Ленин. Спаситель и создатель

Ленин ли в том был виноват?!

Когда же Учредительное собрание было, наконец в ноябре 1917 года избрано – в дестабилизированном обществе, после установления власти Советов, ситуация изменилась принципиально. Созванное в январе 1918 года, Учредительное собрание оказалось ненужным, ибо не смогло подняться до единственной своей исторически состоятельной задачи – утвердить власть Советов.

Но об этом и было уже сказано, и ещё будет сказано позднее.

Вспомним – что предлагал Ленин России в Апрельских тезисах?

Он предлагал восьмичасовой рабочий день; мир; землю и рабочий контроль. То есть, вначале он выдвигал лишь требование рабочего контроля, но – не передачи рабочим фабрик и заводов.

16(29) и 17(30) мая 1917 года Ленин впервые поднимает публично вопрос о грозящей России катастрофе – в статье «Неминуемая катастрофа и безмерные обещания». И вот что там – кроме прочего, было сказано «Для капиталистов и для чиновников выгодно давать „безмерные обещания“, отвлекая внимание народа от главного, именно: от перехода действительного контроля в руки действительно рабочих.

Рабочие должны отметать прочь фразёрство, обещания, декларации… Долой это лганье!.. Долой эту манеру класть дело под сукно! Рабочие должны требовать немедленного осуществления контроля на деле и притом обязательно через самих рабочих.

Это – главное для успеха дела, дела спасения от катастрофы. Раз этого нет, всё остальное – обман. Раз это будет, мы вовсе не станем торопиться взять „100 процентов прибыли“. Мы можем и должны быть умереннее, переходить постепенно к более справедливому обложению, мы отделим акционеров мелких и акционеров богачей, мы возьмём совсем мало с первых, мы возьмём очень много (но не обязательно всё) только со вторых…»[188 - Ленин В. И. ПСС. Т. 32, с. 109.]

Как видим, Ленин был тогда вполне умерен. И когда он реально встал во главе России, Советская власть вначале так и поступила – умеренно, приняв Декрет о рабочем контроле. Лишь после того, как хозяева начали этот декрет массово саботировать или игнорировать, в 1918 году началась повсеместная национализация промышленности…

Ленин высказал в мае 1917 года и ещё одну верную мысль:

«Число крупнейших акционеров ничтожно; роль их, как и общая сумма богатства у них, – громадна. Не боясь ошибиться, можно сказать, что если составить список пяти или даже трёх тысяч (а может быть даже и одной тысячи) самых богатых людей в России или проследить (при помощи контроля снизу, со стороны банковских, синдикатских и прочих служащих) все нити и все связи их финансового капитала, то откроется весь узел господства капитала, вся главная масса богатства, накопленного на счёт чужого труда, все действительно важные корни „контроля“ за общественным производством и распределением продуктов.

Вот этот контроль надо передать рабочим…»[189 - Ленин В. И. ПСС. Т. 32, с. 109.]

Что здесь неверного?

И что нереального было здесь для Временного правительства России – если оно, как уверяло, действовало в интересах народа?

Что, спрашивается, здесь нереального и для нынешнего правительства Российской Федерации – если оно начнёт действовать в интересах народа?

Весной 1917 года Ленин был готов в рамках демократической республики отдавать крупному капиталу часть его прибылей на условии предоставления этим капиталом в распоряжение народа своего опыта по управлению экономикой России. И если бы не жадность капитала, уже к лету 1917 года Россия под рукой Ленина могла бы, покончив с войной, перейти к экономическому и социальному строительству.

Конечно, и в такой России Ленина – не радикальной, крупные капиталистические собственники перспектив не имели бы и были бы системно обречены. Однако их уход с исторической и экономической арены мог бы произойти без особых эксцессов.

