Белый Орден, или Новые приключения Ариэля. Том II

– Как хорошо ты сказал. Христос для нас – это цель и смысл. Теперь понимаю.

– А ведь я, Стратоник, когда столкнулся во внешнем мире с кровавым хаосом, чуть было не утратил веру во Христа, слава Богу, друг помог да старец. А у тебя, видишь, от того же самого едва тлевшая вера сразу вспыхнула.

– Ну это, наверное, у кого как… Богу виднее.

– Да… Бог ведёт нас разными путями, а тех, кто отворачивается от Него, ведут бесы. Стратоник, мы не может оставить без внимания, что рядом с нами существует группа бесноватых. Ты в курсе, что там вообще происходит?

– Мы посылали своего человека, который притворился, что хочет к ним примкнуть, он всё выведал и вернулся. У них больше тысячи человек, они избрали своим командором сержанта, самого трусливого и бестолкового, какой только у них был, но самого речистого. Он так заливался соловьём, расписывая блага всеобщего равенства и свободы, что все сержанты радостно пошли за ним. Некоторые рыцари возмутились, их обезглавили, остальные притихли и нехотя одели чёрные сержантские плащи. Теперь там все ходят в чёрном, сержантском, белые плащи носят только их новый командор и несколько его подручных.

– Не понимаю. У рыцарей ведь было достаточно сил, чтобы привести сержантов в чувство.

– Сил, конечно, хватало, но не решились. Кто-то испугался, а кто-то и поверил этой болтовне про равенство. Иные рыцари, стоя на коленях, просили у сержантов прощения за то, что они их угнетали, да искренне так, прямо со слезами. Даже клятву дали, что искупят свою вину перед трудовым народом и рядовыми бойцами, хотя никто с них этой клятвы не спрашивал.

– С ума что ли сошли?

– Да как тебе сказать… Вся эта болтовня на счёт равенства звучит-то ведь очень красиво, чуть ли не возвышенно. А наших Церковь всегда учила смирять гордыню, ну вот они и кинулись смиряться – когда не надо и перед кем не стоило.

– Так ведь они же отвергли Бога и Церковь.

– Парадокс, – усмехнулся Стратоник. – В Евангелиях, говорят, много дельного, и Христос учил равенству, и в этом Он был прав, хотя Его никогда не существовало.

– От этих мыслей пахнет серой, – тихо прошептал Ариэль. – Только бесы способны так мастерски выворачивать всё наизнанку.

– Кстати, знаешь какой псевдоним взял себе сержант, который теперь у них за предводителя? Бес.

– Неудивительно. И что же, все они отреклись от Бога?

– Не понятно. Похоже, что большинство из них просто уши прижали. Сейчас вообще очень многое идёт от растерянности. Старый порядок рухнул, каким должен быть новый – никто не знает. И тут им вдруг чётко и внятно говорят, каким этот порядок будет. И они этот порядок принимают, потому что сами всё равно ничего не могут предложить. Сила Беса в самоуверенности. Он тебе какой угодно вопрос растолкует, ни на секунду не задумавшись.

– А планы Беса вам известны?

– Хочет на столицу идти, власть брать. Подожди, ещё царём себя объявит.

– Стратоник, а ты понимаешь, что у него есть реальные шансы захватить власть в бывшем царстве?

– Ну это вряд ли. Уж больно ничтожен и несерьёзен.

– Ничтожество ему не помешает, а то и поможет. Сила Беса в том, что он очень внятный, а это то, чего сейчас всем не хватает. Магистр, пытающийся править, очень слаб, он может в числе первых Бесу поклониться. Он может сделать это даже с радостью, магистр, который кланяется простому сержанту, выглядит почти возвышенно. Если Бес усядется на трон пресвитера и начнёт отравлять людей болтовнёй о равенстве, мы потом за сто лет последствия не разгребём. Но сейчас у нас ещё есть шанс раздавить эту гниль на корню.

– Раздавим. Конечно, раздавим, – неожиданно печально проговорил Стратоник. – Вот только как я людей против своих поведу?

– А как ты их вёл против сарацин? Сарацины, по-твоему, не люди, их можно истреблять, а своих нельзя? На сарацин ты вёл людей, ни секунды не сомневаясь в своей правоте, а тут сразу такая грусть.

– Сарацины на нас напали.

– А люди Беса разве на нас не напали? Разве они не обезглавили рыцарей? Сарацины хотя бы в Бога верят, пусть и довольно криво, а эта нечисть от Бога отреклась. Их надо раздавить, Стратоник, без вариантов. Подготовь своих людей к выполнению этой… омерзительной задачи.

– Всё-таки – омерзительной?

– Там и правда свои. Кто-то растерялся, кто-то запутался, заблудился. Кто-то не сомневается, что они теперь возродят царство на гораздо лучших основаниях, чем были. У нас нет задачи всех перебить, лучше бы вернуть людей под знамёна Ордена, а головы снести только Бесу и его ближайшим помощникам. Но тут ведь – как пойдёт, никто ни за что не поручится. В крайнем случае, нам придётся вырезать всех. Поверь мне, Стратоник, что эта угроза куда посерьёзнее сарацинской.

