Zомби LAND. Том 1. Черная Лихорадка

Полная луна светила в полнеба. На часах было почти двенадцать. Ошарашенные произошедшими событиями, мы молча мчались в никуда, пытаясь привести свои мысли в порядок и сосредоточиться на главном.

Старина Чакки уверенно вел нашу «KARAVELLY» вперед, навстречу неведомому и неизвестному. Я же, аккурат приютился спереди, обдуваемый со всех сторон порывами прохладного осеннего ветерка и все еще пытался прийти в себя, слыша глухой, трубный гул у себя в голове. На заднем сидении деловито расположились Детина Брэдли и Малыш Смайлз в обнимку с горе-полис-мэнским шерифом.

– Что же теперь с нами будет? Неужели все? – внезапно впал в паническую depression бедняга Смайлик. Вид его был жалок.

– Не робей, малыш! Все будет как надо! – невозмутимо отозвался Детина Брэдлик, доставая из рюкзачка пачку сигаретер «Black Jack». – Ты можешь похныкать, а мы пока покурим. Правда, Викки?

– С удовольствием, приятель. Давай сигарету.

Мы с Брэдликом с удовольствием затянулись сладковатым дымом, и блаженно откинулись на сиденьях.

– У-у-у-ххх ты-ы-ы!!! Вот-это-штуу-ка-а! Просто-Чудо, -а-не-сигаретки!

Неведомая, волшебная музыка обволокла меня словно паутиной, проникая в каждую клетку моего существа. Постепенно на меня снизошла божественная благодать. Из-под сиденья зазвучал небесный хор ангелов, золото арф и голосов заполнил салон авто, переворачивая все мое нутро.

– Дайте и мне, я тоже хочу успокоиться, – Смайлз протянул руку, в которую Брэдлик сунул дымящийся бычок.

– А мне, – настойчиво попросил Чакки-Тесак.

– А тебе нельзя – ты за рулем, а иначе забалдеешь – и мы вообще никогда никуда не приедем, – сказал я, медленно затягиваясь сигаретой.

Где-то под задним сиденьем зашевелилась, зашебуршилась бесформленная жирная масса в полицейской униформе и жалобно заскулила, уставив на нас свои испуганные щенячьи айзы.

– А с этим что делать? – озабоченно осклабился Детина, когда первая фаза удачливо вдарила по его безмозглой башке.

Долгая, напряженная пауза сизым облаком повисла в воздухе.

И тут снова вклинился Малыш Смайлик со всеми своими ойхами да айхами… Мол, что теперь с нами будет… Нас накроет полиция… Нам не жить… Нас найдут и упрячут за решётку на долгие годы… Ну и так далее и тому подобное…

Порядком подустав от его fucking sheet болтовни, я наконец обернулся фэйсом к Детине Брэдли и лукаво подмигнув ему, что было мочи страйкнул фистом по наглой, жирной полицейской morder, после чего не долго думая, Брэдлик на глазах у испуганного, изумленного до одурения Смайлза проделал с блюстителем старое доброе shpill-will, [именуемое в простонародье как оральный секс], а я в свою очередь, вынув из сапога длинный узкий стилет вырезал букву «Х» ему на лбу; ш-ш-ш-асть! и густая, алая блад в ту же сек застлала его глаза и хлынула прямо на униформу, залив весь пол на заднем сиденье автомобиля. От этого горе-блюститель завопил еще громче и безумней, но, получив наконец хороший toltshok по tykve, замолк.

Дело было сделано, и немного поднапрявшись, Детина Брэдлик прямо на ходу вытолкнул, выпихнул na fig обрюзгшее, бездыханное туловище полис-мэна на проезжую часть, захлопнув за собой дверь машины… Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять и представить себе как жирное, беспомощное тулово копа на полной скорости размазалось по асфальту шоссе для надежности впечатанное к тому же проезжающим встречным грузовиком..

– Ну, и то же дальше, а?

На драйве к городу, недалеко от каких-то сельскохозяйственных комплексов двигатель «KARAVELLY» вдруг забарахлил, закашлял, зачихал и сдох. Стрелка указателя топлива была на нуле. Но нас это уже мало терзало, т.к. впереди, неподалеку вспыхивали и гасли, вспыхивали и гасли неоновые огни допотопной пригородной заправ/станции.

