько секунд.

Через мгновенье следующая граната взорвалась под колесами его машины, машину резко подбросило в воздух, развернуло, но ему повезло: он, сидевший на заднем сиденье, вылетел через лобовое стекло сначала на капот, а потом и на автостраду, прежде чем покореженный мерседес свалился вниз с автострады.

Сознание он потерял сразу и уже не видел, как из первого мерседеса, где ехал племянник дона, и по которому нападавшие промахнулись, выскочил Винченце и, держа в руках пистолеты-пулеметы УЗИ, бросился вперед и, рыча от бешенства, безостановочно стрелял длинными очередями по засевшим в горах боевикам. Затем из машин сопровождения выбежала охрана и, прикрывая племянника дона огнем из автоматов, посадила его в джип, который уже успел развернуться на дороге.

Еще через мгновение уцелевшие авто умчались прочь. На заднем сиденье джипа лежал Сальваторе; залитое кровью лицо его было все в порезах, нос и челюсти были сломаны.

После того, как Сальваторе окажут первую помощь в госпитале Неаполя, Винченце примет решение тайно отправить друга в Германию на лечение. Его привезут в Гамбург, в университетскую клинику, где блестящий хирург заново «соберет» ему лицо, изменив его почти до неузнаваемости.

Теперь только Сальваторе знал о всех активах, счетах и текущих операциях семьи. По приказу нового дона бухгалтера берегли, как зеницу ока. Из Неаполя уехал Сальваторе Дженнаро – через месяц вернулся Джан-Гвидо Пиани, никому не известный финансист, втайне горящий желанием поквитаться с Ндрангетой.

Давление на «семью» после убийства дона Доменико не прекратилось. Но за дело взялся Винченце. Став доном, он бросил большую часть собственных активов на создание новой «армии», которая обучалась и формировалась в спешном порядке.

За тот месяц, что Сальваторе отсутствовал, семья получила почти тысячу новых бойцов. Винченце не жалел денег, его бронированный «шкаф» почти опустел. Решительность, хладнокровие и жестокость, присущие его характеру с детства, оказались эффективнее в этой кровавой бойне, чем мудрость старого дона. Жена Винченце, Четтина помогала ему во всем, став его правой рукой. В клане говорили, что она еще жестче и кровожаднее своего мужа.

К возвращению Сальваторе новая «армия» была готова, и Винченце задумал отомстить Ндрангете и тем кланам Каморры, что посмели выступить против них.

Узнав о планах друга детства, Сальваторе ужаснулся. То, что задумали Винченце с Четтиной, было бесчеловечно: тотальное уничтожение всех, кто имел отношение к восставшим кланам. Всех, без исключения: женщин, стариков, детей. А главное, – ему было понятно, что на кровь мафия ответит кровью. Впервые Сальваторе выступил против.

Выслушав его аргументы, что насилие только порождает насилие, что действовать надо умнее, и, в первую очередь, экономическими рычагами, а не проливая кровь невинных людей, Четтина только ухмыльнулась и произнесла: «Поздно! Уже началось!» Сидевший за столом покойного дяди, Винченце мрачно кивнул. «Это не твое дело, брат! Займись финансами. „Семье“ нужны деньги – мои почти кончились».

Кровавое побоище, что устроил новый глава «семьи Гуллотта», заставило содрогнуться весь Неаполь.

Через месяц, собравшись с силами, кланы ответили.

Сальваторе с раннего утра работал дома, пытаясь привести в порядок финансовую отчетность, когда вдруг ближе к обеду услышал горестные крики соседей. Сальваторе выскочил на улицу, полный плохих предчувствий, и ноги его подкосились: он упал на колени рядом с телами своей матери и сестер.