Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров

но главным в мысли Маяковского было то, что живое общение с разными людьми – прекрасная школа впечатлений.

И Сталин в этой тифлисской «школе общения» был, конечно же, не последним учеником.

К моменту исключения из семинарии он уже всерьез был поглощен делами революционными, Он был одним из активных членов марксистского ядра социал-демократической организации «Месамедаси», расширял связи в рабочей среде Тифлиса, вел кружки, писал листовки, организовывал стачки.

Уже решив отдать делу революции всего себя, то есть – стать профессиональным революционером, Сталин в семь месяцев 1899 года, с момента исключения до момента начала работы в Тифлисской физической обсерватории, много времени отдал, вне сомнения, и самостоятельному завершению базового образования, Прервать вот так сразу образовательный процесс было бы неразумно – будущий политический лидер должен знать много.

С другой стороны, чтобы иметь возможность систематически заниматься, надо было исключить возможность ареста и новых репрессий, Возможно, поэтому весь 1900 год в сталинской биохронике особыми событиями не отмечен, хотя 1 мая 1900 года он выступал на маевке в горах под Тифлисом перед собранием 500 рабочих.

Но в целом, как я понимаю, Иосиф Джугашвили в тот, 1900-й, год не столько учил и организовывал других, сколько самосовершенствовался, Для поддержания скромного существования надо было не так уж и много, а работа в обсерватории давала не только какие-то средства и квартиру, но и время для занятий.

ОБСЕРВАТОРИЯ к тому же заведение, до какой-то степени научное. По современным понятиям, это была, собственно, метеорологическая станция, но станция крупная, коль уж даже простой наблюдатель Джугашвили достаточно быстро получил на двоих с товарищем и коллегой Вано Кецховели двухкомнатную казенную квартиру и даже смог перевезти туда из Гори мать.

Последний факт лишний раз позволяет предположить, что Сталин – хотя бы на какой-то период – рассчитывал на жизнь легальную и устоявшуюся, И ему действительно, в том числе в видах будущего, крайне была необходима если не стратегическая пауза (в его жизни их практически не было), то хотя бы пауза оперативная.

Использовал ее Сталин с максимальной полнотой и ответственностью и с большой пользой для своего общего развития, Я имею в виду то, что работа в обсерватории дала Сталину навык научной методологии.

Западные «исследователи», которые высокомерно отказывают Сталину в широком взгляде на вещи и проблемы, указывают и на специфический характер содержания образования в семинарии – отсутствие преподавания естественных наук и иностранных языков… И делают вывод – мол, отсюда недоверие Сталина к ученым (ну-ну!), его чуть ли не обскурантизм (от лат, Obscurantis, затемняющий – крайне враждебное отношение к просвещению, научному знанию и прогрессу), отсюда якобы отрицание чистой научной теории и неспособность освоить научный метод мышления.

Как будто отвечая подобным будущим критикам, Сталин в своей работе 1906 года «Анархизм или социализм?» писал:

«Как смотрят анархисты на диалектический метод? Всем известно, что родоначальником диалектического метода был Гегель. Маркс очистил и улучшил этот метод. Конечно, это обстоятельство известно и анархистам. Они знают, что Гегель был консерватором, и… вовсю бранят Гегеля как сторонника «реставрации»…

…Для чего они это делают? Вероятно, для того, чтобы всем этим дискредитировать Гегеля и дать почувствовать читателю, что у «реакционера» Гегеля и метод не может не быть «отвратительным» и ненаучным.

Таким путем анархисты думают опровергнуть диалектический метод.

Мы заявляем, что таким путем они не докажут ничего, кроме собственного невежества. Паскаль и Лейбниц не были революционерами, но открытый ими математический метод признан ныне научным методом. Майер и Гельмгольц не были революционерами, но их открытия в области физики легли в основу науки. Не были революционерами также Ламарк и Дарвин, но их эволюционный метод поставил на ноги биологическую науку… Почему же нельзя признать тот факт, что, несмотря на консерватизм Гегеля, ему, Гегелю, удалось разработать научный метод, именуемый диалектическим?..»

Как видим, уже молодой Сталин (а он развивался и самообразовывался до седых волос) прекрасно владел логикой научного доказательства и обнаруживал вполне основательный и верный взгляд на естественные науки.

С учетом этого странным выглядит тот факт, что «исследователи» Сталина упускают из виду период работы Сталина в Тифлисской физической обсерватории. А ведь это – весьма интересный период с любой точки зрения.

Во-первых, он оказался единственным, так сказать, общепрофессиональным периодом в жизни Сталина до революции. С конца 1899 года до конца марта 1901 года Сталин работал – ежедневно и непрерывно – наблюдателем обсерватории.

Почти 15 месяцев!

Ни до Тифлисской физической обсерватории, ни после нее Сталин до 1917 года уже не работал нигде, кроме как в революционном движении, Случайно избежав ареста – как раз в стенах обсерватории, – Сталин начинает вести после этого жизнь профессионального революционера, который находится на легальном (если это слово здесь уместно) положении только во время тюремного заключения или ссылки.

Да и на одном месте Сталин жил до революции недолго – исключая туруханскую ссылку, Его обычным состоянием было движение из одного центра рабочего движения в другой, То есть жизнь была – почти как у актеров у Островского: «Из Керчи в Вологду и из Вологды в Керчь…»

В Керчи Сталину, правда, побывать не пришлось, Зато в Вологде он некоторое время жил – после ссылки и перед очередным арестом.