Капитал решил иначе, как иначе решили и его прихлебатели в лице кадетов, эсеров и меньшевиков. Жаль, что Россия в них не разобралась хотя бы к лету 1917 года…

Напомню важнейшую, если вдуматься – ключевую для понимания русского 1917 года, мысль Ленина, публично высказанную им 1 марта 1920 года на I Всероссийском съезде трудовых казаков. Обращаясь к «бывшим», он сказал тогда: «Нашёлся ли бы на свете хоть один дурак, который пошёл бы на революцию, если бы вы действительно начали социальную реформу?»[190 - Ленин В. И. ПСС. Т. 40, с. 179.]

Увы, «временные» правители и соглашатели пойти на широкую социальную реформу не захотели. Не рискнула требовать её уже весной 1917 года и трудовая Россия…

Чем и обеспечила себе целый «букет» будущих бед.

Весной 1917 года только Ленин и большевики видели верный путь выхода из углубляющегося кризиса, но не они тогда были властителями дум. И вот тому впечатляющий пример…

Крупный русский экономист Николай Кондратьев, автор ценимой Лениным книги «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции», 17 мая 1917 года опубликовал в правоэсеровской газете «Воля народа» статью, основой которой стала его же речь на Всероссийском Совете крестьянских депутатов. Излагая содержание резолюций от областей, от фракций, партий и отдельных лиц, Кондратьев говорил (писал):

«Все резолюции признают, что при современных условиях производства и передвижения товаров и вообще продуктов не может быть и речи о свободной конкуренции как главной регулирующей силе. Свободная игра частных интересов, свободная конкуренция не сможет обеспечить страну и армию. Она лишь даст почву спекулятивной игре, неравномерности в распределении благ и общему недовольству. Вот почему необходимо государственное регулирование народнохозяйственной жизни…»[191 - Кондратьев Н. Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции. 2-е изд. М.: Наука, 1991. С. 455.]

Далее Кондратьев анализировал различные резолюции… Так, относительно предложений (отнюдь не большевиками) введения твёрдых цен и государственной монополии на керосин, ткани, кожи, железо и т. д., он резонно заявлял, что этого недостаточно.

Вносились резолюции, призывавшие к расширению сельскохозяйственного производства, к улучшению дела транспорта, углублению рек, но это были в тех условиях не более чем благие пожелания, как и предложение представителя Тамбовской губернии о переходе частных железных дорог в руки государства… Реализовать такое предложение «Временные» могли, но не желали.

И только большевики, опять-таки, были готовы это сделать.

Ряд резолюций крестьянских депутатов (отнюдь не из слабой в крестьянском Совете фракции большевиков) призывал к установлению всеобщей трудовой повинности – ни больше, и не меньше! Кондратьев эти резолюции лишь отметил, не комментируя.

Он, правда, отмечал, что крестьянские депутаты «протестуют против производства и ввоза предметов роскоши» и признавал:

«Силы народа иссякают. Народ несёт огромные жертвы кровью, трудом, имуществом. В такое время не должно быть места роскоши. Не должно быть и места сказочным военным прибылям. Тяжесть войны должна упасть и на плечи богатых капиталистов (ага, держи карман шире! – С.К.). Прибыли их должны быть ограничены, и значительная их часть должна пойти на нужды народного хозяйства и армии»[192 - Кондратьев Н. Д. Указ. соч. С. 456.]

Приходится удивляться то ли наивности, то ли наглости кондратьевых, произносивших в 1917 году подобные проповеди (они их, впрочем, произносят и в 2014 году), не понимая, что в условиях буржуазной России призывы к имущим являются пустой болтовнёй…

И это – вместо того поддержать предложение Ленина об опубликовании прибылей капиталистов и аресте на несколько недель 50 или 100 крупнейших миллионеров для того, чтобы заставить их «вскрыть нити, обманные проделки, грязь, корысть».

Но что показательно!