– Ещё недавно я считал себя самым жестоким и безжалостным человеком в Ордене, но, оказывается, я себя переоценивал.

– Мы пока не видели настоящего, беспредельного зла, так что соревнование в жестокости ещё не началось. Если хочешь, можем поплакать друг у друга на груди.

– Я всё понял, – буркнул Стратоник.

***

Они выступили всеми силами посреди ночи. Отряд Беса располагался в деревне километрах в десяти от их лагеря. Под покровом темноты они полностью окружили деревню, с удивлением обнаружив, что часовых бесноватые не выставили, видимо, считая, что им совершенно нечего опасаться.

– Если бы напасть сейчас, за час бы вырезали бы всех до единого – они и понять ничего не успели бы, – усмехнулся Стратоник.

– Это предложение? – полюбопытствовал Ариэль.

– Это сожаление, что перед нами не сарацины. Ведь с сарацинами мы так и поступили бы. А тут мы жалеем врагов, рискуя собственными жизнями. Не война, а дурость какая-то.

На эти слова Ариэль не ответил. Всю дорогу он мучительно размышлял о том, как им подавить мятеж бесноватых. Первый вариант – зайти в деревню и поговорить с одураченными людьми, он отмёл сразу же, как бессмысленный, но чем больше он думал, тем больше понимал, что, других-то вариантов нет. Стратоник сейчас озвучил единственную альтернативу, и эта альтернатива была совершенно не приемлема. Кроме того, что было жалко резать людей, большинство из которых всего лишь растерялись, они не могли упустить возможность значительно пополнить свой отряд.

– Ну что, пошли Беса будить? – улыбнулся Ариэль.

– Пошли, – усмехнулся Стратоник.

Они проинструктировали командоров своего отряда и пошли в деревню, где на единственной улице не было видно ни души. Вдруг они заметили в полумраке на крыльце одного из домов лениво развалившуюся фигуру в чёрном плаще.

– Где Бес? – спросил у него Ариэль.

– Так тут, – со странным выражением заговорщика ответила сумрачная фигура и, не торопясь встав, зашла в дом, оставив дверь на распашку, этим по-видимому, предлагая войти. Стратоник и Ариэль шагнули в дом, решив действовать по обстоятельствам. Беса лучше было сразу резать, а с остальными уже разговаривать. Но оказалось, что Бес имеет другую точку зрения на этот вопрос.

Едва они зашли, как на них сзади навалилось несколько человек. Ариэль и Стратоник пытались вырваться, но это было сложно сделать – на каждой руке у них висело по двое. Руки им связали за спиной, и тут же стало светло – зажглось множество масляных светильников. В просторной комнате оказалось не менее десяти человек в чёрных плащах и один в белом. Судя по всему, это и был Бес – маленького роста человечек, лысый, с небольшой рыжей бородкой, он смотрел на них с хитрым прищуром.

– Ну что, голубчики, попались, – картаво застрочил Бес. – Думали, мы вас не ждём, а у нас везде есть свои глаза и уши. Вот, товарищи, полюбуйтесь на своих недавних угнетателей. Эти люди продолжают думать, что они всех умнее, но коллективному разуму масс им нечего противопоставить, – Бес мелко самодовольно рассмеялся. – Жить-то хотите, царские собаки?

– Конечно, хотим. И будем. А вот тебе мы этого не обещаем, – сквозь зубы процедил Стратоник. – Деревня окружена, если через час мы не вернёмся, вас вырежут всех до единого.

– Как страшно, – мелко рассмеялся Бес. – С вашими головорезами уже беседуют мои товарищи. Не сомневайтесь, что сержанты сразу перейдут на нашу сторону. А с фанатиками мы разбираться умеем, нам не привыкать. Для начала им скажут, чтобы с места не трогались, иначе вы тут же умрёте. Ну а потом все, кто не перейдёт на нашу сторону, всё равно умрут.

– Слушай, Бес, – брезгливо спросил Ариэль, – ты ведь не всегда был бесноватым. Как ты таким стал?

– Головою думал, голубчик, – ехидно скривился Бес. – Вот этой самой головою, – он постучал кулаком себе по лысому черепу. – А если голова у человека соображает, то он поймёт, что кланяться никому не надо. И подчиняться никому не надо. И рабами Божьими готовы считать себя только бараны. А мы не рабы. Нам не надо ни царей земных, ни царей небесных. Я подарил людям равенство и свободу.

– У тебя просто душа больная и сморщенная. И рассудок твой едва держится. Не чувствуешь, как начинается безумие? Ты семь на восемь ещё в состоянии умножить, или уже начались проблемы?

Ариэлю резко заломили руки за спиной, его голова оказалась как раз на уровне головы низкорослого Беса, который скривился и внимательно посмотрел в глаза рыцаря.

– Умники среди головорезов – большая редкость, так что нам повезло, – весело и злобно прошипел Бес. – Своих фанатиков мы прирезали слишком скоропалительно, я так и не успел показать товарищам, что за душой-то у них и нет ничего. Так что предлагаю тебе публичную дискуссию, раз ты такой умный, а меня считаешь безумным. Посмотрим, кого люди станут слушать и за кем пойдут.

– Согласен, – зловеще улыбнулся Ариэль.