Но чуть ли не полтора года Сталин жил не просто на одном месте, а жил жизнью размеренной и налагающей на него повседневные и немаловажные обязанности, Он вел ежедневные наблюдения и должен был точно фиксировать их, И это необходимо было делать в строго определенные часы, обнаруживая наблюдательность и воспитывая в себе сосредоточенность.

Выработка умения сопоставлять, анализировать и делать выводы – само собой, И еще – необходимость учитывать некие объективные обстоятельства, осмыслению и признанию которых систематическое наблюдение за погодой очень способствует.

Из всего из этого следует некое «во-вторых», а именно вот что… Работа в Тифлисской физической обсерватории не могла не наложить и, конечно же, наложила на натуру, характер и стиль Сталина вполне определенный профессиональный отпечаток!

И влияние профессии – подвернувшейся вроде

бы случайно, было не только благотворным, но и весьма удачным с точки зрения будущей деятельности Сталина как революционера, политического лидера, главы государства, а затем – целого объединения государств и, наконец, – полководца, Ведь метеорология – хороший повод для размышлений самого широкого характера.

В-третьих, работа в «научном» учреждении, да еще имеющем комплексный, междисциплинарный характер, обеспечивала Сталину соответствующий круг общения и получение дополнительных сведений из тех отраслей знания, знакомство с которыми в программу духовной семинарии не входило или было крайне ограниченным.

ПРИХОДИТСЯ лишь удивляться тому, что факт почти полуторагодичной работы и жизни Сталина в Тифлисской физической обсерватории никогда и никем особо вроде бы не подчеркивался.

А зря!

Единственное, насколько мне известно, отрадное исключение – книга крупного исследователя жизни Сталина Юрия Васильевича Емельянова… Автор дилогии о Сталине, он свою первую книгу назвал «Сталин: Путь к власти», Не знаю, но, возможно, это была прямая перекличка с названием книги признанного советолога Роберта Такера «Сталин: Путь к власти, 1879–1929, История и личность».

По сравнению с книгой Такера труд Емельянова – это, как говорится, «иная весовая категория», даром что Такер в конце 40-х – начале 50-х годов жил и работал в сталинской Москве и даже женился в 1946 году на москвичке, студентке Московского полиграфического института Евгении Пестрецовой.

Спору нет – Такер, работая над книгой о Сталине, использовал много источников, и познакомиться с его мнением (и даже заблуждениями) русскому читателю полезно. Но вот что Такер написал об «обсерваторском» периоде биографии Сталина:

«В конце декабря 1899 г. он находит работу служащего и пристанище в Тифлисской физической обсерватории. Однако такое положение длится всего три месяца. В конце марта 1900 г… полиция устроила обыски в его комнате при обсерватории. Когда пришла полиция, Джугашвили дома не было, и он, узнав о случившемся, ушел в подполье…»

Это – все!

Мало того, что американский политолог ничего не понял, он еще все и переврал! Хотя в «Биографической хронике» к первому тому «Сочинений» Сталина, изданному Политиздатом впервые в 1946 году, на страницах 416 и 417 любой может прочесть:

1899

29 мая. И.В.Сталин исключен из Тифлисской духовной семинарии за пропаганду марксизма.

29 декабря. И.В.Сталин поступает на работу в Тифлисскую физическую обсерваторию.

……………………………………………………

1901

21 марта. Обыск на квартире И.В.Сталина при Тифлисской физической обсерватории.

28 марта. И.В.Сталин оставляет работу в физической обсерватории и переходит на нелегальное положение.

Такер, хотя и увез из Советской России за океан жену Евгению, так ничего в нашей жизни (а значит, и в Сталине) не понял, А вот Ю,В, Емельянов в своей книге «обсерваторскому» периоду посвятил отдельную главу (!) «Научно-техническая работа», С основными мыслями этой главы познакомится, уверен, с удовольствием любой взыскующий Истины человек.

И коль уж говорить о современной «сталиниане», то надо сразу указать на книгу профессионального историка Александра Островского «Кто стоял за спиной Сталина?», где описана деятельность Сталина до марта 1917 года.

О Сталине написаны горы книг, однако основная масса их – это злостный или бездарный перевод древесины в макулатуру, Книга А.Островского – редкий пример нужной и полезной литературы по теме.

Интригующее название книги подразумевает всего лишь то, что, как обоснованно предполагает А, Островский, Сталин в кавказский период своей революционной деятельности сумел установить «как опосредованные, так и прямые связи в тех непартийных кругах, от материальной поддержки которых во многом зависела судьба революционного подполья».

Речь при этом о действительно широких связях, которые вели не только в среду промышленников и т. д., но и «на самые разные этажи государственной власти».

Островский сообщает, например, что помощник начальника Бакинского жандармского управления ротмистр В.Ф.Зайцев пытался спасти Сталина во время следствия по его делу весной и летом 1908 года. Но старался жандармский офицер не потому, что Сталин был агентом охранки (эта глупая клевета не раз уже разоблачалась, и я на ней даже останавливаться не буду), а потому, что сам ротмистр Зайцев находился на содержании у Бакинской организации РСДРП.

На мой взгляд, книгу А. Островского стоит прочесть любому, кто хочет понять Сталина, Правда, труд понимания Островский взваливает на самого читателя, Автор снабжает его огромным количеством малоизвестных фактов и сведений из давно ставших редкостью воспоминаний, а также, что важно, из архивов. Но Сталина – как фигуры, осмысленной автором исследования о нем, – в книге Островского нет. Александр Островский как бы отстраняется от Иосифа Джугашвили-Сталина.