– Привет, родимая! – выкрикнул Чакки, а Брэдлик присовокупил к этому свой дебильный хохоток.

Каждый из нас троих надел на голову по цветастому чулку для неузнанки сине-буро-малиновую женскую дрянь, от которой свербило в глазах и першило в горле. После чего мы все трое дружно двинулись на станцию, с незатейливым названием «BUTIK», оставив Смайлика у заправочного насоса, приказав ему залить полные баки нашего авто.

Внутри было тихо. Ни одной живой души. Повсюду громоздились стеллажи с различными продуктами питания, питья и еще какой-то ненужной мелочной хрени, при виде которой Детина Брэдлик вне себя от радости, хохоча и улюлюкая принялся загребать с полок все подряд себе в карманы, рассыпая по полу беспонтовые крекеры, бутерброды, чипсы, жвачки и шоколадки.

На шум из подсобки явился худой низкорослый кореец с плоским как тарелка лицом и засаленным фартуком вдвое больше его самого. Увидев в своем магазине столь бесцеремонных и наверняка опасных посетителей он тут же метнулся обратно в подсобку, где у него был телефон, а может быть даже был спрятан и хорошо смазанный шестизарядный обрез.

Детина Брэдл молниеносно перемахнул через прилавок ему наперерез, и, перехватив того в дверях и оглушив фистом по кумполу, легонько, как котенка отшвырнул в сторону стеллажей. Оглушенный кореец мертвой обезьяной опрокинулся на полки с продуктами подняв невообразимый нойз и пыль. Больше он не представлял для нас абсолютно никакой угрозы, и я, вместе с Чакки смело двинулись в сторону кассы.

Узгоглазая продавщица в легком расписном кимоно в невообразимом ужасе застыла за кассой фарфоровой статуей. Я понял, что еще секунда, и она заорет почище полицейской сирены. Поэтому я скоренько подпрыгнул к ней и зажал одной своей grablei рот, а другую запустил за пазуху кимоно, где нащупались две крохотные девичьи бубзы. Она была такая хрупкая, мягкая и от нее так приятно пахло восточными пряностями, что моя пятая конечность невольно затрепетала, и я расслабился, замешкавшись в каком-то неистовом экстазе. Но тут стерва так укусила меня за ладонь, что я взвыл от боли, как раненый в задницу лось. А потом уже и она завопила диким войсом, на который через пару минут могли сбежаться все окружные кантри-копы-живые и мертвые… В общем, пришлось срочно заткнуть ей фонтан одним ударом под дых и для верности огреть по хэду боттл с пивом, помяв таким образом ее фарфоровую причу. Она без сознания рухнула на пол, а когда я увидел, как она беспомощно лежит, выкатив наружу свои миниатюрненькие бубз, я еще подумал, может, стоит заняться с ней чем-нибудь более приятным, но нет, это у нас было намечено на потом. Но пока я выгребал кассу, Чакки все же умудрился напоследок содрать с нее кимоно и сделать старый-добрый schpill-will. Наверное, почуял, собака, нечто восточно-родственное в ней… Нечто вроде Инь-Янь, только на латинский манер… Так или иначе надо было рвать когти. Взяли мы кассу на очень, кстати, солидную сумму, и подцепив ожидавшего нас у дверей Детину Брэдлика с полными сумками всяческой снеди весело запорхали в ночь.

Неподалеку от выхода из «BUTIKа» мы наткнулись на изрядно подвыпившего олд мэна похожего на старого больного ворона в серой шляпе, грязном плаще и с рваной торбой пустых бутылок под мышкой. Ничего не видя перед собой старый hren во всю глотку распевал военные марши давно забытых предков… Отвесив ему пару-тройку крепеньких тумаков для увеселения и вдоволь поелозив – пропахав его фэйсом по сырой матушке-земле, мы с ражеским задором, визгом и хохотом пересчитали об его старческую голову все имеющиеся у него баттлы и затем только, когда пьянь начала издавать предсмертные, захлебывающиеся звуки, Тесак не долго думая с ловкостью заправского футболиста с треском отфутболил hanurika прямо в большой биллборд, на котором какая-то свэлловая kisa демонстрировала покупателям свою роскошную белозубую смайлз в обрамлении двух невероятно огромных, шарообразных grudei. Внизу маслянисто-алыми буквами сквозануло dryzg-и-bryzg разодранное griazznym hanuroi приложение: «RED HОUS»… Отлично Провести Времечко… В Компании Сладеньких Пышечек… Всегда К Вашим Услугам… Дом Миссис Хадсон… 10.5 км В Сторону Swampland…

– Оба-на! Эт-то еще что такое? – не врубился Детина Брэдли.