Кондратьев с одной стороны, отдельно остановился на резолюции, как он сам признал, «весьма малочисленной фракции Совета с.-д. большевиков», и излагал её так (жирный курсив мой):

«Она идёт ещё дальше и сходит с общей линии. Она настаивает на переходе всей земли и власти сейчас же в руки народа, полной подконтрольности фабрик, заводов и продовольственного дела Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов…»

С другой стороны Кондратьев резюмировал:

«Из сказанного видно, что исключая резолюцию большевиков, все остальные расходятся лишь в частностях: они лишь дополняют друг друга…»[193 - Кондратьев Н. Д. Указ. соч. С. 456–457.]

Иными словами, взгляды большевиков весной 1917 года резко отличались от взглядов большинства, для которого объективно были благодетельными лишь взгляды большевиков. В мае 1917 года Ленин с его радикальными (а точнее – единственно разумными) взглядами, ещё не воспринимался даже трудовой Россией как её спаситель.

Спасителей и вождей видели в других.

Но сама жизнь доказывала несостоятельность буржуазных «рецептов» и «резолюций», и спасительность ленинских «рецептов».

Вот на чём рос авторитет Ленина и его партии – на их правде и понимании нужд народа, а не на субсидиях германского генштаба!

3(16) июня 1917 года в Петрограде открылся I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Он не дал власти Ленину, большинство в избранном съездом Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете получили меньшевики – чхеидзе и даны, которые лишь измарали и истрепали свою власть зазря.

25 октября (7 ноября) 1917 года в том же Петрограде открылся II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. И он дал власть Ленину.

Жаль, что этого не произошло полугодом раньше… Насколько проще тогда было бы России решить свои больные проблемы мирным, «седловым» способом. И жаль, что этого не поняли многие современники Ленина, претендовавшие на глубину и точность анализа. Скажем, поэт Максимилиан Волошин в мае 1920 года писал в своей статье «Россия распятая»:

«Эпоха Временного правительства психологически была самым тяжёлым временем. Февральский переворот фактически был не революцией, а солдатским бунтом, за которым последовало быстрое разложение государства. Между тем, обречённая на гибель русская интеллигенция торжествовала Революцию, как свершение своих исторических чаяний… Правда – страшная, но зато подлинная, обнаружилась только во время октябрьского переворота… Когда в октябре 17-го года с русской Революции спала интеллигентская идеологическая шелуха и обнаружился её подлинный лик, то сразу начало выявляться её сродство с народными движениями давно отжитых эпох русской истории… Прежде всего проступили черты Разиновщины и Пугачёвщины…»[194 - Волошин М. А. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников. М.: Правда, 1991, С. 315, 318.]

Волошин умел видеть остро, но, увы, не умел видеть глубоко.

Конечно, в то время и более проницательные люди могли лишь догадываться о подоплёке февральских событий, полностью подготовленных партиями крупного капитала вкупе с английским послом Бьюкененом. Ленин понял это сразу, но – на то он и был Ленин! Однако так ли уж сложно было понять умному современнику, что Октябрь Ленина не был по своей сути отголоском пугачёвщины?

Неужели было непонятно – после знакомства со всем тем, что Ленин говорил России с самого момента возвращения на родину – что Октябрь Ленина прямо противоположен пугачёвщине уже потому, что пугачёвщина была стихией, а ленинский Октябрь – обузданием той стихии, которую вызвали к жизни провалы царизма и «временного» российского капитализма?

Ленин с юности работал не во имя прихода в жизнь России нового Пугачёва. Ленин работал для того, чтобы в Россию пришёл день пролетарской революции. Однако в оценке ситуации он всегда старался мыслить трезво, а если и был в какие-то моменты чересчур оптимистичен в своих надеждах, никогда не позволял, чтобы эти надежды решающим образом влияли на его текущую политику, на его действия.

Уже с начала своей политической жизни Ленин был не романтиком, а аналитиком. Он не отрицал значения романтики и не был сухарём, но всегда был, так сказать, практическим романтиком революции – с самого начала!