– Эт-то – приглашение в Райские Кущи! – радостно парировал я, легонечко страйкнув Брэда пальцем по носу. – Камон, други мои, нас ждет невиданное доселе путешествие по закромам старой мамочки, – все так же беззаботно и радостно щебетал я в предвкушении нового развлечения.

– Вперед фрэнды! – и мы снова дружной веселой толпой двинулись в сторону поджидающего нас кара. Уже подходя к авто, я увидал в канаве стонущего и корчащегося мэна в темно-синей форме заправщика. В свете одинокого фонаря видны были следы крови, будто это сама жуткая, долгая, осенняя ночь передавала нам свой приветик. Рядом с «KARAVELLOY» валялся vdryzg-упоротый Малыш Смайлз с окровавленным каттером в одной руке и пустым шприцем в другой. Идиотско-блаженная лыба в пол-фэйса искажала неописуемо-глупое и тупое litco тинэйджера. Дальнейших объяснений не требовалось. Мы по-быстрому загрузились ненужным хламом, который загробастал в авто-лавке Детина Брэдлик, скоренько растусовали всё это по багажнику, закинули бедолагу Смайлза на заднее сиденье «Ландровера» и мигом тронулись в путь.

Выехав на поселковую трассу №69 мы прибавили газу и на всех скоростях устремились в глубину темной осенней ночи навстречу новым приключениям…

Inferno

«Ignem aeternum extra sepem Wei, —

Dixit, – turris colore Purpura;

Ut in inferno non aperuit, fulgent…»

    [D. Alighieri ’s «Divinum Comoediae»]

***

«То вечный пламень, за оградой вея, —

Сказал он, – башни красит багрецом;

Так нижний Ад тебе открылся, рдея…»

    [Д. Алигьери «Божественная комедия»]

Старина Чакки уверенно крутил руль, стараясь вписаться во все мыслимые и немыслимые повороты этой выщербленной колдобинами сельской дороги. Брэдлик весело изрыгал шуточную песенку, время от времени прикладываясь к большой бутыли наполненной янтарной жидкостью, Смайлз валялся в otrybe, а я внимательно рассматривал глянцевую карту округа, предусмотрительно прихваченную мною из «BUTIKа». Я беспомощно водил пальцем по пересекающимся дорогам и никак не мог въехать, где мы находимся в данный момент. Примерно с полчаса времени, попереворачивав карту в руках и так и эдак, силясь сообразить, в какую сторону нам лучше свернуть, чтобы как можно быстрее добраться до этого придорожного кэмпинга с дурацким названием «RED HOUS» я, наконец, отшвырнув карту в сторону, велел Чако сворачивать влево, – туда, где едва виднелись в темноте красные огоньки какого-то бунгало. Душа требовала разнообразия… и всем нам хотелось как можно скорее снять теплый, уютный домик и провести остаток этой ночи и утро с любимой цыпочкой. Всем нам хотелось наконец-то мирного покоя, тихого времяпрепровождения и больше ничего.

Неожиданно из радиоприемника, который все это время был включен, донеслось несколько тревожных слов, которые я не разобрал, и радио снова замолкло. Я пару раз ударил по приемнику и принялся крутить ручку настройки, однако радио заглохло намертво. «Странно», – подумал я. Мне показалось вдруг, что я услышал произнесенные кем-то слова «Внимание опасность… страшный вирус… нападение…» пробивавшихся сквозь жуткий треск радио-помех… Но нет… Кажись и впрямь показалось…

Тем временем Чакки вывел авто на можжевеловую аллею, в конце которой красными огнями горела вывеска «RED HOUS» заветного придорожного кэмпинга. «KARAVELLA» поползла как черепаха, пуще прежнего подпрыгивая на ухабах и рытвинах, жутко вздрагивая всеми своими прокуренными внутренностями и высвечивая из темноты огромные мохнатые лапы елей, которые со скрежетом цеплялись за корпус автомобиля, словно пытаясь остановить, удержать его, не пропуская дальше.